Альтернативная история Надежды [Надежда Юрьевна Клинк] (fb2) читать онлайн

Надежда Клинк Альтернативная история Надежды

Пролог

Моя героиня — девочка Надя. Возраст — пятнадцать лет, убеждённая комсомолка, отличница. Длинные косы, ниже пояса, мама запретила стричь до окончания школы. Ничего, осталось немного, всего-то два года. Очки, которые выписаны доктором ещё в пятом классе, Надя носит только в школе. Мешают они. У девочки синдром Аспергера и алекситимия, но она об этом не подозревает. Да и никто не знает, что это такое. Факт, что Надя не может смотреть в глаза собеседнику, и ей бывает не по себе в присутствии других людей.

Однажды, ещё в пятом классе, она вышла на сцену одна и спела песню. A capella. С закрытыми глазами. При этом чуть не упала в обморок от страха. Почему-то ей пришлось пройти это тяжкое испытание. Видимо, поручение дали, а она, перфекционистка, привыкла всё исполнять пунктуально.

Музыкальную школу окончила с отличием. В её душе всё время звучит разная музыка. В основном, классическая. Оркестровая, фортепианная, скрипичная. Любимые музыкальные инструменты — виолончель и валторна. Потому что у них «грудной» регистр, видимо. Но девочка не знает почему. Нравится— и всё!

Надя очень влюбчивая. Ей всегда кто-то нравится. Одноклассник, учитель, сосед, девочки, с которыми хотелось бы подружиться. Она не может объяснить свои чувства никому, даже себе. Это свойственно алекситимикам. Но Надя думает, что так у всех. А пока радуется тому, что к ней все обращаются за помощью: списать домашку у отличницы — это же так нормально. И однажды, когда из-за болезни Надюша пришла без домашнего задания, одноклассники на неё обиделись. Девочка чувствовала угрызения совести, но, как всегда, не могла выразить ощущения словами.

У Надюши богатая фантазия, она верит в коммунизм, поэтому в её внутреннем мире осуществляется альтернативная история.

Поворот судьбы

В стране победившего коммунизма ни у кого нет никаких проблем. Все дружат со всеми, царит полная гармония. Принцип «От каждого по способностям, каждому по потребностям» претворён в жизнь. Но враги, агенты проклятого империализма, не дремлют, постоянно пытаются свергнуть самый справедливый на планете общественный строй. Поэтому каждый патриот по зову сердца должен встать на защиту Родины.

Комсомолка Надя возглавляет тайный отряд «ЭспЕранс», о котором не знает никто, кроме членов «братства надежды» (с французского espérance переводится как «надежда»). На каждом собрании ребята поют «Интернационал»: «Это есть наш последний и решительный бой…». Иногда даже по- французски: «C'est la lutte finale Groupons-nous, et demain, L'Internationale Sera le genre humain». Нравится им распевать международный пролетарский гимн на языке оригинала. Специально выучили.

Отряд уже помог поймать и обезвредить нескольких вражеских агентов. Сначала ребята следят за ними, получают неопровержимые улики, а потом, как на блюдечке, анонимно преподносят компетентным органам. Те уже с ног сбились, пытаясь найти и поблагодарить добровольных помощников. Но «Эсперанс» не так-то просто вычислить! Да и приключений же хочется молодёжи в стране победившего коммунизма.

* * *

— Надюша, ты меня не слушаешь! Я уже пять минут с тобой разговариваю, — дошло, наконец, до ушей девочки. — Ты поняла, что я тебе сказала?

Надя, растерянно помотав головой, пробормотала:

— Прости, мамочка, я отвлеклась.

— О чем ты всё время думаешь, горе моё! — произнесла мама. И только теперь Надя заметила, что глаза у мамы красные.

— Плакала, — подумала девочка. — Опять с отцом поругалась, наверное.

— Папа от нас уходит, мы с тобой переезжаем к бабушке в деревню, — заученно повторила мать то, что дочка с первого раза не услышала. Теперь эти слова дались ей легче, она произнесла их без надрыва. И подумала: «Это даже хорошо, что Надя такая рассеянная. Глядишь, переживать будет меньше».

Дочка промолчала. Потом спросила, не глядя матери в глаза:

— Когда?

— Завтра же, не могу больше здесь оставаться! — громко сказала мама и начала собирать чемоданы.

— А как же школа? — тихо спросила дочь.

— И в деревне есть школа, я же выучилась, — так же раздражённо ответила мать и продолжила, обращаясь будто к самой себе. — Надо ещё в школу сходить, документы забрать, тебе же их не отдадут.

— Мне тоже надо в школу. Попрощаться, — сказала Надя.

Когда Надя с мамой подошли к школе, девочка заметила отца, который, похоже, шёл за ними от самого дома, не решаясь подойти.

— Ты иди, мам, я сейчас, — обратилась Надя к матери. Та махнула рукой и вошла в здание.

Отец подбежал к дочери, обнял её так крепко, что девочка чуть не задохнулась, и произнёс хриплым, срывающимся голосом:

— Надюша, дорогая, ты должна знать, что я тебя очень люблю. В том, что мы с мамой расходимся, ты совершенно не виновата, так уж получилось. Ты всё поймёшь, когда вырастешь. Прости меня, дочка!

Надя выслушала отца, не выражая никаких эмоций. Сказала только:

— До свидания, папочка! Желаю тебе счастья.

Это было произнесено спокойным, равнодушным голосом. Отец поцеловал дочку в щёку, и она зашла в школу. Ей надо было попрощаться с одноклассниками.

Что ждёт городскую девочку в деревне? Это вызов. Но Надя — боец, недаром в её собственном мире она— предводитель команды «Эсперанс»!

«И треснул мир напополам…»

В стране победившего коммунизма происходили странные события. Надя, командир «Эсперанса», это чувствовала всеми фибрами своей комсомольской души. Что-то сломалось в мире!

На самом деле мир треснул пополам ещё в 1917 году, когда произошла Великая Октябрьская социалистическая революция с её привлекательными для пролетариата лозунгами. После окончательной победы социализма и построения коммунизма на половине земного шара долгое время сохранялся хрупкий паритет между двумя господствующими идеологиями. Выросло поколение людей, рождённых в самом справедливом государстве за «железным занавесом», которым, к слову, отгородились те, что не желали проникновения коммунистической идеологии в их миропорядок. И что? Ребята поймали врага! Парень их возраста расклеивал листовки с призывом «Долой коммунизм!».

Вновь треснул мир напополам. У Нади в голове не укладывалось: как такое возможно? Перед ней сидел Мальчиш-плохиш, буржуинский прихлебатель! (Гайдар был любимым писателем детворы). Все ровесники Нади жили в одном обществе, воспитывались на одинаковых примерах, как среди них могли появиться такие странные персонажи?

— Почему ты против коммунизма? — строго спросила Надя пойманного «плохиша». — Чем тебе не угодил наш самый справедливый общественный строй?

— Мне много чего не нравится. Вроде бы мы все равны. Но вон, Вовка Ильин уже вуз окончил, а я в восьмом классе ещё учусь. Мы ровесники, где равенство?

— Миленький, ты же помнишь, что у нас «От каждого по способностям?» Значит, Вовка твой талантливый парень. Но тебя же никто не презирает за то, что ты на повторное обучение оставался. Учись, найди своё призвание, если даже много лет на это уйдёт. Не все способности сразу раскрываются. А что бы ты хотел вместо коммунизма? Империализм?

— Да, я хочу, чтобы у меня были деньги, чтобы на меня работали рабы, а я загорал на солнце и ничего не делал.

— Какие деньги? Где ты этой дичи набрался? У нас их давно отменили, ты же историю изучал. А криптовалюта используется только для межгосударственных расчётов. Зачем тебе рабы, если у всех есть роботы-помощники и искусственный интеллект? Тебе мало одного робота, возьми ещё. Закажи сто роботов, только куда ты их денешь? На солнышке— пожалуйста, хоть сейчас. Только не перегрейся, а то тепловой удар будет. Но робот позаботится, чтобы этого не случилось. Друг, ты, видимо, болен. У тебя душевное расстройство. Ничего, тебя вылечат.

* * *

Надя пошла в новую школу. В деревенскую. Здесь многие дети общались между собой на чувашском языке. Надя понимала по-чувашски, только читать не научилась. Хорошо, что в старших классах не было учебного предмета «родной язык», все остальные уроки проводились по-русски, а то бы отличнице трудно пришлось.

Одноклассники отнеслись к новенькой настороженно. Особенно девочки, которых было больше, чем мальчишек. Видимо, почуяли конкуренцию. Надя слышала, как девчонки обсуждали её между собой, считая, что она не знает языка. Решила не подавать вида, что всё понимает. Получила прозвище «Майрà», «городская» значит.

Ну, майрà, так майрà! Надо держаться, выживать в новой реальности, раз привычный мир треснул, и его уже ничем не склеить.

Взлёт и падение

В стране победившего коммунизма произошли очередные выборы. Выбирали правительство, которое управляло всей экономикой страны, ресурсами и общественной собственностью. Должен же был кто-то этим всем управлять, поэтому каждые три года выбирался Председатель правительства и его помощники.

Раньше, в первые годы коммунистической эры, все поголовно ходили на выборы и голосовали за кандидатов. В последние годы назначение на должности доверили искусственному интеллекту, чтобы вообще не было возможности манипуляций. Работа в правительстве приравнивалась к любой другой. Для каждой должности необходимы лишь соответствующие образование и навыки. То есть для того, чтобы стать Председателем правительства нужен был опыт управления. У Надежды он был. Она была уже членом компартии со стажем.

Возможно, поэтому рандом выбрал Надежду. Это было неожиданно и очень ответственно.

— Отказаться нельзя, придётся впрягаться на три года, — печально подумала Надежда и переехала в столицу. Нужно было принять дела, для этого существовали специальные товарищи, Старейшины, которые следили за тем, чтобы ничего не изменилось: ни курс, ни политический строй.

Все граждане страны уважали членов правительства, особенно Председателя. Выполняли приказы и директивы, оказывали почёт и уважение.

Неслыханно! Надежда оказалась первым в истории Председателем правительства, который не прослужил в должности весь срок, а был смещён с формулировкой «несоответствие занимаемой должности». А всё потому, что она предложила внедрить в государственное устройство элементы демократии, то есть «власти народа». Предложила симбиоз этих форм политического правления, обосновала своё предложение, даже получила поддержку населения. Но вездесущий КГБ с подачи консервативных старейшин воспрепятствовал новым веяниям. Была проведена промывка мозгов, Надежду арестовали и осудили на долгий срок заключения. Коммунизм тоже нуждается в пенитенциарной системе…

* * *

Надя в своей новой деревенской школе очень скоро стала популярной личностью. Она хорошо училась, была активисткой. С точки зрения коллектива у неё был только один недостаток— она «не владела» чувашским языком. (На самом деле, она всё понимала, но скрывала это до времени). Надю избрали секретарём комитета комсомола школы. Это самая высокая должность в первичной организации. Почёт, уважение, заседания, протоколы, работа с отстающими и хулиганами, тимуровское движение — всё легло на плечи «майры», потому что остальным комсомольцам было вообще не до общественной работы: после школы их ждал реальный сельскохозяйственный труд, они помогали своим родителям.

На очередном комсомольском собрании Надя выступила с речью, в которой выразила негодование тем, что никто, кроме неё, не хочет работать. Сгоряча созналась: она понимает, что говорят о ней за спиной. Собрание возмутилось, Надю обвинили в нечестности (а для комсомольца это самый страшный грех!) и переизбрали. Сняли, так сказать, с пьедестала. Надя попереживала немного: всё-таки потеря доверия коллектива — это очень страшно. Но потом подумала и решила более серьезно подготовиться к выпускным экзаменам. Школа— только ступенька. Впереди жизнь.

Суд

В стране победившего коммунизма функционировал апелляционный суд. Надежда подала заявление на пересмотр дела, которое считала сфабрикованным. Заседание было закрытое, без публики. Никаких присяжных, а как в старые послереволюционные времена — тройка судей. На заседания они приглашали свидетелей обвинения и защиты, выслушивали стороны и объявляли вердикт. Окончательный.

— Что вы можете сказать о личности обвиняемой и о мотивах её преступления? — задавался вопрос каждому свидетелю.

Первым выступил государственный обвинитель.

— Надежда была назначена Председателем правительства, но не справилась с поручением. Ей инкриминируется попытка внесения изменений в некоторые установленные процедуры и проявление демократической ереси, поэтому мы потребовали соответствующего наказания. (Это краткое содержание речи, которая продолжалась, в согласии с регламентом, тридцать минут).

Государственный защитник:

— Надежду выбрал рандом, а он не мог ошибиться. Это значит, она обладает всеми необходимыми качествами. Главное — является убеждённым членом партии. Все характеристики у неё безупречны. А «впала в демократическую ересь», это просто неверная трактовка её предложений. И почему общество не может изменяться в лучшую для людей сторону? Ведь предложения Председателя правительства были поддержаны большинством граждан. Требую снять с Надежды все обвинения и освободить в зале суда. (Речь продолжалась сорок минут, ибо сопровождалась предъявлением разного рода документов).

Главный судья, предводитель Тройки:

— Изучив все семьдесят томов «дела», рассмотрев все представленные документы, суд решил удовлетворить заявление защиты и предоставить свободу обвиняемой. Ей запрещено занимать руководящие должности в течение десяти лет.

На выходе из здания суда Надежду встретила толпа: друзья, журналисты, сочувствующие. Все сторонники обвиняемой чувствовали огромное облегчение: Надежда никогда не стремилась к руководящей роли. Несмотря на то, что суд был закрытый, информация о нём не являлась секретной и распространялась в режиме нон-стоп во всех СМИ.

* * *

Комсомольцы сельской школы, где в выпускном классе училась девочка Надя, постановили учинить над ней товарищеский суд. Все старшеклассники, даже не члены ВЛКСМ, собрались в школьном зале. Всем было интересно, как будет вести себя «эта майрá», зазнайка и карьеристка.

Заседание вёл только что избранный секретарь комсомольской организации, одноклассник Нади, Коля Карпеев. Рядом с ним сидели за столом президиума члены комитета комсомола.

Коля зачитал по бумажке:

— Мы сегодня собрались на товарищеский суд, чтобы обсудить комсомолку Надежду. Она, будучи секретарём комитета комсомола, систематически проявляла неуважение к своим товарищам, делала им замечания в неподобающей форме, вела себя вызывающе. Есть предложение исключить её из комсомола. Кто хочет высказаться?

В зале поднялся страшный шум, ведь исключение из комсомола означало невозможность поступления в вуз после школы. В зале сидели не только противники, но и сторонники Нади. Были ученики, которые относились к происходящему, как к спектаклю. Но даже у них предложение исключить из комсомола вызвало шок.

Надя с красным лицом сидела на «скамье подсудимых» — на табуретке, поставленной на сцене. На глазах девочки блестели еле сдерживаемые слёзы. Они вытекали, когда Надя опускала голову, стараясь не смотреть в зал, из-за чего она непроизвольно поднимала лицо вверх и быстро-быстро моргала. Эта борьба со слезами забирала все душевные силы, поэтому Надюша даже не вникала в то, что происходит в зале. Её душила обида: она никогда не кичилась своим положением, ребята же сами выбрали её секретарём. Надя считала, что должна выполнять свои обязанности по мере сил. В жизни ни на кого не повышала голос, а её обвинили чёрт знает в чём!

Тут один за другим начали поднимать руки и высказываться её одноклассники — девочки и мальчики. И все говорили слова в её защиту. А Катя, с которой Надя сидела за одной партой, сказала, что надо ещё выяснить, кто эту кляузу сочинил, и привлечь его к ответственности.

— Кто за то, чтобы исключить Надю из комсомола? — под конец выступлений вставил свою реплику Коля. И поднял руку. Все начали оглядываться. Кто же поддержал это предложение? Президиум и два Колиных дружка в зале, как и следовало ожидать.

— Кто против? — спросил Коля, согласно регламенту.

Поднялся лес рук. Ребята радовались такому единству, девчонки подбежали к Наде, начали обнимать и поздравлять её. Слёзы высохли, девочка засмеялась, при этом стали видны чудесные ямочки на щеках. (Возможно, из-за них Надя так нравилась многим ребятам?)

От сумы…

«От сумы и от тюрьмы не зарекайся» — выражение, появившееся много веков назад, до сих пор бытует в нашем языке. Понятно, что речь идёт об изменчивости фортуны, о том, что можно в любой момент потерять все сбережения или попасть за решётку. Причём, «сума» — означает нищету, а под словом «тюрьма» имеются в виду любые ограничения, в том числе и психиатрические лечебницы.

В молодости, будучи убеждёнными комсомольцами, Надя и её с друзья читали сочинения диссидентов, которые не пропускала к печати цензура— Солженицына, Пастернака. Эти сшитые стопки листов формата А4, напечатанные на пишущей машинке и размноженные с помощью копировального аппарата «Эра» (других тогда не было, поэтому назывались они «отэренными»), люди передавали из рук в руки.

Книжки были жутко потрёпанные, часто без обложек. Читать их было страшно интересно. Именно: страшно и интересно. Чтение запрещённой литературы приравнивалось к совершению преступления. Если бы кто-то «настучал» в органы, то читающему грозило уголовное наказание по «политической» статье. Либо принудительное лечение в психушке. К счастью, в окружении Надежды стукачей не оказалось. Да и нечасто в её руки попадали препринты.

Удивительно, что чтение самиздатовских опусов не смогло повлиять на коммунистическое мировоззрение, впитанное в сознание моей героини, так сказать, «с молоком матери». Она всегда считала коммунизм самым справедливым социальным строем. По большому счёту, описанные в запрещённых книгах «мерзости социализма» были всем и так знакомы из жизни. Но Надя всегда считала, что во всех несправедливостях виноваты конкретные люди, поправшие общечеловеческую мораль.

Какие ещё причины могут привести человека в лечебное учреждение с решётками на окнах? К слову, в разных местах у этих "скорбных домов" исторически появились собственные имена, типа "Кащенко", "Пряжка", "Костюжены", "Шихазаны".

Принудительно лечат маньяков и наркоманов. Реальные психические болезни, которых очень много, они бывают врождённые или приобретённые. Возможно, тот или иной психиатрический диагноз можно поставить абсолютно любому человеку. И это очень страшно — оказаться в руках психиатров. Кстати, сами они тоже имеют симптомы. Конечно, у автора не так много знакомых среди врачей этого специфического профиля, но все они точно "психи". (Надеюсь, что в наше время запихнуть человека в лечебницу возможно только по решению суда. Но никто не застрахован, увы)!

В сериалах без конца показывают богатых наследников, которых объявляют недееспособными, чтобы завладеть их наследством. Тут уж и сума, и тюрьма. Хорошо, если в живых оставят и разума не лишат.

В общем, у человека с богатым воображением (вроде автора) эта тема вызывает страх и ужас (Фобос и Деймос — спутники Марса, кто забыл).

У девочки Нади фантазии оказалось достаточно, чтобы представлять коммунистическое будущее. Она жила одновременно в двух параллельных реальностях.

Победы коммунизма не случилось. Поэтому альтернативная история оказалась такой фантастической.

Чудеса

Начало

Пожилую учительницу Надежду Юрьевну пригласили на выпускной вечер. Собственно, она уже два года как ушла на пенсию, но ребята, которых она учила до девятого класса, вспомнили о ней и прислали приглашение. Ей было очень приятно это внимание, и она собиралась на мероприятие, словно на приём в королевский дворец. Давненько она не выходила «в свет», поэтому слегка волновалась.

Стараясь не испортить причёску, которую час назад торжественно «принесла» на голове из парикмахерской, примеряла наряды. Она уже обдумала, в чём пойдёт на вечер, но ещё не выбрала из трёх вариантов.

— Как хорошо, что у меня шкаф не ломится от вещей, а то было бы очень трудно, — бодро говорила она себе, продолжая бесконечный внутренний диалог. — Надо выглядеть прилично, порадовать учеников. Хотя, что я несу, кому я там нужна, старая перечница, как будто детям есть дело до меня.

— Вспомни свои школьные годы, разве мы об учителях думали? — строго обратилась она к самой себе. — Нетушки!

Наконец, выбор был сделан. В пользу платья, сшитого специально для выпускного одиннадцать лет назад, когда заканчивал её последний класс, где у неё было классное руководство.

— Чудесно, что я в него ещё помещаюсь, — радостно констатировала Надежда Юрьевна, крутясь перед зеркалом. — Не модное, но я же не замуж выхожу. Зато расцветка весёлая и не мнётся. Конечно, некоторым коллегам не понравится, что я опять в этом платье. Скажут, что в одном и том же десять лет. А, плевать! Дети-то каждый год другие. Да и кому какое дело до моего вида. Вот если бы я что-нибудь вызывающее напялила… — Надежда Юрьевна громко засмеялась, представив себя в «костюме» путаны.

— Мне нужно взять пять маленьких вещиц, которые помещаются в клатч. Я не собираюсь брать сумку: нарядная тётенька с шоппером будет выглядеть очень странно. А зачем мне нужны эти предметы? Забыла! Надо вспомнить, ведь Дарья Алексеевна что-то объясняла. Может, квест какой-то будет? Интересно.

Посетовав на свою ненадёжную — в последнее время— память, Надежда Юрьевна вдела в мочки ушей любимые серёжки и надела на шею бусы. Потом положила в клатч взятые наугад предметы: 1)маленькие пассатижи, с помощью которых только что зажимала расходящуюся молнию, 2)флэшку с «минусом» песни, которую до этого репетировала— вдруг доведётся выступить, 3) помаду, ибо сентенция «женщина с ненакрашенными губами вызывает жалость» давно и крепко въелась в подсознание, 4) шариковую ручку и маленький блокнот — по привычке, без этих необходимых для писателя инструментов она никуда не выходила, хотя давно могла бы использовать для записи внезапно родившихся мыслей смартфон, 5) телефон — чтобы делать селфи, следить за временем и вызывать такси.

— Да, пора заказать такси, — решила не экономить Надежда Юрьевна. — Не могу же я, такая нарядная, ехать в троллейбусе!

Через пять минут, садясь в подъехавший автомобиль, чёрный Рено, как и было указано в СМСке от Яндекс Go, Надежда Юрьевна оглядела свой двор. Ей показалось, что он выглядит как-то странно. Но обдумать увиденное она не успела, ибо, едва захлопнув дверь машины, потеряла сознание.

Переход

Надежда Юрьевна очнулась от возгласа водителя:

— Всё! Мы на месте. Приехали!

Посмотрев в окно и не увидев ожидаемого пейзажа, пассажирка спросила:

— Куда вы меня привезли?

— Как заказывали, к театру оперы и балета, — ответил таксист.

Надежда Юрьевна не спешила покинуть салон, потому что за окном были сугробы. В июне. Или это глюки какие-то? Она точно помнила, что ехала на выпускной вечер. В театр оперы и балета. В школе-то места мало для такого торжества, поэтому каждый год на выпускной родители арендуют театр. И была она в платье. Бальном практически.

Однако, осмотрев свою одежду, Надежда Юрьевна увидела, что никакое на ней не платье. А сидит она в овечьем тулупчике, какой носила, когда ей было двадцать лет. Друзья ещё потешались над этим архаичным одеянием, но признавали, что оно самое тёплое для зимы. Что это? На ногах обнаружились валенки. Боже, она сто лет не обувалась в валенки! Откуда это всё взялось? На сиденье вместо клатча лежала большая сумка. Интересно, а вещи, которые были собраны для квеста, на месте?

Заглянув в сумку, Надежда Юрьевна нашла только ручку и блокнот. Ни пассатижей, ни флэшки, ни телефона, ни помады! В душе поднялась паника и рой вопросов: «Меня же будут искать, если я не вернусь домой! Что делать? Как я сюда попала?»

Водитель, явно начавший терять терпение, спросил:

— Гражданка, вы собираетесь выходить?

— Какое сегодня число, скажите, пожалуйста, — догадалась спросить Надежда Юрьевна.

— С утра было двадцать пятое декабря, — усмехнувшись ответил водитель.

— А год, год какой? — тревожно вскричала пассажирка.

— Ну, вы даёте! — удивился таксист. — Тысяча девятьсот семьдесят третий.

Надежде ещё более поплохело от этих слов. Водитель, поняв что с пассажиркой не всё в порядке, предложил вызвать скорую помощь, а после решительного отказа очень вежливо повторил вопрос «не соблаговолит ли уважаемая гражданка покинуть транспортное средство»?

Надежда Юрьевна— в тулупчике, валенках, зимних штанах и шапке— вышла из такси. Машина, белые «Жигули», быстро развернувшись, скрылась за поворотом.

— А ведь садилась в «Рено», вяло констатировала Надежда. Она была в трансе и ничего не соображала. Её разум отказывался верить в реальность происходящего.

Был зимний вечер, светили фонари, на площадке перед театром стояли машины, но людей не наблюдалось.

— Ни одной иномарки, — снова отметила Надежда. — Ну да, это же пятьдесят лет прошло, если таксист правду сказал.

Она по дорожке добрела до входа в театр, на это понадобилось всего две минуты, но за это время в голове пронеслись все оттенки переживаний: отрицание, страх, гнев, торг, депрессия. Открывая массивную дверь вестибюля, она уже приняла неизбежность случившегося, ей было только интересно: сколько же сейчас ей, Надежде Юрьевне, лет? Скорее к зеркалу!

Пройдя через вестибюль в театральный холл, Надежда попала в толпу нарядных молодых людей, которые готовились к новогоднему празднику. На неё налетела стайка девчонок с воплями:

— Наконец-то, Надюха в тулупчике пришла! А мы тебя давно ждём!

Надежда Юрьевна узнала лица своих однокурсниц. Такими они были на пятом курсе. И все живые!

Проводник

— Ну ты, Надюха, скорее переодевайся, там мальчишки нам лучшие места заняли, второй ряд, скоро начало. Иди в дабл, там гуд. Надевай свои модные шузы, где они у тебя? — проворковали девочки и убежали.

Надежда Юрьевна метнулась к ближайшему зеркалу, чтобы посмотреть, на какой возраст она выглядит. О! Как в двадцать лет. Это хорошо. Или нет? А может это сон? Ведь так не бывает! Она ущипнула себя (в который раз!) за руку, было чувствительно. Это значит — не сон? Но уверенности всё равно не было.

Так, переодеваться. Под тулупчиком обнаружилось платье. Очень короткое, но именно такие она носила в двадцать лет. В сумке лежали туфли, завёрнутые в газету. Ну да, тогда же не было полиэтиленовых пакетов, упаковка была бумажная. По всему выходило, что она попала в прошлое. Но точно не совсем в своё, потому что Надежда Юрьевна помнила, что в декабре 1973 года она тусовалась с молодыми учёными в Академгородке. Похоже, тут какая-то параллельная реальность нарисовалась. Или это всё-таки сон?

Переодевшись в туалете, сдав верхнюю одежду и валенки в раздевалку, Надежда Юрьевна отправилась в зрительный зал. На втором ряду однокурсники громко переговаривались в ожидании начала. Надежда села рядом с Петькой, это был её лучший друг, он и место ей приготовил.

— Ну что, встретилась ты с той герлой? — спросил Петя.

— С кем? — переспросила Надежда. — Я собиралась с кем-то встречаться?

— Ну как же? — удивился друг. — Ты предупредила, что опоздаешь, потому как у тебя встреча. Кстати, Венера уже давно здесь, она участвует в конкурсе. Я видел, как она в театр со служебного входа заходила.

— А что за конкурс? — спросила Надежда.

— Ты что, подруга, с Луны свалилась? Мисску будут выбирать, «Мисс университета».

Надежда неопределённо помотала головой, но эта информация ничего ей не открыла. На самом деле все эти конкурсы красоты появились значительно позже, точно не в 1973 году. Альтернативная реальность.

Надежда задумалась. Если она теперь «попаданка», то что ей нужно предпринять, чтобы вернуться домой? Один её бывший ученик, как-то написал ей в ВК: «Надежда Юрьевна, на всякий случай напоминаю, что каждый уважающий себя попаданец должен воткнуть на Т-34 командирскую башенку, перепеть Высоцкого и "утилизировать" Хрущева!» Что-то ничего из того, что должен был осуществить «уважающий себя попаданец», не предвиделось.

Тут включилась бравурная музыка, зазвучали фанфары, и ведущие (парень с девушкой) возвестили о начале конкурса. Начали представлять участниц, студенток разных факультетов. Когда очередь дошла до представительницы физмата, однокурсники начали так громко аплодировать в поддержку своей кандидатки, что Надежда Юрьевна не услышала имени. Девушка была просто сказочно хороша! Так не бывает: у неё был мейкап из двадцать первого века. Надежда Юрьевна вспомнила фразу, которую как-то сказала одна врач-косметолог из её настоящей жизни: «Если видишь слишком красивую девушку, то это, скорее всего, парень».

— Вот же она, наша Венера, — зашептал Петя, не отводя горящего взора от сцены (хоть и клише, но лучше не опишешь!) — Вот это хайр! Клёвая герла! Ты с ней встречалась сегодня.

Оглядевшись по сторонам, Надежда Юрьевна констатировала, что поголовно все зрители-мужчины зачарованно глазеют на эту кукольную Венеру. «Пипл в кайфе» — вспомнилось хипповское выражение из молодости.

— Точно, это парень, — поняла Надежда Юрьевна. — Из двадцать первого века. И, скорее всего, это и есть мой Проводник. Надо с ним встретиться и узнать, как мне вернуться назад.

Цель

— Хватит слюни пускать, — сердито сказала Надежда, пальцем возвращая на место отвисшую челюсть друга. — Ишь парни, рты поразевали. Ты, кстати, можешь мне сказать, откуда эта Венера на нашем факультете взялась? Фу, имя-то какое претенциозное!

— Чего-чего? — не понял Петька. — Нормальное имя, у нас в деревне, например, пять Венер.

— Так откуда она взялась?

— Ну, я точно не знаю, — начал мямлить Петька. — Всё покрыто мраком. Физики думают, что она математичка, но я сегодня у математиков спросил, они уверяют, что она физичка. Её никто раньше не видел, она только несколько дней назад появилась.

— Я должна с ней встретиться! — решительно объявила Надежда. — Ты мне поможешь. Надо составить план.

Пока на сцене происходили какие-то конкурсы, красавицам задавали вопросы, их заставляли танцевать и петь, Надежда обдумывала варианты встречи с девицей (напомню, Надежда подозревала, что это вообще не девочка, а парень из будущего).

Как вариант, можно дождаться у выхода в театр, но на улице холодно. К тому же, можно в толпе пропустить девушку.

Пожалуй, лучше проникнуть за кулисы. Тут полно снуёт всякого народа— студенты, которые как-то участвуют в группах поддержки. Бэк-вокал, например, можно изобразить или подтанцовку.

— Пошли отсюда! — позвала Надежда Петьку, и они выбрались к краю ряда, не обращая внимания на недовольные реплики потревоженных однокурсников. Надежда взяла Петю за руку и потащила за бархатную занавеску, закрывающую дверь в тамбур, за которым располагался вход на сцену. Хорошо, что в этой реальности планировка оказалась такой же, как и в знакомом мире!

Пройдя через боковую кулису, ребята попали за сцену. Здесь творилось столпотворение: помощники и помощницы конкурсанток готовили следующие выходы. Кто-то что-то декламировал, кто-то повторял танцевальные па. Все пытались разговаривать вполголоса, чтобы их не было слышно из зала, но в результате за кулисами стоял довольно внушительный шум, в котором время от времени раздавались призывы «Тише, тише!».

На сцене шло выступление историко-филологического факультета, физмат уже ушёл в недра закулисья. Надежда с Петей отправились по коридору, заглядывая во все гримёрки с вопросом: «где физмат?» Наконец, нужная дверь была обнаружена. Венера сидела перед зеркалом совершенно одна и курила сигарету, вставленную в длинный мундштук. Она посмотрела на вошедших ребят через зеркало, даже не повернув головы. Потом обратилась к Петьке: «Парень, выйди на минутку!» довольно грубым голосом. Петька быстро вышел за дверь.

— Я вас ждала, Надежда Юрьевна, — сказала Венера. — Вы меня не узнаёте? Вы были моим классным руководителем.

— Нет, не узнаю, — нерешительно ответила Надежда Юрьевна, хотя интонации голоса и глаза девушки показались ей знакомыми. — Ты точно у меня училась? Или ты мальчик?

— Бинго! Прежде меня звали Баграт Затуров, — продолжила Венера. — Вы сюда попали из-за меня.

— Я оказалась права, — удовлетворённо констатировала Надежда Юрьевна. — Ты мальчик. И да, теперь я узнала тебя, Баграт. Но как же так? Зачем? И как мне вернуться домой?

— Отвечаю по-порядку. Я взрослый человек. Это мой выбор. Тестостерон замучил, жить не хотелось, если честно. Сейчас мне очень комфортно. А вы точно хотите вернуться обратно? Вы пожилая женщина, вам не так уж много осталось. Подумайте, Надежда Юрьевна, у вас есть шанс прожить целую жизнь!

— Нет, нет! — возмутилась Надежда. — Хочу дожить свою жизнь, не чужую.

— Это не чужая, а ваша. Новая. Более того, вы попали сюда с багажом знаний, с опытом. У вас преимущество по сравнению с ровесниками.

— Давай не будем это обсуждать. Я тоже взрослая девочка, делаю выбор — вернуться. Говори, что необходимо сделать для этого?

— Не сейчас, — сказала Венера. — Немного позже.

Тут за дверью раздался шум, в гримёрку ввалилась маленькая толпа с воплями: «Венера, бегом на сцену, наш выход!» Через минуту в комнате осталась одна Надежда Юрьевна. Молодая. Временно.

Препятствия

Петька, ошарашенно глядя на Надежду, вошёл в гримёрку и присел рядом на диванчик.

— Я всё слышал, — заявил он. — Правда, ни фига не врубился. Но одно понял точно: ты из будущего. То-то я заметил, что ты какая-то не такая. Как-будто изменилась. Я уж думал, постриглась ли, чо ли?

— Да, Петя, я уже довольно старенькая тётенька, — усмехнувшись, сказала Надежда. — Мне семьдесят два года вообще-то. Я целую жизнь прожила.

— Здорово! А как там оно всё в будущем? Надь, значит, ты знаешь, что с нами всеми случится? Расскажешь?

— Нет, Петя, не расскажу! Мне почему-то кажется, что этого нельзя делать. Даже не знаю — почему. И кроме того, это прошлое, куда меня сейчас занесло, оно не совсем моё. Вроде, и люди все те же, но детали выдают подмену.

— Всё равно расскажи! Хотя бы про себя. И про меня. Мы с тобой того… не женаты?

— Нет-нет, — рассмеялась Надежда. — Мы с тобой и там друзья. Знаешь, я всегда считала, что друг — это гораздо больше, чем муж или жена. Можно разойтись, создать новую семью, а старые друзья как физические константы— неизменны.

— Жаль, — опечалился Петька. — Я всегда думал, что мы с тобой поженимся когда-нибудь.

— Ты в моём будущем женат на Галке Сорокиной, математичке из параллельной группы, — попыталась успокоить друга Надежда. — У вас двое детей, и внуки имеются. Я как-то пару лет назад тебя встретила, так ты мне признался, что потерял интерес к женщинам. (Это ты-то, дамский угодник!) Ко всем, кроме младшей внучки, которой пять лет. Вот уж в ком ты души не чаешь!

— Слушай, Надь, а эта Венера и правда из твоего времени? — начал Петя новый раунд вопросов. — И она правда твой бывший ученик? Ну, дела! И что, у вас там, в будущем, много таких перевёртышей?

— Случается, — ответила Надежда. — Называются трансвеститами. Сама до сих пор в шоке, что мой ученик избрал этот путь. И что именно он оказался Проводником. Теперь я понимаю, что так называемая «стрела времени» описывается вовсе не линейной функцией, это параметрическая кривая. Причём, вариативно не только будущее, но и прошлое. Мне нужна эта Венера. Пойдём досмотрим выступление.

Надежда и Петя вернулись в зрительный зал и заняли свои места. Шоу продолжалось. Венера выступила с речью. Она говорила почти шепотом, с придыханием, что позволяло максимально нивелировать разницу мужского и женского тембров. Надежда прислушалась к словам.

— Те пять предметов, которые вы взяли с собой, имеют большое значение для вашего будущего, — сказала Венера, обращаясь, как показалось Надежде, лично к ней. — Вы должны достать их.

— О чём это она? — спросила Надежда у Петьки. — Что за пять предметов?

— Нам всем велели взять на праздник пять небольших вещиц, — ответил Петя, выуживая из карманов свои «сокровища». — У меня ручка, карандаш, ластик, носок и гематоген. Что попалось под руку. А у тебя что?

— У меня… — начала Надежда, шывыряясь в сумке в поиске своих артефактов. — Вот, нашла!

Она добыла из недр своей необъятной торбы ручку с блокнотом, помаду, пассатижи. Вместо смартфона обнаружился игрушечный дисковый телефончик, вместо флэшки— стопка перфокарт, стянутая резинкой. На первой карте — надпись «Курсовая». Всё было на месте, хотя в несколько изменённом виде.

— Сейчас случится чудо! — сказала Венера. — Приготовьте свои предметы.

В зале потух свет, стало абсолютно темно.

Победа

Неожиданное отключение освещения продолжалось недолго, всего несколько секунд, которые некоторым показались долгими часами. Свет вспыхнул так же внезапно, как и пропал. Надежда Юрьевна сначала рефлекторно зажмурилась, но сразу открыла глаза.

Она сидела в своём длинном платье на втором ряду зрительного зала театра оперы и балета. На её коленях примостился клатч, рядом с которым кучкой лежали «артефакты»: блокнот с ручкой, пассатижики, флэшка, телефон и губная помада. Надежда Юрьевна посмотрела по сторонам и ахнула: рядом слева сидела её бывшая коллега, Анна Ивановна, а справа— друг Петька. Конечно, не юный пятикурсник, а профессор, доктор физмат наук Петр Петрович Зырянов. Он держал в руках свои предметы и задумчиво рассматривал носок. Дальше, рядом с Петей, сидела его супруга Галина, тоже давняя знакомая Надежды Юрьевны. Ещё со студенческих времён.

— О, Петя, а как ты тут оказался? — обратилась к другу Надежда Юрьевна. — Что ты тут делаешь?

— Ну, мать, ты даёшь! — ответствовал Петр Петрович. — Что, с деменцией уже подружилась? У внучки нынче выпускной, ты же знаешь, я тебе говорил.

— А что у тебя за носок в руках? Тоже с деменцией борешься?

— Вот объявили какой-то квест, для этого нужно было прихватить с собой пять предметов. Мне кажется, я брал другой носок, но, наверное, что-то перепутал. Вроде, сейчас начнётся движуха. Вон и ведущая на сцену вышла, приглашённая звезда какая-то.

Надежда Юрьевна посмотрела на сцену. Там стояла Венера, (которая Баграт), и ждала, когда зрительный зал успокоится, чтобы сделать какое-то объявление. Она была в том же наряде, что и в прошлом.

Когда разговоры утихли, Венера начала вещать своим странным полушепотом, скрывающим тембр.

— У каждого из вас есть пять предметов, которые вы принесли на нашу встречу. Они нужны нам для одного действия. Сейчас мы проведём настоящий эксперимент. Наши учёные придумали технологию путешествия во времени, театр — экспериментальная площадка, а принесённые вами предметы— своего рода якоря, позволяющие вернуться в своё время.

Народ зашумел, выпускники, сидящие на задних рядах, возбуждённо начали обсуждать услышанное. Гости — родители, бабушки и дедушки— на передних рядах недоверчиво шушукались. Все решили, что это игра, элемент шоу. Подождав, когда все успокоятся, ведущая продолжила:

— Надеюсь, вы все смотрели советский фильм «Золушка»? Помните, волшебник наколдовал присутствующим десятиминутное посещение волшебной страны? Для каждого она была своя. Так вот, в нашем случае мы все окажемся в будущем. И, возможно, наш эксперимент попадёт в книгу рекордов Гиннесса как самое массовое путешествие во времени.

Переждав очередную порцию шума, созданного реакцией зрителей на последнее высказывание, Венера продолжила:

— Здесь, в зале, присутствуют некоторые персоны, которые в индивидуальном порядке уже побывали в разных точках временной траектории. В основном, в прошлом. Им тоже будет интересно попасть в будущее. Пока — в недалёкое. Итак, приготовились! Возьмите в правую руку самый странный из принесённых вами предметов и поднимите руку над головой. Я подожду.

Надежда Юрьевна решила самым странным предметом назначить маленькие пассатижики. Петр Петрович поднял носок, его супруга — бигуди, одну штуку. Анна Ивановна держала в руке маленький пузырёк с порошком перманганата калия, («Химичка, с ней всё понятно», — одобрительно подумала о коллеге Надежда Юрьевна).

Когда в зале воцарилась тишина, опять погас свет.

Надежда Юрьевна очнулась на заднем сидении такси, услышав слова водителя: «Всё, приехали». Вышла из машины. Черный Рено. Посмотрела время в телефоне, который достала из клатча: 00 часов 30 минут. И дата: 26 июня 2023 года. Вернулась в будущее. На три часа вперёд. Проверила содержимое клатча. Все предметы оказались на месте, кроме пассатижиков. Видимо, потерялись при переходе. Страшно хотелось спать, поэтому Надежда Юрьевна, вспомнив Скарлетт О’Хара, решила подумать об этом завтра. То есть уже сегодня, но позже.

Оглавление

Пролог

Поворот судьбы

«И треснул мир напополам…»

Взлёт и падение

Суд

От сумы…

Чудеса

Начало

Переход

Проводник

Цель

Препятствия

Победа