Ранний ледостав [Роман Прокопьевич Ругин] (fb2) читать постранично, страница - 3

вымерли, или все пьяные. Что они там, пастухи, с ума посходили?!

Арсин делал долгие затяжки, гладил в задумчивости подбородок, тер морщинистые щеки.

— Я-а! — вдруг всполошился он. — Что же я сижу-то?! Как неживой все равно! Надо же что-то делать, иначе олени с острова еще дальше уйдут. На Уральскую сторону переправятся. В тайгу. Тогда, считай, совсем потерялись!.. Разбрелись по тайге, растеклись, как ручейки, а там, глядишь, кого волк, а кого и медведь подкараулил. А которого не подкараулил — тот одичал. Попробуй, поймай тогда. Нет, надо как-то задержать олешков на острове. Обязательно задержать!

Арсин чуть не вскочил с нарточки, готовый бежать, что-то делать, но тут толкнулась в его голове, подобно могучему корявому осетру, внезапно всплывшему из воды, новая мысль:

«Погоди-ка, погоди, семь мудрецов старины, — вспомнил он, лихорадочно размышляя о том, что сейчас делать, свое любимое выражение. — Ну, хорошо. Задержу я стадо, здесь, на острове. Ну, и что дальше? Островок-то крохотный, корму на нем — ну, ягеля там, прошлогодней травы — совсем мало. Правда, есть еще кора тала. Но, опять же, все это дня на три-четыре. А дальше что? Пусть голодной смертью помирают? Как раз за эти три-четыре дня вода и поднимется — вон уже как прибыло… — Арсин опять скинул шапку, растерянно почесал полысевшую седую голову. — Кой, кой! Через три-четыре дня забереги ох как свои щеки надуют! Вряд ли важенки с телятами пойдут в такую ледяную воду…»

А теперь, пожалуй, и не удастся повернуть оленей назад, угнать с Шияна…

«Они небось потому и переправились на остров, что приняли его за коренной берег реки, — подумал Арсин. — Да, теперь их, да еще без собаки (на своего Акара он в этом деле не полагался) обратно не отгонишь. Никак!»

Арсин выколотил трубку о перекладину нарты, не думая ни о чем, кроме нежданно появившихся здесь оленей, вскочил, прошелся взад-вперед перед избушкой.

«Значит, выходит дело, один путь остается: караулить на острове, А там… дальше — дальше видно будет. Глядишь, и пастухи появятся. Должны же они опомниться, должны заметить, что у них половины стада нет…»

Конечно, не было у него никакой уверенности, что пастухи появятся быстро: ведь они могли — после такой-то пурги — искать оленей совсем в другом месте, но все равно… Арсин уже принял решение: пока нет хозяев, он, подчиняясь стечению обстоятельств, сделается пастухом. А какой еще может быть выход? Не погибать же оленям, верно? А он подождет — если не пастухов (что было бы лучше всего), то хотя бы кого-нибудь из ближайшего селения — чтобы было с кем передать весть в контору совхоза. Конечно, в этом случае сюда вряд ли кто заявится, пока не пройдет лед. А до ледохода по прикидкам Арсина оставалась неделя, ну, самое большее — дней десять.

«Ну что ж, будем, значит, пастушить, семь мудрецов старины!» — твердо подвел черту Арсин. Первым делом он подошел к мерину, подобрал раскиданное вокруг сено, сгреб его в кошевку: теперь надо ух как корм экономить, Хотя и стоял около избушки начатый стожок — Арсин каждое лето заготавливал — но там его оставалось всего, наверное, с центнер, так что разбрасываться сеном никак нельзя…

А олени были уже совсем рядом, за кустами рябины и тала, подступавшими к самой реке. Стадо, как и предполагал Арсин, не задержалось там; манимые хвойными деревьями — настоящим лесом, в котором, как говорил животным инстинкт, они могут отыскать ягель, олени, с шумом раздвигая ветки, подступали к нему все ближе и ближе. И вот уже из-за старого, наполовину засохшего куста тала, выдыхая клубы пара, вышла прямо на Арсина пестрая важенка с ветвистыми рогами, наверное, вожак.

Тут же заскулил, заметался на своей веревке Акар, громко залаял. Важенка от неожиданности стала, как вкопанная, вскинула вверх голову, подняла торчком хвост — видно, готова была сорваться с места, увести за собой все стадо.

Но и Арсин был начеку: в этот самый миг он издал короткий, хорошо знакомый оленям, успокаивающий их звук. «Хо-хо-хо», — выдохнул он. Важенка огляделась еще раз, обернулась назад, на шум приближающегося стада, принялась медленно скалывать передними копытами зернистый снег, искать ягель.

«Вот и ладно, — подумал Арсин. — Первое знакомство состоялось. Заводила меня приняла, значит, не испугаются и остальные».

Он взял с нарты широкие, обносившиеся на весеннем насте охотничьи лыжи, поставил их на снег. Акар тут же заскулил, радостно завилял хвостом, попытался было снова подать голос, но Арсин цыкнул на него грозно, и пес послушно приткнулся возле березки.

В это время на поляну начало наплывать все стадо. Увидев человека, каждый олень ненадолго поднимал голову, смотрел на Арсина, на бревенчатую избушку, на запряженную лошадь и особенно долго на могучего пса, словно пытаясь сообразить: не исходит ли опасность от этого зверя, так напоминающего волка и совсем не похожего на тех низкорослых лаечек, что веками окарауливали оленьи стада в тайге и тундре.

Олени все шли и шли, и Арсин