Мы 1991 №1 [журнал «Мы»] (pdf) читать постранично, страница - 2

о й ж и з н и
д е с я т и к л а с с н и ц ы и другие м а т е р и а л ы .
В а с ж д у т и н т ер есн ы е вст р ечи со звезда м и
от ечест венн ой и з а р у б е ж н о й р ок- и п оп -м у зы ки ,
сп ор т а, т еат ра, к и н о . И м ен а м н о г и х из н и х
вы са м и н а з в а л и в св о и х п и сь м а х .
М ы дел а ем ж у р н а л н е т о л ь ко д л я вас,
но и вм ест е с ва м и .
М ы вер и м в с в о е г о ч и т а т ел я
и с а м и будем в ер н ы ему.
А п о к а п р и со ед и н я ем ся к К и р у Б улы чеву,
повест ь кот орого о т к р ы ва ет эт от н ом ер, "Со с т а р ы м годом !”
И с н о в ы м годом н а ш ей ж и з н и т о ж е !

3

Кир БУЛЫЧЕВ

ПОВЕСТЬ

Почти закон: под Новый год в Москве оттепель. Две недели природа
засыпает город снегом и инеем, машет простынями метелей, украшает
окна и витрины белыми узорами — и вот за несколько часов все это
великолепие размокает.
С неба сыплется мокрая крупа, сугробы съеживаются и темнеют, из
подворотен выползают лужи, насморк и кашель набрасываются на на­
селение столицы — но новогоднему настроению эти неприятности нс
мешают.
Люди — мастера обманывать себя надеждами, что наступающий год
в два счета покончит с бедами, обманами, болезнями, разочарования­
ми — утром проснешься, и все улажено, даже умирать никто нс будет.
Способность человечества к самообману просто фантастична. Ка­
залось бы, за миллион лет пора повзрослеть, набраться печального
опыта...
Примерно так размышлял Егор Чехонин, поджидая автобус в Мед­
ведкове и наблюдая за тем, как скользит, торопится к остановке толстяк
в дубленке, волочит сетку, полную зеленых кубинских апельсинов, а под
мышкой зажал бумажный сверток, из которого жестко торчит хвост
горбуши.
Рассуждения о человеческой наивности не были данью минутному
4

настроению. Если кто-нибудь в Москве имел право осуждать предно­
вогоднюю суету — им был Егор.
Подошел автобус. Он был неполон, но казался полным, потому что
женщины предпочитали стоять в проходе, берегли платья, не садились.
А мужчины стояли из солидарности. Только толстяк уселся перед
Егором, положил сетку на колени, а горбушу держал на весу — хвост к
потолку.
В автобусе пахло духами. Озабоченно смеялись женщины. Кто-то
ахнул: ’’Неужели забыли?” Чего забыли?
Егор смотрел в мокрую темноту за окном автобуса и заново пере­
живал разговор с Гариком, причем теперь-то он находил нужные,
ядовитые слова и неотразимые аргументы. Но что за радость махать
шашкой вслед умчавшемуся врагу?
...Целый час Егор ждал Гарика на лестнице. Уже давно стемнело,
хлопали двери, отовсюду сбегались съедобные запахи, а Егор с утра
ничего не ел.
Он забыл о голоде, пока разыскивал новый адрес этого Гарика, ехал
сюда, бродил среди одинаковых корпусов, репетировал мысленно, что
он скажет Гарику и что ответит ему Гарик, как Гарик будет врать и
изворачиваться и как он прижмет Гарика в угол и как Гарик в конце
концов сдастся и принесет магнитофон. Но Гарика все не было, и
жуткий, терзающий голод завладел Егором и, может быть, именно он
лишил его аргументы убедительности и силы. Потому что когда Гарик
наконец пришел — распахнул дверь лифта, расстегнул дутое, словно
кремом наполненное пальто, доставая из фирменных джинсов ключ,
увидел вскочившего с подоконника Егора, узнал, махнул толстой рукой,
приглашая заходить, в этот момент Егор совершенно забыл, как сле­
довало говорить с Гариком.
Потом они стояли посреди пустой комнаты — только неубранная
койка в углу, рок-звезды из журналов на стенах, проигрыватель с гро­
мадными выносными динамиками, кипы дисков на журнальном сто­
лике. Они стояли, Гарик скучал, потому что знал, чем кончится разговор,
а Егор никак не мог пробиться сквозь эту скуку и тоже догадывался, чем
разговор кончится.
— Но ты же брал, брал же?! — Егор запомнил лишь свои слова,
ответы Гарика начисто вылетели из головы. — Ведь ты обещал отдать?
Не помнишь?.. Я напомню. Отцовский магнитофон, "грундик”, двух­
кассетник, стерео, я его с собой в школу взял, головка полетела, Смирницкий из десятого ”Б” мне твой телефон дал. Ты обещал за три дня
сделать, позавчера вернуть. Я тебе две кассеты за это отдал. Отдал
ведь?.. — А Гарику было скучно слушать Егора, ведь он не знает ника­
кого магнитофона, ничего не знает и вообще ему пора уходить, а может,
он ждал гостей... А вот это Егор запомнил:
— Ты бы расписку взял, — Гарик говорил сочувственно. — Хоть
какой-нибудь документ. Разве можно так легкомысленно людям дове­
рять? Ведь никто не видал, как ты мне ящик передавал.
Потом разговор как-то еще продолжался. Почему-то Гарик пошел на
кухню, поставил чайник, открыл холодильник, начал считать в нем бу5

тылки. А Егор стоял в дверях кухни и говорил, хотя ему было стыдно
говорить и просить. А Гарик не шумел, не бил себя в грудь, не вытал­
кивал Егора из квартиры, терпел и скучал. И занимался своими делами.
— У тебя совесть есть?
— Жалкие остатки, в ближайшее время постараюсь