Орел приземлился [Джек Хиггинс] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (132) »
Джек Хиггинс Орел приземлился
Пролог
Точно в час ночи на субботу, 6 ноября 1943 г., рейхсфюрер СС и глава государственной тайной полиции Генрих Гиммлер получил простое на первый взгляд сообщение: «Орел приземлился». Но означало это, что маленький отряд немецких парашютистов благополучно приземлился в Англии с заданием выкрасть премьер-министра Уинстона Черчилля из поместья в Норфолке, где тот проводил спокойный уик-энд у моря. Книга, которую вы держите в руках, представляет собой попытку воссоздать события вокруг этой акции. По крайней мере половина рассказанного является документированным историческим фактом. Читатель сам должен решить, что из второй половины вымысел, а что — плод размышлений…Глава 1
Когда я пришел на кладбище, кто-то копал в его углу могилу. Я помню это совершенно отчетливо, потому что этот факт как бы очертил место действия почти всего, что затем произошло. С берез на запад от церкви поднялось пять или шесть грачей, которые сердито перекликались, пока я пробирался между могильными плитами к разрытой могиле. Воротник моего плаща был поднят — дождь лил вовсю. Тот, кто находился в яме, тихо разговаривал сам с собой. Слов его расслышать было невозможно. Я подошел к куче свежей земли, увернувшись от вылетевших комьев, и заглянул вниз. — Мерзкое утро для такой работы, — сказал я. Он поднял голову и оперся на лопату — глубокий старик в матерчатой кепке, в ветхом, покрытом грязью костюме и накинутым на плечи мешком. Щеки у него запали и были покрыты седой щетиной, глаза слезились и ничего не выражали. Я начал снова. — Дождь, — произнес я. В глазах у него отразилась какая-то мысль. Он посмотрел на хмурое небо и почесал подбородок: — Ухудшится, прежде чем улучшится, скажу я вам. — Вам, должно быть, трудно в такую погоду, — продолжал я. На дне ямы плескалось по меньшей мере на шесть дюймов воды. Он ткнул лопатой в дальний угол могилы, и тот обвалился, как будто лопнуло что-то прогнившее, и земля покатилась вниз. — Могло бы быть и хуже. Они все время пихают столько народу в эту свалку костей, что люди не превращаются больше в землю. Новых кладут в месиво из старых. Он рассмеялся, обнажив беззубые десны, затем нагнулся, покопался в земле под ногами и вытащил косточку пальца. — Понятно? Даже для профессионала-писателя, которому в жизни приходится сталкиваться с разными вещами, есть предел того, что можно вынести, и я решил, что мне пора идти дальше. — Я правильно понял? Это католическая церковь? — Здесь все римские католики, — сказал он. — Всегда были. — Тогда вы, может, поможете мне? Я ищу могилу или, возможно, памятник в самой церкви. Гаскону, Чарлзу Гаскону. Морскому капитану. — В жизни о таком не слыхал, — сказал он. — А я здесь могильщиком сорок один год. Когда его похоронили? — Примерно в 1685 году. Выражение лица его не изменилось. Он спокойно сказал: — А, значит, это еще до меня. Отец Верекер — вот кто может что-то знать. — Он в церкви? — Там или дома. По ту сторону деревьев позади забора. В этот момент по какой-то причине колония грачей на березах над нашими головами пришла в движение, десятки птиц закружились под дождем, наполняя воздух шумом. Старик посмотрел на них и швырнул косточку вверх. Затем он сказал очень странную вещь. — Шумные дьяволы! — крикнул он. — Возвращайтесь в Ленинград. Я было уже повернулся уйти, но, заинтересованный этими словами, остановился. — Ленинград? — спросил я. — Почему вы так сказали? — А они оттуда. И скворцы тоже. Их окольцевали в Ленинграде, а в октябре они появляются здесь. Им там слишком холодно зимой. — Правда? — спросил я. Могильщик очень оживился, вытащил из-за уха полсигареты и сунул в рот. — Там зимой так холодно, что у медной обезьяны может все отмерзнуть. Во время войны под Ленинградом умерло много немцев. Их не убили или там еще что-нибудь. Они просто замерзли насмерть. К этому моменту я был уже сильно заинтригован и спросил: — А кто вам все это рассказал? — О птицах? — На его лице появилось хитрое выражение. — Как же, Вернер рассказывал. Он все знал о птицах. — А кто был этот Вернер? — Вернер? — Могильщик несколько раз моргнул, на лице снова появилось тупое выражение, но истинное или нарочитое — сказать было невозможно. — Он был хороший парень, этот Вернер. Хороший парень. Им бы не следовало с ним этого делать. Он нагнулся над лопатой и снова начал копать, полностью меня игнорируя. Я постоял немного, но было ясно, что больше он ничего не скажет, и поэтому с явной неохотой, ибо то, что я услышал, безусловно, обещало интересную историю, повернулся и стал пробираться среди могильных плит к главному входу в церковь. На паперти я остановился. На стене церкви висела доска для объявлений из темного дерева, вверху которой потускневшими золотыми буквами было написано: «Церковь- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (132) »
Последние комментарии
32 минут 10 секунд назад
1 час 8 минут назад
1 час 9 минут назад
1 час 12 минут назад
17 часов 39 минут назад
18 часов 34 минут назад