Сирота Пердиды [Стефан Вул] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
СТЕФАН ВУЛЬ Сирота Пердиды
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ
«... Чем быстрее мы идем, тем медленнее идет время». Со скоростью света время перестает существовать; момент «сейчас» длится вечно. "Артур К. КЛАРК.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Мужчина и ребенок бежали по траве лилового луга. Их тени, огромные в свете заходящего солнца, бежали перед ними. Несмотря на высокий рост и спортивное телосложение, мужчина от усталости шатался и спотыкался каждые десять шагов. У него были все проблемы в мире, чтобы следить за играми своего сына. Со смертью в душе он заставил себя смеяться, изображать игру.Когда ребенок остановился, чтобы сорвать цветок своей маленькой ручкой, какая-то тоска охватила черты его отца. - Беги, малыш! беги быстро, иначе я тебя поймаю! И ребенок уходил, громко смеясь. Потный и бородатый, в лохмотьях рубашки, мужчина притворился, что веселится. Он сильно ковылял в погоне за сыном, которого хотел спасти. Время от времени он тревожно поглядывал через плечо. Он хотел добраться до холмов до наступления темноты. Он внезапно упал на колени, кивнул, наклонил голову вперед, волосы упали ему в лицо. «Я больше не могу этого выносить», - прошептал он. Он был измотан, истощены все свои силы. Он весь день носил спящего ребенка на плечах. Больной, он почувствовал, как по венам пробежала злокачественная лихорадка. Он знал, что умрет. Но ему так хотелось добраться до холмов. Это была его последняя надежда. Его дрожащие губы больше не были в силах сдерживать слюну. Слюна привязала его голову к полу луга. Слезы беспомощной ярости выступили на ее щеках. Он сделал ужасное усилие, чтобы поднять голову. Ему казалось, что это тонны. С затуманенным взглядом он увидел, как ребенок повторяет свои шаги. - Нет, нет... - простонал он. Уходи, сынок! Ребенок засмеялся, все еще веря в игру. Подхваченная опасностью энергия, его отец выпрямился медленными и болезненными движениями. Он стоял, расставив ноги в траве, едва удерживая равновесие. Он был похож на пьяницу или пугало. Он повернул голову к великому красному солнцу, умирающему на краю мира. Его мохнатое лицо было окрашено светом заходящего солнца. Этот кровавый свет подчеркивал детали его лица, лепил плоские бородатые щеки, заставлял лихорадочную слюну сверкать на его открытых зубах. Он моргнул своими пурпурными глазами, напряг уши... Зловещий гул, казалось, поднимался с самого горизонта. «Они идут», - отчаянно прошептал мужчина. «Играй еще раз, папа», - сказал ребенок, сжимая порванную штанину. Он чуть не сбил с ног отца, который споткнулся в сторону, еле удерживая себя. «Они идут», - повторил мужчина. Он добавил усталым голосом, слишком низким и слишком хриплым, чтобы его мог услышать ребенок: - Я не спасал вашу маму и не спасу себя. Но ты, малышка, ты... Я спасу тебя. - Почему ты неслышно болтаешь? сказал ребенок, качая ногу своего отца. Ты забавный На горизонте гудение стало отчетливее. Что-то вроде звука тысячи гигантских ульев. Лихорадочный и неуклюжий мужчина полез в карман. Он вынул металлический предмет размером с яйцо, пронзенный тысячей маленьких отверстий, вроде наперстка. Он поднес его ко рту и пробормотал: - Они идут... Я больше не могу этого терпеть и... ты меня хотя бы слышишь? Макс, ты меня слышишь? Он поднес предмет к уху, услышал только постоянно модулирующую звуковую волну. Он встряхнул предмет, как часы с вышедшей из строя пружиной, затем посмотрел на него с грустью. «Он» ее не слышал. «Он», вероятно, был занят чем-то другим. Мужчина облизал губы пастообразным языком и прошипел согласованную ноту. Эта записка на расстоянии световых лет вызвала автоматическую запись слов, которые он собирался сказать. Он прошипел ее три раза подряд, через равные промежутки времени, затем еще три раза, но был ошеломлен. (Она прошла подпространство, преодолела миллионы миль за доли секунды.) Он услышал сигнал, объявляющий ожидаемый спусковой крючок. Звуковая волна изменилась по амплитуде. Он сказал торопливо: - Слушай внимательно, Макс. Тебя там нет, так что я записываю... Они идут... Девайс перевернулся на полпути... Я больше не могу... Я умру... это дело часов. Я сдаюсь... не могу... двигаться дальше... слишком устал. Он согнулся пополам и болезненно закашлялся. Он упал на колени. Предмет катился по траве. Его яйцевидная форма позволила ему сделать три небольших сальто. Задыхаясь, мужчина протянул грязную дрожащую руку, взял таинственную коробочку и продолжил свое сообщение: - Я... я отпустил малышку... совсем одну. Я... даю ему микрофон. Управляй им, дай ему совет, я... отправлю его в горы... Прощай. Он поправил микрофон и швырнул ключ далеко в траву. Шумиха продолжала расти. У мужчины был сумасшедший, галлюцинированный вид. Он передал предмет своему сыну пьяным жестом преувеличенной амплитуды, торжествующим от изнеможения. - Возьми, - сказал он. Ошеломленный, на грани слез, ребенок не двинулся с места. Он больше не узнавал своего отца, такого сумасшедшего с хриплым голосом и суровым взглядом. Он немного его боялся. - Ты больше не играешь? - спросил он тихим, испуганным голосом. - Возьми это, - сказал мужчина, сжимая мизинцами круглый предмет. Ребенок заплакал и отпустил предмет. Стоя на коленях, мужчина подошел к своему сыну, взял микрофон и снова сунул его в руку. - Всегда держи, малыш, понимаешь? Поговорите с ним и... внимательно слушайте, что он говорит. Всегда... А теперь беги... в горы... Спасайся! - Папа! малыш захныкал. Отец в ужасе оглянулся за спину. Затем он повернулся к ребенку и страшным голосом, в котором собрались последние силы - Хочешь сбежать, собачье имя! Он никогда раньше не говорил с ней таким тоном. Испугавшись, ребенок убежал метров на десять и развернулся, дрожа от рыданий. - Папа! Пошатываясь, отец встал и стал бросать в него камни. - Беги, засранец!... В горы! Ребенок побежал еще немного, снова остановился. - Погодите, - сказал отец. Он вынул из-за пояса пистолет. Осталось два патрона. Он дважды выстрелил в траву, справа и слева, между собой и ребенком. Луг загорелся, и огонь, движимый ветром, начал скакать в погоне за маленьким мальчиком. Человеку захотелось в последний раз улыбнуться убегающему человечку из-за пламени. Но он бежал, не поворачивая головы, навсегда сохраняя отцовский образ сердитого лица. Все выше и выше ревело пламя, неумолимо таща беглеца к холмам. Гудение сменилось металлическим гулом. - Идут... поздно, - сказал. Тот человек. Они не... не поймут. И он рухнул вперед. * * * Продолжая бежать, ребенок покинул розовато-лиловый луг, где дневной свет постепенно сменился светом огня. Он вошел под прикрытием высоких деревьев, взбирающихся на холмы. В полумраке леса то тут, то там, как разноцветные фонарики, висели светящиеся плоды. Земля мягко поднималась. Чистый серебряный песок местами искрился под мхом. Ребенок сбавляет темп. Он случайно погрузился в обстановку безмолвной ярмарки, его глаза поднялись на живые фонари, размахивающие ветвями. Он нюхал последние слезы. Мало-помалу его большое горе превратилось в детскую неприязнь ко всему, что его окружало. Он говорил с деревом. - Они не красивые, ваши фонари, - недобросовестно сказал он. Это был Давид, бросающий вызов Голиафу, деревянному Голиафу с поднятыми руками, бесстрастному и высокомерному. Ребенок сердито пнул ногой по дну багажника. Он поранился и снова заплакал: - Я скажу папе, он сильнее тебя. Он рухнул на мох и зарыдал, призывая отца. Он заметил, что все еще держит в руке металлическое яйцо. Он посмотрел на нее без всякой вежливости и швырнул ее о дерево. Объект отскочил на несколько метров и остановился посреди песчаной отмели, его сто граней отражали сотню цветных отражений от фруктовых фонарей. Это было красиво. Ребенок угрюмо посмотрел на предмет. - Ты не красивый! он сказал. Это было его высшим оскорблением. Он думал, что подавляет людей или вещи, обвиняя их в уродстве. Однако, забыв о своем дурном расположении, он подполз к объекту и катал его по песку, чтобы разнообразить его отражение. Поменяв свою игру через пять минут, он наполовину погрузил ее в металлический порошок, затем, наклонив голову, спросил: - Ты в своей кроватке в порядке? Он напевал невнятную мелодию, отвлеченно поглаживая устройство. - У тебя есть глаза! Чтобы увидеть яснее?... И почему ты никогда не говоришь со мной? Ты все еще разговариваешь с папой. Он уткнулся щекой в песок, очень близко к яйцу. Он слышал, как звуковая волна всегда начинается снова. Он улыбнулся и подражал - Ilouïlouïlouïlou... Сон удивил его в таком положении. Он задремал, приоткрыв рот. Серебристый песок на щеках - следы слез. Над лесом воцарилась полная тишина. Гул давно утих. Под наблюдением фонарей ребенок проспал до утра.ГЛАВА II
Машина мчалась в космос. На его внешне неподвижном корпусе под звездами сияло его имя: «Гранд Макс». Это было также имя его владельца, великого мулата, известного во всех лирских системах. Большой Макс спал в своей каюте. Обнаженный, его мускулистое тело рухнуло на койку. Сухая, изогнутая рука опустилась вниз, касаясь земли. Другой был загнут под его головой, с волосами, посиневшими от какого-то солнца. Он был довольно красивым контрабандистом, контрабандистом в свободное время и отличным бегуном по мирам. Он немного принадлежал фольклору Лиры, как бог Космоса. Мы часто говорили о его выходках, о его тяжелых ударах, о золоте, которое он пригоршнями засеял в роскошных столичных игорных заведениях. Но полиции так и не удалось собрать доказательства его незаконной деятельности. Он сорвал все ловушки. Он ходил туда-сюда, пропадал на долгие годы, снова появлялся в возрасте нескольких месяцев, все еще молодой, сохраненный скоростью его бега. Он смеялся в лицо чиновникам, отчитывал предателя, соблазнял королевскую дочь, внезапно удвоил или утроил свой капитал сенсационной и неопровержимой комбинацией..., тайно отдал половину своей прибыли бедному педерасту, чье лицо понравилось ему. Одним словом, окутанный легендами, он немного походил на любимого разбойника. Он улыбнулся во сне и сделал жест, который разбудил ее. Некоторое время он стоял, приоткрыв глаза, на маленькой зеленой лампе, которая сияла над дверью, пробуя всем телом ощущение, что он дома. Едва заметная вибрация двигателей восхитительно массировала его до глубины души. Он был один, он общался со своим кораблем. Он внезапно встал и потянулся, рыча как зверь. Стал ясно виден шрам на ее левой щеке, а также безумно дорогой браслет, украшавший ее запястье. Этот браслет был знаменитым, уникальным. Он сделал это специально. Очень широкий, он скрывал половину ее предплечья. Его сотня маленьких циферблатов, увенчанная золотом, платиной и драгоценными камнями, показывала время сотен планет и многих других сложных вещей, в которых только владелец мог узнать себя. Оснащенный компенсаторами пространства-времени, он был чудом искусства и техники и, возможно, больше всего заботил Макса в мире. Он посмотрел на него и нахмурился. «Я проспал девять часов», - сказал он. Белль, должно быть, провела день раньше своего мужа. Великий одиночка, он часто говорил вслух, чтобы составить себе компанию. Он бросился к двери и внезапно остановился, наморщив лоб. - У меня есть время принять душ. Белль или Мартин позвонили бы мне, если бы было что-нибудь новенькое. Вопреки обычаю, он взял на борт двух пассажиров для обслуживания. Он вошел в туалетную кабину. Через четверть часа он вышел и надел ламе из уважения к скромности своих товарищей. В одиночестве он любил как можно чаще жить голым. Это было его расслабление, эта свобода передвижения. Таким образом, он отдыхал от долгих часов ныряния, выкупа за пребывание на сложных планетах. Он просвистел в проход и спустился по трем ступенькам, ведущим на подиум. Он открыл дверь. Под скоплениями звезд, освещающих огромный экран, он увидел, как торс Мартина упал на приборную панель, а его волосы оставляли красное пятно на водно-зеленом пластике рамы. Макс, ругаясь, вскочил, посмотрел на циферблат и поспешил опустить рычаг. Вибрация моторов была обогащена слабой нотой, в то время как щелчки играли таинственные кастаньеты в устройствах. Макс потряс Мартина за плечо. Рыжая открыла один глаз - Какая? - Дурак! - прорычал Макс. Если вам хотелось спать, приходилось звонить мне или принимать таблетку. Мы ехали прямо на гоночной машине. Ты с ума сошел, идиот? Другой запнулся - Автоматический ретрактор... - Не работает для масс более десяти тысяч тонн. Я уже убил себя, чтобы сказать тебе! - Но это очень редко и... - Это может быть очень редко, но мы действительно собирались столкнуться с одним. А потом ты меня бесишь, старик. Мало того, что ты ошибаешься, тебе еще нужно обсудить. Вы здесь не для того, чтобы судить, редки массы в десять тысяч тонн или нет. Пока я добавляю кого-то в доску, есть причина. - Что происходит? - сказал мягкий голос, пронизывающий тревогу. Двое мужчин повернулись к Белль, которая стояла у входа в коридор. Она заслужила свое имя. Ее гибкая туника моделировала очаровательную фигуру. Светлые волосы свободно спускались по круглым загорелым плечам, окружали лицо с чистым рисунком, изогнутыми губами, огромными глазами, чье удивление еще больше подчеркивало зеленый цвет. - Бывает, - проворчал Макс, возвращаясь к циферблатам, - твой муж-идиот чуть не растерзал нас. Он заснул за пультом управления. - Это правда, Мартин? Но тебе стоит... - Заткнись, Белль! воскликнул рыжий. Он был тем более зол, что чувствовал себя униженным перед женой. Он обратил свой гнев на нее и подошел, подняв руку. - Привет всем! Макс предупреждал, мне не нравится эта жестокость. Я здесь главный. Мартин, присаживайтесь, пожалуйста. - Ты главный! - закричал рыжий, зависнув над собой. Ты большой претенциозный парень, который... который ходит в нижнем белье, чтобы воздействовать на мышцы! Ты командующий, голубоголовый пират. Мы знаем, что вы, да ладно, претенциозный грязный контрабандист, который... - Мартин! - упрекнула Белль. - Заткнись! Я знаю, что я должен сказать ему, этому гангстеру, который вымогал у нас безумную сумму денег, чтобы взять нас на борт. Маленький петух с искаженным от ярости лицом Мартин пошел на Макса. Бледный, с сжатыми губами, он оставался бесстрастным. В его глазах вспыхнуло ироническое пламя. Мартин был очень близко к сопернику, он поднял кулак, но этот кулак так и не достиг своей цели. Его вернули за спину хозяина двумя быстрыми движениями мулата. Рыжая застонала. Он был обездвижен железным кулаком, втиснутым в приборную панель. Он ахнул: - Отпусти меня. «Нет, пока ты не скажешь это», - сказал Макс. Сначала я хожу в нижнем белье, потому что оно мне нравится. А парень, который помешает мне одеваться по-моему, еще не родился. Во-вторых, «астрономическая» сумма, которую вы мне дали, едва покрывает половину расходов из-за лишнего веса вашего багажа. Я не хотел тебе в этом признаваться, но ты меня достаточно рассердил, чтобы передумать. Я даже не хотел тебя ни о чем спрашивать, но боялся тебя обидеть. Ты казался таким уверенным в силе своих денег. Он подражал рыжей - «Я могу заплатить, старик. Давай, скажи свою цену! Ты сказал это самодовольно, отчего тебе захотелось рассмеяться тебе в лицо. Меня не волновали твои деньги, придурок. Я взял тебя на борт только из жалости, если ты хочешь все знать. И меня очень мало награждают. Он отправил Мартина споткнуться на несколько ярдов. Он помассировал кривую руку, скривившись. Казалось, он потерял всякую агрессию. Он плохо посмотрел на Макса, по дороге толкнул жену и ускользнул, хлопнув дверью. Макс слегка пожал плечами и посмотрел на Белль. У нее были слезы на глазах. Макс повернулся к нему спиной и сел за пульт. По окончании мучительного времени молчания он глухо сказал: - Прости, Белль. Не отвечая, она медленно подошла к нему, оставаясь неподвижной за его спиной. Потом она спросила: - Это правда? Он удивленно посмотрел. - Какая? Белль смотрела на звездный экран, не видя его. Звезды трагически осветили ее лицо своими огромными глазами. Она уточнила: - Это вы взяли нам смешную оценку? Он не ответил прямо. - Ваш муж воображает, что я его украла, что я воспользовалась вашей ситуацией, чтобы заставить вас плюнуть. Шантаж, какой! Он не понимает, что космический корабль тратит фантастическую энергию на дополнительный фунт. Он также изменил вес багажа, и я сделал вид, что игнорирую его. - Так это правда? Мы твои должники... Великий Макс цинично рассмеялся. - Нет! Гнев - плохой советчик. Она заставила меня преувеличить. Я не крал у тебя, но и не проигрываю. Я просто рассчитал максимально точно. Он снова смеется, выглядя немного смущенным. Он посмотрел на Белль. - Как ты думаешь, это мой тип проиграть? Она нежно кивнула, ее светлые волосы касались ее плеч: - У меня такое впечатление, что ты хочешь показать себя хуже, чем есть на самом деле. Я не знаю, что и думать. - Так что не думай больше об этом! Белль жестом положила руку Максу на плечо. В последний момент ее сдерживала застенчивость. - Я хотела, чтобы ты знал, - сказала она. - Какая? - сказал Макс, поднимая рычаг, который он опустил несколькими минутами ранее. - Мартин не злой. Он слабоват. Он это чувствует. Он знает, что он неполноценен, и скрывает этот недостаток за агрессивностью. В глазах Макса мелькнула радость. - Знаю, - сказал он. Вот почему я его не виню. Вы правы, защищая мужа... Вы его любите? Она заколебалась, но голос ее твердо ответил: - Да. Она добавила - Это странно. Когда я был моложе, я мечтал о более славной любви. Но... Мартин внушил мне некую привязанность... Как это объяснить? Я хотел защитить его. Вы понимаете? - Я знаю, что любовь многогранна, - сказал Макс. Он хотел сменить разговор и ткнул пальцем в экран. - Красивое зрелище в перспективе. Вы когда-нибудь видели распад массы в пятнадцать тысяч тонн? - В космосе нет. - Подожди еще... (он посмотрел на циферблат)... семь минут. Они перестали разговаривать. Чтобы сделать панораму более рельефной, Макс выключил свет. На плате вспыхнули лишь несколько крохотных лампочек. Выше огромный круглый экран показывал черное пространство, великолепное, непостижимое, как гигантский аквариум, несущий в себе пузырьки красного, синего, желтого и серебряного цветов. Пузыри, которые были солнцами и мирами. Это были Вега, прекрасная, и Каппа де ла Лира. Это была Бета Странная с ее туманностью и безлюдными мирами. Две Дельты, Изолированный Му, Эпсилон 1 и 2. Далее, на спине, сияли тяжелые скопления Дракона и сияние Медведя. И так близко, что можно было подумать, что мы можем взять их в руки, пестрые круги, вращающиеся вокруг лямбды, которую мы также назвали Дикарем. Вдруг в центре экрана родилось новое солнце. Белль не сразу заметила это, но высокий Макс кивнул ей. Светящаяся точка заметно росла, распадалась на сияющие брызги, заполняла весь экран светящейся печью, в которой летел блеск. И ясность стала такой сильной, такой болезненной в глазах, что Макс выключил зажигание. Большой пластиковый круг стал непрозрачно-серым. Он был не более чем слепой стеной с серебристыми отблесками. - И вот так! Сказал Макс, включив основной свет. Мы его ликвидировали. Белль прошептала: - И мы пройдем посреди... этого ада. - Эх да! - весело сказал Макс. Примерно через два часа. Успокойся; этот ад, как вы говорите, больше не будет опасен. Когда у нас есть... Он молчал, его лицо застыло, его глаза были прикованы к маленькой синей лампе у правого края картины. Белль очень испугалась. - Что случилось, Макс? Не говоря ни слова, мулат наклонился, чтобы нажать кнопку. Затем он ждал, напряженно. «Синяя лампа», - сказал он сквозь зубы. Кто-то просит о помощи. В комнате "Ilouïlouïlou..." эхом разносится звуковая волна. Волна, резко изменившаяся по амплитуде, уменьшившаяся, сменилась человеческим голосом: "Привет, Макс? Привет, Макс!... Они застали нас врасплох. Моя жена умерла. Мне удалось пробраться через метро с малышкой. Мы в самолете и идем на север. Через черную долину у нас есть шанс. Я пытаюсь добраться до страны песен до наступления темноты. В случае более непосредственной опасности, я вам перезвоню. " Волна вернулась, пульсируя. Макс повозился с несколькими контактами, чтобы увеличить скорость передачи. Он посмотрел на свой браслет и нахмурился. Его лицо посерело от боли. Синий свет вспыхнул несколько раз. Макс отодвинул язычок. Загадочный голос заговорил снова, казалось, очень усталым: «Слушай внимательно, Макс. Тебя здесь нет, поэтому я записываю... Идут... Аппарат перевернулся наполовину. Я не могу больше этого терпеть, я умру... это вопрос часов. Я отпускаю... больше не могу... двигаться вперед... слишком устал... Я... я отпустил малышку... " Постепенно лицо Макса расширилось, когда он прислушался к этому отчаянному голосу. На заднем плане он услышал низкий гул. И он знал значение. «Шершни», - прошептал он. Шершни Пердида, эти насекомые-монстры, брачный полет которых каждый год накрывал планету разрушительным облаком. Именно тогда ему пришлось на полгода заткнуться дома. Макс дослушал до конца, услышал плач маленького мальчика, потрескивание огня, последние слова малыша перед сном, затем танцы и похотливую волну... Макс потянул за другой язычок, чтобы начать работу. Он тихо говорил в микрофон... «Дитя», - прошептал он, - «ты здесь?... Ты меня слышишь, маленький Клод?» Послышался вздох, а затем, через несколько секунд, небольшой неуклюжий голос: - Позвольте мне спать. Где он, папа?... Они очень красивые, огни... Со вторым вздохом голос стих. Макс встревоженно поднял бровь; он снова посмотрел на свой браслет и заговорил сам за себя. - Он спит... Там сейчас темно... Его отец звонил мне семь часов назад. А я храпела как свинья! Он невесело рассмеялся. - С одной стороны, мучительный полет несчастного человека. С другой - сон свиньи! А теперь этот пацан! Этот маленький ребенок совсем один на большой планете! Белль положила руку ему на плечо. - Объясни мне, Макс. Это кто? «Сын друга», - сказал мулат. Ему должно быть... (он на мгновение задумался) четыре года. И он один. Крошечная сирота, потерянная во вселенной. Я спасу его, клянусь звездами! Или Гранд Макс... Он не закончил свою мысль и посмотрел на Белль. - Тебе лучше спать, моя дорогая. Сообщите Мартину, что мы меняем курс. И пристегни себя крепко, очень туго. Мы увидим несколько сложных. Я объясню тебе позже. Он виновато ухмыльнулся и наклонился над пугающе сложными картинами. Время от времени он что-нибудь проверял на циферблатах своего браслета, а другой рукой рисовал арабески на квадратной бумаге. Белль молча удалилась, легкая как эльф. * * * Через несколько часов Макс провел рукой по вспотевшему лбу. Он бросил компасы в ящик стола и откинулся на спинку сиденья, ломая мускулы своих длинных рук. Перед повторно освещенным экраном его силуэт напоминал силуэт жреца Вода, поклоняющегося Пространству. Ее волосы были похожи на голубоватый огонь. Он встал, заблокировал элементы управления тут и там, зажал курсоры на движущейся карте. Приковав глаз к стрелке, которая медленно двигалась по циферблату, он ждал. Когда игла коснулась красной точки, она коснулась. Повсюду плясали пурпурные молнии, запертые, словно светящиеся белки, за защитными решетками. Макс вышел. Он вскочил на три ступеньки и вошел в коридор. Он коротко постучал в дверь каюты и сразу вошел. - Вы готовы? он сказал. Лежащая на койке, Белль в бинтах выглядела как мумия. Макс подошел и натянул ремни. - Недостаточно туго, - рассудил он, упираясь в крепкие связи. Белль застонала. - Простите, - сказал мулат. Я знаю, что это немного сокращает трафик, но это необходимо. Он повернулся к Мартину, который лежал в своей личной нише. Он применил к нему такое же лечение. Мартин смирился с этим без возражений. - Через десять минут, - объявил Макс, - устройство будет танцевать джигу и мчаться по звездам. Мартин вышел из своего молчания - Думаю, нет смысла менять свое мнение. - Да нет необходимости. Почему? Рыжая ухмыльнулась - У тебя нет ни слова. Ты обещал отвезти нас в Сидуан. «Я вообще ничего не обещал, - возразил мулат. На самом деле я собирался на Сидоин, когда вы умоляли меня взять вас на борт куда угодно. Казалось, это направление удовлетворило вас так же, как и все остальные. Вам особенно хотелось сбежать с родины. Приспешники реформатского государства недоброжелательны к сыновьям князей-банкиров. Я сжалился над тобой... - И прежде всего мои деньги! И можем ли мы знать, куда мы идем? Макс не заметил наглости. Он пожал плечами. - На Пердиде. - Не знаю! - Изолированный мир на краю Гаммы: Гамма двенадцать, если хотите. Жил мой друг. Он мертв, и его сын будет бродить по холмам. Пока ребенок остается в лесу, шершни на него не нападут. Деревья выделяют газ, который сдерживает их. Но... эта ситуация создает массу проблем. Я должен спасти этого ребенка. - Посмотри на меня, это большое сердце! - пошутил Мартин. - Мартин, пожалуйста! - сказала Белль. Макс то смотрел на них пустыми глазами. «Подожди», - спокойно посоветовал он. Он вышел из кабины, проверил магнетизм всех дверей и пошел пристегиваться.ГЛАВА III
Во сне ребенок свернулся клубочком. Микрофон задел его левую руку. Сверху светящиеся плоды потеряли свой блеск. Розовый день носился среди ветвей леса, ласкал листву, рассыпаясь неровными лучами до земли. Большое насекомое с музыкальным полетом танцевало в свете, собирая пищу то тут, то там. Он приземлился на лоб ребенка. - Маленький Клод! взорвали микрофон. Ты здесь, маленький Клод? Ребенок сонным жестом отогнал насекомое. Он открыл глаза. Его взгляд коснулся объекта. - Ты еще там, маленький Клод? Ребенок зевнул, оскалив свои белые зубки. Он приподнялся на локте. - Что ты сказал? он спросил. - Слава Богу, - сказал объект. Затем более мягким голосом: - Ты хорошо спал, Клауди? - Да и ты? Как вас зовут? Объект немного подкатился, хихикнул. - Меня зовут Макс. Ребенок хитро моргнул. Он пропел: - Это неправда, неправда, неправда!... Макс, он очень высокий мужчина с очень синими волосами. Папа сказал мне. А ты, ты очень маленький, и у тебя нет волос; вы ясно видите. Дразня, он бросил в объект горсть песка. - Я один... Слушай внимательно, малыш. Я очень далеко от тебя и... - Ты недалеко, отрезанный, дитя. Я могу прикоснуться к тебе. Беги немного, поймаю ли я тебя... Почему у тебя нет ног? Ты не мужчина, ты что? Микрофон изменил голос и сказал очень тихим, но торопливым тоном: - Давай, Макс, он не понимает. Вам следует... Затем более серьезно -Я знаю, Белль. Это сложно... Послушай, Клауди - Какая? сказал ребенок. Что ты сказал? Почему ты говоришь маминым голосом? Повисла печальная тишина. - Как вас зовут? повторил ребенок. - Гм... я... микрофон. - Тебя зовут Микро? - Я... Да, вот и все. Это мое имя. - А ног у тебя нет. У вас очень маленькая голова и много маленьких глаз. «Это не глаза, Клауди, а уши… и рты. У меня нет глаз, я слепой. Ребенок был удивлен. - Ты меня не видишь? - Ничего не вижу, - сказал объект. Но я могу слышать и говорить, вот и все. И я очень образован. - Очень что? - Ученый. Значит, я много чего знаю. Ты всегда должен слушать меня, как раньше слушал своего папу. Ребенок скривился. Его веки сузились. - Где он, папа? - Он... он вернется чуть позже, может быть, если ты будешь меня хорошо подчиняться. - Я хочу, чтобы он вернулся из... «Послушай меня, Клауди, - настойчиво перебил объект. Как там у тебя? Есть деревья! - Да, деревья с огнями. Но свет погас... Не все! - Я так и подумал, - сказал объект чуть более глухим голосом. Он находится на холмах, граничащих со страной Сонг. Это единственное место в Пердиде, где растут фонарные деревья. Ребенок не ошибся с изменением тона. Он спросил : - С кем ты разговариваешь? Затем, без перехода, охваченный безоговорочной необходимостью: - Я голоден! Микрофон издал раздраженное рычание: «... должно было случиться», - понял Клауди. Слушай, малыш. Есть ли вокруг вас какие-нибудь фрукты, которые все еще сияют? - Да, но я голоден! - Конечно, конечно, милый, придет. Можно есть красные ягоды. Не желтки, особенно! - Мне больше нравятся желтки. - Нет, привет! Что ты делаешь, маленький несчастный? Ребенок встал на цыпочки. Ветвь, отягощенная фруктами, наклонилась к нему. Ее мизинцы коснулись желтого фрукта в форме тыквы. - Я собираю желток, - признался Клод. - Остановился! ХААА! Микрофон издал ужасный крик, нарочито оглушительный. Ребенок испугался, отбежал на несколько шагов в сторону и заплакал. - Ты меня напугал... напугал, икнул малыш. - Молодец! сказал микрофон. Вы ослушались меня. Быстро сорвите красный фрукт, пока он не погас. - Для... почему? - Если плоды потухнут, ты их не узнаешь, зверюга, все они будут одного цвета. Поддавленный голодом, ребенок сорвал еще один фрукт, споткнулся под его весом, позволил ему скатиться на землю. Он сел на траву и глубоко впился в кору. * * * Макс озабоченно посмотрел на передатчик. Он вдруг закричал: - Привет всем! Ты знаешь красный цвет, Клауди? Что такое красный? - Фрукт, который я ем, - сказал тихий голос в устройство. - Но все равно? - лихорадочно спросил Макс. Расскажите мне о красных вещах? - Эта... кровь! Макс откинулся на спинку сиденья. Он вытер лоб. - Уф! он вздохнул. Не знаю, смогу ли я продержаться три месяца с такими темпами. Малейший жест этого ребенка вызывает у меня холодный пот. Он посмотрел на Белль. - Ты попробуешь меня немного заменить? он умолял. Только помешайте ему есть желтые фрукты. Пока больше не о чем беспокоиться. Белль кивнула и заняла свое место. Макс подошел к Мартину, который дулся в углу. Последний, казалось, о чем-то размышлял. Он лукаво посмотрел на высокого мулата и взглянул - Что ты говорил раньше? Вы говорили о том, чтобы продержаться три месяца? «А может, и больше», - признал Макс, садясь рядом с ним. Мартин наморщил лоб. «Я не знаю почему, - сказал он, - но ты все еще пытаешься меня обмануть, Макс. Я смотрел карты раньше, и не будучи... «Заткнись, старик», - устало прервал его Макс. У вас болезнь преследования. И ты знаешь о навигации больше, чем... чем маленький Клауди! Мы не можем пойти прямо в Пердид. Прямая линия - не самый короткий путь из одной точки в космос. Сначала я должен догнать орбиту Сидуна. - Вы могли бы нас туда подбросить. - Нет! Я сказал орбиту, я не сказал саму Сидоин. Он будет в перигелии, то есть на другом конце линии апсид. Если бы я хотел достичь Сидоина, я бы выбрал орбиту Лямбды 3. Вы должны все вам объяснить. Мартин как бы смягчился, он кокетливо улыбнулся и положил руку на руку сидевшего рядом с ним мулата. - Послушай, - сказал он. У вас не получится. То, что вы пытаетесь сделать, очень благородно, но это не сработает. Этому малышу хватит на три месяца. Ты бы лучше... - Ты красивый маленький ублюдок, - мягко перебил Макс. Он встал и вернулся к Белль. Она выглядела наполовину удивленной, наполовину удивленной. - Что происходит? - спросил Макс. - Он просит... опорожнить его маленький мочевой пузырь. Они вместе рассмеялись. - Если бы были только эти проблемы! - воскликнул мулат. Он наклонился над передатчиком - Сделай немного сам, мой мальчик. Вы должны знать, как это сделать, верно?ГЛАВА IV
Рикошет на краю миров Лямбды, машина крутилась в своем блуждании... Обособленный от какой-либо системы, он, казалось, замедлился на три дня, ускользнул в бесконечность. Но его путешествие было безупречно рассчитано, отсюда и его ленивое поведение, казалось, но с эффективной элегантностью, которое было признаком стиля. Как будто случайно, он позволил себе упасть в поле Дьявольского шара, незначительной планеты, которая не была показана на всех картах. Он трижды облетел Дьявол-Болл и приземлился через час после начала спуска. * * * - Остерегайтесь шока, - предупредил Макс, приглашая хозяев покинуть космический корабль. Мартин инстинктивно отступил. - Что вы имеете в виду? - Не бойся; Я говорю об эстетическом шоке. Devil-Ball - один из самых красивых миров, которые я знаю. Он осторожно затолкал их в кабину небольшого лифта, который плавно скользил по корпусу. Мысленно перефразируя заявление мулата, Белль подумала: «Макс - один из самых красивых мужчин, которых я когда-либо встречала». " Он также был единственным красивым мужчиной, которого она не нашла толстым. Все его взгляды, все его слова и даже малейшие жесты были гоночными. И, что редкость, там нельзя было найти ни малейшего крика. Эта привычка ходить полуголым, например, была бы невыносима для другого. Но Макс носил свою красоту небрежно, как животное, равнодушное к цвету шерсти. Чтобы сойти на берег, он был одет в простой спортивный костюм с высоким воротом, более или менее изношенный в локтях и коленях. Однако под этим обычным мусором он выглядел как принц в отпуске. Упираясь плечом в дверь, одной рукой на бедре, он вел себя расслабленно. Но под складками рыхлого материала угадывалась сила. Когда кабина ударилась о землю, Макс широко распахнул дверь и сказал: - Гравитация низкая, но не до такой степени, что требуются специальные подошвы. По-прежнему гуляйте осторожно. Немного оцепенев от долгого пребывания в изоляции, они сделали первые шаги, как во сне. Они остановились в нескольких ярдах от них. Они находились на естественной террасе, на полпути к грандиозному цирку, возможно, древнему кратеру. «Вот так, - просто сказал Макс. Вот и все, Devil-Ball. Странная земля, ощетинившаяся черными сияющими горами на изумрудном небе, усеянная озерами, равномерно покрытыми слоями, как рисовые поля, разбитыми зеркалами по сторонам возвышенностей. И сотня гейзеров, обрушившаяся на линию горизонта своими разноцветными струями! Некоторые рычали, как органы, а другие рыдали трагически, благородно. Затем перья упали, рассыпаясь муаровыми парами, прежде чем достичь земли, в то время как другие, казалось, предавались сложной игре, меняя радуги. А потом растения с большими листьями на краю фонтанов. Капельки фиолетовых гроздьев склоняются над спокойной водой. Танец лепестков, упавших в порфировые бассейны. И лазурные и серебряные волосы водопада, рассеченные на пути грубым гребнем скал, как тяжелые косы на плечах гор. Вот и все, Дьявол-Болл. Еще это было тепло воздуха и запах измельченных цветов. Под подошвой лежала вибрация живой почвы, романтический и страстный пульс планеты. Это тоже был страх. Да, в Devil-Ball было страшно. Она была слишком красивой. * * * Мартин был бледен как смерть. По щекам Белль текли слезы. Макс осторожно прикоснулся к ним. «Я знаю», - сказал он медленно, как в храме. В первый раз это всегда дает такой эффект. Но мы также учимся ненавидеть ее... как недоступную женщину. Он покачал плечами, перевел взгляд на устройство, которое направило тройную антенну в зеленое небо. Очень высоко маленькие розовые облака, окаймленные золотом, безвольно бежали на юг. Нахмурившись, Макс что-то искал. Его лицо просветлело, когда он увидел, как черная точка прошла по гребням. - Это Силбад! - объявил он. Периодически раздавалось странное эхо свистка. Черная точка выросла и превратилась в продолговатый шар: старая модель сидоинского самолета, который комично раскрыл свои три металлические ножки и приземлился рядом с космическим кораблем. Появилось странное существо. Маленький человечек, который ковылял на ногах в обруче и приветствовал его руками. Он обнял Макса и посмотрел ему прямо под нос, приподняв к себе лицо, сильно морщинистое и съеденное бородой. Его голубые глаза дружелюбно сверкали под взводом бровей. - Матрос! - закричал он хриплым голосом, о! матрос, ты пришел! С громким смехом Макс наклонился и поцеловал ее в обе щеки. - Старый Силбад, - сказал Макс, - я оставил тебя с седыми волосами. - А ты меня с белыми волосами находишь, да? Стареть всегда оставаться в одном углу. - Ты не изменился. Старик выглядел смущенным, он возился с любопытной прической, которую он носил привинченной к голове. Это была старая штурманская фуражка. - Ой! Он сказал: о!... годы летят быстро. Он взглянул на пару, которая оставалась на некотором расстоянии. Он посмотрел на Белль без стыда. - Вы умеете их выбирать! он закричал. Макс тяжело закашлялся, пытаясь выговорить последнее слово. «Это Силбад», - сказал он, обращаясь к Белль. Представляю вам Белль и ее мужа Мартина Боза из принцев Атрала. - А! Хорошо! - сказал старик, поднося два пальца к виску. Привет, моряки! Они приветствовали его протянутыми руками, как принято на своей родной планете. - Ты меня узнал? Макс улыбается, указывая на космический корабль. - Ты думаешь! Я видел, как ты проходил между Темным Пиком и Диадемой. Я сказал себе, что рискуешь нанести только тебе. К тому же у меня все еще хорошие глаза, я знаю, как узнать Гранд Макса. Он погладил подножку корабля и прищурил веки: - Это то же самое? - Он ее брат, - сказал Макс. Другой немного устал. Я сделал это бесплатно Синодом Эпсилона. - Подарок? - Да. За исключительные услуги. Старик издавал странные звуки, каскады жира; он корчился от смеха. И когда он мог говорить: - Но... а они так и не узнали, что вы финансировали контрреформу? - Ой! что если! Но было слишком поздно. Я стал героем в глазах людей, они уже не могли повернуть назад. Вооруженные мной, освобожденные рабы окружили Храм под предлогом его защиты. Старик все еще смеется. Он вытер глаза и несколько раз хлопнул Макса по руке, покачивая головой. - Комедия, комедия, он несколько раз говорил, комедия! Эти свиньи всегда вызывали у меня отвращение. Белль и Мартин ничего не поняли в этом разговоре. Они чувствовали в Максе только силу множества действий. - Почему ты пришел? - спросил старый Силбад. - За... (Макс достал из кармана яйцевидный шар с дырочками) за это! Он поднес предмет к уху, прислушался и сказал: - Я думаю, он еще спит, я сегодня заставила его много гулять. - Микрофон? - сказал Силбад. Какая? - Отведи нас к себе, - перебил Макс. Я вам объясню.ГЛАВА V
Силбад жил в Башне принца. Древняя и дорогостоящая фантазия романтического изгнанника из Сидоина. Башня стояла в конце мыса, как бесполезный маяк над цирками и ущельями. Спрыгнув с устройства, Силбад сделал широкий жест гостеприимства. В его руке сиял огромный изумруд. Он провел гостей через колоннады у входа. Кое-где золотые брусчатки в холле рассыпались под натиском зеленых растений. В центре таз, где вода пузырилась вдалеке, казался чашей между пьяными пальцами; его перелива текла боком, извивалась наискось и терялась под мраморным постаментом. Путешественников приветствовали крики попугаев, свободно гнездящихся под шатрами. Силбад увел их. Следуя за ним, они поднялись на пять ступенек и вышли на крытую террасу, где он поселился. Там были его диван, его стол и его старая плита, которой он пользовался на досуге, не беспокоясь о батарее, «которая прослужит столько же, сколько и я», - сказал он. Он относился к своим гостям согласно своим средствам, одновременно простым и великолепным, и покрыл деревянный стол золотисто-коричневой старой занавеской, которую он снял с окон первого этажа, но на которой все еще были переплетены инициалы Varlet d'Empire, с ростком звезд, фрамом и единорогом. Он поставил великолепную посуду разной формы, поместив ополаскиватель для пальцев туда, где не хватало стакана, съел себя из задницы амфоры как тарелку, но разрезал мясо рукоятью придворного кинжала. слоновая кость. Он подал им жареных попугаев, посыпанных пыльцой, и большие фрукты с сильным запахом. Он налил прохладную воду из курильницы, наполненной семенами мака. Под аркадами террасы мы могли видеть темнеющую зелень неба, населенную сияющими танцами гейзеров. Силбад уставился на ароматный факел в металлическом кольце, опоясывающем колонну. - В этой части Дьявольского шара ночь никогда не наступает, - объяснил старик. Остались сумерки за десять часов до возрождения дня. Макс положил микрофон на стол. Опасаясь, что звук голосов может разбудить ребенка, он сделал его простым приемником. - Вы знаете Клода? он спросил. «Нет, но я слышал об этом», - сказал Силбад. Это парень, который переехал в Пердиде со своей женой. Шикарный мальчик! это выглядит. Пердиде тоже очень уединенный район, но приятный и без серьезных недостатков. Не считая шершней, гадости, которая выходит каждый год. Затем вам нужно закутаться дома в течение шести месяцев. Он озадаченно взглянул на микрофон, плюнул семечком на перила и повернулся к Белль. - Вы когда-нибудь слышали о шершнях Пердида, моя маленькая леди? (Он называл всех мужчин: моряков, а женщин: моей хорошенькой. К Белль он относился с большим уважением.) «Макс рассказала нам об этом», - сказала Белль своим музыкальным голосом. Старик снял фуражку, обнажив металлический череп. «Вот так, - сказал он, стукнув пальцем без кольца по звуковой пластине своего черепа. Шершни сделали это со мной много лет назад. Если бы не повезло, они бы попробовали мой мозг, как вареное яйцо. Любопытно, какая у них слабость для мозга и костного мозга! Не знаю, делает ли это их умными, но они хорошо умеют определять изолированного парня. Они размером с руку, и тысячи их падают на вас. У них есть щупальца, которые пронзают ваш затылок, как старый кусок картона. Они чуют человека на расстоянии лиги. Он косо надел фуражку. Настой семян, казалось, дал ему в голову. Не заставив его потерять способности, она сделала его более разговорчивым. - У Клода был сын, - сказал Макс. Он назвал его своим именем. - Значит, он совершенно разорен для космоса, - рассудил старик. Женщина уже громоздкая, но с потомством прощай прекрасные путешествия! «Он сделал все», - сказал Макс. Он и его жена мертвы. И ребенок один ходит по Пердиде. Старик напрягся. - Как мертв? - выдохнул он. - Шершни! После молчания Силбад прочистил горло: - А маленький Клод? - Перед смертью отец отправил его на холмы страны Сун. Старик прищурил веки. Его глаза встретились с его бровями. Он сказал медленно: - Понятно... Скажите! * * * Макс перебрал всю историю. Он не знал, как это началось. Первый звонок Клода не сообщил подробностей. Несомненно, обманутый ранним сезоном, он оставил свой дом открытым во время бегства стаи. - Он был очень болен? В спешке он почти не говорил об этом; но Макс и Силбад были знакомы с лихорадкой Пердида. И последняя слабость мертвого предполагала нападение. В любом случае факты были. - Почему этот микрофон? - спросил Силбад, указывая на объект. Это новая модель? «Новейшая техника Эпсилон», - сказал Макс. Я не думаю, что с тех пор они продвинулись вперед в своих гражданских войнах. Эти микрофоны являются подпорками. С ними звук идет быстрее света. Связь практически мгновенная на любомрасстоянии. Вы знаете, что я оказал Клоду большую услугу и что мы были очень близки. Он настоял на том, чтобы дать мне один. Он опасался за меня опасностей моей поездки к рудникам Лямбды 7. «При малейших затруднениях звоните мне, - сказал он. Я согласился сделать его счастливым. Но именно ему нужна была помощь. Старик внезапно осушил свой стакан. Он спросил : - Я не знаю ресурсов вашего Гранд Макса. Через сколько месяцев вы планируете добраться до Пердида? - В течение двух месяцев. Старик скептически зашипел. - Послушай, - сказал Макс, - рад снова тебя видеть, но я ушел с Devil-Ball по другим причинам. Через три дня она будет в афелии, то есть в идеальном положении для полета в сторону Гаммы 10. Там я буду ждать неделю прохождения Голубой кометы. Сжав поле этой кометы как можно ближе, я достигну желаемой скорости. - Ты сожжешь свои крылья, бабочка! Макс уверенно рассмеялся. - Если я правильно понимаю, - сказал Силбад, - нужно будет два месяца у микрофона выступить. Это неудобная работа. Вас не будет слишком много, вы и два ваших моряка. Тем более, что эти моряки мало что знают о Пердиде? Он колебался: - Я пойду с тобой! Макс взял его за плечо. - Я не осмелился спросить тебя, - сказал он тёплым голосом. * * * Мартин спал, положив голову на стол. Белль села на балюстраду. Ее силуэт выделялся на фоне темно-зеленого неба. Внизу черные ущелья обрамляли необъятное пространство плоской воды, отражавшее это небо. Настолько, что у нас возникло головокружительное ощущение подвешивания между двумя бесконечностями. Гейзеры продолжили свой праздник света. Силбад подошел и наклонился к Белль. Он страстно посмотрел на пейзаж и выплюнул еще одно семя. Затем он сказал тихим голосом: - Сука, сука! Моя прекрасная сучка! Поначалу удивленная, Белль посмотрела на Макса. Он приложил палец к губам, и молодая женщина поняла, что старик разговаривает с Дьявольским Боллом. * * * Зильбад настоял на том, чтобы охранять микрофон, путешественники спали в пустой комнате на первом этаже. Удержанные песнями фонтанов и танцующими тенями листьев пандана, они спали, закутавшись в парчу и гобелены, упавшие с перемычек.ГЛАВА VI
Макса разбудили голоса и взрыв смеха. По ягодам струился оранжевый день. Визжащие аргументы попугаев раздались из зала. Оставив Белль и Мартина, которые все еще спали, Макс откинул одеяла и спустился по лестнице, небрежно проведя шариком для депиляции, который он вынул из кармана, по своей челюсти. Он вошел в дом Силбада, который вытирал слезы смеха. «А эта, малыш, - вскричал он, - ты ее знаешь?» - Который? - сказал голос Клауди. Силбад подмигнул Максу. - Песня кометы! - Спой мне, матрос? - спросил Клауди. - Ха-ха! Слушай хорошо, сынок Он запел мерзким голосом, протыкая кулаком стол:ВТОРАЯ ЧАСТЬ
«... Сердце помолвленного князя, Прощай, блондинка, Взрыв в сердце ночей Атрала. " Это просто твердый замороженный камешек Кто погружает его в потусторонний мир. Вибрация и шатание, роковое кольцо,ЖАЛОБЫ СТАРЕНИЯ ATRAL.
ПЕРВАЯ ГЛАВА
Как проиллюстрировано в древней истории Сидоина, Дьявольский Болл был крайней планетой Лямбды. На протяжении тысячелетий он постепенно отделялся от своей первоначальной системы и позволял захватить себя Гамме Могущественному. Он очень медленно гравитировал вокруг этой звезды и, маленький камешек, затерянный в космосе, все еще колебался с каждой люстрой между двумя звездами. Ее афелий значительно приблизил ее к Гамме 10, поскольку эта планета регулярно соединяется в этой крайней точке линии апсид. Эта пятидесятая годовщина встречи двух миров стала единственным фактором его лояльности Гамме. Она висела на волоске. Что касается Пердида, или Гаммы 12, она сильно отклонилась от плоскости эклиптики. * * * Макс умел справляться со всеми этими экстраординарными трудностями. Он знал, что для увеличения своей скорости он должен использовать космические токи и постоянные поля, создаваемые сферами на их орбитах. Он скакал из мира в мир с легкостью серны среди пиков. Машина двигалась в сторону Гаммы 10. Этот этап продлился две недели. * * * В гостиной корабля Силбад показал карту Пердида. «Я тренировал это по памяти», - сказал он. Никто не знает эту область так, как я. Он положил палец на середину зеленого следа, свернувшегося полукругом. - Это лес, о котором идет речь. Страна песен находится в центре. Что ты говорил, Макс? Что Клод пытался добраться до него через Черную долину? Макс уточнил: - Это самый быстрый путь от реки. «Значит, ребенок где-то в Южном Роге», - сказал старик, пощупывая подбородок. Это хорошо, потому что пещер здесь немного. В глазах мулата промелькнула тень неуверенности. - Пещеры? - Да, что! Разве вы не знаете сарпилов? - Нет. - Это еще одна чума Пердида. Пещеры кишат сарпилями; маленькие черви, которые проходят под ногтями и отравляют кровь. Вы всегда замечаете это слишком поздно. Есть только одно средство... профилактическое: не заходите в пещеры. Я знал довольно стройного парня, который был блаженно счастлив, потому что видел, как его предплечья и бицепсы становятся все больше и больше. «Я становлюсь жестким», - сказал он. Он объяснил это преобразование упражнениями. Честное слово, в течение нескольких месяцев он боролся с конечностями, и никто не осмеливался его расстраивать, когда он покачивал плечами. - Сарпы... - Позвольте мне закончить. Да, старик, к нему подошли сарпилы. В его больших биското дул ветер. Однажды мы видим, как он повернулся и упал носом в траву. Его мускулы трещали, как пузыри, и выпускали стаи зеленых мух: взрослых сарпилов. Он умер через два дня. Он был гнилым. - Ты уверен, что Клауди...? - Нет! Я не верю. Вчера я его серьезно расспрашивал. И я его предупредил. Но знаете ли вы, что может прийти в голову ребенку! Я бы предпочел опасаться, что он упадет в озеро. Он указал на синее пятно на карте, - Что необычного? - Ничего. Но озеро всегда опасно для ребенка. Белль сказала: - Пердиде - это не тихий уголок, изображение которого вы нам недавно дали. «Моя маленькая леди, - сказал старик, - вы видите, что путешествовали мало. Есть места похуже. Syrtes de Gamède, великий Combe des Monts Fous на Эпсилоне 7... «Туманы Савахи Великого», - цитирует Макс. - Я забыл об этом! воскликнул Силбад. Он тоже довольно подрумянился. Все это кишит болезнями, микробами и странными животными, о которых вы даже не подозреваете. И я не говорю с вами ни об осьминогах Малагона, ни о землеройках Вольпида... - Землеройки? Старик смеется. - Да. Так мы называем своего рода вязкие батрахианы, похожие на ужасных хороших женщин, полных фурункулов. Они будут... Он снова смеется. - Нет, больше не скажу, это уж слишком... Знайте, что нет судьбы страшнее, чем пасть между лап. На мгновение он увидел сон, погруженный в воспоминания, на губах которых появилась ухмылка отвращения. «Возвращаясь к Пердиде, - сказал он, - это восхитительное место по сравнению с этим. В конце концов, вам нужно опасаться только трех вещей: лихорадки, шершней, сарпилеса. Это все. «Четыре с ядовитым газом», - поправил Макс. - Если хотите, - признался Силбад. Но это намного южнее, в стране Салаг. Вы никогда не ступите туда, если не упадете на голову! Белль смеется. - Что тебя радует, моя красотка? «Это ты, Силбад», - ответила она, нежно положив руку ему на плечо. У вас красочный способ рассказывать о вещах. Старик казался польщенным. - Я видел! - сказал он, почесывая край пластины черепа под кепкой. Я хотел бы дать несколько советов! Вот, например, вернемся к Пердиде. Когда я услышал, что Клод переезжает туда, я сказал: «Сорвиголова! Пердид приятен и относительно безопасен, но не для одного человека. - Он был женат. - Это то же самое. Может быть и хуже. Если однажды эта планета будет эксплуатироваться с любыми шансами на успех, ее придется атаковать с применением тяжелых средств. И массово! С шагом в миллион человек. Только государство может финансировать этот стартап. Не так ли, Макс? Мулат рассеянно кивнул. Он был погружен в детали карты. «Я говорю осознанно», - сказал Силбад, стуча по металлическому черепу. Вы знаете, когда шершни сделали это со мной? - Расскажи мне эту историю. - Это не красивая история, моя маленькая леди, но поучительная. Макс всегда знал меня с этой чертовой кепкой из металлолома. Когда меня спросили, он еще не родился. Мне было восемнадцать, и я жил на Пердиде со своими родителями. Мы были одной из десяти семей пионеров-ламбдийцев, пытавшихся выжить там. Сразу скажу: последняя из десяти семей, потому что остальные девять ушли с отвращением. - От чего отвращение? - Клянусь этими грязными шершнями, имя фонаря! Послушай меня, моя хорошенькая... Пердида чудесно плодородна. Эта необычайная плодовитость превышает продукцию фотосинтетических фабрик, то есть вы! Он что-нибудь туда толкает. Вы можете мне не поверить, но я видел, как растения картофеля вырастали до размеров дуба за три месяца с клубнями по пятьдесят килограммов каждый. Или урожай в одну тонну с растения. Финансирование: маленькая картошка размером с кулак. Вы можете сказать мне, что пищевая промышленность способна конкурировать с сельским хозяйством? - Похоже, что в Сидоине... - Ваш, ваш, ваш! Я знаю жителей Сидоина. Все они обманщики. - А шершни? -Я иду, моя красотка, иду. Каждый год: шершни! Вы ничего подобного не видели. Они скребут все до костей. Ты думал, что за шесть лет заработаешь состояние, черт! Все нужно начинать заново. У вас нет времени защищать свои акции, это справедливо только в том случае, если вы можете защитить себя. Полгода вы стоите на страже и боретесь с этим паразитом, который проделывает дыры в ваших стенах. - В стенах? - Отлично. Шершню требуется час, чтобы открыть проход в трехсантиметровой чугунной пластине. И они сгущаются в доме группами! Имейте в виду, что дома созданы для этого. Мы привозим панели из нитрида бора готовыми к сборке. Хорошо! шершни все равно проходят, и необходимо ставить на место дополнительные пластины. Дома ощетинились убийственными антеннами, похожими на подушечки для булавок. Эти антенны тысячами истребляют этих грязных зверей, но приходят миллионы. По истечении шести месяцев борьбы, когда вы выходите из своей тюрьмы-сарая, с цветом лица папье-маше, вы видите, что половина усиков съедена. И ваши стены всего в несколько дюймов толщиной. Еще пятнадцать дней - и ты у шершней! - И что? Чего-то не хватает, Силбад. Почему пионеры не покинули Пердид до того, как ушли стаи? Когда сезон закончился, продав свою продукцию, они могли начать все сначала. Силбад поджал губы. - Нет, милая. Учитывая огромные затраты на транспортировку и установку, учитывая тот факт, что Perdide находится в хорошем положении только каждые два года для быстрого возвращения на более гостеприимную планету, на это уходит шесть лет. удача. В противном случае это бесполезно, вы вернетесь беднее, чем раньше. - А как насчет твоего черепа, Силбад? Ты не сказал мне, как... - Верно, - сказал старик, теребя кепку, - я об этом больше не думал. Хотя, в некотором смысле, теперь вы знаете достаточно, чтобы представить остальное. Я лишил эту тему своей болтовни. Кажется, что в мою комнату проникли шершни, пробив угол крыши. - Это выглядит? - Так мне сказали родители. Что до меня, я ничего не запомнил. Я проснулся в клинике в Сидоине с этой штукой на голове, вот и все. Полная амнезия! Он пережевал очень старые воспоминания медленным голосом - Мой отец был энергичным человеком. В следующем году мы вернулись в Пердид. Но по прошествии восемнадцати месяцев моя мать сходила с ума, чтобы оставаться запертой под оболочкой из бора. Мы определенно сдались, как и другие... Вот почему я сомневалась, что Клод сможет выдержать то, что потерпел мой отец. Я знал этого Клода только по его легенде. Кажется, фантастический парень. Как Макс! Но я его никогда не встречал. Я бы сказал ему, что он делает что-то безумное. Мой отец тоже был фантастическим парнем! А я... красивая свинья Белль была удивлена этой прогулкой. - Да, - сказал Силбад, - красивая свинья! В то время в семьях пионеров и путешественников дети были редкостью. Аппараты были плохо защищены от лучей, что делало пары бесплодными. Мои родители любили меня. Сын, так думаю! Я оставил их без помпезности и не знаю, что с ними стало. Космос позвал меня. Я считаю, что шершни опустошили аффективный центр из моего мозга. Кроме того, я всегда слыл шеф-поваром, чокнутым. Макс не предупреждал вас о моем аккаунте? Не дожидаясь ответа, он спросил - Как поживает ваш князь муж с ребенком? Белль очаровательно улыбнулась. Незаметный огонь раскрасил его скулы. - Намного лучше, чем я ожидал! Он уделял Клауди... внимание, на которое я считал его неспособным. Вы знаете, что это он сейчас настаивает на том, чтобы занять мое место у микрофона! Думаю, он гордится этой новой для него игрой. Макс встревоженно приподнял лоб. - Почему, сказал он, тебя это так радует? Молодая женщина отвернулась. Тень прошла по его лицу. Она призналась - Мартин не... Я имею в виду, что он не может иметь детей. Так я подумал... Его неуверенный взгляд скользнул по двум мужчинам. - Продолжай, - сказал Макс. - Клауди сейчас сирота. Я надеялся принять его. Она поспешно добавила -... Если Макс даст разрешение. В моральном плане он в некоторой степени исполнитель. После минуты молчания мулат сложил карточку Пердида. «Давайте сначала спасем ребенка», - сказал он, направляясь в свою хижину. Белль закусила губу. Силбад взял ее за плечо и ободряюще посмотрел на нее. «Пойдем посмотрим, что делает Мартин», - посоветовал он. * * * Мартин склонился над микрофоном, словно хотел его загипнотизировать. «Конечно, я умею плавать», - прошептал он нежным голосом. Бросьте меня в озеро, и вы увидите. «Ты утонешь», - ответил голос Клауди. Озеро очень большое и очень глубокое. А у тебя нет ни рук, ни ног, Микро! - Мне не нужно плавать, дорогая. Брось меня в воду. - А я, Микро, говорю, ты утонешь. На висках Мартина выступил пот нетерпения. Он предложил: - Тогда займемся чем-нибудь другим. Вы прыгаете в озеро. И я пойду за тобой. Ты сказал мне, что умеешь плавать. Ребенок нерешительно признался: - Это было неправдой. - Маленькая лгунья, - нежно отругала рыженькая, - Чтобы наказать тебя, я научу тебя плавать по воде. Не бойся, я здесь, чтобы тебя догнать. Прыгай со мной прямо в озеро. Если ты будешь держать меня крепко, тебе нечего бояться. - Это точно? - Вот увидишь, это очень весело. Голос Клауди на мгновение замолчал. - Что делаешь? - спросил Мартин. - Я окунаю ногу в воду. - Вы должны замочить оба. Плоф! внезапно, как большой мальчик. - Холодно. - Нет, дурочка, это просто... Дверь на подиум распахнулась. Мартин сделал раздражительный жест и внезапно вскрикнул. - Нет, прыгать нельзя. Я не люблю эти шутки, Клауди! - Это ты... - Нет нет. Запрещаю подходить к озеру. - Название лампы! - взвизгнул Силбад, выходя на подиум с Белль. Девушка бросилась к мужу. Она была очень бледной. - Озеро! она простонала. - Да, - сказал Мартин, алый. Он хотел там искупаться. Я запрещаю тебе, слышишь, Клауди! - Микрофон, - воскликнул ребенок, - вы говорите сразу всеми своими голосами! Снова повтори голос моряка. - Я не против, приятель. Если ты пойдешь в лес, я спою тебе песню кометы! Белль провела рукой по лбу Мартина. Он восстал. - Оставь меня в покое «Вы все расстроены», - мягко сказала она.ГЛАВА II
«Гранд Макс» приземлился на Гамма 10, на поляне в Мертвом лесу. Окаменелые веками на этом месте Мертвый лес создавал трагическую и пустынную обстановку. Очень высокий, со всех сторон, скелет деревьев стягивал неразрывную сеть по небу. Длинный белый, как снег, песок скапливался вокруг пней и в пазухах ветвей, создавая зимнюю иллюзию, которую сразу же опровергала мучительная жара. - Это всего лишь шаг, - сказал Макс. Нет интереса оставлять устройство. Мы проведем восемь дней в этом безлюдном мире. У нас будет только пять недель путешествия для Пердида благодаря прохождению кометы. Белль спросила, везде ли выглядит гамма 10 одинаково. - Нет, - сказал Силбад. В двадцати пяти километрах к северу лес останавливается на краю Ступени Гиганта. Будьте уверены, здесь никогда не было гигантов. Мы называем это огромной, почти круглой воронкой с регулярными ступенями, спускающимися к Рассолу: невероятно соленому морю. На этой планете четыре или пять подобных морей, и всегда в углублении воронки, гладкое и круглое, как линза на дне телескопа: уже упомянутый Рассол, Гранд Марэ, Хрустящий и т. Д. , Я забыл имена остальных. Это впечатляет, когда ты ничего не видел. На этот счет есть теория. Утверждается, что эти воронки - остатки древней цивилизации. Мужчины, которые искали бы воду еще ниже. Это вполне возможно, моя маленькая леди, и я благодарю вас. Белль не знала, удивляться ей или смеяться над герметичной шуткой. Она округлила глаза и приоткрыла губы. Силбад усмехнулся - Спасибо, что выслушали мою бессмысленную чушь. И особенно смотреть на меня этими глазами. Мне нравится разговаривать с тобой, моя маленькая леди, и я скажу тебе, почему... Он замолчал и покачал головой. - Если подумать, я вообще ничего не скажу. Макс рассмеялся. - Вы преувеличиваете, Силбад. Невозможно возбудить любопытство женщины, не удовлетворив ее. - Макс прав, - сказала Белль. Сильбад, скажи мне, зачем тебе говорить со мной. - Делать нечего, это все испортит. Она надула губы, наполовину смеясь, наполовину сердясь. - Ты не хороший. - Слишком много сказал, - сказал старик, ковыляя на скрюченных ногах. Хорошо! Я расскажу тебе однажды. Она хотела знать, когда. Он колебался, возился с изумрудом на пальце. - Когда мы вернемся в Devil-Ball. Он вышел и сказал - Посмотрю, как малышка. Его долгая прогулка привела его к пещере, и это меня немного беспокоит. * * * - Ты ему нравишься, - улыбается Макс. Я никогда не видел его таким. Если бы он был моложе, ваш муж имел бы право ревновать. Белль гортанно рассмеялась. - Не будь смешным, Макс. Бедный старый Силбад! Он любит Devil-Ball, ты мне это сказал. Как вы хотите, чтобы простой смертный соревновался с планетой? Он действительно странный старик; во вторую ночь в Башне принца я слышал, как он кричал червей, бродя по террасе. Он заявил, я не знаю что, примерно так: Задуши чрезмерное пламя из моего сердца К медленным ушам твоих похотливых волн... - Да, - сказал Макс, - я знаю это стихотворение. Это не лучший Силбад. Обычно он импровизирует пафосные банальности с прилагательными. Но так как он всегда вышивает на одну и ту же тему, в итоге он очищает свою форму и иногда преуспевает в великолепных изделиях. Его голова набита рифмами, которые трепещут в его металлическом черепе, как попугаи, под сводами зала. Когда он ушел, он принес большие жертвы... Он прыгнул. Концерт проклятий разразился в конце отрывка, за которым последовал шум борьбы. Опередив Белль, Макс выскакивает на подиум. Они нашли Силбада без кепки верхом на распростертом теле рыжего. Он схватил последнего за горло и ударился головой о землю, выкрикивая оскорбления со всех диалектов лиры. - Довольно! воскликнул Макс. Наклонившись над противниками, он с трудом развязал нервную хватку старика. - Фигня! - воскликнул Силбад. Ты не что иное, как навоз холеры, гной землеройки. Я убью тебя, шершень! Пойманный руками Макса, он изо всех сил пытался вернуться в атаку, сжимая костлявые дрожащие руки вперед, опасные, как когти, там, где изумруд блестел трагическим огнем. Белль опустилась на колени рядом с мужем, который казался вялым. Вдруг старик передумал. Ярость сменилась паникой на его усталом лице. Его череп отбрасывал необычные отражения. Он рыгнул: Ребенок! Макс, держи ребенка подальше... Где микрофон? Мулат вдруг понял, что в основе всей этой суматохи - детские слезы. Он отпустил Силбада и побежал к микрофону, который все еще кивал на полу через всю комнату. - Почему ты кричишь всеми своими голосами? простонал ребенок. Прекрати, Микро, ты злой. Лихорадочным пальцем Макс отключил передатчик. «Заткнитесь все вы», - прогремел он. Он посмотрел на старика, который дрожал всеми конечностями. - Что случилось, Силбад? - Скорее, Макс, - пробормотал старик, не давай малышу войти в пещеру. Эта свинья... (он жутко посмотрел на Мартина), эта свинья пыталась столкнуть его туда. Все еще лежа, рыжая с трудом дышала. Белль встала, открыла рот. - Позже, Белль! - вмешался Макс. Он вернулся к микрофону и очень тихо сказал - Где ты, Клауди? Вы не заходили в пещеру? - Нет, я не пойду, - крикнул тихий голос. Ты слишком злой. Ты меня напугал. Я не пойду в твою пещеру! Невинно в этих словах обвинялся Мартин. Белль коротко всхлипнула. - Устранив последние сомнения, голос возобновился: - Во-первых, в вашей пещере нет сладостей. Бледный, Макс спросил: - Я тебе это говорил, Клауди? - Да, вы это сказали, но нет. - Вы ходили смотреть? - Нет. - Ты был прав, мой мальчик. Это была шутка. Он успокоил ребенка, увел его из опасного места, потратил сокровища своего воображения, заставив его выпить сок лиголлы. Ребенок заснул через полчаса усилий. * * * Обессиленный Макс положил микрофон и повернулся к остальным. Они не двигались, как неподвижные восковые фигуры, изображающие драму. В одиночестве Мартин встал, чтобы пойти, и рухнул на табурет возле двери. Силбад наполовину наклонился вперед; он все еще не взял фуражку. Что до Белль, прямая и белая, как мрамор, с сухими глазами, она повернулась к Мартину спиной. Макс заговорил глухим голосом. Обращаясь к рыжеволосому, он назвал ему свой титул, но тоном, посмеившимся над этим титулом. - Принц Атрала, может быть, вам есть что сказать в свою защиту? Силбад презрительно усмехнулся. Мартин безмолвно посмотрел на него с ненавистью. - Хорошо, - сказал Макс. Он посмотрел на Белль, которая открывала пустые глаза. - Если бы он не был твоим мужем, - сказал он, - может, я бы убил его собственноручно. Я не знаю... Ради тебя я брошу его на первой же пригодной для жизни планете. На Пердиде, где он займет место ребенка, которого хотел потерять. Это слишком мягкое наказание, но и очень плохое. Его голос стал медленнее, а взгляд смягчился, когда он добавил: - Мне жаль тебя, Белль. Само собой разумеется, что у вас будет выбор личной судьбы. Предлагаю провести вас, куда вы хотите. Даже если бы ты совершил безумие, связав свою судьбу с судьбой Мартина, я бы не стал возражать... Ты просто нашел мое решение? Она слегка наклонила голову. Макс вздохнул и подошел к Мартину. Он крепко взял его за руку, чтобы вывести в коридор. - Я могу ходить одна, - сказала рыжая. Не отвечая, мулат подтолкнул его вперед. Спустились в бункеры. Макс разрезал магнитный замок. Собираясь открыть дверь, рыжий взял его за руку. Макс вопросил его глазами. - Раньше, - сказал Мартин, - вы меня спрашивали, есть ли что сказать в свою защиту. Мулат дождалась отдыха. Другой улыбается. - Мне есть что сказать для своего искупления. Макс нахмурился. «Не смотри так», - спросила рыжая. И послушай меня. Он указал пальцем на все еще закрытую дверь. - Вот мой багаж. В них целое состояние, и я предлагаю вам половину его, если вы вернете меня в Сидоин. Макс скривился от отвращения. - Нет, - сказал он. Глаза Мартина превратились в две узкие щелочки. - Полагаю, ты оставишь мой багаж на Пердиде? - Нет, - сказал Макс, открывая дверь. - Понятно, - плюнул Мартин. Вы играете благородным линчевателем, но ухватываетесь за возможность присвоить мое богатство. Мулат взял его за плечи и, стиснув зубы, посмотрел ему в лицо. - Я попал в чувствительную точку, - злорадно воскликнул Мартин. - Глупый преступник, прорычал Макс. Вы верите, что все можно купить. Имейте в виду, что ваш багаж долгое время путешествовал в космосе, где-то между Атралом и Дьявольским шаром. Мне нужно было облегчить устройство, чтобы он работал быстрее. Я бы выплатил вам компенсацию, когда прибыл в Сидуан. - Вор, чужой пес! Вы дешево делаете добро другим людям и... - Заткнись. В этом приключении я потеряю больше, чем ты. Ваше богатство, как вы говорите, было просто несчастьем по сравнению с грузом редких металлов, который у меня был в моих бункерах. Я отдал все, чтобы спасти этого ребенка. Это еще одна вещь, в которую вы не поверите со своим извращенным умом. Так что пойдите и посмотрите, посмотрите, что мои трюмы пусты! Сказав это, он жестоко вытолкнул Мартина в проем и захлопнул дверь.ГЛАВА III
Несколько дней на борту неподвижного самолета царила атмосфера скованности. Белль мало говорила и чаще всего оставалась дома, где Макс приносила ей еду, к которой она почти не прикасалась. Однажды он спросил ее, хочет ли она увидеть Мартина, но она отказалась с некоторым страхом. Смущенный быть невольным зачинщиком драмы, Силбад избегал молодой женщины. Он отвернулся, когда проходил мимо нее в коридоре. * * * Однажды вечером старик дежурил у микрофона, и ребенок потребовал для колыбельной чего-нибудь, кроме матросской песни. - Спой мне Принца любви! Смущенный, Силбад импровизировал, чудовищный, ублюдочный куплет, в котором некий принц по имени Дамур пил из светильника... - Это не то! запротестовал ребенок. Знаете, это красивая песня. Мама ее часто пела. - Оставь это, Силбад! сказал голос. Старик подпрыгнул и посмотрел на Белль, которая молча разбила лагерь позади него. - Я знаю эту мелодию, - сказала Белль. Дай мне место. Силбад поспешно встал. - О да! - крикнул Клауди, пой голосом мамы. Белль села и начала причитать из старины Атрала:ГЛАВА IV
На борту корабля Белль и Силбад были обеспокоены, так как Макс не вернулся в течение нескольких часов. - Послушайте, - сказал старик, - мне нужно пойти посмотреть. Все это ненормально. Кепка, сидящая на перевязанном тюрбане, заставляла его выглядеть комично. Но Белль не хотела смеяться. - А если и домой не придешь! - выдохнула она. - Это бы меня удивило, - рассудил старик. Я возьму гусеницу. Макс так бы и поступил, если бы гнев не ослепил его. Однако нужно все спланировать. Макс уже отрегулировал ползунки, и через два дня устройство пойдет само по себе. Если со мной случится какое-нибудь несчастье, интересно, какое, тебе не придется ни о чем беспокоиться, кроме как пристегнуться ремнями. Она возразила: - Но все равно, Силбад, ты понимаешь, о чем говоришь! Вы видите, как я в одиночку отправляюсь в космос! Вместо этого выключите зажигание или покажите мне, как это делается. - Вместо этого я покажу вам, как приземлиться на Пердида. Поездка будет автоматической, Белль, тебе нечего бояться. Развитие устройства, возможно, будет немного менее акробатическим, чем если бы Макс позаботился о нем. Вы будете двигаться медленнее, не беспокоясь об этой милой ее сердцу комете. Просто обратите внимание на посадку, хотя корректоры там, чтобы исправить ваши маленькие ошибки. Она отказалась что-либо слышать. Но Силбаду удается ее убедить. - Если нас не будет через два дня, - сказал он, - верьте, что вы нам абсолютно ничего не сможете. Но у вас всегда будет ребенок, которого нужно спасти. Он сообщил ей, и она, убитая горем, отпустила его. Бросив на гусеницу оружие и банку с жидкостью, он опустил ее на конце подъемника. Подтянув трос, он сам поднялся на лифте. Вскоре после этого он в пылающей жаре ехал по следам двух пропавших без вести. Он спел знаменитую арию о комете, которая пила из его лампы. Каждые пятьсот ярдов он выплевывал на дверь семя мусора и делал глоток из банки. Он достиг дюны, на которой Макс сражался за четверть часа. На песке остались следы, и что-то лежало на полпути, как груда ткани. Выругавшись и плюясь, Силбад вышел из машины и, шатаясь, приблизился. Под дряблой одеждой он увидел невероятно тонкое существо, кожа которого настолько прилипла к костям, что формировала его контуры. В этом черепе, губы которого прижаты к зубам, он с трудом узнал Мартина, полностью обезвоженного. Он увидел короткую стрелу, воткнутую в его грудь, и проворчал - Плохо! Очень плохо! Что это означает? - Это значит, что вы будете следовать за нами без шума, - сказал голос позади него. Силбад навис над собой и увидел, что ему угрожает собственная винтовка, зажатая жирным форбаном, левая ноздря которого была украшена рубином. Далее гусеницу окружила дюжина разноцветных человечков, один из них был за рулем. Они смеялись, как одержимые, передавая канистру изо рта в рот. Разъяренный Силбад не нашел времени подумать об этом. Он прыгнул обеими ногами перед лицом своего ближайшего противника, и они вместе покатились на дно дюны. Винтовка взлетела в небо, на секунду в песок. В каком-то тумане старик сопротивлялся, размахивая кулаками и ногами во все стороны. Но ошеломленный, он вскоре обнаружил, что привязан к капоту гусеницы. - Космосом, кто-то ругался, этот старик дракона съел Они хлопнули его по плечу и потрепали за бороду, а он закатил глаза в ярости. - Трусы! крикнул Силбад, бункерная игра! Снимите с меня эти веревки, и я возьму вас по одной! Гаммиан с лицом, испещренным прыщами, сказал ему под носом - Не кричи так громко, дедушка, у тебя борода разлетится! - А ты, строптивой Вольпида воняешь, свинья! Не нужно дважды смотреть на себя, чтобы понять, что у вас гнилые кости. Я тебя разорву на куски! Багровый, Гаммиан поднял кинжал с треугольным лезвием, но его прислужники удержали его. - Вано защищал это, - сказал тот, кто оказался главным. Пусть двое мужчин отведут его к Рассолу. Остальные хотели сесть в машину. Гусеница с пятью пьяными скандалистами рванула на север. В насмешку Силбада изменили стиль с козырьком на носу. * * * Через три четверти часа трекер остановился, и Силбад был сбит. Он моргнул на солнце и покачнулся на задушенных ногах. Его руки были связаны за спиной. Они были на краю Лестницы Гиганта, которая последовательно спускалась по утесам к Рассолу, как ступени фантастического Колизея. Внизу тихое море казалось куском сланца. Другая сторона неуклонно поднималась к горизонту. Пятнистый Гаммиан хотел попробовать спуск на гусенице по хаотичным пандусам из-за оползней. Остальные отказались, назвав его сумасшедшим. Крошечный караван, они спускались зигзагами с уровня на уровень, пользуясь конусами осыпи или наклонными разломами, или подбираясь к грубым деревянным лестницам, установленным в труднодоступных местах. Проходя мимо пещер, которые по горизонтали пронизывают скалы, Силбад учуял запахи животных и слышал звуки конюшни. Подойдя к одному из них, небольшой отряд развернулся и пошел под арку. Силбад видел силуэты животных с длинными шеями, которые то тут, то там на коленях стояли на сухой траве. - Клянусь моей лампой! - воскликнул он, - разве это не дромы, эти звери? «Ты выиграл, дедушка», - сказал анонимный голос, пошлость которого отразилась на хижинах Сидуана на расстоянии лиги. Разъяренный тем, что забыл свои решения оскорбленного молчания, старик стиснул челюсти. Дромс! Он никогда не видел их, кроме окаменелых в камне. Живые дромы! Что касается этих парней, то Силбад давно догадался об их происхождении. Вам не нужно было быть великим ученым, чтобы распознать характерные рубцы на определенных плечах (хлыст заключенных Савахи), ни печально известный знак числа Каппиева, вытатуированный под ногтями, ни шрамы старых язв вокруг лодыжек, которые знали кандалы Дзета. Все пахло пиратом Интерстела и камбузом, сумкой, веревкой и флибустьером. Бог знает, как сюда попали эти космические отбросы! Они вязали крючком несколько раз в тени наклонных коридоров и выходили на солнце тремя этажами ниже. Монотонный, утомительный спуск длился еще час до последнего обрыва, который все еще возвышался над Рассолом на пятьдесят метров. Там в расщелинах скал росли болезненные мхи и колючие кусты. Зияло несколько отверстий, одно из которых представляло широко открытый рот титанической человеческой фигуры, гигантской фигуры, наполовину разрушенной веками. Силбада втолкнули в этот туннель со стенами, уставленными дымящимися факелами. Растянувшись на земле, небольшие группы мужчин перестали играть в костяшки, чтобы высмеивать презираемые стариком насмешки. Его заставляли продвигаться по лабиринту лестниц и коридоров, повторяя ритмичный писк. Выйдя в комнату с аркой, Силбад увидел, как крутится большая клетка с белками, вяло управляемая людьми с тупыми глазами. Эта клетка была переплетена с норией, сливающей воду в канаву. Оттуда сильно пахло солью. После нескольких объездов пещер Силбада столкнули в темную комнату, дверь которой захлопнулась перед ним. - Сквозь космос, Силбад! Голос Макса выругался, почему ты ушла? Этот голос согрел сердце старика. - Так вот ты где! - воскликнул он, округляя глаза, чтобы попытаться увидеть. Но уже Макс нежно держал его за плечи. - Старый дурак, - упрекал он, - ты меня дождался! - Всегда говори, моряк. Что бы вы сделали на моем месте? Он взглянул на высокое отверстие, из которого проникал косой свет. - Кажется, я нашел вход в древний город, эти шершни! - Если бы они ее не нашли, они бы давно умерли. Вы видели обломки самолета? Старик удивился: - Какая? Какой мусор? Эти паразиты закрыли мне глаза шапкой. «Старый корабль« Каппа », - сказал Макс, - в пяти или шести километрах отсюда. Вано признался мне, что семь лет засыпал там илом. Они так и не смогли уйти. - Вано? Макс рассказал ему, как он позволил себя забрать. Говоря это, он помог ей развязать запястья. Что-то шевелилось в тени. Силбад повернулся к фигуре, прислонившейся к стене. - Мы не одни, - сказал Макс. Вы видите там пилота аппарата Каппиана. Он почти не разговорчив. Его плен полностью оглушил его. Фигура безумно рассмеялась. Макс коснулся пальцем лба. - Понятно, - сказал Силбад. Веселая компания! - И красивый? - спросил мулат. Силбаду пришлось рассказать свою историю и отстоять принятое решение. Он изменил разговор - Как вы думаете, чего они от нас хотят? - Не надо долго думать! - Ты имеешь в виду... - Поляна, на которой стоит Гранд Макс, полностью окружена. Они ищут способ справиться с этим, но опасаются реакции экипажа. - Команда... Макс ударил старика ногой по ребрам и осторожно показал фигуре бывшего пилота. Его голова повернулась к стене, казалось, он спит. - Поставьте себя на их место, - сказал Макс. Их много, возможно, тысяча согласно размерам их корабля, но их оружие - всего лишь причудливые мечи, вырванные из старых коллекций в городе. У них почти нет боеприпасов для остальных. Подумайте о бойне, которую наши тридцать человек могли устроить с лучами. Мулат склонился над ухом Силбада. «Я тоже рассчитываю на восстание», - прошептал он. Они видят, что Grand Max не может вместить их всех. Представляете реакцию тех, кого стоит там оставить? - Вы видели того, кого называют Мастером? - Еще нет. Силбад с отвращением огляделся. - Я хочу пить, - сказал он. Эти пираты забрали у меня банку с мусором. «У двери амфора и кубок», - сказал мулат. Старик ворчал на амфору. Он воткнул в него кубок, свисающий со стены на цепочке, и поднес к губам. Он сделал глоток и сплюнул. - Ух! он сказал, эта вода воняет старой солью... А что они здесь едят? - Мне дали не очень вкусный бульон, в котором плавали остатки грибов. Из того, что я мог узнать от этого парня, они выращивают несколько растений слоевища в своих пещерах. Они также собирались охотиться на диких дромов на другой стороне планеты, когда у них еще были средства передвижения. - То есть есть уголок Гаммы 10, который не совсем пустынный? - Кажется, что мы находим несколько скудных оазисов вокруг полюсов. Но они предпочли поселиться... Громовой рев оборвал его и разнесся от подвала к подвалу. В своем углу плененный летчик задрожал. Однако он смеялся, и этот судорожный смех передавал странные толчки его и без того потрясенному пугающему телу. - Что это? - спросил Макс. - Привет привет! мучительно бросил пленника, это Зверь, конечно! - Что за зверь? - Ты не знаешь? Привет привет! Они не знают, хи-хи! Это толстая Любимая Мастера. Она ест из его рук. Два таких он нашел семь лет назад в нижних галереях. Но один мертв. Одним меньще! Привет привет! Она была прокаженной... Другой тоже, но она исцелилась. Он пел сам с собой под детскую мелодию - Исцелил, исцелил! Жирная любимица мастера, исцелена!... Она, знаете ли, сейчас очень толстая. Она не может пройти ни в какой коридор. К счастью, тем более, что она нас всех съела, как цыплят. Она подчиняется только Мастеру. Потому что он был очень маленький, только высокий, как... как дром! Вторая труба разорвала тишину подвалов. На конце цепочки кубок звенел по амфоре. - Хо-хо-хо! Она кричит, потому что голодна. Сначала его кормили заключенных. Теперь мы кормим ее новорожденных дромов время от времени, когда она насытилась грибами. Силбад взорвался: - Что, черт возьми, он говорит? Заключенный приложил палец к губам: - Тише! Вы должны быть мудрыми, иначе Мастер отдаст вас Зверю. Всегда будь мудрым. Меня ни разу не выдали, потому что я хороший, как хороший мальчик. Я пытаюсь найти формулу, по которой устройство уходит; Я очень стараюсь... Он прижал изможденную руку ко лбу и запел: - Тонна угля для обогрева эжектора. Медленно отпустите дроссельную заслонку, до 10:30 на шкале. Больше нет, несчастный, основная форсунка будет плавиться как воск... Подскажите разные точки плавления в зависимости от используемого топлива, аспирации!... Вы не знаете? Вы никогда не станете пилотом! С криком ярости он встал, сжимая кулаки, слюни на губах: - Разберись с дромом, свиньи! Он позволил себе упасть на матрас, тяжело дыша. Долго гладил по голове, дул: - Мудрый, малыш, будь мудрым. Иначе Чудовище съест тебя, как курицу. Затем он поделился неслышным разговором с воображаемым собеседником. - Клянусь туманом Савахи, - мягко выругался Силбад, - он сведет меня с ума, как и он сам. Но в коридоре послышались шаги. Раздался металлический шум, дверь открылась, и увидели шестеро вооруженных до зубов мужчин. Один из них попал в тюрьму. В левой руке он держал факел; другой держал нагрудный меч в форме листа пандана. - Мастер хочет тебя видеть, - сказал он. Их руки были связаны.ГЛАВА V
Их вели по все более широким коридорам и лестницам, вымощенным шаткими плитами. Попутно факел осветил странные барельефы на стенах. Они миновали каменный мост, перекинутый через ров шириной с реку. Запах овощной гнили поднимался из глубины, погруженной в тень. Они вошли под хранилище, поддерживаемое массивными колоннами, и оказались в огромном круглом помещении, окруженном перистилем. На вершине ряда концентрических рынков стоял своего рода алтарь. Вонь стала невыносимой. Плотно обрамленные своими стражами, Макс и Силбад поднялись по ступеням, ведущим к алтарю, под которым открылась ниша. В алькове на матрасах космического корабля валялся невероятно толстый мужчина. Он был очень похож на Будду, этого бога-пророка древней религии. Будда наклонил две огромные ноги и сел на край своей кровати. Он приложил кулак размером с дыню к ее пухлому бедру. Другой рукой он хватает чашку с низкого столика. Под гладким полированным черепом прищуренные глаза смотрели на двух пленников. Особенно он смотрел на мулата. - Так вот Гранд Макс! - сказал он двойным басом, от которого задрожали три сложенных подбородка. - Значит, есть Мастер! - возразил Макс. Мастер залпом выпил свою чашку и отправил ее прочь. Он отскакивает от тротуара. Макс заметил, что его правая рука была покрыта блестящей металлической перчаткой. Будда улавливает это любопытство на лету. Он протянул перед собой металлическую ладонь, как гигантский робот-паук. - Однажды я потерял настоящую руку, - сказал он самодовольно. И я не жалею об этом. Он сильнее и лучше держится за кости запястья. Он протянул руку и схватил меч стражника. Он пошевелил пальцами; меч смялся, как бумага, между его костяшками пальцев. Он бросил непригодное оружие на землю и громко засмеялся. Он указал на браслет Макса. «Человек с платиновой рукой против человека с золотой рукой», - сказал он. Мне кажется, что человеку с золотой рукой не повезло. - Не очень, - с улыбкой сказал Макс. Мулат разорвал звенья своих запястий, как шерстяные нити, и наклонился, чтобы поднять меч. В три движения голыми руками он расправил его и с презрением вернул охраннику рукоятью вперед. - Я вижу, у тебя есть ответ на все. В принципе мне это не нравится. Но как вы... Гранд Макс! Я принимаю это с добротой. Ирония Будды не ускользнула от мулата, который ответил тоном дружеской беседы. - Я вижу, вы относитесь ко мне с некоторой снисходительностью. В общем, это меня расстраивает. Но как вы... Мастер! Я пока не обиделась. Он продолжил, прежде чем другой смог открыть рот - Если мы остановим это учтивое нападение! Поговорим по сети. Чего вы ждете от нас? Не отвечая, Будда поставил ноги на землю. Он встал. Его рост был колоссальным. Он был на полголовы впереди Макса. Ее конечности представляли собой пучки круглой плоти, но живот образовывал толстый пояс, перекинувшийся через оранжевый саронг, обвязанный вокруг ее чресл. Он повернул голову в дальний конец комнаты и сказал: - Слышишь, милая? Чего мы хотим от большого Макса? Макс посмотрел. Он видел только что-то вроде гигантского камня, который, казалось, катился между двумя колоннами перистиля. Сероватая скала с неточными очертаниями, вмятина, как обломки разрушенного дома. - Слышишь, моя большая дорогая? повторил Мастер. Масса внезапно раскололась по всей длине, открывшись пополам во влажную розовую пещеру, из которой свисали обычные сталактиты из слоновой кости... И Макс вдруг понял, что огромный камень был всего лишь головой зверя, который зевал, показывая зубы, безвольный язык и туннель глотки с безвредными скоплениями миндалин. Дрожащее шипение наполнило зал, когда горячее, зловонное дыхание, подобное ветрам Савахе, достигло людей. - Судя по космосу, - проревел еще не заговоривший Силбад, - вот эта падаль так воняет! Рот захлопнулся, как волна на рифе, и всюду взорвалась слизистая мокрота. Ее голова поднялась над землей и тяжело кивнула между двумя колоннами. - Все в порядке, дорогая, все в порядке! воскликнул Мастер. Он сердито посмотрел на Силбада. «Вы ее раздражаете, старый мусор», - сказал он. Она все понимает, никогда этого не забывает! Ее тело слишком велико, чтобы пройти между колоннами, но я не могу ответить за прочность этих решеток, если вы поставите ее назад оскорбительными отражениями! Вся комната рухнет. Зверь продолжал пробиваться под напором невидимых плеч. Ее голова все еще качалась. Она вспенилась. Максу показалось, что он увидел трещину в колонне... Охранники в беспорядке отступили к выходу. Обладая ловкостью, о которой можно было подумать, Макс и Силбад увидели, как Мастер спустился по лестнице и побежал к зверю. Он протянул руки с криком: - Довольно, дорогая. Я обещаю вам этого человека. Вы получите это! Поддерживая обеими руками морду чудовища, он пошатнулся в насмешливых попытках оттолкнуть его. - Обещаю! - снова закричал он. Голова перестала опасно вертеться. Она издала короткий трубный звук, похожий на вопрос. - Я обещаю! - снова закричал Мастер. И мы стали свидетелями дантовского и омерзительного зрелища. Толстый язык чудовища прошел между его роговой пастью. Она облизала Будду с головы до ног в тяжелых восходящих ласках, от чего ее живот задрожал. Он споткнулся, смеясь, под мокрым толчком. Он продолжал повторять - Будет, будет! Но да, дочка, обещано. Вы получите это! Затем он ударил металлическим кулаком по морде со словами: - Теперь все в порядке, это так. Лежа! Я сказал: ложись! Голова громко фыркнула через ноздри и упала на пол. Будда случайно сел на выступ нижней челюсти. Он сердито посмотрел на охранников, которые вздрогнули, глядя на Макса и Силбада. Эти последние двое не двинулись с места. Будда жестом пригласил их подойти. На секунду Макс чуть не отказался от приглашения из-за зловония: но, боясь показаться трусом, он спустился по ступенькам. Силбад последовал за ним, ворча на свое. борода. На трех метрах толстый укротитель протянул руку, чтобы остановить их. - Больше не надо, - посоветовал он. Охранники тоже неохотно выступили вперед. Они снова подставили своих заключенных. Вблизи и в профиль чудовищная голова выглядела хаотичной и сероватой. Очищенные пятна образовывали поляны в его редких волосках. При небольшом внимании можно было различить пропорционально крошечный глаз, сияющий, как драгоценный камень в дыре в стене, на высоте двух метров над землей. Своим платиновым кулаком Мастер приподнял, словно занавес, утяжелил часть верхней губы, обнаружив таким образом выставку пересекающихся клыков на розоватых слизистых оболочках. - Впечатляет, а? - сказал он с гордостью. Он отпустил губу и пояснил: - Это роющий зверь. Древние гаммианцы этой планеты приручили его, чтобы он рыл туннели быстрее любой машины. Об этом говорят барельефы. Этот подземный город - дело рук его предков... По крайней мере, для тяжелой работы. - Очень интересно, - сказал Макс. Но я предполагаю, что вы пригласили нас для чего-то другого, кроме занятий по зоотехнике. Мастер улыбается. «Мы увидим это позже», - сказал он. Не торопись. Мулат отчаянно думал о Белль, о ребенке, о своем устройстве, которое неизбежно войдет... (он воздержался от взгляда на свой браслет) примерно через сорок часов. Мастер весело посмотрел на Силбада. «У тебя был слишком длинный язык, старая борода», - заявил он. Вы подписали свой смертный приговор. Я должен был пообещать тебе, Хани, успокоить ее. Пока этого не будет. Посмотрим завтра... или через несколько дней. Она не забудет этого, поверьте мне. На самом деле она только об этом думает. У нее очень тонкое чувство данного слова и отличная память. Силбад презрительно пожал плечами. Он протянул Максу свои связанные запястья. «Убери это, чтобы я сломал ей лицо», - естественно спросил он. Охранники возились с оружием. Но Мастер задыхался от смеха. Своей рукой он жестом показал своим людям, чтобы события продолжались. - Давай, большой Макс, - икнув, сказал он, сними галстуки, чтобы нам немного повеселиться! Макс посмотрел на своего старого друга. «Силбад, - сказал он, - обещай мне не дурачиться. - Хорошо, хорошо, - сдался старик, будет на потом. Но забери это от меня. Макс развязал узлы поворотом большого пальца, и Силбад подавил проклятие под ушибленными веревками. Он нехотя засунул руки в карманы. Мулат повернулся к Мастеру, который все еще смеялся, вытирая глаза пухлыми пальцами. - Прекрати немного свою нелепую выставку, - сказал он. Мы видим, как ваш жир трясется повсюду. Это отвратительно. И поскольку вы не хотите затрагивать эту тему, я беру на себя инициативу. Тебе нужно мое устройство, не так ли?? Но вы не осмеливаетесь заставить его атаковать из страха перед командой. Лучше терпеливо подождать, пока мои люди выйдут и попытаются найти меня. Не рассчитывай на это, толстяк. Они получили приказ взлететь, не заботясь обо мне, примерно через десять часов. Решив ускорить события, он заговорил, не давая другому возможности сказать ни слова, смешал истину с ложью и сократил задержки; не забывая набивать свою речь обидными словами, призванными сломить хладнокровие своего противника. Зверь уже рычал. Его разъяренный хозяин вскочил и крикнул стражникам: - Заставь его заткнуться! - К нам, Силбад! - приказал Макс. Два друга раньше попадали в трудные ситуации. Молчаливое соглашение и их давняя привычка друг к другу облегчили тактику. Фактически, Силбад с самого начала понимал, чем все закончится. Это был странный и хорошо поставленный балет. Двое мужчин резко отодвинулись друг от друга и упали на свои места. Каждый из них вращался на одной заднице, и их вытянутые ноги косили двух охранников, дезориентированных этим стилем боя. «Остановите их», - кричал Будда. Зверь сердится! Этот приказ был далеко не эффективным, но только усугублял замешательство, потому что зверь опасно перемещался между колоннами. И ужас нарисован на лицах охранников. Силбад уже встал с мечом в руке. Его правая нога нанесла резкий удар в висок вытянутому противнику, а его оружие молниями закружилось вокруг другого. Макс держал человека на расстоянии вытянутой руки и швырнул его в трех нападавших, которые упали как булавки. Мастер очень быстро понял, что единственный способ успокоить монстра - это остановить бой. Он перестал отталкивать гигантскую морду и, уверенный в своих силах, прыгнул на Макса. Его металлический кулак упал, как молния, и разбил лоб... охранника, которого Макс поднял перед собой, как щит. В мгновение ока Макс увидел картину: огромный, неуравновешенный силуэт толстяка вырисовывался на фоне красного рта, открытого, как кратер, как дверь театрального ада, а чуть дальше начинались колонны. скользить по их базам. Макс расслабил свое тело в катапульте, и его голова с дряблым звуком ударилась о живот Мастера. Медленное видение показало ему, что Будда поднялся с земли и полетел назад. Мастер, казалось, на мгновение парил на вершине параболической траектории, расставив конечности, с видом невыразимого удивления. Макс видел, как он упал назад, прошел под зловонным театральным сводом открытого рта... Гигантская челюсть высохла! "Занавес! - подумал Макс, прыгая издали. Затем он заметил, что в суматохе голос Силбада кричал на него. - Предупреждение! Около тридцати человек, которых он не видел, уже беспорядочно возвращались к выходу с выпученными глазами, не заботясь о Силбаде, который отпрянул перед ними, размахивая мечом, как если бы он сам был их лидером. заказ вывода. В двух потрясающих прыжках Макс присоединился к ним, когда вся комната рухнула позади него, в грохоте, где рычание зверя смешалось с треском камней. На бегу Макс смеялся от радости. Все шло прекрасно. - Мастер мертв, а Зверь сбежал! он закричал. Этот крик хлестнул беглецов. Они перешли каменный мост, бросив свои армии. В спешке один из них был сбит в темную канаву. Ее крик раздавался бесконечно затерянным в глубине. Прижавшись локтями к телу, Макс бросился вместе с Силбадом. Прежде чем вязать крючком в узкой прихожей, они повернули голову. Чудовище прошло фантастической мордой под аркой выхода. Они увидели, как его гигантские когти оторвали камни, преграждающие ему проход, угадали зубчатый позвоночник, похожий на вершину ламбдийского храма. - Быстро! - сказал Макс. Они заблудились в лабиринте извилистых тропинок. Далеко впереди или отраженный прихотью беспорядочного эха, звук быстрых шагов и панических голосов выдавал панику пиратов. Крик Макса повторили десять, сто ртов - Мастер мертв, Зверь сбежал! Мастер... Зверь... сбежал... мертв. Зверь! Зверь! Снова шаги! Звук падающих мечей, подпрыгивающих по ступеням, грохот оползней в глубинах огромной мухи слона, опустошенной чудовищем. Достигнув перекрестка, Макс жестоко столкнулся с мужчиной, который шел сбоку. Мужчина упал вдоль стены под танцующим светом факела. Мулат узнал Вано, лидера тех, кто застал его врасплох в пустыне. - Вы! - подумал Вано. - Эх да! - сказал Макс, дружище, поднимая современное оружие, которое пират уронил. Силбад, возьми его журнальный пояс. Это избавит нас от этих нелепых мечей. Вано отпустил. - Вот, - просто сказал он Силбаду, - у вас есть кепка, как у меня. - Это потому, что я был офицером во флоте Лямбды во времена Империи. А ты? - Второй капитан на борту Frâm, эскадрилья 7. - Все нормально, - перебил Макс. Сейчас не время размышлять о военных воспоминаниях. Этот ужасный парень, которого вы называете Мастером, мертв, Вано! - И Чудовище выпущено, я знаю. - Куда ты так быстро бежал? Вано пожал волосатыми плечами. - Невозможно заставить эту кучу паникующих слушателей прислушаться к разуму. Это правда, что я был единственным с Мастером, у которого было подходящее оружие. Я просто собирался убить Зверя. Она не может быстро двигаться в трудных местах. И у нее есть идиотский рефлекс, чтобы широко открывать рот, когда вы ее раздражаете. Эту цель сложно не заметить. Я уверен, что хороший сквирт в миндалины будет правильным. Он подозрительно посмотрел на Макса - Ты все это начал? - И как! Силбад согласился. Вано улыбается. - Развернитесь, - приказал мулат. Давай свяжемся с ним по счету Fat Chérie. Пират снял со стены факел. «Я думаю, вы выиграли игру», - признался он. Мужчины будут подбадривать вас; они никогда не могли почувствовать запах этого зверя. Его аппетит заставлял их вдвое больше работать на грибных фермах.ГЛАВА VI
Это было немного сложно, но не очень долго. Ведомые Вано, они столкнулись с монстром в монументальном коридоре и успели только прыгнуть на более узкую тропу. Как и предсказывал Вано, зверь попытался последовать за ними и начал расширять отверстие. Им пришлось вернуться примерно на тридцать метров, чтобы избежать удара. Оттуда Макс выпустил короткую очередь по роющей морде. Разъяренный зверь открыл окровавленную пасть. Макс послал свои трассирующие снаряды ей глубоко в горло. Она щелкнула челюстями и мгновенно открыла их для ужасающего вздоха. Мы видели, как его голосовые связки дрожали, как металлические листы. Макс выстрелил в третий раз по дну этой живой пещеры. Голова резко дернулась назад со звуком землетрясения. Оползень возвел каменную стену перед этим кошмарным видением. В большом коридоре эхом разнесся грохот взрывов и заглушенных труб. «Она хлестает стены своим хвостом», - объяснил Вано. Она все разрушит во время агонии. Давай выбираться отсюда. Между ними и умирающим зверем протянули добрых два километра лабиринта, не встретив ни одной живой души. Взяв Вано за руку, Макс помешал ему вести их дальше. - Давай поговорим, - сказал он. Вано удивленно взглянул на него. Он указал на оружие мулата на перевязи. - Вы все еще чувствуете потребность поговорить? Я говорю вам, что вы выиграли игру. У других нет ничего, кроме кусков хлама, чтобы противостоять вам сейчас. - Хотелось бы быть уверенным. Что, если ты загнал меня в ловушку! Пират пожал плечами. - Очевидно! он сказал. У вас нет доказательств моей добросовестности. Макс попытался оценить своего человека. Он подверг это испытанию - Сколько вас в этом городе? - Девять центов без учета жертв Зверя. - Вы прекрасно знаете, что моя камера не унесет вас всех. Представляете, в последний момент состоится битва. Дайте нам выход отсюда без барабанов и труб, и я возьму вас с собой; в одиночестве. Пират медленно покачал головой. - Нет. Я не могу сделать это с ними... Ой! конечно, они ничего не стоят, но они в некотором роде доверяют мне и... Я тоже ничего не стою, но есть пределы человеческой мерзости. Я не могу бросить таких парней, с которыми страдала более семи лет. - Возьми с собой двух или трех. Те, кого вы считаете достойными... - Нет, Макс. И др? - Но все равно, - настаивал Макс, - все равно всех забрать невозможно! Невозможно! И как вы думаете, они будут колебаться на вашем месте? Вано почесал лоб. - Наверное, нет, - признался он. Но это вопрос принципа. Если бы мне случилось пойти с вами, я бы не скрывался, после того как они поклялись вернуться и поискать их. - Они не поверят. - Я знаю. Но это шанс сбежать. Те, кто меня хорошо знают, могли успокоить других. - Их бы зарезали. - Этого тоже следует опасаться. Я допускаю, что здесь есть дело с совестью. Возможно, мне нужно подумать, но одно можно сказать наверняка: я не буду скрываться Силбад хрипло спросил: - Покажи левую руку, Вано? Пират протянул руку. Силбад раздвинул пальцы и вглядывался в кожу между безымянным пальцем и мизинцем. Он увидел там маленькую синюю точку. «У него легальная татуировка», - сказал он. Он действительно ветеран имперской эскадрильи. Ты можешь идти, Макс. Спросите его что-нибудь о его чести как офицера, если хотите быть уверенным. Пират или нет, но этот парень не способен нарушить свое слово. - Я уже понял, - сказал Макс. А поскольку вы также были частью Имперской армии, он не предаст нас больше, чем он предаст свою собственную. Так что давайте играть честно. Он повернулся к Вано. - Поговорим побыстрее, - сказал он. Признаюсь, мы очень торопимся. Не говори тебе почему. Они сошлись во мнении об отношении к другим. * * * Берега Сомюра были безлюдны; пустой, последний обрыв. Пираты поднялись выше, поставив два или три этажа между собой и подземным городом. Выйдя на солнце, трое мужчин вспомнили беглецов с огромными барабанами оружия. Вано сунул руки в мегафон. - Зверь мертв! он крикнул. Макс убил Зверя! Взволнованные пираты кидались вниз по лестницам и уступам дороги. Они собрались вокруг мулата, забравшегося на скалу. В таком положении он доминировал в оборванной толпе. Ей его жаль. Он был поражен, увидев небольшое место, которое могли удержать несколько сотен человек на большой планете. Они выглядели убогими и беспомощными. Внизу, Рассол искрился вековой безмятежностью, как будто ему безразлична судьба тех человеческих микробов, которые загрязняли его берега. - Это правда, что я убил Зверя, - сказал Макс. Но Вано проявил инициативу. Большинство лиц, смотрящих на него снизу вверх, приобрело выражение облегчения. Мы ему аплодируем. Макс протянул руки, призывая к тишине. - Я вижу, что вы не обвиняете меня в том, что некоторым из вас приходилось карри. Но признай, что я был в рамках своих прав. Я тебя тоже не виню, ты ни на что не годен. В этом шутливо резком апострофе мужчины не ошиблись. Смех бегал туда и сюда. Макс нашел правильный тон, чтобы понравиться им. Он продолжил : - Давайте перейдем к сути дела. Лично я, ничем тебе не обязан, позволил бы тебе умереть на твоей гнилой планете; Вы видите, что я с вами откровенен. Но Вано воспротивился этому, несмотря на мои попытки коррупции. Тогда поблагодарите его, думая, что немногие мужчины сделали бы для него столько же! Бывшего офицера приветствовали. - Поэтому мы едины. Вы тоже захотите покинуть этот восхитительный уголок! Поскольку у меня загорелая кожа от природы, мне неинтересно загорать, и я пил достаточно солоноватой воды на всю оставшуюся жизнь... Он позволил смеху, вызванному его словами, утихнуть. Затем он размахивает пистолетом, говоря: - Чтобы доказать вам свою добросовестность, я возвращаю его оружие Вано, вашему новому лидеру. Но сначала я требую от вас такой же жертвы. Кто-то владеет винтовкой Силбада, той старой матросской бородой, которую вы видите рядом со мной. Пусть кто-нибудь передаст винтовку Вано. Как единственный владелец единственно подходящего оружия, ваш лидер будет арбитром ситуации. Он дал вам доказательство лояльности. В толпе поднялся переполох. Они вытолкнули вперед человека, худого и загорелого, как старая кожа. Он протянул винтовку Вано и сказал с ноткой сожаления в голосе: - Хорошее оружие. - А теперь, крикнул мулат, пойдем к твоему устройству. У меня на борту есть запасные части. Не должно быть невозможным поднять ваш старый ящик для мусора с земли! * * * Пиратский корабль не заслужил другого названия. Это было старое каппийское грузовое судно, украшенное вышедшими из употребления лучевыми пусковыми установками, батареи которого были разобраны для использования городских насосов в течение первых трех лет. Чтобы сэкономить время, Макс попросил Вано объяснить самому себе детали древнего двигательного механизма, в то время как люди, охваченные надеждой, расчищали песок вокруг треноги. Машину сдерживала не проблема с полетом, а проблема с взлетом. Чтобы преодолеть притяжение планеты, потребовалась тяжелая и громоздкая сборка из примерно пятидесяти больших турбореакторов, каждый из которых был оснащен десятью осевыми компрессорами с тридцатью ступенями. Однако около пятнадцати сопел расплавились от тепла выбрасываемых газов. Поэтому любой полет закончился бы катастрофой. - Вы проверяли, как работает молекулярная блокировка? - спросил Макс. Вано выглядел смущенным. «У меня такое впечатление, что мы говорим на разных языках», - смущенно сказал он. Позвольте мне рассказать вам то, что я знаю. Обычно карбул доводит сопла до теоретической температуры плавления, но это плавление не происходит из-за поверхностного окисления металла. На Gamma 10 все по-другому, потому что редкий элемент его атмосферы действует как помадка. По крайней мере, так сказали наши техники перед тем, как Мастер передал их Зверю за недееспособность. Таким образом он лишил нас наших последних шансов. Макс думал, что это сон. - Да все-таки, прогремел он, о чем ты! Как ты мог отправиться в космос на... Нет-нет, это потрясающе! Что ты мне говоришь про оксиды и помадку! Покажи мне молекулярную блокирующую систему. - Я не понимаю. Знаете, я никогда не был техником. Макс вскинул руки к небу. - Если вы заблокируете молекулярное перемешивание металла, он не сможет нагреться. - Я это понимаю. Значит ли это, что существует? Макс засмеялся и хлопнул ее по плечу. - Вы и ваши товарищи слишком долго были в пиратах. Вы потеряли всякую связь с техническим прогрессом. Не волнуйтесь, я подниму вашу большую машину с земли с невредимыми реакторами в короне. Вы не поедете очень быстро, но этого будет достаточно, чтобы сплотить выбранную вами цивилизацию. Однако небольшой совет: отпустите пирата. Ваше устройство сломается после последней поездки. Он повернулся к Сильбаду. - Запрыгивайте на гусеницу и успокойте... экипаж. Возьмите Вано с собой, чтобы люди, окружающие Гранд Макс, пропустили вас. В запасниках вы найдете два больших ящика с пометкой BL. Принеси их как можно быстрее... Принеси новости и о маленьком. * * * Трекер вернулся через полчаса. Силбад корчился на похоронах. - Ящики нашли? - спросил Макс. - Они здесь! - А Клауди? Силбад болезненно сглотнул. - Хорошо! что? мулат забеспокоился. - Около двадцати часов он... он не подавал никаких признаков жизни.ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ
«... Les événements ne se produisent pas, ils sont en place et nous les rencontrons inéluctablement en suivant notre ligne d'univers. »Sir Arthur EDDINGTON.
Последние комментарии
5 часов 51 минут назад
5 часов 53 минут назад
11 часов 44 минут назад
15 часов 49 минут назад
16 часов 24 минут назад
1 день 13 часов назад