Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
шелест воздушного движения, переросший в рев ураганных ветров. Пустота сгустилась в белое облако на столбе кипящего черного дыма. Из этого смерча исторгся глубочайший бас:
— Средство в твоей беспокойной власти; куда ты хочешь отправиться?
— Четыре пути, затем — единый, — сказал Туржан. — Живым и невредимым я должен быть доставлен в Эмбелион.
Облако подхватило его и, крутя, понесло, вверх и вдаль — как будто во все четыре стороны сразу. Наконец сильный удар выбросил Туржана из облака в далеком Эмбелионе. Он встал, покачиваясь, слегка оглушенный полетом. Постепенно колдун пришел в себя и огляделся.
Перед ним было прозрачное озерцо. Берег зарос синими цветами, а позади в отдалении виднелась роща сине-зеленых деревьев — их листва шелестела высоко в тумане. Земля ли это? Да, деревья походили на земные, цветы тоже имели привычный облик, таким же был воздух… Но чего-то определенно не хватало… Возможно, потому что отсутствовал горизонт — даль была размыта воздухом, изменчивым и блестящим, как вода. Самым необычным, однако, казалось покрытое рябью небо — тысячи цветных лучей преломлялись в нем, сверкая радужной сетью. Пока Туржан озирался, небесная высь вспыхивала винным золотом, блеском топаза, наполнялась фиолетовым сиянием и чистейшей зеленью изумруда. Теперь стало видно, что цветы и деревья меняют цвет вслед за небом. Огненно-розовый отлив лепестков и пурпур листвы поблекли до цвета красной меди, а тот сгустился в малиновый и темно-бордовый, посветлел до алого — и сменился цветом морской волны.
— И вот я Там, Неизвестно Где, — сказал самому себе Туржан. — Знать бы, что это за мир: тот, что был до нашего, или тот, что появится после? — Он обвел взглядом горизонт — как будто окутанный занавесом, уходящим высоко во тьму…
Послышался топот копыт; Туржан обернулся: мимо озерка летел огромный вороной конь. Он нес всадницу. Ее распущенные волосы были черны, как грива скакуна под ней. Белые, до колен, шальвары и желтый плащ бились в потоках ветра. Одной рукой она сжимала поводья, в другой был меч.
Туржан предусмотрительно попятился: рот всадницы был криво стиснут, как от ярости, глаза горели. Она осадила коня, подняв его на дыбы, — и ее клинок просвистел у Туржана над теменем.
Туржан рванул из ножен собственный меч. Он отбил выпад и даже оцарапал ей руку — при виде крови она отпрянула, а потом, не опуская меча, схватилась за лук. Туржан в прыжке увернулся от удара, ухватил задиру за талию и стащил с седла.
Сопротивление было яростным, и Туржан боролся с ней не самым благородным образом. Наконец он заломил ей руки за спину и прошипел, переводя дыхание:
— Тише, злюка, утихомирься или я потеряю терпение и побью тебя как следует.
— Делай, что хочешь, — выдохнула женщина. — Жизнь и смерть — родные сестры.
— Почему ты на меня напала? — спросил Туржан. — Я никак тебя не задел.
— Ты — зло, как и все в этом мире! — от гнева у нее перехватило дыхание. — Будь моя воля, я растерла бы этот мир в кровавую кашу, я бы всю вселенную утопила во тьме!
От удивления Туржан ослабил хватку, и пленница чуть не вырвалась. Но он схватил ее снова.
— Скажи, как найти Панделума?
Девушка перестала вырываться и с вызовом взглянула на Туржана.
— Обыщи Эмбелион. А от меня помощи не жди!
«Была бы она хоть самую малость поприветливей, — подумал Туржан, — ведь красавица, каких мало…»
— Или ты скажешь мне, как найти Панделума, — повторил Туржан, — или я найду тебе другое применение…
Женщина молчала. В глазах ее горело безумие. Потом дрогнувшим голосом она ответила:
— Панделум живет у ручья в нескольких шагах отсюда.
Туржан отпустил ее, предусмотрительно разоружив.
— Если я верну тебе оружие — ты пойдешь своей дорогой с миром?
Она некоторое время смотрела на него, потом, не сказав ни слова, села в седло и скрылась среди деревьев.
Туржан с минуту следил, как силуэт всадницы расплывается в разноцветных столбах света, потом зашагал в указанном направлении и вскоре оказался в саду перед длинным строением из камня.
— Войди! — послышался голос. — Войди, Туржан Миирский!
Переступив порог, удивленный Туржан оказался в увешанном коврами покое. Кроме маленького дивана, мебели здесь не было. Никто не вышел навстречу. В стене напротив виднелась еще одна дверь, и Туржан шагнул к ней.
— Остановись, Туржан, — вновь послышался голос. — Никто не может лицезреть Панделума. Таков закон.
Стоя посреди комнаты, Туржан обратился к незримому хозяину.
— Вот что привело меня к тебе, Панделум, — сказал он. — Уже давно я пытаюсь создать в своих чанах человека. Но каждый раз терплю неудачу. Я не знаю, как слить все составляющие в единое целое. Тебе должна быть известна эта главная формула, и я пришел к тебе за советом и помощью.
— Охотно помогу тебе в этом, — ответил Панделум. — Однако всякое действие должно быть уравновешено, ибо равновесие есть основа Вселенной, и всякому сущему в ней
Последние комментарии
57 секунд назад
5 часов 21 минут назад
1 день 16 часов назад
2 дней 59 минут назад
2 дней 15 часов назад
2 дней 19 часов назад