Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
Утро выдалось ясным и солнечным, предвещая погожий, на переломе лета, день; в изумрудной траве сладко пахли цветы. К десяти часам жители поселка потянулись на пятачок между банком и почтой; в других городах людей собирали накануне, и лотерея длилась два дня — такая там тьма народу, а здесь всего триста душ, так что дел часа на два, можно и к обеду управиться.
Детвора, как водится, сбежалась раньше всех. Каникулы начались недавно, и дети с трудом привыкали к воле, безудержное веселье раскручивалось не вдруг. Бобби Мартин уже набил карманы камнями, другие не отставали, выбирали самые крупные и гладкие. Бобби. Гарри Лоунс и Дикки Делакруа — или попросту "Деллакрой" — соорудили целую пирамиду на краю площади и стойко обороняли ее от других мальчишек. Поодаль беседовали девочки, искоса поглядывая на ребят; малыши возились в пыли или цеплялись за старших сестер и братьев.
Подошли отцы; убедившись, что их чада на месте, затеяли разговор о посевах и дожде, косилках и налогах. Стоя в стороне от кучи камней, они перешучивались, но не очень бойко, вслух никто не смеялся. Вслед за мужчинами явились их жены в линялых домашних платьях и кофтах, здороваясь и сплетничая на ходу. Детей пришлось окликать по нескольку раз: Бобби Мартин ловко вывернулся из цепких материнских рук и бегом назад, к куче.
Суровый окрик отца догнал его, и он тут же вернулся и встал рядом со старшим братом.
Лотерею проводил господин Саммерс — круглолицый добродушный толстяк, у которого на все находились время и силы: он работал управляющим шахтой и устраивал викторины для подростков, танцы, маскарады. Люди жалели его: жена больно сварливая, да и детишек нет. Когда господин Саммерс появился на площади с черным деревянным ящиком, толпа оживилась. Он приветственно взмахнул рукой:
— Друзья мои, я сегодня припозднился.
Господин Дрейвз, почтмейстер, шел следом, неся трехногую табуретку. Ее установили в центре площади, и господин Саммерс водрузил ящик на табуретку. Люди держались на почтительном расстоянии.
— Друзья, помочь не желаете? — Вопрос господина Саммерса вызвал замешательство в толпе. Наконец вперед вышли господин Мартин и его старший сын Бакстер. Они придерживали ящик, а господин Саммерс перемешивал внутри бумажки.
Лотерейные принадлежности потерялись давным-давно, их заменили черным ящиком еще до рождения старика Уорнера, а старше его в поселке никого не было. Каждый год после лотереи господин Саммерс заводил речь о новом ящике, но поддержки не находил: ветхий черный ящик являл собой пусть угасающую, но все же традицию.
Господин Мартин и его старший сын Бакстер крепко держали ящик, а господин Саммерс продолжал тщательно перемешивать бумажки — он заменил ими щепки, служившие многим поколениям. Спору нет — обычаи предков надо хранить, — отстаивал свое новшество господин Саммерс, — но одно дело — крошечная деревенька и совсем другое — целый город, где людей за три сотни, а они все продолжают рожать. Этак в ящик не только щепки, бумажки скоро не влезут. Накануне лотереи господин Саммерс и господин Дрейвз готовили бумажки, клали в ящик и запирали до утра в сейфе господина Саммерса. А потом целый год ящик пылился то в сарае Дрейвза, то на почте, то на полке в бакалее Мартина.
Подготовить лотерею непросто. Надо всех переписать: отдельно — родовых старейшин, отдельно — кормильцев семей, отдельно — живущих на одном подворье. Почтмейстер приводил господина Саммерса к присяге, ведь распорядитель лотереи — лицо официальное. Люди вспоминали, как прежде распорядитель читал нараспев особую молитву-заклинание, проговаривая ее каждый год перед лотереей наспех, без души. Одни говорили, что во время молитвы распорядитель стоял перед толпой, другие — что он ходил между людьми. Однако с течением времени этот обряд был забыт окончательно. На все был определенный ритуал, даже приветствовать участников распорядитель обязан был по-особенному, а теперь лишь перекинется словом-другим с теми, кто подходит тянуть жребий. Господин Саммерс справлялся преотлично; вот он стоит, говорит с Дрейвзом и Мартинами: белоснежная рубашка, синие джинсы, рука покоится на ящике — он на своем месте, он незаменим.
Когда господин Саммерс закончил беседу и повернулся к собравшимся, в толпу нырнула запыхавшаяся госпожа Катчинсон. Она даже не успела натянуть кофту.
— Напрочь забыла, что за день сегодня, — шепнула она соседке, госпоже Делакруа. Обе тихонько засмеялись. — Думала, мой поленницу во дворе складывает, а потом гляжу, и ребятишек нет. Тут-то я вспомнила — и бегом сюда. — Она вытерла руки фартуком.
— Не бойся, не опоздала. Они там еще разговоры разговаривают, — успокоила ее госпожа Делакруа.
Госпожа Катчинсон привстала на цыпочки, нашла глазами мужа и детей и, коснувшись на прощание руки госпожи Делакруа, стала пробираться вперед.
Люди беззлобно расступались, послышались возгласы: "Эй, Катчинсон, твоя половина
Последние комментарии
6 часов 36 минут назад
8 часов 40 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 15 часов назад