До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Был ли Семенов Штирлицем?
Нельзя ли узнать подробности послевоенной жизни разведчика Максима Исаева, героя кинофильма "Семнадцать мгновений весны"? С какого он года рождения? Когда вернулся на родину? Жив ли сейчас?
Есть люди, которые утверждают, что это вымышленный герой. Так ли это? Если нет - нельзя ли дать его фотографию?
Семья Горевых, пос. Полдневица, Костромской области.
"НЕТ,- говорит Юлиан Семенов.- Никогда, ни дня я не был разведчиком. Некоторое время удалось побыть практикантом-стажером в Московском уголовном розыске, но это был случайный эпизод в моей биографии..."
"ДА",- скажем мы, потому что, когда писатель пишет о своем герое и любит его, он попадает в те же ситуации и заставляет его действовать так же, как действовал бы сам...
По просьбе "Уральского следопыта" ленинградский журналист Виталий НЕСТЕРЕНКО взял интервью у писателя Юлиана Семеновича Семенова.
...Набираю три цифры обычного для московских, и не только московских домов, кнопочного замка. Открылась дверь. Затем - уже без всякого шифра другая дверь. Ожидал я, что шагнет мне навстречу некто крупноскроеныи-таким представлял себе Юлиана Семенова, оказавшегося сейчас на расстоянии рукопожатия. А он вовсе не великан, хотя пожатие руки крепкое, какое-то властное.
"Ну, может, часок выкрою",- предупреждал заранее Юлиан Семенович, когда мы договаривались по телефону. Не я был виновен в том, что разговор вышел больше спланированного. Телефон звонил, раза три к нам в кабинет заглядывала Дуня - двадцатипятилетняя дочь Семенова, художница, а диск моего магнитофона в долгой девяностоминутной кассете все крутился, крутился...
- Что вас, Юлиан Семенович, сейчас больше всего волнует?
- То, что и всех людей,- мир. Ради чего такие, как Штирлиц, в годы Великой Отечественной войны расследовали хитроумные головоломки Мюллера и прочих врагов? Та война шла во имя того, что мы делаем и нынче-во имя мира. Во имя этого, в конечном счете, воевали бойцы и видимого, и невидимого фронта.
- В вашей следующей книге "Экспансия" Штирлиц появляется в Южной Америке. Можно ли связывать это с тем, что много лет назад вы, как корреспондент "Литературной газеты", часто бывали в южноамериканских командировках?
- В Южной Америке я и сейчас бываю, не только по журналистским, писательским делам, но и по долгу своей общественной работы - как вице-президент общества "СССР - Аргентина". Только что вышла новая книга, в ней - большинство южноамериканского материала. Озаглавлена она соответственно вашему вопросу: "Отчет по командировкам"*.
* Лениздат, 1986 г.
... Позже я увлеченно вчитывался в эту книгу, пока малоизвестную читателям. История фашизма, самого кровавого нашего врага, недобитого, увы, даже после победного мая сорок пятого... Фашисты готовились к "глухой защите". В предчувствии неминуемой кончины гитлеровская верхушка позаботилась о продлении жизни фашизма. К маю 1945-го нацисты заранее организовали 233 компании в Чили, Уругвае, Боливии и Эквадоре. 98 - в Аргентине, 200 компаний - в других испаноязычных странах. Даже в нейтральной Швейцарии, не сделавшей ни одного выстрела ни в первую, ни во вторую мировую войну, к 1945 году были 214 созданных нацистами фирм и корпораций.
Исключительно "спасательное" тайное общество было создано для скрытной переброски в нейтральные страны, особенно в южноамериканские, улизнувших от расплаты эсэсовцев. Их передавали по отлаженной, тщательно законспирированной цепочке, выводя из-под карающей руки победителей, из поверженной, уже подписавшей капитуляцию Германии. Таким образом сразу после войны в Аргентине, например, оказалось 450 тысяч фашистов, из них 85 тысяч - члены нацистской партии, самая элита гитлеровской Германии. Семенов считает, что там, среди спасенных, были и Мюллер (подлинный, а не известный всем по "Семнадцати мгновениям весны"), и Борман, и ас диверсионно-разведыаательной службы Скорцени.
- Много ли просьб, писем, заказов от читателей продолжить историю Штирлица?
- Много. Особенно много писем от ребят. Есть и взрослые "заказчики", в их числе, например, Жорж Сименон. Но дело даже не только в просьбах и интересе. Сложность обстановки в мире заставила меня продолжить историю героя "Семнадцати мгновений". Если говорить о серии романов "Экспансия" (два вышли, третий том на подходе) - толчок к ее созданию дала поездка в Чили. Там, в Пунта-Аренас, в 1972 году я пробовал выйти на некоего Вальтера Рауфа, который придумал и внедрил в производство ужасающие машины, вошедшие в историю злодеяний фашистов как душегубки. Буквально через два часа после переворота и свержения правительства Альенде глава чилийской хунты Пиночет назначил Рауфа, "отца" душегубок, начальником отдела борьбы с коммунизмом в охранке хунты. Свой своего увидел издалека... Какая преемственность фашистского режима! Со Скорцени я встречался в Мадриде... Узнал кое-что об известном в рейхе летчике Руделе - он после войны безбедно жил в Аргентине и работал в авиационно-исследовательском институте в Кордове. А начальником у него был другой гитлеровец, штандартенфюрер СС Танк, крупный технический спец...
Читатели "Уральского следопыта" тоже читают газеты и смотрят телевизор и знают наверняка, кто помогал и помогает недобиткам, преступникам, улизнувшим от Нюрнбергского и Других трибуналов, кто нынче пестует так называемый неофашизм. В первой части "Экспансии" приводится неоспоримый документ о секретном совещании главарей военной разведки США и руководства американской организации секретных служб. Совещание это состоялось в Пентагоне, в июне 1945 года, когда еще были совсем свежими надписи советских солдат-победителей на стенах и колоннах поверженного рейхстага. Американцы тогда "советовались" с начальником управления "Армии Востока" генерал-лейтенантом вермахта Геленом... Этот Гелен потом руководил шпионскими центрами в Западной Европе, продолжая ту же, профашистскую линию во вред делу мира. Или взять такой факт. Первые фашистские ракеты ФАУ в конце войны обстреливали Лондон. Создатель ФАУ с 1945 года жил-поживал в шикарном персональном коттедже в США и продолжал создавать ракеты, теперь уже для американцев...
...Все бы хорошо, но телефон звонит беспрестанно, оставляя "прочерки" в моей звукозаписи, прерывая беседу. Из "Правды" позвонили - нужна статья. В разговоре мельком упоминается отец Юлиана Семенова. Это был крупный советский работник, старый большевик, много сделавший для утверждения Советской власти, для укрепления обороноспособности страны. В верности ее идеалам он воспитал и сына.
А как сын стал писателем? Юлиан Семенов по образованию востоковед, изучал афганские языки. Тридцать лет назад он впервые опубликовал книгу, и была она написана для ребят - художественные переводы сказок народов Афганистана.
Потом была командировка от "Огонька" с заданием написать о ткацком комбинате в Средней Азии. Ночевать его определили в общежитие, где остановились охотники, занятые отловом диких зверей для зоосадов. Нарушив "командировочную" дисциплину, Семенов ушел вместе со звероловами в горы на много дней. В редакции его ждал нагоняй. Но затем он издал повесть, что стало пробой уже не журналистского - писательского пера. Однако и по сей день не разделяет он в своих делах журналистику и писательство...
- Юлиан Семенович, вы расследуете факты тесных связей нацистов и неонацистов с американской верхушкой - это же риск. Получается, что вы вроде как Штирлиц?..
- Вот этого не надо... Не надо писателю приписывать то, что присуще его герою. Мне на читательских встречах, в письмах задают один и тот же вопрос: был ли я сам когда-нибудь разведчиком? Никогда, ни дня в своей жизни не был. Некоторое время удалось побыть практикантом-стажером в Московском уголовном розыске, но это был случайный эпизод в моей биографии.
Ребятам будет интересен такой факт. Подростком я вскоре после победы оказался вместе с отцом в Берлине. Те острые мальчишечьи воспоминания сыграли немалую роль во время работы над "Семнадцатью мгновениями весны". Вот пишу, как Штирлиц идет, едет по Берлину - и ярко, как наяву, представляю Шпрее, чаек над водой... Берлинцы имеют привычку кормить чаек на набережных...
Слушаю Юлиана Семеновича, а мысли снова возвращаются к герою его книги, не знаю, как у кого, но моему самому любимому герою - Штирлицу. Буквально в дни, когда расшифровывалось с магнитофона это интервью, ехал я вечерком по Невскому в троллейбусе. На задней площадке двое ребят лет по тринадцать, может и меньше, возбужденно обсуждали что-то. Из их разговора я понял, о ком речь;
"-...На самолете, помнишь?
- Не "на", а "в" - это когда он летел в Южную Америку? А тот, подосланный к нему специально - как его, Ригельт,- подсунул ему снотворное...
- Зря он заснул, надо было себя пересилить!
- Так он же не знал, что питье с какой-то гадостью, сильное, наверное... Он же нормальный человек?.. Проснулся, а паспорта нету!"
Речь шла о новых делах Штирлица, описываемых во второй части "Экспансии". Вернувшись с Невского, я достал журнал "Знамя", номер 9-й, и нашел то место, о котором толковали двое почитателей Штирлица - Штирлица уже послевоенных лет, который борется и с недобитым фашизмом, и с фашистом-наци, нынешним "братом" из чилийской хунты или душманской банды. Сколько же у этого литературного героя сегодняшних прототипов - им является каждый борец против неофашизма!
"Штирлиц заставил себя подняться в кресле. Ригельта рядом не было". (А дело - перед посадкой, где, как и в любой другой стране, авиапассажирам надо предъявлять паспорта). "Штирлиц полез в карман за паспортом... В левом кармане паспорта не было, хотя он был убежден, что положил его с билетом именно туда. Не оказалось паспорта и в правом кармане..."
Нет, не стоит пересказывать детектив, который вдруг еще кто-то не читал...
- Читателям всегда все надо вызнать. Откуда взялся Штирлиц? Был прототип в секретных документах?
- Про меня ходят разные толки: будто Юлиан Семенов имеет доступ к папкам с грифом "совершенно секретно", к самым неприкасаемым архивам... Я пользуюсь вполне доступными - вплоть до старшеклассников, пожелай они того,- источниками информации. Никаких полномочий залезать в секретные архивы у меня нет и не было никогда. Опыта в "секретной" работе тоже нет, как я уже сказал. Я просто покупаю в книжной лавке доступную всем, например, переписку глав трех государств, во время войны состоявших в союзе против Гитлера. Там и нахожу место из письма одного главы главе другого союзнического государства о людях, информировавших наше Верховное Главнокомандование. В любую городскую библиотеку можно пойти и прочитать то, что я написал. Конечно, нигде нет упоминаний, что был такой советский разведчик Исаев. Его я "придумал", потому что были похожие люди, вспомните - Зорге, Абель... В архивах я, конечно, работаю, но и это не возбраняется никому.
- Но к документу надо еще что-то прикладывать, когда пишешь книгу?
- Вот вы наверняка сетуете, что "запоймали" меня не с первого и не со второго захода... Потому что, скажу честно, когда работаю-отключаю телефон, прячусь от всех и вся. Виновата... вот эта голая стена. На ней - чистой, белой - вдруг, бывает такая чертовщина, начинают показываться некие кадры... Видения. Все "перелопаченное" в голове, все сведения из архивов, встречи с друзьями-антифашистами и фашистами - все оживает на этой стене. Оживают герои, начинают разговаривать. Только успевай за их мыслями, разговорами, поступками - успевай записывать... Вот и вся техника. Осмотрите стену, убедитесь, что за ней не вмонтировано никакого кинопроектора, видеомага!..
...И Юлиан Семенович засмеялся, успев при этом бросить совершенно откровенный взгляд на часы.
Я поспешил исполнить журналистский "ритуал", спросить глубокомысленно и о творческих планах. Юлиан Семенович сначала хмыкнул, а потом привел слова пианиста Эмиля Гилельса; тот в подобных случаях разводил руками, убежденный в том, что "план" и "творчество" не очень вяжутся друг с другом, А я все равно не отставал:
- Про Афганистан напишете? Вы ведь знаете и страну, и язык, бываете там?
- Не знаю. Не отпускает "стена"... Вижу там пока обрывки: восставшую в сорок пятом году Прагу, подпольный горком... Набираю документы. Не знаю, когда и во что все это потом выльется. Надо работать. Надо всем работать чтобы никогда войны не стряслось и чтобы подох на земле как можно скорее последний фашист. Я так хочу, мы так хотим - все добрые и честные люди на планете.
Последние комментарии
1 час 2 минут назад
3 часов 7 минут назад
8 часов 6 минут назад
8 часов 25 минут назад
8 часов 34 минут назад
8 часов 46 минут назад