Уснуть за рулем [Молли Браун] (fb2) читать постранично, страница - 2

садится, обливаясь потом. Они смотрит на матрац рядом с собой.

— Джек? — шепчет она.

— Джек? — зовет она снова, более громко. Она встает с постели, накидывает халат, открывает дверь спальни и шагает в горячую августовскую ночь 1971 года.

Карри садится перед зеркалом и накрашивает веки белым, пока Джина размахивает конечностями и примеряет один наряд за другим. В конце концов она останавливается на длинном крестьянском платье и плетеных сандалиях.

Карри выбирает пару коричневых коротких брючек в обтяжку, имитацию шведской сорочки и браслет с серебряными колокольчиками.

* * *

Когда она сходит с автобуса, уже поздно. Безлунно, темно и тихо.

Она смотрит вверх на уличный фонарь и видит громадную бабочку, порхающую к свету, бросающуюся на горящую лампу. Она пересекает дорогу и начинает идти свои два квартала к дому, где живет вместе с родителями.

Она много раз прежде проходила эти два квартала, но сегодня ночью все кажется странным и угрожающим. Кажется, что звенящие колокольчики на запястье отражаются эхом от каждого здания, мимо которого она проходит. Звук заставляет ее странно прислушиваться, как если бы она привлекает к себе слишком много внимания. Хотя улица выглядит пустынной, у нее ощущение, что за ней наблюдают. Она обхватывает свой браслет другой ладонью. На улице наступает жутковатая тишина.

Она на полпути от Хэмлин, когда тишина снова нарушается. Распахивается дверца стоящей машины. Выпрыгивают двое мужчин, и она начинает бежать. Потом все становится черным.

* * *

Она находится за рулем своей машины, Таня пристегнута на пассажирском сидении рядом. Она как-то вдруг приходит в себя, она не помнит, как заехала в город.

Холодная волна страха проходит по позвоночнику. Она только что проехала по деловому району центра в разгар часа пик и ничего не помнит. Она не помнит даже, как попала в свою машину.

Она чувствует, словно всю поездку спала за рулем. А что, если бы грузовик ехал навстречу в лоб? Как бы она отреагировала? Она пытается сказать себе, что конечно же отреагировала бы, но по правде сказать, она не знает.

Она дрожит при мысли о всех ужасах, которые могли бы случиться, о всем том, что не произошло.

— Мы приехали, — говорит она, поворачивая машину на Хэмлин-стрит, где живут ее родители.

* * *

Она звонит несколько раз, но не получает ответа.

— Дверь не заперта, — говорит Таня и толкает ее.

Квартира пуста. Стены в грязных потеках, на полу слой пыли и листьев.

— Я не понимаю, — говорит Карри, думая, что Таня все еще стоит рядом. — Где же они?

Она оборачивается и видит, что в доме она одна.

* * *

Карри находит дочь стоящей на задней веранде и глядящей в пространство.

Когда Карри была маленькой, на этой веранде она проводила целые часы, наблюдая, как на ветру колышется соседское белье, слушая, как гавкают их собаки, бубнит их телевизор, хлопают двери, открываются и закрываются окна. Сейчас все пусто, соседские веранды, аллея, все до единого окна. Пусто и тихо.

— Я не понимаю, что происходит, — говорит она. — Где все?

— Я так устала от этого, — бормочет Таня больше себе, чем матери. — Устала играть. Устала притворяться.

— Таня, милая, что же на так? Что я могу для тебя сделать, скажи?

Таня поворачивается к ней лицом:

— Ты действительно хочешь для меня что-то сделать? Тогда дай мне уйти. Это сделать легко. Тебе надо только проснуться.

Она повышает голос до крика:

— Проснись!

* * *

Темно и улица пуста. Карри начинает идти два квартала в дом своих родителей. Единственный звуки, это ее быстрые шаги по тротуару и звенящие колокольчики. Потом она слышит другой звук: несмолкаемое тап-тап-тап высоко над головой. Она смотрит вверх и видит бабочку, бросающуюся на уличный фонарь. Странно, думает она. Как вообще она слышит такой крошечный звук?

Она стучит в окно родителей — тап-тап-тап, словно бабочка, привлеченная светом. Она стучит по стенам и мебели. Они не слышат. Она проходит в гостиную и кухню. Они не видят ее. Она касается их, но они ее не чувствуют.

Карри стоит на задней веранде, вцепившись в деревянные перила.

Эрик трогает ее руку:

— Идем внутрь.

— На сей раз все по-другому, Эрик. Я помню сон, по крайней мере часть его.

— В самом деле? — спрашивает он. — Так что же тебе снилось?

— Мне снилось, что я старая, что у меня есть дочь, которая ненавидит меня.

Эрик качает головой и смотрит озадаченно:

— Почему ты думаешь, что она тебя ненавидит?

Карри на секунду задумывается.

— Ведь именно я вызвала во сне ее существование. Ведь именно я заставляю ее прыгать сквозь кольца цирка, и она понимает это. Каким-то образом, но она это знает. В последний раз, когда я ее видела, она умоляла меня покончить с этим.

Эрик наклоняется, касаясь ее ладони:

— Тогда пусть бедная девочка уйдет, Карри. Отпусти ее.

Карри закрывает глаза и кивает:

— Хорошо, я отпущу.

— Ты помнишь еще