То, чего не бывает [Наталия Владимировна Гуревич] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Все книги автора

Эта же книга в других форматах


Приятного чтения!




Наталия Владимировна ГуревичТо, чего не бывает

Часть перваяПутешествие в Тень-город

1. Незаводная карусель

Минька Пожарский в полном одиночестве сидел на мягкой травке под яблонями. Перед ним стояла роскошная заводная карусель, сегодняшнее приобретение. Минька смотрел на нее и думал печальные мысли. Поводов обижаться на жизнь у него было много. По меньшей мере, два. Если не считать того, что карусель ни в какую не хотела заводиться.

Это, конечно, было пустяком по сравнению с трагедией, случившейся в начале лета. Впервые за всю сознательную жизнь Минька был разлучен с компьютером. И вот он уже второй месяц сидит в глухой деревне, не зная, что новенького произошло в области игровых технологий.

Когда мама сообщила, что решила на все лето отправить его к бабушке, он не поверил. Он спросил, не шутит ли она.

— Нет, не шучу, — ответила мама. — Ты посмотри на себя! Доходяга. Глиста в скафандре.

Минька в самом деле был худой, а из-за шапки густых жестких волос его голова казалась непомерно большой.

— Поедешь в деревню оздоровляться, — подвела мама итог беседе.

— А может, я возьму с собой компьютер? — неуверенно спросил Минька. Что-то подсказывало ему: вопрос не найдет понимания у мамы. Так и случилось. Мама всплеснула руками и воскликнула:

— Ну конечно! Я тебя туда не за компьютером сидеть посылаю. Даже не думай об этом. — Сказала, как отрезала.

Минька не раз еще до отъезда заводил этот разговор, но мама была на редкость упорна в своем решении. Раз в год и палка стреляет.

В итоге Минька поехал-таки в деревню налегке. Три летних месяца выпадали теперь из жизни. Что ж это за жизнь без компьютера? Убожество.

Бабушка, увидев его, запричитала:

— Люди добрые, посмотрите на него: два мосла и ложка крови! Я не я буду, если к осени не сделаю из тебя человека.

И она принялась «делать человека». Пышечки, кашки, блины, котлетки, — все пошло в ход. Минька смотрел на неубывающую гору фаршированных блинчиков и тосковал еще больше.

А деваться было некуда. Дожди заливали деревню. За месяц выдалось едва ли два ясных дня.

— Ну и оздоровлюсь же я здесь! — злорадно думал Минька. Воображение рисовало ему сладкие картины возвращения домой: он умирает от ожирения на руках у мамы, а она не знает, куда деваться от раскаяния.

Иногда все же случалось что-то хорошее. Приходили, например, соседские ребята. Миньке выпадала возможность отвести душу, рассказывая о своих любимых игрушках. Приятели слушали с интересом, — нормальные компьютеры они видели только по телевизору. В свою очередь Миньку учили ходить на руках и играть в подкидного дурака.

Но в основном было скучно. И если бы не эта зверская тоска, ни за что бы Минька не пошел в сельский клуб на представление заезжего цирка. Цирк он не любил. Считал, что люди, работающие там, тратят силы на ерунду. А кроме того, мучают животных и мошенничают. Последнее относилось к фокусникам. Вот кто зрителям головы морочит!

Был первый солнечный день за несколько недель. Промокшая земля быстро подсыхала. Мальчишки бурно радовались солнцу и предстоящему удовольствию. Минька, глядя на них, оттаял и стал смотреть на мир более снисходительно. Если б он знал, чем закончится этот культпоход, он подождал бы со своим снисхождением.

В первом отделении выступали акробаты, жонглеры и дрессировщики с парой медведей. Медведи слушались плохо и несколько раз получили по ушам. Минька с мрачным удовлетворением откинулся на спинку кресла. Он всегда знал, что зверей в цирке бьют, и теперь лишний раз в этом убедился.

Во время антракта в вестибюле дурачились клоуны. Они рассказывали старые анекдоты, продавали воздушные шары и фотографировались с желающими. Потом стали раздавать лотерейные билеты. Главным призом обещали заводную карусель. Игрушечную, конечно.

— Подходите! Абсолютно бесплатно! Количество билетов ограничено!

Все кинулись за билетиками. Ну, и Минька тоже. Дают — бери. Урвав добычу, он выбрался из толпы. На розовом листочке черным фломастером жирно была вырвана цифра 16.

— Хорошее число, счастливое, — сказал кто-то над его головой.

Незнакомец был высок. Лицо худое, бледное, с черными усиками. На плечи накинут широкий до пола плащ. В руках — белые перчатки и трость.

Минька сразу заподозрил неладное и насупился. Но незнакомец больше ничего не сказал, ушел куда-то.

Объявили о начале второго отделения. Все поспешили в зал. Свет погас еще до того, как зрители расселись, поэтому в поисках места народ шипел и ругался.

Еще не закончилась возня, когда белый луч прожектора высветил на сцене неподвижную фигуру. Фигура взмахнула плащом. Вспыхнул свет. Минька понял, что оправдались его худшие опасения. Он попал на фокусника. Но до выхода было уже далеко. Позади толклись люди. Минька со вздохом стал пробираться на свое место.

Фокусник демонстрировал обычные чудеса: доставал бумажные цветы из будто бы пустых коробок, восстанавливал никому ненужные порванные газеты и распиливал покорную ассистентку. Больше всего Миньку злило, что приятели были в восторге. Неужели они не понимают, как это все глупо?

Наконец, представление окончилось. На сцену выскочили клоуны.

— Лотерея! — объявили они.

В цилиндр фокусника высыпали разноцветные бумажки. Клоуны доставали их и оглашали выигрышные номера.

— Огромная-преогромная шоколадка достается номеру восемь, — чтоб жизнь была сладкой!

— Красочную книжку с массой полезных знаний о курочке Рябе получает номер… сто четыре!

— Веселого клоуна с красным носом и мягким торсом выиграл номер… девяносто семь!

Минька сидел напряженный. Не потому что хотел выиграть. Игрушки его не интересовали, если это не было связано с компьютером. Ему навязчиво казалось, что кто-то наблюдает за ним. Фокусник. Минька всматривался в темную фигуру, но рассмотреть лица как следует не мог. Тут клоуны завизжали так, что Минька невольно отвлекся от своих переживаний.

— Чудо! Сказка! Мечта! — надрывались Рыжий с Белым — Карусель заводная, работа штучная. Слоны, обезьяны, лошадки, — все на ней движутся. Станет главным украшением любого дома! Египетский принц Абу баба, имеющий сто слонов, тысячу лошадей и обезьян без счета, плакал три дня и до сих пор неутешен после того, как не сумел выиграть в нашу лотерею эту волшебную карусель! Исключительно ценную вещь получит номер… какой номер, магистр? — обернулся Рыжий к фокуснику.

— Шестнадцатый, — отчетливо произнес иллюзионист.

В этот момент Минька понял, что не ошибся: фокусник действительно смотрел на него все время. Было похоже на вызов. Фокуснику что-то понадобилось от Миньки. Неужели настоящее приключение ожидает умирающего от скуки человека? Минька вскочил с места и вместе с другими счастливчиками отправился за выигрышем.

Фокусник стал доставать из-под плаща игрушки, книжки и сладости. Когда дело дошло до главного приза, свет в зале снова погас. Освещенный белым лучом прожектора, мошенник картинно взмахнул руками и начал будто вылеплять нечто из воздуха. Постепенно под его пальцами возникала светящаяся карусель. Проявившись до конца, она повисла на уровне груди фокусника. Тот дунул на нее, и под печальную мелодию карусельный круг завращался; обезьянки, сидящие на слонах и лошадях, замахали лапками. Зрители были в восторге.

Зажегся свет. Понемногу все стали расходиться. Минька приблизился к карусели, по-прежнему болтающейся в воздухе. Удивительно. Веревочки, на которых она, без сомнения, подвешена, незаметны даже с такого близкого расстояния. Едва мальчик коснулся карусели, как она упала ему в руки. Он чуть не уронил свой приз, и фокусник кинулся ему помогать. Минька с достоинством кивнул, немного помедлил и стал спускаться со сцены. У выхода из зала стоял Димка Кудрин, махал Миньке руками. Минька поспешил к нему.

Вся их компания обосновалась в диком яблоневом саду, неподалеку от клуба. Кроме Миньки и Димки, там были Трофимов Лёнчик, Никита Табачников и Анька Леснова.

Карусель поставили на землю. Стали искать способ завести ее. Однако это оказалось совсем непросто. Крутили и так, и эдак, — ничего не выходило. Ни ключа, ни отверстия, куда ключ можно было бы вставить, не обнаружили.

— Мы же все видели, как она двигалась, — задумчиво говорила Аня, пока мальчишки по сотому разу ощупывали карусель, надеясь разгадать ее секрет. — Раз она двигалась, значит, не бракованная и должна заводиться. А если она должна заводиться, значит, должны быть и ключ, и замок. А если нет ни ключа, ни замка, значит, карусель не заводится. Но мы же видели, как она двигалась! — Тут девочка так задумалась, что даже говорить перестала. И через некоторое время изрекла: — Карусель волшебная.

Все посмотрели на нее.

— Чего? — переспросил Минька.

— Волшебная, говорю. Заводится волшебством.

— Ну ты даешь!

— Почему ж ты тогда не можешь ее завести?

— Да самоделка это бракованная, вот почему.

— А у фокусника не бракованная была?

Минька в бешенстве умолк.

— Может, и правда… — сказал Лёнчик. — Тут что-то не то.

— Да… Не показалось же нам всем, — согласился Никита, прищурившись.

— Гм-м… — промычал Димка и поскреб подбородок.

— С ума вы посходили, что ли? — заорал Минька. — Какое еще волшебство? — От возмущения он даже задохнулся. Мужикам тринадцатый год пошел, а они готовы в девчачьи сказки верить!

Анька почувствовала поддержку и заговорила совсем уверенно:

— Фокусники — замаскированные волшебники. Им так жить проще. А то пристают все подряд: сделай то, вот это еще наколдуй! Поэтому они отговариваются ловкостью рук, вроде как больше ничего не умеют, а на самом деле — волшебники.

— Вот я по телевизору видел… этого… не помню фамилии… Летает и сквозь стены проходит, — вспомнил Лёнчик.

— Ага! — подхватил Димка. — Он еще заставил самолет исчезнуть и потом вернуться. Здорово!

— Ловкость рук здесь ни при чем, — глубокомысленно кивнул Никита.

Минька мрачно молчал.

— Вот интересно, — защебетала в конец разошедшаяся Анька, — если подойти к какому-нибудь фокуснику, хоть бы и к сегодняшнему, и пообещать, что никому не расскажешь его секрет, он покажет настоящее волшебство?

Минька не выдержал. Он честно пытался терпеть недостатки окружающих. Но должны же быть пределы глупости! Самым издевательским тоном он вмешался в разговор:

— Настоящее волшебство? Обязательно покажет. Достанет кролика из шляпы. Это и есть самое настоящее, — кролика ведь в рукав не спрячешь. А волк на самом деле съел Красную Шапочку, и ее вытащили потом из его живота непереваренную. И Дед Мороз, конечно, существует. Только он неграмотный, наверно. Ему письма пишут, пишут, а он никому ни разу не ответил…

— Ответил! — завопила Анька. — Еще как ответил!

— Вы мне лучше вот что скажите, — не слушая ее, гнул свое Минька. — Если кругом навалом волшебников, почему они не сделают что-нибудь полезное? Чтобы люди не болели, например? Велика польза — тетка в воздухе повисла. Или распилили кого-нибудь. Открыли бы бюро путешествий. Приходишь, закрываешь глаза, открываешь, — и в Африке. Нет у них ничего, кроме ловкости рук. Не бывает никаких волшебников, успокойтесь.

Его речь произвела не слишком приятное впечатление. Анька надула губы.

— Не хочешь — не верь, — сказала она. — Никто тебя не заставляет. Веришь ты или нет, все равно волшебники существуют. Откуда ты знаешь, может, без них вообще ничего не было бы: ни машин, ни компьютеров твоих…

— Это люди сделали! Волшебство здесь ни при чем!

— Ты докажи, что ни причем!

Минька от такой наглости даже растерялся. Доказать, что волшебства не бывает!

— Это психи всегда доказывают, что с колдунами знакомы, — высокомерно процедил он.

— Ах, значит, я псих, а ты умный, — немедленно обиделась Анька. — Ну, и целуйся со своей каруселью! — Она встала и пошла прочь.

— А ты целуйся со своими волшебниками! — крикнул ей вслед Минька.

— Зря ты так, — укорил Никита. — Она тебя не обзывала.

— Дуракам надо говорить, что они дураки, — жестко ответил Минька. Угрызений совести он не испытывал.

— Но ведь в чем-то она права, — вступился Димка. — У фокусника карусель крутилась, а мы завести не можем.

— Плохо, значит, стараемся.

— Да что там! — вдруг рванулся Лёнчик. — Чего ты нас строишь? Я, если хочешь знать, в колдунов верю. Мне бабушка такое рассказывала…

— Бабушкины сказки она тебе рассказывала, — рассмеялся Минька.

Мальчишки переглянулись и насупились.

— Пошли отсюда, — сказал Никита.

Они ушли.

«Идите, идите. Обойдусь», — пробормотал Минька. Надо же! Учишь их уму-разуму, а они еще обижаются. Чтобы унять возмущение, Минька принялся по новой осматривать карусель.

— Не заводится? — поинтересовался кто-то, незаметно подошедший сзади.

Минька резко повернул голову. Доброжелательно улыбаясь, на него смотрел фокусник.

— Может, я помогу?

— Объясните только, как она заводится, дальше я сам.

Фокусник нагнулся, легонько подтолкнул круг, пробормотав при этом неразборчивые слова, и карусель заработала.

— Стоп, стоп! Как вы это сделали? Я не заметил.

Фокусник долгим взглядом смерил Миньку, остановил механизм, а затем снова запустил его с тем же бормотанием.

— И все? Просто раскрутить? Дайте-ка я.

Минька взялся за карусель. Сделав несколько оборотов, она замерла. Минька повторил попытку несколько раз, но ничего у него не вышло.

— За какое именно место вы брались?

Фокусник показал. Но у Миньки опять не получилось.

— Ничего не понимаю! — рассердился он. — Как же она заводится?

— С помощью волшебства, конечно, — ответил фокусник.

Зря он это сказал.

— Не надо мне сказки рассказывать! — взбесился Минька. — Я ее выиграл! Я имею право знать, как она работает! Привыкли людям головы дурить. Думаете, я куплюсь на ваши штучки? Нет никакого волшебства! Не бывает.

Минька вскочил на ноги, собираясь уходить. Пропади она пропадом, эта карусель. Что он, маленький, что ли, заводными игрушками баловаться?

— Постой, постой! — торопливо остановил его фокусник. — Ты прав, извини. Я привык, что обычно дети верят в волшебников. Нагнись, я покажу тебе скрытую пружину.

Минька не устоял перед искушением. Скажет потом ребятам, что нашел секрет. Можно будет продемонстрировать превосходство человека с техническими познаниями. Заодно и помирятся.

Минька склонился над каруселью, упершись ладонями в колени. В следующее мгновение фокусник взмахнул плащом и накрыл им Миньку. Мальчик почувствовал какой-то травный запах. В ушах у него зашумело, в носу защипало, и земля ушла из-под ног.

2. Похитители

Плащ соскользнул с минькиной головы за долю секунды до того, как он почувствовал, что стоит на земле.

Хлопая глазами, Минька смотрел на аккуратный белый домик. Зелень деревьев, окружавших его, казалась необычно яркой. У домика были полукруглые окошки и бурая черепичная крыша. Две каменные ступени поднимались от земли к полукруглой же деревянной двери.

Дверь открылась. На пороге появился высокий крепкий старик в серой хламиде. Он слегка опирался на длинную прямую палку.

— Наконец-то, Гидеминус! — звучным голосом сказал он. — Ты привел гостя!

Ну и имечко! На фига придумывать такие непроизносибельные неймы? А второго, наверное, зовут Абаракадабраус.

— Нам повезло, — ответил фокусник. — Он как раз то, что нам нужно.

— Здравствуй, гость, — обратился Мириус к Миньке. — Я Мириус, хозяин этого дома. Как твое имя?

Минька сделал глотательное движение и хриплым шепотом назвал себя.

— Тебе ничто не угрожает. Войди, и я объясню, зачем ты здесь. Мы не разбойники. Более того, мы нуждаемся в помощи.

— Я не мог рассказать тебе всего там, в саду, — сказал Гидеминус. — Ты не поверил бы мне.

— Вы меня похитили! — выдавил Минька ошеломляющую догадку.

— У меня не было другого выхода, поверь, — ответил Гидеминус. — Я прошу прощенья.

— Ты нам очень нужен, — подпевал Мириус.

— Пожалуйста, согласись выслушать нас! — упрашивал Гидеминус.

Минька огляделся кругом. Что-то необычное чудилось ему в раскидистых деревьях, пушистых кустах, изумрудной траве. Если бы он позволил себе фантазировать, то скорей всего решил, что попал заграницу. Почему, — объяснить бы не смог. Как-то не так тут все.

— Иди же, — Гидеминус подтолкнул его к дому. — Неужели тебе не интересно узнать, зачем ты здесь?

«Похоже, выбора у меня нет», — подумал Минька и обреченно поплелся в дом.

Мириус провел его по темному коридору в небольшую комнату. Там стояла ветхая мебель: низкие табуреты, кресло с высокой прямой спинкой, большой стол, заваленный книгами, бумагами и предметами непонятного назначения. Напротив входной двери находился камин, сложенный из белых камней, большой и безжизненный.

Мириус сел в кресло и указал Миньке на один из табуретов. Гидеминус встал у камина, сложив руки на груди.

Минька не торопился присаживаться. Он продолжал стоять у двери, хмуро разглядывая комнату и похитителей. Те, казалось, забыли о его присутствии, молча смотрели друг на друга. Складывалось впечатление, будто они не знают, что сказать Миньке, и каждый из них ждет, когда разговор начнет другой.

Мириус первым опустил глаза.

— Так, — сказал он и перевел взгляд на Миньку.

«Теперь он меня решил гипнотизировать, — подумал Минька. — А вот фигушки вам!»

— Рассказывайте, зачем я вам понадобился, — вызывающим тоном произнес он.

— Может быть, все-таки присядешь? — ласково предложил Мириус.

— Сяду, когда захочу.

Старик улыбнулся.

— Да ты грубиян. Но это ничего. Это пройдет. Ты имеешь хоть какое-нибудь представление о том, где находишься?

— Ну… Где-то в пригороде… Вы же сами позаботились, чтобы я не знал точного места. Голову плащом замотали, да еще снотворного дали понюхать. Что я мог видеть?

— Да, да, конечно, извини за глупый вопрос, — кивнул Мириус. — Ты находишься в экспериментальной клинике-лаборатории. Мы ученые. Врачи. Наши пациенты… как бы сказать… не совсем здоровые душой люди.

— Психи, что ли? — деловито уточнил Минька.

— Я не стал бы их так называть. Этих людей без конца терзают страхи. Например, одна молодая женщина ужасно боится пауков, другой мужчина уже много лет не может видеть огонь, ему постоянно мерещатся пожары, третья видит кошмары каждый раз, как оказывается в комнате с закрытой дверью. Они очень несчастны, эти люди. Они понимают, что со страхами надо бороться, но то, что они придумали, только ухудшает их состояние. — Мириус помолчал немного. Вид у него был скорбный. Потом он продолжил: — Они, видишь ли, решили, что победить их болезнь поможет только магия. Начитались каких-то книг, наделали амулетов и вообразили себя волшебниками.

Минька усмехнулся. Слышала бы это Анька! Может, тогда бы поняла, что всем повернутым на колдовстве место в сумасшедшем доме.

— Теперь, когда у кого-то из них начинается приступ страха, он размахивает этими амулетами, выкрикивает сочиненные им самим же заклинания, и ему начинает казаться, что он справился с проблемой. Только это ненадолго. Приступы повторяются у них все чаще и чаще, здоровье ухудшается с каждым днем. Если бы они хоть раз попытались победить страхи осознанно, а не прикрываясь мнимым колдовством, возможно, со временем они выздоровели бы. Во всяком случае, мы с Гидеминусом в это верим. И поэтому мы создали компьютерную игру с полным эффектом присутствия, в которой смоделировали все пугающие ситуации. Больной, помещенный в виртуальную реальность, вынужден будет решать свои проблемы сам, образно выражаясь, давить пауков собственными ногами. Он будет думать, что делает это на самом деле, исполнится уверенности в своих силах и в итоге сможет победить болезнь.

— Отлично, — сказал Минька. — При чем же здесь я?

— Нам нужен испытатель.

— Ну так и испытывайте на психах.

— Нет, нельзя. Мы должны быть уверены, что нигде не переступили порог дозволенного. Понимаешь, если доза страха превышена, наши пациенты могут даже погибнуть, ведь у них повышенная чувствительность. Там, где нормальный человек слегка испугается, они окончательно сойдут с ума, тогда им ничто не поможет. Испытатель должен пройти игру до конца и убедиться, что она… не очень страшная.

— А сами вы не можете?

Мириус улыбнулся.

— К сожалению, нет. Мы ведь придумывали все сюжеты и знаем их наизусть. Для нас это совсем не страшно.

— Но почему я? Что, других не нашлось?

— Не нашлось, — серьезно ответил Мириус. — Я сейчас не могу объяснить причины, придется поверить мне на слово. Ты самый подходящий кандидат. Если ты откажешься, мы попадем в очень неприятное положение. Нам понадобится много времени, чтобы найти другого испытателя, а времени-то у нас и нет. Сам понимаешь, людей надо спасать.

Минька молчал.

— Ты согласен нам помочь? — тихо спросил Мириус.

Минька понял, что на него свалилось приключение. Он знал, что не сможет променять виртуалку на все бабушкины блинчики, вместе взятые. Он отдал бы все на свете за возможность увидеть настоящую виртуальную реальность! Но предложение Мириуса было слишком фантастично, и поэтому оно не могло быть правдой. Ну, не может Миньке так повезти!

Он прошел в комнату, сел на один из табуретов и мрачно сказал:

— Я согласен.

— Отлично! В таком случае тебе следует знать сюжет игры. Действие происходит в таинственном городе. Цель играющего — найти определенный дом, войти в него и закрыть кран.

Закрыть кран? Более идиотской цели Минька не мог себе представить.

— Мы нарочно выбрали самую безобидную цель, — пояснил Мириус, словно прочитав минькины мысли. — Дело не в ней. Самое главное — это процесс поиска и столкновение с источниками страха. А твоя задача — доказать, что прохождение всего маршрута возможно.

— А что, оно может быть невозможно? — осторожно поинтересовался Минька.

— В принципе, да. Но ведь мы будем наблюдать за тобой, контролировать твое состояние, и сразу поймем, если что-то не заладится. Тогда мы тебя сразу вытащим.

— Хм-м. Ну, и что меня там ждет?

— Город, который все время меняется. Странные люди и фантастические существа. Ты можешь зайти в один дом, а выйти из другого. Там целые кварталы исчезают за долю секунды, а вместо них вырастают другие. Там можно завернуть за угол и очутиться в лесу. Там случается все, что угодно. Там люди могут летать и даже проходить сквозь стены.

— И я смогу?

— Конечно.

— А виртуальная реальность правда выглядит совсем как настоящая?

— Ты убедишься, что не в состоянии отличить одно от другого.

— А как я буду передвигаться по этому городу? У меня будет карта?

Мириус переглянулся с Гидеминусом. Тот так ни разу и не пошевелился за весь разговор.

— Об этом мы поговорим позже. Сразу после дневного собрания наших магов, — сказал Мириус. — Они каждый день собираются примерно в это время. Тебе лучше не попадаться им на глаза и подождать нас здесь. Не думаю, что сегодня они долго проговорят.

— Даже если совет затянется, — подал голос Гидеминус, — тебе все равно лучше оставаться в комнате и не выходить. Место тебе незнакомо, люди у нас тут живут ненадежные… Мало ли что.

— Гидеминус прав, — кивнул Мириус. — Нельзя сказать, что мы находимся в совсем безопасном месте.

Эти предостережения только разожгли в Миньке любопытство. Надо обязательно найти способ посмотреть на сумасшедших, вообразивших себя волшебниками. Потом, при случае, он скажет Аньке, что видел настоящих магов. И расскажет, где именно он их видел.

— Чтобы тебе не было скучно, можешь посмотреть книги, — Мириус указал на стопку книг, лежащую на столе.

Минька скорчил гримасу. Книги — чтобы не было скучно! От них-то он точно помрет с тоски.

— Не хочешь — не надо, — успокоил его Мириус. — Но развлечься здесь больше нечем.

Оба — Гидеминус и Мириус — направились к выходу. У двери Мириус обернулся.

— Когда мы вернемся, то пообедаем вместе.

Они вышли, затворив за собой дверь. Минька хорошо расслышал, как щелкнул замок. Значит, заперли для надежности. Теперь для Миньки было делом чести выбраться из комнаты и посмотреть на то, что ему так не хотели показывать.

Он убедился, что дверь действительно заперта, и подошел к окну. Отодвинув запоры, Минька дернул за ручку. С таким же успехом он мог пытаться открыть стену. Рамы даже не дрогнули. Минька принялся дергать изо всех сил, мысленно повторяя: «Открывайся, открывайся, открывайся!».

Окно распахнулось резко и внезапно. Причем Миньке показалось, что оно открылось само по себе, независимо от его дерганья. Рамы были не двойные, и Минька без труда вылез на улицу.

Он стал красться вокруг дома, осторожно заглядывая в окна, чтобы определить, в какой комнате состоится заседание сумасшедших магов.

Когда он добрался до угла, то заметил маленькую толстую старушенцию, спешащую по дорожке. Минька притаился за кустом и остался незамеченным. Старушенция вошла в дом, хлопнув дверью. Только Минька собрался покинуть свое убежище, как из-за ближайшего к крыльцу дерева вывернул молодой мужчина с аккуратной бородкой. Он тоже торопился попасть внутрь. Мужчина скрылся в доме, но Минька не стал высовывать, — и правильно сделал. Через несколько секунд совсем рядом с ним быстрым шагом прошла красивая дама. Минька выждал время, но больше никто не появлялся, и он отправился дальше на поиск комнаты, в которой состоялось бы занятное заседание.

3. Собрание сумасшедших

Окно комнаты, где собрались психи, было даже приоткрыто, словно специально для того, чтобы Минька мог слышать речи «магов».

В комнате были Мириус, Гидеминус и трое других. Они сидели кружком, так что Минька видел лица молодой дамы и старушенции. Когда он появился под окном, говорила как раз молодая, и в голосе ее слышалось раздражение.

— …мне понятно. Но, уважаемая Друзилла, умерьте свой восторг и позвольте Гидеминусу все-таки рассказать, зачем он отлучался на Землю и с чем вернулся в Гдетоземье.

— И все в такой спешке, — добавил бородач.

— Милые мои, это совершенно ясно! — воскликнула старушенция. — Совету должно предпринимать какие-то шаги в нынешнем нашем положении. Я уверена, Гидеминус не с пустыми руками вернулся.

— Если это так, почему мы не в курсе? В такой ответственный момент покидать Гдетоземье без санкции Совета…

— Вы обвиняете меня в безответственности, дорогой Брабаус? — сладким голосом поинтересовался Гидеминус. — Напрасно. Я ведь привез вам решение проблемы.

— Что? — подскочила молодая дама.

— Сядьте, Сивилла, — сказал Мириус. — Прошу всех выслушать меня. Все мы тут согласились, что Кран Волшебства должен быть закрыт. Мы не сможем в достаточно короткий срок создать закрывающую формулу. Мы не можем отправиться в Тень-город. Мы не можем послать туда помощников или учеников. Значит, мы должны найти человека, не обладающего нашим образом мыслей и нашими способностями. Проще говоря, кого-то, кто абсолютно и непоколебимо не верит в волшебство.

— И это вы называете решением проблемы? — воскликнул бородатый Брабаус.

— Такого существа нет в Гдетоземье, — убежденно сказала Друзилла.

— Его и на Земле будет очень трудно найти, — заметила красавица Сивилла.

— Мы его нашли. И Гидеминус доставил его сюда.

— Землянин? — недоверчиво спросил Брабаус.

— Да. Мальчик.

В комнате воцарилось напряженное молчание. Потом Сивилла расхохоталась.

— Простите, Мириус. При всем уважении к вам, это кажется невероятным. Земной мальчик не верит в чудеса! На Земле даже взрослые в глубине души уверены, что существуют говорящие деревья.

— Вы ставите под сомнение слова Мириуса? — гневно вступил Гидеминус. — По-вашему, глава Магического совета говорит ерунду?!

— Каждый из нас может ошибаться, — сказал Брабаус. — Мы все были уверены, что Проклус только время зря тратит, изобретая Открывающую формулу, — и что же? Теперь мы пожинаем плоды своих заблуждений.

— Не очень-то хорошо с вашей стороны, милый Брабаус, упрекать в этом Мириуса, — возразила Друзилла. — Мы можем ошибаться, но можем и исправлять свои ошибки. А наш глава все-таки не ученик Магической школы. В большинстве случаев он знает, что делает.

— Послушайте Друзиллу. Она все-таки открыла секрет бессмертия лет на пятьсот раньше вас, — произнес успокоившийся Гидеминус.

— Она и родилась на пятьсот лет раньше, так что это вовсе не ее заслуга, — проворчал Брабаус.

— Хватит спорить, чародеи, — вмешалась Сивилла. — Никто, я уверена, не хочет ставить под сомнение авторитет Мириуса. Если и возник спор, то от неожиданности. Решение проблемы кажется слишком простым.

— Простым! — снова вскинулся Гидеминус. — Пересмотреть весь человеческий архив, изучить все возможные варианты за неделю, — это вы называете простым?

— Не придирайтесь к словам. Я имела в виду саму идею.

— Насколько я понимаю, настало время задать главный вопрос сегодняшнего дня, — сказал Мириус. — Вы даете свое согласие на опробование моей идеи?

Члены сумасшедшего совета молчали.

— Чего вы ждете? — спросил Гидеминус. — Кран Волшебства открыт на полную мощь. Кто знает, сколько потребуется времени, чтобы сила магии начала проливаться на Землю? Сто лет, два года или одна неделя?

Друзилла вздохнула.

— Я поддерживаю Мириуса, — сказала она.

— В таком случае, мы можем и не высказываться, — заметила Сивилла. — Вас трое против нас двоих.

— Вы разве против? — удивился Мириус.

— Вы не даете нам времени подумать, — сказал Брабаус. — Вы должны были раньше рассказать о своей идее.

Дальше Минька слушать не стал. «Они все тут сумасшедшие, — подумал он. — Надо сматываться.»

Он начал осторожно отползать от дома и пятился до тех пор, пока не наткнулся на что-то. Или на кого-то. Подскочив от неожиданности, Минька повернулся, потерял равновесие и сел на землю.

Перед ним стояла девчонка примерно его лет, смуглая, черноглазая, в пышном коротком сарафанчике и двумя тонкими недлинными косичками. Глядя на растерянное лицо Миньки, она засмеялась.

— Тэя, — отсмеявшись, сказала она. — Меня зовут Тэя.

Минька, поднимаясь, буркнул свое имя.

— Что ты тут делаешь-то? — спросила Тэя.

— В гости приехал, — подозрительно глядя на нее, ответил Минька.

— Кто ж тебя пригласил-то? — прищурилась девчонка.

Минька сразу понял, что она не отвяжется, если ей не намекнуть.

— Тебе какое дело? Отстань от меня.

— Вот еще! Я тут живу, имею право знать, к кому ты в гости приехал.

— Раз тебя не спросили, приглашать меня или нет, значит, ты здесь не главная. Так что иди дорожки подметать.

Девчонка от его наглости растерялась, стояла молча, только глаза таращила. Минька пожал плечами и пошел прочь от дома. Но недалеко он ушел.

— Стой, погоди!

Тэя догнала его.

— Тебя Мириус пригласил, да? А зачем? Ну, скажи! Я ведь не из простого любопытства спрашиваю-то. Видно же, что ты нездешний. Ты землянин, да?

Минька остановился.

— Я землянин. Приветствую тебя, марсианка!

— Почему марсианка? — искренне удивилась Тэя. — Мы не на Марсе.

— Да-а? Где же это мы тогда?

— Да ладно тебе… Будто не знаешь. В Гдетоземье.

Ясно. Еще одна ненормальная. Интересно, большая территория у этого дурдома?

— Знаешь что, девочка, — ласково сказал Минька. — Ты иди, иди, поиграй… А я пока погуляю, осмотрюсь. Погуляю и вернусь. Так Мириусу и передай. Хорошо?

Тэя недоверчиво посмотрела на него.

— А тебе Мириус разрешил?

— Разрешил, разрешил…

И видя, что Тэя задумалась, он двинулся в сторону деревьев, за которыми виднелась дорога. Но не успел пройти десяти шагов, как услышал за спиной ее голос:

— Нет, я все-таки не думаю, что он разрешил. Это опасно сейчас, ведь Совет вступает в войну с Проклусом. Скажи, ты из-за этого здесь? Из-за войны? Мириус хочет как-то использовать тебя?

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — огрызнулся Минька. — Я далеко не уйду. Я ребенок городской, мне надо воздухом дышать. Пойди спроси у Мириуса, разрешил ли он.

Но Тэя не отставала.

— У них сейчас совет, наверное.

— Да, совещаются.

— Решают, как быть с Проклусом…

— Слушай! А ты почему не там? Ты же тоже… того… здешняя. Так ты иди, чего они без тебя.

— Что ты! — чуть не с испугом ответила девочка. — Они ведь маги! — Последнее слово она произнесла с особым трепетом.

— А ты разве нет?

— Я? — Тэя грустно усмехнулась. — У меня и в школе-то не очень, если честно.

Их разговор был прерван Гидеминусом.

— Минька! — позвал он с крыльца.

Минька метнул гневный взгляд в сторону Тэи. Убегать было бесполезно. Он поплелся в пасть льва. Тэя постояла в раздумье, а потом побежала следом.

— Гидеминус! Вы вернулись! Я очень рада, здравствуйте, — заговорила она, подбегая к крыльцу вперед Миньки. — Это вы привезли мальчика?

— Тэя! — строго оборвал ее Гидеминус. — Иди домой и не болтай.

— Я догадываюсь, зачем он здесь, — насупилась Тэя. — Вы хотите…

— Тэя! — чуть не закричал Гидеминус. — Иди домой!

— Но я тоже могла бы… Почему вы не отправите меня?!

— Ты отлично знаешь, почему. Сейчас не время для споров. А если немедленно не замолчишь, превращу тебя в лягушку.

Тэя хотела еще что-то сказать, но у Гидеминуса было такое устрашающее лицо, что она промолчала и в дом с ними не пошла.

Минька был мрачен. Ясное дело, никакой игры не существует. Он в руках сумасшедших, и они наверняка его съедят.

4. Перемещение

Гидеминус привел его в прежнюю комнату с камином. Мириус уже был там. Он сидел в том же кресле, что и раньше. Перед ним стоял невысокий стол, уже накрытый к обеду.

— Напрасно ты убежал, — сурово сказал он. Потом смягчился и добавил: — Хорошо, что недалеко ушел. Садись. Пора объяснить тебе правила игры.

Минька оставался стоять у двери, отлично понимая, что близость двери не спасет его, если вдруг они вместе кинутся.

— Послушай, — вкрадчиво заговорил Мириус, — я понимаю твое недоверие. Мы тебя выкрали. Мы не рассказываем тебе всего. Но неужели же мы похожи на людоедов? Там, где можно, мы говорим правду. А там, где нельзя, — уж извини, ничего не говорим. Конечно, тебе хотелось бы прежде всего разъяснить именно те вопросы, на которые мы пока не можем ответить… Я обещаю, ты узнаешь все, что пожелаешь. После испытания.

— Почему вы не сказали мне, что тоже выдаете себя за колдунов на этом чокнутом совете?

Мириус пожал плечами.

— Милый мой! За кого же нам себя выдавать? За психотерапевтов? Да наши пациенты ни одного врача близко к себе не подпустят, если будут знать, что он врач! Душевную болезнь нельзя лечить насильно. Вот и приходится ломать комедию в ожидании лучших времен.

Объяснение Мириуса представилось Миньке логичным, и он немного успокоился. Пройдя к столу, он сел на табурет и стал созерцать разложенное по тарелкам угощение. Он здорово проголодался.

— Теперь, я вижу, мы можем приступить к обсуждению деталей игры и перемещения, — сказал Мириус.

— Чего?

— Перемещения. Так мы называем погружение в игру.

— А-а… Давайте.

— Ты ешь. А я буду рассказывать.

Минька набросился на съестное.

— Мы все будем проделывать так, будто ты наш пациент. То есть читать заклинания и использовать волшебные зелья. Конечно, можно просто надеть шлем и запустить игру. Но это как-будто генеральная репетиция, понимаешь? Поэтому все должно быть так, как будет с пациентами.

Минька смотрел на Мириуса, активно работая челюстями.

— Когда на тебя наденут шлем, — продолжал Мириус, — ты на мгновение отключишься. Вернувшись в сознание, шлема уже не почувствуешь. Это означает, что ты в игре. Ты увидишь огонь в камине, а мы с Гидеминусом будем колдовать возле него. Тебе надо будет войти в огонь.

Минька к этому времени уже прожевал и проглотил, поэтому не удержался от комментария:

— Ничего себе заставочка!

— Ты даже жара не почувствуешь, — успокоил Мириус.

Минька подумал, что начало игры можно было придумать и поспокойнее, но в спор вступать не стал. Как сделано, так и сделано, чего уж теперь…

— Затем ты попадешь в город. Я уже говорил, это совершенно особенный город, призрачный город, город-тень. У тебя не будет ни карты, ни ориентиров, но не пугайся, — город сам поведет тебя. Ты лишь думай о своей конечной цели — домике с краном.

— Ничего себе заданьице, — пробормотал Минька.

— Думаю, одну примету все же можно сообщить, — сказал Гидеминус из-за кресла Мириуса. — Ты обязательно выйдешь к дому с табличкой у дверей. Там будет написано: «Музей теней, основанный магистром сновидений мастером Тезаурусом». Этот дом ты должен пройти насквозь и выйти с черного хода. Во дворе ты найдешь свою цель. Запомнил?

— Угу, — буркнул Минька, попутно допивая лимонад.

— Как только ты закроешь кран, игра будет закончена, и мы выведем тебя из виртуальной реальности, — завершил лекцию Мириус.

— Есть у тебя вопросы? — спросил Гидеминус.

— Только один. Это опасно?

Ни Гидеминус, ни Мириус не торопились отвечать. Наконец, Мириус, вздохнув, сказал:

— Я не стану уверять тебя, что это легко и приятно. Скорей всего, тебе придется пережить какое-то количество тревожных минут. Но ты должен помнить, что мы с Гидеминусом будем постоянно следить за твоим состоянием, и если возникнет серьезная опасность, игру сразу прервем и тебя вытащим.

— А если я сам захочу выйти?

— Боюсь, что это программой не предусмотрено.

Оказаться целиком во власти Мириуса и Гидеминуса Миньке не хотелось. Но разве у него был выбор?

— Я все понял. Я готов, — сказал он, чувствуя, как отрастают на нем доспехи героя.

— Тогда иди сюда. — Мириус указал на плешивый коврик перед камином. Минька послушался.

Мириус и Гидеминус встали по разные стороны камина и после недолгой паузы принялись перебрасываться словами на каком-то тарабарском языке. В руках Мириуса появился черный шелковый мешочек, а у Гидеминуса возникла откуда-то штуковина, отчетливо похожая медную кастрюлю. Она вся была утыкана толстыми и тонкими проводами, которые торчали в разные стороны. «Черт, все-таки они тут фокусники,» — подумал Минька. Кастрюлю водрузили ему на голову. Через мгновение мальчик ощутил резкий запах, голова закружилась, и он провалился в беззвучную темноту. В следующую секунду реальность вернулась. Шлема на голове уже не было. Мириус и Гидеминус по-прежнему стояли у камина. В камине горел огонь.

— По первому нашему слову шагай в пламя, — сказал Мириус, и голос его звучал сурово.

Это что, виртуальная реальность? Минька украдкой ущипнул себя. И почувствовал боль. Впрочем, кто сказал, что он не должен был ее почувствовать?

Тем временем Мириус что-то бросил в огонь и громко произнес несколько тарабарских слов. Гидеминус вторил ему певучим речитативом. Пламя разрослось. Мириус продолжал говорить, и огонь на мгновение стал прозрачным с зеленоватым отливом. Мириус швырнул в камин шелковый мешочек, выкрикнул последнее слово и заорал Миньке:

— Иди в огонь!

Минька стиснул зубы и бросился вперед. Перед прыжком он зажмурился.

Он совсем не почувствовал жара, как и было обещано. Его кожи касалось что-то похожее на нежную ткань. Под ногами родился ветер, завихрил, поднимаясь выше и окутывая Миньку. Пронесся запах костра. Миньке показалось, что он взлетает.

Это продолжалось недолго. Сначала он очутился вновь на твердой земле. Затем утих ветер. Последним исчез запах серого дыма. Минька стоял с закрытыми глазами и ничего не слышал. Стало скучно, и он открыл глаза.

5. Город

Он увидел, что стоит под аркой огромных черных ворот. На уровне его головы висели тяжелые железные кольца. Никаких значков, вроде тех, что имеются в меню каждой игры, не было. Минька взялся за одно кольцо обеими руками и потянул на себя. Открыть ворота оказалось не труднее, чем любую обычную дверь. Мальчик прошел в образовавшуюся щель и очутился на пустой площади, мощеной булыжником. От нее в разные стороны разбегался десяток улиц.

Минька медлил. Честно говоря, он надеялся, что город даст ему какую-нибудь подсказку. Ведь говорил же Мириус, что город будет сам вести игрока. Но шло, а никакой активности не наблюдалось. Надо было идти, куда глаза глядят. И Миньке это очень не нравилось.

Он наугад выбрал одну из улиц и не спеша пошел по ней. Это была узкая кривая улица с кособокими домами, самый высокий из которых имел четыре этажа.

Минька шел и шел. По-прежнему никто не попадался ему на пути. «Интересно, — думал Минька, — как я выгляжу со стороны? Лежу на диване или хожу по комнате?»

Позади раздались звуки шагов. Минька обернулся и шарахнулся в сторону: здоровенный мужик в длинной белой рубахе с вытаращенными глазами бежал прямо на него. Мужик проскочил мимо, даже не заметив Миньку. Несколько секунд спустя по камням мостовой затопотал копытами грузный бык. Низко опустив голову, он догонял мужика. Когда расстояние между ними было не более двух метров, мужик резко обернулся и бросился на быка. Бык встал на дыбы, как скаковой жеребец. Человек врезался ему в живот — и исчез там. Животное тяжело опустило передние ноги на землю и, понурившись, побрело назад. Только кусочек белой рубахи торчал у него сбоку. Минька вжался в стену дома, но быку не было до него никакого дела.

Минька перевел дух. В этот момент город начал стремительно меняться. Старые дома, оплывая, уходили в землю, а на их месте вырастали новые сверкающие многоэтажки. Дорога заполнилась автомобилями. За спиной у Миньки оказался зеленый парк. Оттуда доносилась музыка и человеческий шум. Минька подумал и повернул назад.

В парке было многолюдно и весело. Суровые военные трубачи играли на блестящих трубах что-то очень громкое. Дети в ярких разноцветных одеждах катались на каруселях. Их наряженные мамы сидели на скамеечках, держа в руках сумочки, воздушные шарики и сладкую вату. Все были при деле, только Минька болтался, как неприкаянный. Он обошел весь парк, — и ни разу никто не обратился к нему, даже не посмотрел на него.

На одной лужайке собрались дети, человек семь. Они о чем-то громко спорили. Минька приблизился. Самая маленькая девочка с огромным синим бантом на макушке топнула ногой и крикнула:

— Дураки! Сами сейчас увидите!

Она разбежалась, подпрыгнула, замахала по-птичьи руками и — полетела.

— Давайте же, летите ко мне! — кричала она сверху.

Ее приятели легко отозвались на призыв. Они рассыпались по лужайке и стали взлетать один за другим. Миньке захотелось проверить, правду ли говорил Мириус, когда утверждал, что любой сможет летать здесь.

Он, стесняясь, побежал по траве, неловко подскочил и — не полетел, конечно. Соврал Мириус. И наверняка не только в этом. Знать бы заранее, в чем он еще обманул доверчивого испытателя…

Минька покинул парк. Он вообще не понял, зачем понадобилось создавать это веселое место. Чего там бояться? Каруселей, что ли?

Он вышел на широкую улицу. По мостовой сплошным потоком неслись машины, потротуарам шли пешеходы, сияли вымытые витрины, и рекламные плакаты обещали рай за деньги. Светофора не было. Дорога кольцом охватывала парк, и перейти ее не представлялось возможным: ряды машин были бесконечны. Оставалось вернуться в парк и поискать другой выход. Он повернул к воротам. Оттуда как раз выходил человек. Едва не столкнувшись с Минькой, он ломанул прямо на проезжую часть.

Минька отскочил в сторону и, сморщившись, глянул вслед самоубийце. Ни скрипа тормозов, ни предсмертных криков он не услышал. Машины продолжали свое движение, а виртуальный сумасшедший — свое. Каким-то непостижимым образом они не пересекались. Человек, не замедляя и не ускоряя хода, успевал проходить там, куда машина еще не доехала. Только он делал шаг, как очередное авто проносилось по не остывшему от его подошвы асфальту. Минька ясно понимал, — наяву такое невозможно. Но сейчас он смотрел и думал, что нет ничего легче, чем вот так перейти через улицу.

«Если Мириус собирается лечить своих психов от боязни автомобилей, зря он выбрал этот способ, — размышлял Минька. — По выходу из игры они долго не протянут: переедет первая же машина. Надо ж додуматься — внушать человеку, что по трассе можно ходить, как по бульвару!»

Тем временем отчаянный пешеход добрался до другого берега улицы. Его встретили радостными криками собравшиеся зеваки. Теперь они все смотрели на Миньку.

— К нам, сюда! — расслышал он слова сквозь шум моторов.

Видимо, придется повторять безумный эксперимент. Это его как испытателя обязанность. К тому же машины ненастоящие. Минька сделал неуверенный шаг вперед. Но шагнуть на мостовую не успел. Кто-то грубо оттолкнул его.

На сей раз счастья пытала женщина в блеклом платье. Она прошла один ряд автомобильного потока, и другой, и третий. В четвертом длинная черная машина поддела ее на капот и унесла прочь.

— У-а-а-а-у! — приветственно заорали зрители.

Они еще немного потолклись на месте, а потом разошлись, не замечая Миньки. Декорации снова изменились. Теперь это был обширный двор, окруженный кирпичными пятиэтажками. Жухлая трава, чахлые деревья. Минька пожал плечами и пошел прямо.

В тишине сверху до него донеслось шуршание. Он поднял голову. В небе летел трамвайный вагон без стекол с привязанным к крыше огромным воздушным шаром. В вагоне сидели люди. Все это сооружение легко буксировал лыжник на широких лыжах. Он делал небольшие зигзаги, и толстая веревка вилась за ним.

Минька с интересом наблюдал, комментируя про себя: «Такое только больная фантазия придумать может. Точно. Все они там ненормальные. И Мириус, и Гидеминус».

Лыжник начал снижаться, и трамвай плавно пошел вниз. Он пролетел у Миньки над головой, и тот обернулся ему вслед. Из заднего окна вагона выглядывал мальчик. Минька поперхнулся воздухом. Этот мальчик был его одноклассник Витька Долгов. «А он-то как сюда попал?!». Трамвай пролетел на бреющем полете и завернул за дом, оставив Миньку недоумевать в одиночестве.

А пейзаж снова начинал меняться. Пятиэтажки взмыли вверх, испаряясь. Трава и деревья уползли под землю. Вместо них на поверхность вылезли булыжные мостовые и низкие каменные дома. Минька очутился на круглой пустой площади. Впрочем, пустой она показалась сначала. На самом деле, на ее краю, прислонившись к одному из домов, сидел мужчина в трусах. И вроде как спал. Минька решил, что настало время самостоятельных действий, — ведь до сих пор он был только наблюдателем. Он подошел к спящему.

— Послушайте… — прикоснувшись к его плечу, начал было Минька. Человек открыл глаза. Короткий мощный вихрь закрутился вокруг Миньки, вихрь настолько плотный, что несколько мгновений мальчик ничего не видел, — только серую пелену. Затем вихрь унесся так же неожиданно, оставив Миньку в невероятной разномастной горластой карнавальной толпе.

6. «Шышел-мышел, как ты вышел?»

Минька оказался зажатым между человеком, которого он так неудачно разбудил, женщиной в монашеском платье, ряженым в петушином костюме и еще одним, увешанным масками с головы и, наверное, до ног. Тут же крутилась средних размеров собачонка. Она активно защищала свое место, кусая всех подряд за лодыжки. Она и Миньку тяпнула. «Нужен бы он был, этот стопроцентный эффект присутствия!» — злился Минька.

Выбраться из толпы было немыслимо. Поэтому Миньке оставалось только идти вместе со всеми. «Неужели есть люди, которые боятся карнавалов? — думал он. — Хотя такого испугается кто угодно. Похлеще всякого капкана…». Непонятно все-таки, почему он не может свободно перемещаться. Ведь толпа — виртуальная, и на самом деле его никто не окружает.

Кошка, которую чуть не задавили, подскочила метра на два вверх и понеслась вперед прямо по головам.

Наконец, посвободнело. Участники карнавала рассыпались по площади. Это оказалась та же самая площадь. Зачем было так тесниться, если всем отлично хватает места?

В центре площади стоял высокий помост, на котором помещался сколоченный из досок ящик. Гроб — не гроб, будка — не будка…

На помосте появился лохматый мужчина в грязно-белой одежде и объявил:

— Главное развлечение нашего праздника! Игра «Шышел-мышел, как ты вышел?». Пусть найдется виновный, достойный наказания!

Толпа вздохнула и заволновалась. Из-под помоста шустро вылетели маленькие черные существа в черных плащах с капюшонами. Капюшоны полностью скрывали их головы. Они хватали людей и волокли их к помосту.

Происходившее не понравилось Миньке. Он начал осторожно отступать к краю площади, рассчитывая попросту смыться. Но далеко уйти не удалось. Маленькие руки крепко вцепились в него, подняли и мгновенно перенесли к остальным пленникам. Минька снова оказался рядом с человеком в трусах. Тот вел себя очень беспокойно: оглядывался по сторонам, подпрыгивал и чесался.

Летуны-лилипуты окружили пленных цепочкой, не давая им разбежаться. Снова заговорил лохматый глашатай:

— Правила игры не изменились. Игрок должен выйти из ящика таким способом, каким до него никто не воспользовался. Игрока, который не сможет придумать ничего нового, признают виновным и немедленно казнят. Да найдется виновный!

Зрители восторженно заревели — им-то теперь ничего не угрожало. Миньку передернуло. Стражники отвели на помост первую жертву — низенького человечка в смешных коротких штанишках. Лохматый учтиво открыл перед ним дверь ящика, и человечек вошел внутрь. Он пробыл там несколько секунд, а затем спокойно вышел обратно через ту же дверь. Его встретили аплодисментами, как если бы он совершил нечто невероятное.

Следующей была девушка в мотоциклетном шлеме. Она вылезла через окно в задней стенке ящика. Ей тоже похлопали, но как-то снисходительно.

А потом началось. Участники игры проходили сквозь стены, вытекали водой, вылетали дымом, пролезали насекомыми, прорастали плющом, высыпались пылью… Минька в панике пытался сообразить, что же он сам будет делать, когда окажется в ящике.

Наконец, остались только он да человек в трусах. Четверо стражников подлетели, чтобы доставить на помост очередного игрока. Минька прежде, чем успел подумать, ухватился за их вытянутые руки. И зачем он это сделал?!

Стражники перенесли его к ящику. Лохматый с легким поклоном распахнул перед ним дверь. Минька вошел внутрь. Дверь захлопнулась. Минька толкнул ее, но она не поддалась, будто была закрыта на замок. Хотя Минька знал, что ее не закрывают. Он проверил на прочность доски пола и стен. Доски виртуальные, но крепкие. Вряд ли удастся пройти сквозь них, — так и лоб можно расшибить.

Он хотел попробовать окно, но окна больше не было. Свет падал через щели между досками. Минька сел на пол, обхватил голову руками, — в таком положении лучше думалось. Он стал вспоминать способы, которыми пользовались другие игроки. Конечно, лучше всего было бы вышибить проклятую дверь лихим ударом ноги, а в руках при этом иметь хоть простенький автомат… Минька отогнал лишние мысли и продолжил думать о нужном. Значит, так… Девушка в шлеме вылезла в окно. Старушонка в маске с носом испарилась через потолок. Мужик в кружевах вылетел пыльным облаком сквозь щели в правой стене. И далее, и далее… Стоп. Один из них каким-то тараканом выполз тоже с правой стороны. Минька продолжал вспоминать, и выяснил, что главное здесь — способ выхода, а не место. А ведь дверью пользовались только однажды — в самом начале.

Минька вскочил, прижался к задней стенке и стал пытаться встать на руки. Получалось плохо: он совсем недавно научился этому трюку у деревенских приятелей. Но все-таки удалось. С пыхтением и сопением он двинулся к двери. Путь в несколько шагов показался неимоверно трудным. Два раза он чуть не свалился. Но дошел. Толкнул дверь согнутым коленом. Глухо. Как в танке.

Минька рухнул на пол. Как он мог надеяться, что выберется так легко? Он встал и со злостью пнул дверь. А в следующий момент обнаружил, что бьет вовсе не по двери, а рядом. Может, он и раньше промахнулся? Точно определив границы выхода, Минька снова кое-как встал на руки. Теперь он уже старался не терять дверь из вида. Доковылял до нее, изо всех сил ударил ногами и — буквально вывалился на помост под дикие вопли толпы.

Толпа пошумела и успокоилась, но кто-то один продолжал кричать. Минька поискал глазами и скоро увидел. Это был мужик в трусах, — последний герой. Он бесновался в заграждении и орал:

— Мошенник! Это был мой способ! Мой! Мой!

Миньке позволили беспрепятственно спуститься с помоста. Стражники притащили оставшегося игрока. В наступившем безмолвии было слышно, как скрипнула отворяемая дверь, как он вошел, как закрыли вход, стукнули доски.

Лохматый некоторое время с преувеличенным вниманием прислушивался к тишине, потом обернулся к публике и торжественно объявил:

— Виновный!!!

Народ заревел. Черные лилипуты извлекли упирающегося человека из ящика. Минька приготовился наблюдать что-то страшное. Как вдруг все исчезло. Будто не было. Он стоял один, и в разные стороны от него разбегались пустые улицы.

7. Когда голуби не летают

«Ну и ловкий же я парень!» — удовлетворенно подумал Минька и пошел вперед.

Как только он начал двигаться, пространство снова изменилось. Теперь это был грязный район девяти — и двенадцатиэтажек. Асфальт неровный и потрескавшийся. Из трещин торчат пучки травы.

«Я проброжу до вечера, потом Мириусу надоест ждать, и он меня вытащит. Не будет же он, в самом деле, держать меня здесь до победного конца!» — успокаивал себя Минька. Ему не давало покоя отсутствие правил, кнопок, определенного маршрута. Он не верил, что при таких условиях можно прийти, куда надо.

Ощущение заброшенности было в этом районе очень сильным. Чувство такое, будто все происходит на краю света после ядерной войны. Слепые окна домов, — темные, без занавесок, — усиливали впечатление запустения.

Впереди показался широкий просвет между домами, и Минька ускорил шаг. Скоро он вышел на безобразную площадь, мощеную шероховатыми бетонными плитами. За площадью начинался безбрежный пустырь. На границе площади и пустыря помещалось уродливое сооружение, отдаленно напоминающее бассейн. На его грязном бетонном бортике сидела старуха в очках и цветном платочке. Обычная с виду старуха. На ее коленях лежал большой бордовый клубок.

Старуха кормила голубей. Они были повсюду: носились над площадью, разгуливали по ней туда-сюда, перелетая с места на место. И, конечно, целая толпа толклась у ног старухи. В отчаянной борьбе за упавшие крошки, голуби отпихивали друг друга.

Пока Минька осматривался, старуха оторвала взгляд от глубей и уставилась на него.

— Здравствуй, милок, — сказала она. — Ищешь чего?

— Да так. Гуляю… — осторожно ответил Минька.

— А-а-а… Я думала, ищешь чего, — настойчиво повторила старуха.

— Просто хожу и смотрю. Пока что-то ничего особенного и не видел. А мне говорили, тут много интересного.

— Правильно говорили.

— Еще музей какой-то хвалили… Как его… Теней, что ли?

— Теней, теней, — с готовностью подтвердила старуха. — Есть такой. Но он отсюда далеко, своими ногами не добраться.

— Почему не добраться? Как же туда попадают?

— По-разному, милок, по-разному… Тебе туда, что ли, надо?

— Не то, чтобы… Но вообще можно. А вы не скажете, как туда добраться?

— Я-то? Пожалуй, что и скажу. Я ведь давно тут сижу. Многие люди мимо проходили, многие заговаривали. А теперь одни голуби остались.

Минька терпеливо ждал, когда старуха станет говорить по делу. С ее колен скатился клубок, и Миньке пришлось за ним нагнуться. Он протянул клубок старухе, но та не замечала, продолжала лопотать:

— Все разбрелись, у всех дел невпроворот, вот и ты уйти торопишься. Только мне, старой, делать нечего, сидеть да разговаривать с тобой! — голос у нее сделался визгливый. Она легко, без старческой медлительности, встала. — Держи клубок, крепко держи! Бросишь его — опутает с головы до ног! А помочь некому, сюда больше никто не приходит, у всех дела! Да и мне пора! — выкрикнув это, старуха расхохоталась, подпрыгнула и улетела, брыкнув ногами.

Минька остался стоять с раскрытым ртом и зажатым в руках теплым клубком. Он чувствовал себя, как солдат, наступивший на мину. Нет, город не ведет его к цели, а старается изо всех сил задержать.

Голуби, как ни в чем ни бывало, бродили по площади. Минька сжал клубок левой рукой, а правой стал шарить в кармане. Там после обеда должна была заваляться корочка хлеба. Была у Миньки привычка прятать куски по карманам. Но станут ли виртуальные голуби реагировать на настоящий корм?

Нащупав хлеб, Минька размял его, и теперь он имел целую пригоршню крошек. Он бросил немного на плиты. Голуби, наверное, исподтишка следили за ним, потому что сразу же увидели его движение и бросились подбирать корм. Следующую порцию Минька рассыпал у самых своих ног. Сначала голуби не решались подойти, но голод — не тетка, и скоро они жадно суетились вокруг Миньки.

Он медленно опустился на корточки. Несколько птиц испуганно вспорхнули вверх. Минька торопливо бросил стае еще щепотку. Ненасытный голод делал голубей смелее. Некоторые уже топтались по минькиным ботинкам. Мальчик протянул им руку с крошками на ладони. Он ждал, когда какой-нибудь особенно бестолковый голубь сядет на нее. Такой вскоре отыскался. Попытавшись сначала хватать крошки на лету, он после нескольких неудачных попыток опустился на ладонь. Минька подождал, пока он усядется попрочней, и быстро сжал пальцы.

Ухватив птицу за лапы, Минька перевел дух. Стая сорвалась было с места, но передумала и осталась подбирать крошки. Минька, все еще сидя на корточках, — ноги затекли и болели, — начал пропихивать лапы пленного голубя между нитками клубка. В результате птица оказалась надежно прикреплена к ловушке.

Минька швырнул голубя с клубком в самую гущу стаи, одновременно отпрыгнув назад. Затекшие ноги плохо слушались, поэтому далеко отпрыгнуть ему не удалось. Он упал на спину и наблюдал, как клубок мгновенно превратился в беспорядочно разлетающиеся нити, обхватил, замотал, спеленал всех птиц, которых сумел достать. Кто бы мог подумать, что в этом клубке ниток — на целый ковер.

Кое-как поднявшись на ноги, Минька поплелся прочь с площади. Позади него остался лежать, подрагивая, бордовый шерстяной кокон.

8. Казнь без приглашения

Дома исчезли, дворы растаяли. Минька очутился в лесу, в самой гуще. Кусты лезли в глаза, а под ногами не было даже намека на тропинку. Минька стал продираться сквозь листву. Он спотыкался о кочки, падал в ямы, царапался о ветви. Все это время он не слышал даже звука собственных шагов.

Лес ожил неожиданно, когда Минька, выбравшись из очередной ямы, лежал на земле и отдыхал. Зачирикали пичуги. Трава зашуршала. Деревья заскрипели. Донеслись голоса и бренчание гитар.

Минька поднялся и продолжил путь. Взбираясь вверх по холмику, он смотрел под ноги, поэтому впереди ничего не видел, не сумел увернуться от спешащего ему навстречу мужика и поднял голову лишь тогда, когда столкнулся с ним.

— Костер жжешь, турист? — громовым голосом вопросил мужик. Он был одет в плащ защитного цвета.

— Ой, что вы, дяденька, это не я! — ответил Минька, отступая. — Это они, вон там. Слышите, за деревьями?

— За деревьями само собой. А ты, может, сам по себе! — не поверил ему лесничий, попытался схватить Миньку, но промахнулся.

Минька бросился бежать, как заяц, не разбирая дороги. Позади трещали ветки. Лесничий нагонял. Минька петлял, пытаясь ускользнуть, но лесной сторож настиг его и поймал-таки за шиворот.

— Я не виноват! — завопил Минька, напрочь забыв про виртуальную реальность.

— В комендатуре разберутся, — сурово сказал лесничий и потащил трепыхающегося мальчишку за собой.

На краю леса, у самых деревьев стояло серое четырехэтажное здание. Туда и поволокли Миньку.

Они прошли мимо вахтера, поднялись на второй этаж и вошли в один из кабинетов. Сидящий за столом мужчина был толстый, курил трубку и разговаривал по телефону. Он взглянул исподлобья. Пару раз еще буркнул в трубку, заканчивая разговор.

— Ну, кто это у тебя? — без предисловий обратился он к лесничему.

— Браконьер. Костры, понимаешь, жжет и зверей калечит.

— Неправда! — крикнул Минька.

— Смотри ты, отпирается, — удивился толстяк. — Сейчас мы его оформим.

Он нажал кнопку на стене у него за спиной. В кабинете немедленно появился дюжий молодец с винтовкой.

— Отведи арестованного в комнату 516, — приказал толстяк, кивнув на мальчика.

Охранник взял Миньку за рукав и вытащил в коридор. Они поднялись по лестнице на два этажа. Миньку заперли в указанной камере.

Оглядев убогую клетушку с зелеными стенами, он сел на широкую лавку. Он даже не успел как следует подумать, когда за ним пришли.

При его появлении в кабинете, толстяк встал и торжественно произнес:

— Гражданин неизвестный, за умышленный поджог и разорение леса вы приговариваетесь к смертной казни через усечение головы.

— Какое разорение?! Какой поджог?! — возмутился Минька, а у самого быстро-быстро заколотилось сердце.

Но его не слушали. Лесничий с сомнением пожал плечами.

— Усечение? По-моему, надо отрубление.

— Да? А может, отсечение?

— Напиши — «повешение», — предложил лесник.

Начальник задумался, потирая подбородок.

— Повешение — оно, конечно… Но не звери же мы. Пусть остается усечение. Палач разберется. — И он махнул рукой конвоиру.

Миньку снова притащили в 516-ю.

Он кинулся к окну. Но там стояла толстая решетка, выломать которую Минька не смог. Дверь, конечно, тоже была закрыта. Стены не имели скрытых отверстий: видимо, графа Монте-Кристо держали в другой камере.

Минька присел на лавку. Кажется, отсюда ему не удастся выйти на руках. Придется ждать, пока его поведут на казнь. Тогда он сможет убежать. А если не сможет? Минька не хотел об этом думать, но именно эта мысль навязчиво лезла в голову. Оставалось надеяться, что Мириус и Гидеминус находятся на посту. Они ведь обещали вытащить его, если что-то пойдет «не так». Миньке было неприятно, что приходится надеяться на людей, которым он не доверяет. Но ничего больше ему не оставалось.

Он прилег на лавку и стал ждать. Какое-то время он лежал, глядя в потолок, потом глаза его сами собой закрылись. Минька почувствовал, что засыпает, но не стал этому противиться.

Он словно соскользнул в темный туннель, ведущий куда-то вниз. Когда он выпал из туннеля и открыл глаза, то увидел, что находится в той же камере.

«Ерунда какая-то, — подумал Минька. — Я сплю или нет?»

Дверь заскрежетала, открываясь. Минька приподнялся. На пороге стояли Мириус, Гидеминус и Тэя. «Выходи, — сказал Мириус. — Для первого раза достаточно.» — «Я думаю, что эксперимент и вообще можно прекратить,» — сказал Гидеминус. Тэя подбежала к Миньке и взяла его за руку. «Хорошо, что ты заснул, теперь я знаю, где тебя искать, — сказала она. — Ты поспи еще немного, я скоро приду.» Минька с досадой высвободил свою руку и встал, чтобы следовать за Мириусом. Едва он подошел к двери, как оба гостя провалились в люк. Миньке ничего не оставалось, как тоже прыгнуть туда.

Он падал, как камень. Через несколько секунд шахта кончилась. Минька продолжал лететь, что называется, по свежему воздуху, а потом шлепнулся на траву.

Мириус с Гидеминусом исчезли. Зато откуда-то появилась бабушка. В руках у нее была тарелка с чудовищной горой блинчиков. «Минечка, — заговорила она, — скушай блинчика. Пока ты кушаешь, тебя никто не тронет.» Минька потянулся было к тарелке, но возникший у бабушки за спиной бык мгновенно сожрал все блины вместе с посудой. А бабушка превратилась в старуху с клубком. Минька бросился бежать. «Куда ж ты, милок?» — закричала старуха. Оглянувшись на бегу, Минька увидел, что старуха летит за ним, прижав руки к туловищу и, по-видимому, изображая реактивный истребитель.

Минька покатился под откос и прикатился прямо к ногам лесничего. «Вот ты где, турист!» — хрипло крикнул лесничий. Минька в ужасе метнулся в сторону и — проснулся.

Он долго соображал, где находится, лежа на лавке в камере с зелеными стенами. Сообразив, сел. Время опять тоскливо потянулось. Минька принялся ходить по камере и пинать углы. Дойдет до одного — пнет и идет к другому.

И вот, когда он в очередной раз повернул от окна к двери, то увидел, что за ним пришли.

Конвоиров на сей раз было двое. Они вывели Миньку на улицу, завели за дом. Там стоял дровяной сарай, возле которого была навалена целая гора порубленных дров. У входа в сарай помещалась основательная чурка. На ней лежал топор.

Миньку подвели туда. Из сарая вышел тщедушный мужичонка в кожаном фартуке на голое тело.

— Этот, что ли? — деловито спросил он, берясь за топор и кивая на Миньку.

— Этот, — подтвердили конвоиры.

— Ну, ложите, что ли, — и мужичонка плюнул на топор.

— Ты бы хоть бумагу посмотрел, — укоризненно сказал один из стражей и протянул палачу листок с приговором.

— Что ж бумага… Нешто мы без бумажки ничего не можем? — отмахнулся палач.

И Миньку уложили. Головой на чурку. Минька пытался трепыхаться и упираться, — без толку. Его удерживали легко, как курицу. Палач занес топор.

— Я ни в чем не виноват! — завопил Минька.

— Последнее слово приговоренного сказано, — удовлетворенно отметил палач. И опустил топор.

Лезвие прошло сквозь минькину шею, как привидение проходит сквозь стену, и вонзилось в древесину.

— Ишь ты, еть. — удивился палач и снова поднял топор.

Вышло то же самое. После четвертой попытки, мужичонка отставил топор.

— Видать, вешать придется, — сказал он и ушел в сарай.

Миньку подняли. В голове у него звенело, руки-ноги тряслись. Если бы стражники не держали за руки, он, наверное, упал бы.

Палач появился снова. В руках он держал толстенную веревку, которую сразу же начал прилаживать к гвоздю, вколоченному над дверью. Работа не спорилась: гвоздь был маловат. Минька вместе с конвоирами наблюдал, как палач подскакивал, пытаясь зацепить гвоздь веревкой и закрепить ее там.

Кто-то тихонько тронул Миньку за плечо. Он обернулся. Один стражник тоже обернулся. И они оба увидели Тэю, стоящую с невинным видом позади них.

9. Минька учится летать

Охранники, как по команде, бросились ловить Тэю. Она с укоризненным выражением на лице взлетела, потом спикировала вниз, увернулась от преследователей, схватила Миньку за руки и рванулась высоко-высоко.

Сарай, мечущиеся охранники, подпрыгивающий палач скоро остались далеко позади. Тэя несла Миньку с заметным напряжением. Он и сам себе казался жутко тяжелым, болтался на Тэе, как мешок с песком. Наконец, Тэя устала и попросила, тяжело дыша:

— Помоги же мне хоть немного!

— Как? — прохрипел Минька.

— Лети!

— Я не умею!

— А ты захоти!

— Говорят тебе, не умею! Я пробовал!

— Мы же упадем, не понимаешь, что ли?!

Минька зажмурился до рези в глазах и задрыгал ногами.

— Тише! — рявкнула Тэя. — Сейчас свалимся! Плавно надо, плавно. Как птицы! Расслабься и представь, что летишь!

Минька заставил себя расслабиться. Он вообразил себе огромную птицу с распластанными крыльями. Как она медленно рассекает воздух, паря в вышине. Потом он представил, что птица — он сам. И почувствовал, как становится легче.

Он открыл глаза. Они с Тэей летели рядом. И хотя он все еще держал девочку за руку, но больше не висел на ней.

— Как это у меня получилось? — пробормотал Минька. И сразу начал падать.

Тэя успела поймать его.

— Ты не должен сомневаться, — сказала она. — Здесь можно делать все, если не боишься и не сомневаешься. Попробуй еще раз.

Минька попробовал. У него опять получилось. Но думать он мог только об одном: «Я умею летать, я не упаду, я не упаду.» Думать одно и тоже было утомительно.

— Слушай, — крикнул он Тэе, — скоро мы уже прилетим? — Крикнул и начал падать. Тэя поймала его.

— Можем спуститься хоть сейчас, — ответила она. — Я хотела, чтобы ты научился летать.

— Я как-нибудь в другой раз. Нельзя же все сразу.

— Тогда спускаемся.

Спуститься у Миньки получилось мастерски. Они приземлились в заасфальтированном дворе-колодце. Местечка поуютней не подвернулось.

Едва коснувшись ногами твердой земли, Минька сразу принялся соображать. Кто такая Тэя — персонаж игры или ненормальная, как-то проникшая в виртуалку? Спросить у нее самой? Если персонаж, — может заморочить. А если игрок в самоволке, то и подавно такой пурги нанесет, — не пробьешься.

— Пойдем, — сказала Тэя. — Нам лучше быть на открытых площадках.

— Мириус знает, что ты здесь?

Тэя пожала плечами.

— Надеюсь, что нет. Хотя Мириуса трудно обмануть. Почти невозможно.

Значит, она новый игрок? А если персонаж, который маскируется под игрока? Ох, держи, Минька, ухо востро!

— Как же ты сюда попала?

— Как все нормальные люди: уснула, и все.

Ясно. Чокнутая в напарниках. Повезло тебе, Минька. В сумасшедшем месте — сумасшедший проводник. Стащила еще один шлем и другое, что нужно. Забилась в укромный уголок и вот — получает удовольствие. Кстати, ничуть не боится. Зря Мириус с Гидеминусом беспокоились. Эй, а ты не преувеличиваешь ее способности? Чтобы дура-девчонка проделала все это? Минька покосился на Тэю.

— Ты не боишься Мириуса рассердить? Возвращалась бы, пока не поздно. Спасибо, конечно, что помогла. Но дальше я сам.

— Нет, — возразила Тэя. — Тебе надо в Музей теней. Я помогу. Без меня тебе не пробраться.

— Ты знаешь дорогу? Откуда?

— Бывала тут раньше.

Ну, и кто из них врет — она или психиатры? Ведь Мириус утверждал, что нет определенного маршрута, по которому можно попасть в Музей. А Тэя говорит так, словно дорожка туда давным-давно протоптана. Миньке обещали, что он будет первым испытателем, а оказалось, дурочка излазила игру вдоль и поперек.

Тем временем они вышли на современную улицу. Похожие на лунатиков прохожие шли мимо.

— Ты смог бы сейчас полететь? Без меня? — неожиданно спросила Тэя.

— Не знаю, — с сомнением ответил Минька. И честно добавил: — Вряд ли.

Тэя задумчиво посмотрела на него.

— Тогда тебе трудно будет попасть в Музей теней.

— Туда надо лететь?

— Ну, не то чтобы… — Она остановилась — Неужели ты совсем не можешь поверить? Тут все возможно: летать, проходить сквозь стены, создавать предметы из ничего… Разве ты еще не понял?

Ей легко говорить! Она здесь в который раз, привыкла. А он привык совсем к другому. Были бы кнопки, он бы показал, на что способен. Но как заставить себя взлететь, если все будто наяву?

— Ладно, хватит меня учить, — буркнул Минька. — Надо будет, пройду и сквозь стену.

— Надо будет! — подхватила Тэя. — Именно это и надо будет.

Минька прикусил язык.

Они продолжали идти в неизвестном направлении. Минька продолжал думать.

Предположим, Тэя действительно знает дорогу в Музей. Должен ли Минька пользоваться ее помощью? Будет ли это честно по отношению к Мириусу? Ведь Мириус впустил испытателя в игру, чтобы тот прошел весь маршрут от начала до конца. С другой стороны, Миньку тоже обманули. Не может же быть, чтобы Мириус не знал короткого пути к Музею. Мог бы сказать: «Есть способ быстро попасть в Музей, но я тебе его не скажу. Просто на всякий случай, а не от недоверия к тебе.» И Минька нисколько не возмутился бы.

Таким образом, Мириус первый повел себя нечестно, и Минька имеет право поступить также.

— Ты мне расскажешь, как собираешься попасть в Музей? — спросил он Тэю.

— Пожалуй, нет. Ты начнешь об этом думать, и кончится тем, что не сможешь в нужный момент последовать за мной.

Минька озадаченно почесал нос. Какая-то у нее странная логика.

— Может, мне все-таки поучиться летать? — неуверенно произнес он.

— Чего тут пробовать? Просто лети.

Минька остановился и сосредоточился.

— Нет-нет. Ты не думай. Ты умеешь летать. Оттолкнись от земли и лети.

Минька медленно вдохнул и на выходе подпрыгнул. Но не полетел. Он подпрыгнул еще раз, и еще, и еще.

— Ну, что ты прыгаешь. Посмотри в небо и захоти там оказаться, — сказала Тэя.

Минька задрал голову. Небо было высокое, нежно-голубое, с прозрачными клочками облаков. «Летал же я когда-то во сне.» — подумал Минька. Не отрывая глаз от облаков и забыв о том, что Тэя смотрит на него, он растопырил руки и в момент прыжка быстро-быстро замахал ими.

Чудо произошло. Минька набирал высоту. Он чувствовал гордость, радость и уверенность. Теперь он сможет повторить полет, когда захочет. Потому что знает, что для этого надо делать.

10. Тэя исчезает. Полночь

Место, выбранное Тэей, было залитое солнцем поле с разбросанными по нему валунами. В его поисках бродили очень долго, и не раз Минька приставал к Тэе с требованиями и просьбами разъяснить, что же они все-таки ищут. Но девочка была непреклонна.

Наконец, они остановились. Тэя критически разглядывала огромный плоский камень. Минька присел на траву.

— Может, теперь расскажешь, что мы искали и что нашли? На кой нам эта степь?

— Здесь яркое солнце. Видишь, какая четкая тень на камне.

— Ну и что?

Тэя повернулась к нему.

— Как ты думаешь, почему Музей теней так называется?

— Откуда я знаю! Тут все шиворот-навыворот.

— В Музее собраны тени всех живущих людей. И твоя, и моя тоже. Одна тень всегда при нас, а другая в Музее. Между ними существует связь. Проход. Если войти в одну тень, то выйдешь из другой. Сейчас мы и займемся прохождением сквозь тень. Просто смотри и делай, как я.

— Эй-эй-эй! Стой, подожди!

— В чем дело? Ты же говорил, что пройдешь сквозь стену, если надо.

— Ну это я так… образно выразился… Я не могу прямо сразу.

— Тебе подумать надо? — в ее голосе Миньке послышалась издевка. — Не о чем тут думать. Иди за мной — и все!

И она пошла на камень быстрым шагом, не отрывая взгляд от своей тени, четкой и черной, словно нарисованной краской. Минька вскочил. Он хотел удержать Тэю. Он больше не хотел оставаться в городе без нее. Но она уже врастала в камень, исчезая в черноте тени. Миг — и нет ее.

Минька стоял перед валуном и созерцал тень. На сей раз свою. Он подошел и пощупал ее. Шероховатость камня под пальцами убеждала в невозможности задуманного.

«В конце концов, я видел, как она это сделала. Значит, и я смогу!» — сказал себе Минька.

Он отошел подальше. Стараясь делать все, как Тэя, и даже повторить выражение ее лица, Минька надвигался на камень. Хотя ему казалось, что это камень надвигается на него. На мгновение тень превратилась в бездонную дверь, за которой — пустота. В следующее мгновение Минька врезался в каменную громаду, основательно приложившись лбом и плечами. Тонкой струйкой по щеке потекла кровь.

«Нет, у меня не получится!» — с отчаянием подумал Минька.

Он снова отошел от камня. Но не мог себя заставить повторить попытку. Рана на лбу здорово болела. Тень на валуне начала бледнеть.

Минька оглянулся на солнце. Темное облачко медленно наползало на него.

Ну же! Давай! Тень сейчас исчезнет!

Ага, опять бодаться с этим валунищем?

Туча скрыла солнце. Тень пропала.

Не успел!

Минька со злостью обернулся, чтобы посмотреть на солнце. Облако, закрывшее его, сгущалось, уплотнялось, вытягивалось, приобретая форму… форму… Да, форму летящего человека в плаще. И летел он прямо на Миньку!

Минька так и побежал с вывернутой головой. Черная тень стремительно настигала.

Минька упал. Тень упала на него, обволакивая плотной, душной массой.

Чернота поглотила Миньку всего, и он потерял сознание.

11. Лестница-чудесница

Минька очнулся, но не спешил открывать глаза. Он внимательно прислушался. Тишина. Судя по ощущениям, он лежал на чем-то жестком, возможно, даже камнях. В голову как-будто ваты напихали.

Минька медленно разлепил ресницы. Его окружала черная мертвая темнота.

Он осторожно сел, поднес ладонь к самым глазам и — не увидел ее.

Он поднялся на ноги, вытянул руки и пошел вперед, пытаясь определить, находится он в помещении или нет. Больше всего он боялся на кого-нибудь наткнуться.

Он уже сделал шагов тридцать, а до стены не добрался. Под ногами шуршал гравий — не гравий, песок — не песок; так, не пойми что.

Минька повернул направо и сделал еще двадцать шагов. Потом споткнулся, упал и решил пока никуда не ходить.

Потянулось время ожидания. Минька ждал. И темнота ждала. И каждый отдавал другому право первого хода.

Понятно, что Миньке первому надоело ждать. Он встал и опять пошел. На сей раз он не сворачивал. Осторожно нащупывая путь, он шаг за шагом продвигался вперед и считал: «Раз, два, три…».

На счете «сто сорок два» он плечом что-то задел.

— Ты кто? — глухим голосом спросил Минька.

Ответа не было.

— Эй! — на всякий случай повторил позывной Минька.

Убедившись, что ему не собираются отвечать, он нашарил предмет и стал его исследовать. На ощупь это оказалось дерево с довольно толстым стволом.

Ну, и что это значит? Кто погасил свет? И долго еще мне блуждать в потемках?

— Эй, там! — крикнул он. — Хватит уже! Включайте свет! Я темноты не боюсь!

— Минька, ты здесь? — услышал он голос Тэи и изо всех сил заорал в ответ:

— Да!!!

— Иди сюда, на звук! — отозвалась она и запела на неведомом языке.

Минька, спешно, как мог, шел на песню. Наконец, он коснулся Тэиной руки. И она крепко сжала его ладонь.

— Давай-ка выбираться отсюда, — сказала Тэя. — Держи меня за руку и ни о чем не думай.

Минька с готовностью выполнил приказ. Не такая уж она и сумасшедшая…

Тьма раскололась на миллион осколков.

То, что сперва показалось Миньке ярким светом, было на самом деле лишь приглушенным сумеречным тоном. Детей окружали развалины какого-то колоссального здания. Груды огромных камней, гранитных плит, бревен и досок. Минька повернулся к Тэе.

— Спасибо, что вытащила меня.

— Не за что.

— Как ты нашла меня?

— Я ведь немного знакома со здешними местами, — уклончиво ответила Тэя. — И с кое-какими уловками, которые работают. Когда я поняла, что ты уже не придешь в Музей, мне пришлось вернуться домой. И я попалась Мириусу. Можешь представить, что он мне наговорил!

Минька понимающе хмыкнул.

— Мне не удалось скоро от него ускользнуть. И сейчас я боюсь, что у меня мало времени. Если обнаружат, что я опять здесь, мне не поздоровится. И уж потом они позаботятся, чтобы я не выбралась сюда больше.

— Почему они не хотят, чтобы ты помогала мне?

— Есть причина. Потом как-нибудь расскажу.

— Ладно. Что будем делать?

— Не знаю. Воспользоваться тенью нам не дадут. Есть один способ… Но я не уверена, что получится.

— Разве у нас много вариантов? Опять бродить по городу?

Тэя не ответила.

— Давай сядем. — сказала она. Они сели на камни. — Закрой глаза и представляй себе то, о чем я буду говорить. Готов?

— Угу.

— Большое здание, очень большое, самое большое, какое только можно вообразить. Оно бежевое с серыми полосками, а окна самых разных форм: круглые, квадратные, ромбы, овалы, прямоугольники. Все окна закрыты. Занавесок не видно. За окнами внутри темно. Подъезд с пятью высокими тонкими серыми колоннами. Лестница из розового камня, шесть ступенек. Дверь темно-коричневая, широкая, тяжелая. На ней резные фигуры мускулистых мужчин и стройных женщин, которые повсюду выглядывают из-за кустов и деревьев. Две золотые круглые ручки… Возьми меня за руки… Вспыхивает свет в окнах, во всех сразу. Вот он белый, а вот становится золотистым. Медленно отворяются обе створки двери. За ними мягкий свет. Широкая лестница из белого мрамора. Такие же мраморные массивные перила… — Тэя будто всхлипнула и умолкла.

Минька напряженно ждал. Он всей душой желал, чтобы у Тэи получилось. Просто желал — и все.

— Можешь открыть глаза, — услышал он. — У нас получилось.

Они стояли на той самой лестнице, о которой говорила Тэя. Ступени извивались серпантином и уводили в бесконечную высоту. Это здание было поистине огромным.

— Вот здесь мы точно будем сто лет ходить, — сказал Минька.

Тэя не ответила и начала подниматься.

Они поднимались, и этому не было конца. Ступени становились все выше, лестница — все уже. Минька тяжело дышал. Он давно шел, стиснув зубы. Ноги не слушались. «Скоро мне придется ползти.» — подумал Минька. Тэя со вздохом упала.

— Я больше не могу. Нет сил.

— Давай отдохнем. Я тоже устал.

— Нет, потом будет хуже. Иди один.

— Куда я пойду без тебя? Я ничего здесь не знаю.

Тэя приподнялась и стала переползать со ступени на ступень. Сначала Минька, как мог, помогал ей. Потом, окончательно выбившись из сил, тоже пополз.

Они двигались, отдыхая каждые семь… пять… и наконец, три ступени. Лестница неумолимо длилась.

— Слушай, ты еще хочешь попасть в тот дом? — слабым голосом спросила Тэя.

— В какой?

— Ну, в тот, с Краном.

— А-а… Даже не знаю. Я хочу, чтобы лестница кончилась.

— Ты должен мечтать о том доме, ты должен хотеть войти в него, ты должен…

Минька хотел сказать, что ничего не должен. Он хотел спросить, почему надо так упираться из-за игры, пропади она пропадом. Но посмотрел на изнемогающую Тэю и промолчал. Было ясно: по какой-то причине для нее это очень важно. Минька не хотел обижать товарища. Они продолжали подъем.

Лестница оборвалась внезапно. Лежа на небольшой площадке, Минька ошалело смотрел в окружающую темноту. Тэя бессильно разрыдалась.

— Не плачь, Тэя, не плачь, — бормотал Минька. — Мы что-нибудь придумаем…

— Что уж тут придумаешь! — горько отозвалась Тэя. — Ты не представляешь, кто нам мешает. С ним мы не сладим.

— В таком случае… — Минька хотел сказать: «выйдем из игры», но не закончил фразы. Сейчас он как никогда остро ощущал, что не так-то просто выйти из этой игры. — А что если полететь?

— У тебя есть силы? И потом — куда?

— Вниз. Или вверх. Какая разница?

— Действительно… Никакой разницы. Вот только немного отдохнем.

Оба замолчали.

И тогда площадка, на которой они лежали, начала падать. Лестница с головокружительной скоростью складывалась, ступени исчезали, сливаясь друг с другом. Это было похоже на скоростной лифт, только страшнее. Дети вжались в мрамор, стараясь найти за что зацепиться. Площадка была совершенно гладкая.

Падение завершилось ударом и грохотом. Минька с Тэей отшибли животы.

— Прибыли, поздравляю, — слегка придя в себя, сказал Минька.

12. Музей теней

Круглый зал освещался матовым белым светом, источник которого определить было невозможно. Кругом же были выстроены изящные деревянные столики. На них стояли макеты разных домов — от убогих хижин до замысловатых готических замков. Стен не было видно, и создавалось впечатление, что зал безграничен. Минька и Тэя находились в самом центре выставки.

— Что-то непохоже на музей теней, — сказал Минька, оглядевшись.

— Это зал сновидений, — тихо отозвалась Тэя. — В каждом таком домике собраны сны одного человека: прошлые, настоящие и будущие.

— А можно заглянуть?

— Не советую. Заблудишься на всю оставшуюся жизнь.

Минька недоверчиво хмыкнул: не может игра быть больше жизни. Но проверять слова Тэи не захотел.

Они стали пробираться между столами.

— Ты знаешь, куда идти?

— Я знаю, куда нам надо. Но как туда попасть — не представляю, — ответила Тэя.

— А куда нам надо?

— В зал Людей Живущих. Там должна быть и твоя тень тоже. Любой владелец тени может сквозь нее выйти прямо к Дому с Краном.

Минька не стал выяснять технические подробности того, как здесь появилась его тень. Наверняка тени стоят для мебели и воспользоваться можно любой. А Тэя в силу своей умственной особенности воспринимает это по-своему. Минька решил ей подыграть.

— Значит, и твоя в том же зале. В дом пойдем вместе.

— Нет, — покачала головой Тэя. — Моя совсем в другом зале. Я ведь не землянка.

— Ах, ну да! — спохватился Минька. Он испугался, что у Тэи начнется приступ сумасшедшего бреда или что там у них бывает, и поспешил добавить: — Я помню, помню! Ты из Гдетоземья.

Тэя молча кивнула.

— Смотри, там выход! — воскликнул Минька.

В самом деле, теперь можно было видеть полупрозрачные светящиеся стены и полукруглую двустворчатую дверь. Дети ускорили шаг. Едва не сшибая столики, они почти бежали к выходу.

Чем ближе становилась дверь, тем сильнее Минька сомневался, что им будет позволено выйти. Поэтому он даже удивился, когда обе створки легко поддались.

Он вслед за Тэей вступил в сумеречный коридор, который скоро раздвоился, плавно заворачивая налево и направо. Тэя немного поколебалась у развилки, а затем повернула направо.

Коридор продолжал закругляться вправо. Минька забеспокоился, что он приведет их обратно в зал сновидений.

Через десяток шагов они увидели по правой стороне дверь.

— Заглянем? — неуверенно спросил Минька.

— У нас нет выбора, — ответила Тэя. — Ты открывай дверь и держи ее, а я посмотрю.

Минька сделал, как сказали. Тэя сунула голову в дверной проем. Дверь дрогнула и поползла закрываться. Минька держал ее, напрягая все силы. Когда понял, что все равно не удержит, крикнул:

— Берегись! Она закрывается!

Тэя успела выдернуть голову за долю секунды до того, как створка с глухим стуком захлопнулась.

— Это не тот зал, — спокойно сказала она. Поведение двери ее не удивило.

Пошли дальше. Еще одна дверь. Снова Минька упирается, держит, а Тэя рискует головой. Так повторилось раз пять.

— Сколько же здесь залов? — спросил изрядно уставший Минька.

— Не хочу тебе пугать, но… очень много.

Они продолжили путь. На этом пути им встретилось множество дверей. Но все залы были забракованы Тэей.

Коридор расширился. Они вышли к острому углу. Завернув, увидели, что другая дуга вела направо. Повздыхали, но пошли. А что было делать?!

Прошли много, как показалось. Вдруг Минька насторожился.

— Кто-то идет за нами. Слышишь?

Тэя прислушалась.

— Скрежет будто…

— Что будем делать?

— Не знаю.

Пока они шептались, скрип и скрежет стал отчетливым. Нечто приближалось.

— Бежим! — крикнула Тэя.

Куда там бежать! Минька от усталости еле ноги передвигал. Но он честно постарался двигаться быстрее. Хотя сам отлично понимал, какое это жалкое зрелище. Тэя, опередив его на несколько метров, остановилась и обернулась.

— Ой! — вырвалось у нее.

Минька посмотрел назад. Серые расплывчатые полупрозрачные тени плавно приближались. Четко вырисовывались толькоруки, длинные, вытянутые вперед, и каждый палец трепетал от желания схватить. Зрелище придало Миньке сил, да так, что он в несколько секунд обогнал Тэю.

— Нам от них не уйти! — проговорила девочка.

— Спрячемся в зале! — сказал Минька. Не дожидаясь ответа, он открыл ближайшую дверь, пропустил Тэю и нырнул следом. Дверь, лязгнув, захлопнулась.

— Зал деревьев, — шепнула Тэя.

Минька других залов не видел: в них заглядывала Тэя. Но этот оказался поистине беспредельным. В белом свете стояли на невысоких постаментах-кубах миллионы теней деревьев. Тоненькие ростки и могучие столетники.

— Надеюсь, в этом лесу не водятся всякие твари, — пробормотал Минька.

Они углубились в призрачную чащу. Тени беззвучно шевелили ветвями, покачивались стволы. Стояла мертвая тишина.

— Здесь можно бродить вечно, — шепотом сказала Тэя.

— Ты что, не знаешь никакого способа выбраться отсюда? — с некоторым беспокойством спросил Минька.

— Способ, конечно, есть. Но ты понимаешь, я тут раньше не была и… по правде говоря, не представляла, какой огромный этот зал. Даже не знаю, куда идти.

— Значит, пойдем прямо. Не возвращаться же в лапы тем тварям. Рассказывай, о каком способе ты говорила. Будем думать вместе.

— Если найти тень пра-дерева, то сможем не только выбраться отсюда, но и попасть в нужный нам зал, и даже выйти к нужной нам тени. Там должна быть Карта Музея. Набираешь нужные координаты, — и ты на месте. В каждом зале есть старшая тень. Под ней находится такая карта.

— Зачем же мы бродили по коридорам и нарывались на неприятности? Если можно в любом зале найти карту!

— В том-то и дело. Пойди найди ее, эту карту.

От слов Тэи Минька ощутил неприятный холодок. Он тут же отогнал тревожные мысли. Тэя не отдает себе отчета, где находится. Если бы Минька думал, что все происходит на самом деле, а не в виртуальной реальности, давно бы свихнулся от страха. Понятное дело, Тэе события кажутся реальными, а от этого — еще более страшными. Найдется нужное дерево, никуда не денется.

Будто вздох, по ветвям пронесся легкий ветерок. Тэя замерла. Шипение, переходящее в свист, стало раздаваться со всех сторон.

— Что это? — вскрикнул Минька.

— Ничего хорошего! Попробуем спрятаться среди деревьев.

Лавируя между фосфоресцирующими кубами-подставками, они запетляли по залу. Шум нарастал. Миньке уже не было нужды спрашивать Тэю, что это. Он почти наверняка знал: черные длиннорукие преследователи окружают их.

— Тэя, ты можешь вернуться домой и вытащить меня отсюда? — зашептал он. — Эту игру нипочем не пройти до конца. Пусть Мириус переделывает ее. — «Только сумасшедшему под силу вытерпеть все, что происходит здесь.» — подумал он.

— Невозможно, — так же шепотом отозвалась Тэя. — Ты должен выполнить задание.

— Но они же нас схватят!

Тэя не ответила. И тут Миньку озарило: раз из игры нельзя выйти по собственному желанию, ее можно проиграть. И тогда все закончится. Он остановился и внимательно всмотрелся в ряды деревьев, стараясь разглядеть преследователей.

— Ты чего? — зашипела на него Тэя.

— Я их вижу!

Пусть хватают. Пусть делают с виртуальным Минькой что угодно, они не смогут навредить настоящему. Он больше не собирается убегать. Хватит, набегался!

Рукастые сгустки сумрака выступили из-за деревьев сразу со всех сторон. Они плавно скользили по гладкому полу. Ног у них не было. Гибкие руки вытягивались вперед, и на них отрастали заскорузлые пальцы.

Стоять на месте, не убегать, сдаваться оказалось труднее, чем Минька думал поначалу. Он напряг все силы, чтобы не двигаться. Ему было страшно. В какой-то момент у него пронеслась безумная мысль: а вдруг это не игра?!

Но менять решение было поздно. Призраки плотным кольцом окружили его. Десяток рук, сотня пальцев вцепились в него, приподняли над полом и понесли. Минька хотел посмотреть, что с Тэей, но увидеть ее не мог — он ничего не различал, кроме темной массы.

Скоро тело его затекло, и заболела шея. Минька пробовал шевелиться, но от этого пальцы держащих его сжимались сильнее, причиняя вполне реальную боль. Минька устал и боялся теперь только одного — что этот переход-перенос долго продлится. Он по-прежнему не видел, куда его несут. С каждой минутой боль в теле делалась все назойливее. Минька обмяк и впал в странное состояние полузабытья.

Он пришел в себя, когда почувствовал твердую опору под спиной. Проморгавшись, он глянул кругом. Он понял, что не слышит больше скрежета, сопровождавшего призраков. Сами призраки стали мутно-серыми, словно густой дым, разлитый в формы. Они медленно отступали.

Минька сел, потирая бока и плечи. Его принесли в другой зал. Перед ним на такой же подставке, как деревья, стояла тень человека в длинной одежде с широкими рукавами и капюшоном. Обеими руками она опиралась на длинную палку.

Минька приподнялся. Тень ожила. Она стала миллиметр за миллиметром разводить руки в стороны. Минька оглянулся, и его сердце сперва замерло, а потом заколотилось, как бешеное. Позади него помещалась еще одна тень, но дело не в этом — их там был миллион. Подставка той тени вся была усыпана разноцветными кнопками. «Это центр! Электронная карта! Отсюда я могу попасть куда угодно!» Минька кинулся туда. Ах, ему бы немного времени, чтобы посидеть и разобраться, что тут к чему! Но он нутром чуял, что тень в капюшоне оживает неспроста. Он почти не глядя принялся жать на первые попавшиеся клавиши, — как новичок, у которого впервые завис компьютер. Слева от него воздух сгустился и завращался по часовой стрелке. Было похоже на смерч в стеклянной банке. Он быстро разросся, и Минька понял, что это проход. Не раздумывая, мальчик прыгнул. Его крутануло, как в центрифуге. А затем он вывалился с другой стороны.

Зал, в который его вынесло, был наполнен человеческими тенями. Справа от себя Минька заметил свечение кнопок. Минька бросился к ним. Он так соскучился по кнопкам! Даже забыл беспокоиться о судьбе Тэи. А что Тэя? Она знает, как выйти из игры.

Минька присел перед панелью с клавишами. Они были разного цвета, на них значились неизвестные символы, их было страшно много.

Краем сознания Минька уловил, что переход открылся после того, как он нажал большую зеленую кнопку. Он шмякнул по ней автоматически: она находилась на том месте, где у компьютера помещается клавиша «ввод». И теперь мальчик прежде всего отыскал взглядом эту клавишу.

Потом он стал изучать другие кнопки. Присмотревшись, он убедился, что загогулины на серых кнопках отдаленно напоминают деревья, на розовых — людей в плащах, на голубых — тоже людей, но без плащей, а с какой-то ерундой над головами… Он заметил также, что на этой панели больше всего было темно-синих кнопок, и изображения на них походили на пятиконечные снежинки. Минька стал думать. Ему надо попасть в зал Людей Живущих и отыскать там свою тень. Жаль, Тэя не рассказала ему, как набирать координаты на карте. Придется теперь методом тыка.

В нерешительности он легонько водил пальцем по всем кнопкам подряд — слева направо и сверху вниз. Вдруг он краем глаза уловил какие-то изменения на панели. Он отдернул руку и подозрительно уставился на кнопки. Да нет, ничего вроде не изменилось. Он возобновил занятие. И снова — будто один огонек вспыхнул ярче. Минька присмотрелся. Синяя кнопка, которой касался его палец, горела, как лампочка. Минька еще раз повторил эксперимент с поглаживанием клавиатуры. Но нет, никакие кнопки больше не загорались. Только эта, стоило минькиному пальцу к ней приблизиться, ярко вспыхивала. Минька понял, что это подарок судьбы. В каждой игре наступает перелом, и игрок чувствует полную уверенность в своих действиях. Минька был уверен, что нащупал выход. Он нажал светящуюся кнопку и щелкнул по зеленому «вводу». Как и в прошлый раз, слева открылся портал. Минька, не раздумывая, прыгнул в него…

…и очутился в окружении детей-теней. Он поднял руку, чтобы почесать макушку. Тень напротив него тоже подняла руку и коснулась головы.

«Значит, вот это и есть моя тень? Гм-м, она впрямь похожа на меня.»

Минька задрал ногу и для верности подрыгал ею. Тень на постаменте повторила все в точности.

Минька вплотную приблизился к ней, растопырив пальцы, протянул руки и коснулся ее. Кончики пальцев исчезли в черноте. Мальчик поспешно вытащил их и осмотрел. Нормальные, живые пальцы. И нигде не болело.

Он вскарабкался на постамент, вдохнул на всякий случай воздуху побольше и слился со своей тенью.

13. Последний рубеж

Он не почувствовал ничего особенного. А может, его чувства притупились за долгие часы или даже дни блужданий по виртуальному городу. Счет времени был давно и надежно утерян.

Его встретила приветливая лужайка, и даже через подошвы кроссовок ощущалась шелковистость травы. Прямо перед ним стоя симпатичный особнячок. Несколько каменных ступеней вели к потемневшей от времени, но все еще крепкой двери. Над дверью висел стеклянный фонарь в замысловатой металлической оправе.

Минька шел к дому совершенно спокойный. Игра подходила к концу, и только одно желание его одолевало: чтобы конец наступил побыстрее. «Если дверь не будет открываться, я, кажется, в состоянии прогрызть ее зубами», — думал Минька.

Дверь, будто прочитав его мысли, бесшумно отворилась, едва он прикоснулся к медной ручке. Минька вступил в большую светлую прихожую, заканчивающуюся тремя другими дверями. Нисколько не задумываясь, Минька выбрал среднюю.

Это была пустая белая комната. Светлая, хотя ни одного окна не имела. Войдя в нее, Минька ощутил холодок, и мурашки, доставляя странное удовольствие, забегали по спине.

В центре дальней стены был вделан большой блестящий кран. Из него мощной струей лилась серебристая жидкость. По виду — вода как вода. Она проливалась прямо на пол, однако Минька не увидел ни потопа, ни даже лужиц — все уходило сквозь доски неизвестно куда.

На смену холодку и мурашкам пришло приятное тепло и истома. «А хочется ли мне, чтобы игра скорее кончилась?» — спросил себя Минька, и разомлевшее сознание ответило: «Совсем не хочется. Сидеть бы тут долго-долго, хоть всю жизнь. Это так приятно.» Минька остановился. Его подмывало опуститься на пол и успокоиться, созерцая падающую воду. Но кто-то внутри него еще сопротивлялся. Какой-то ничтожной его частичке хотелось довести дело до конца. Наверное, той, что привыкла, сидя за компьютером, испытывать радость от пройденной полностью игры. И этот паразит зудел, мешая Миньке целиком отдаться блаженству покоя и созерцания.

Минька слишком устал, чтобы спорить с собой. «Я закрою проклятый кран, а потом посижу,» — решил он. Он совсем забыл, что потом-то все закончится, и если он где-то и посидит, то у камелька с Мириусом.

Минька плелся нога за ногу. Но рано или поздно он должен был достичь цели. Он достиг.

Как во сне, он поднял руку. Когда он коснулся крана, ему показалось, что кто-то говорит с ним. Но слова были неразборчивы — их заглушил вдруг ставший громким шум воды. Несколько капель попали Миньке на штаны и сразу промочили их. В голове зашумело так, что Минька вынужден был схватиться за кран обеими руками, чтобы не упасть. Вентиль сам стал поворачиваться под его пальцами. Три или четыре оборота — и вода остановилась. Звуки стихли. Голова прояснилась. Минька почувствовал прилив энергии и потуже подкрутил кран. Последняя жирная капля набухла на меди, оторвалась и сочно разбилась об пол. Там осталось мокрое пятно — единственное.

Все еще держась за кран, Минька расширенными глазами смотрел вниз. Он мгновенно и ясно понял. Не было никакой виртуалки. Не было сумасшедших и психиатров. Был глупый мальчишка, не верящий в волшебство, которого обманули компьютерными сказками. Происходящее с ним было самой реальной из всех реальных реальностей.

Часть втораяВыжженная земля

1. Возвращение в Гдетоземье

Чья-то легкая рука легла Миньке на плечо. Обернувшись, он увидел Мириуса.

— Пора возвращаться. Пойдем, — ласково улыбаясь, сказал волшебник.

Он привел Миньку в соседнюю комнату, где находился камин, в точности такой, как в комнате Мириуса.

— Это древний проход, связывающий наш мир со страной снов, Тень-городом, — указав на камин, пояснил Мириус.

Он произнес несколько звучных слов, и огонь вспыхнул в очаге. Из складок одежды Мириус извлек кожаный мешочек, высыпал его содержимое в огонь, и снова полилась непонятная речь заклинания. Пламя взметнулось. Конечно, Минька уже видел этот прозрачно-зеленоватый огонь. Сейчас ему предстоит войти в камин. Но теперь-то он понимал, что все по-настоящему. Попробуйте шагнуть в пламя, когда оно бьется и алчет!

Мириус заметил колебания Миньки. Он не стал миндальничать, схватил мальчика за шиворот и швырнул в камин.

Огонь, как и в первый раз, не обжег. Через минуту, или даже меньше, Минька был перед домом Мириуса. Тэя, стоявшая на крыльце, взвизгнула от радости и бросилась к нему.

— С удачей, с удачей… — повторяла она, хватая его за руки. Минька глупо улыбался и чувствовал себя счастливым.

Когда первое волнение встречи улеглось, они сели на траву под раскидистым деревом. Минька блаженно прислонился к стволу и прикрыл глаза. Тэя закидала его вопросами. Минька на все ответил. Затем он в свою очередь стал спрашивать.

— Мириус обмолвился о каком-то Тень-городе. Так называется место, где мы с тобой бегали?

Тэя кивнула.

— И что это такое?

— Область сновидений и теней. Там вырабатывается энергия, которой питается Гдетоземье и Земля.

— Ты говоришь о магии? Значит, Земля и Гдетоземье существуют благодаря магии?

— Нет, магия существует благодаря Тень-городу. Как и многое другое.

— Угу. Понятно. Меня туда перебросили. А ты как туда попала? Да еще умудрилась меня найти?

— Это проще простого! Я заснула. А поскольку я умею управлять своими снами, я «приснила» тебя.

— Ты хочешь сказать, что все, что с нами было, тебе снилось?

— Мне — да. Тебе — нет.

— Теперь-то я знаю… — Минька ненадолго задумался. — Так выходит, люди, которых я встречал… то есть призраки… то есть спящие… в общем, кого я там встречал-то?

— Ты путешествовал по снам. Иногда людям снятся они сами, так ведь? Когда ты встречался с человеком, который сам себе снится, ты попадал в область его сновидения и становился участником событий. То, что город резко менялся, означало, что ты переходил из одного сна в другой. Если город казался пустым, стало быть, ты находился в сне, хозяин которого себя не видел.

— Ага. Тогда мне еще кое-что не ясно. Почему меня почти все пытались задержать? Что бы мне было не попасть в какой-нибудь веселый и добрый сон? А то сплошь злыдни гонялись.

— Это вмешивалась злая воля Черного короля, — тихо сказала Тэя.

— Какого еще короля?

— Главного врага всего Гдетоземья. Ты думаешь, Кран Волшебства сам открылся в полную силу? Это король Проклус нашел Открывающую формулу и заставил ее действовать. Он, к сожалению, величайший волшебник Гдетоземья.

— Величайший волшебник не мог проникнуть в Тень-город и повернуть Кран руками? Даже я смог это сделать.

— Ты закрыл. А открыть его руками невозможно.

— Невозможно? — забеспокоился Минька. — Я же его совсем завернул!

— Да нет. Закрыть его совсем тоже нельзя. Он уже работает в прежнем режиме, проливая магическую энергию в нужном количестве. Дай-ка я объясню. Из Крана Волшебства проливается нечто, что помогает рождаться идеям. Ну, творческая энергия, что ли. Она пропитывает Гдетоземье, и часть ее попадает на Землю, потому что Земля, Гдетоземье и Тень-город — это что-то вроде трехслойного пирога. В Гдетоземье больше волшебной энергии, поэтому все жители здесь — маги. Мы с рождения учимся пользоваться дарами Крана. Маг умеет обращать себе на пользу даже то ограниченное количество волшебства, которое тонкой струйкой льется из Крана. На Земле же большинство людей не подозревают о существовании такой энергии, не используют ее и не замечают. Потому что ее немного. Только умные, ищущие, творческие люди соприкасаются с ней.

— Ученые, что ли?

— Ученые, поэты, инженеры… Да кто угодно! Просто этот человек должен уметь думать.

— Ну-ну, продолжай.

— Вот. Пока было так, мир находился в равновесии. Но ты представляешь, что начнется, если Земля будет затоплена волшебной энергией?

— А что такого? Все люди тоже станут магами.

— Магами! Разве все люди к этому готовы? Один сразу захочет гору золота, другой — чтобы все только его любили, а третий пожелает, чтобы у соседа выросли козлиная борода и коровий хвост! Противоречивость человеческих желаний, во много раз усиленных магическими потоками, разорвет Землю в клочья!

— Да ну?

— Вот тебе и ну! Ты, к примеру, что бы сделал, если бы мог помочь исполнению своих желаний волшебным способом? То есть тебе просто надо желать, и через какое-то время твое желание исполнится. Что б ты пожелал?

— Я? Это… Бюро волшебных путешествий создал бы! — брякнул Минька первое, что на ум взбрело.

— Да. А твой сосед дядя Саша пожелал бы, чтобы все дома сидели и никуда не шастали. Его, знаешь ли, утомляет, когда шастают. Силы ваших желаний столкнулись бы и образовали небольшое землетрясеньице. Баллов на восемь. Ты думаешь, это шуточки?

Минька задумался, нахмурив брови. Потом его лицо прояснилось, и он сказал:

— Выходит, я спас Землю?

Тэя покачала головой.

— Нет, еще не спас. Ты закрыл Кран Волшебства, но формула Проклуса существует, и он наверняка снова попытается применить ее.

— Война только начинается? — усмехнулся Минька.

— Ты так легко об этом говоришь… — вздохнула Тэя.

Тут Тэя увидела приближающегося к ним Гидеминуса и вскочила. Маг улыбнулся ей и тепло поприветствовал Миньку.

— Вы еще не наговорились? Может быть, пойдем в дом и обсудим кое-какие важные дела?

— Конечно! Мы готовы, — серьезно отозвалась Тэя.

— У меня, кстати, к вам вопросы имеются, — важно заявил Минька и почувствовал, что к его любопытству добавился еще и волчий голод.

— Как и обещали, ответим на любые вопросы, — заверил его Гидеминус. — А стол уже накрыт.

— Вы что, мысли читаете?

— И довольно неплохо. Но вообще-то не надо быть телепатом, чтобы понять, как ты хочешь есть.

Тэя фыркнула. Минька рассмеялся. Они двинулись к дому.

2. История черного короля

Мириус в той же комнате сидел в том же кресле. Перед ним стоял богато накрытый большой стол, и расставлены были стулья для гостей.

По знаку Мириуса Тэя, Гидеминус и Минька заняли места за столом. Минька сразу набросился на еду. Он полагал, что как главный герой дня имеет право на несоблюдение формальностей — всяких там «позвольте» да «пожалуйста». Гидеминус и Тэя, напротив вели себя очень чинно, словно сидели за одним столом с королем. Мириус же и вовсе ничего не ел.

Перепробовав все блюда и налопавшись до отвала, Минька откинулся на спинку стула. Теперь молчание за столом начало тяготить его.

— Тэя уже кое-что объяснила мне, — сказал он. — Непонятно только, почему кто-то из жителей Гдетоземья не мог проникнуть в Тень-город и завернуть Кран.

— Каждый житель Гдетоземья в той или иной степени волшебник. Когда волшебная сила из Крана стала проливаться и пропитала здесь все насквозь, наши возможности во много раз увеличились. Любой гдетоземец, сам не желая того, мог устроить катастрофу. Ему достаточно было лишь одной неосторожной мысли. Например, пожелать, чтобы мешающее ему существо исчезло. Это привело бы к разрушению части Тень-города, — ответил Мириус.

— Но Тэя… — начал Минька.

— Тэя, — перебил его Гидеминус, — проникла туда обычным способом — через сон. А спящий не может закрыть Кран волшебства.

— А-а-а… Все эти приготовления, которые вы мне устроили перед перемещением, — спектакль?

— В какой-то мере, — ответил Гидеминус. — Но в целом ты был участником настоящего Перемещения.

— Мы, наверное, должны извиниться, — сказал Мириус, — что вовлекли тебя обманом… Но во-первых, ты бы нам не поверил. А во-вторых, нам и нужен был не верящий. Так что мы не имели выбора.

— Я понимаю, — ответил Минька. Он совсем не обижался на чародеев. Он даже был благодарен им. Когда еще выпадет возможность спасти человечество.

— Я просил бы тебя остаться в Гдетоземье до завтра, — продолжал Мириус. — Завтра состоится Магический Совет. Расскажешь о своем путешествии и примешь благодарность магов. Согласен?

— Согласен, конечно. Но разве стоит собирать совет из-за этого? — У Миньки случился редкий для него припадок скромности.

Гидеминус улыбнулся. Мириус покачал головой.

— Совет собирается не только по твоему поводу. Нам надо решать, как быть дальше. Черный король не побежден. Он будет снова пытаться открыть Кран Волшебства. Единственный способ предотвратить катастрофу — уничтожить короля. Завтра мы станем придумывать способы победить его.

— Может, расскажете мне, кто он такой и чего хочет?

— Разве Тэя ничего не сказала о нем?

— Я не успела, — вставила слово Тэя.

— История длинная, — предупредил Мириус.

— Я готов, — отозвался Минька.

Мириус начал рассказ.

— Гдетоземье было создано много тысяч лет назад. Это был солнечный и мирный край. Ученые маги следили за рождением и жизнью идей, контролировали их количество на Земле. Каждый занимался своим делом. Главным в стране был король, он же Верховный маг. От сотворения Гдетоземья правил Тезаурус Великий. Он принадлежал к бессмертным.

— Как и все члены Магического совета, — вмешался Гидеминус. — Нас можно убить, но своей смертью мы не умираем. Каждый гдетоземец может стать членом совета, для этого он должен открыть секрет бессмертия.

— Тезаурус был величайший из магов. Это он создал Тень-город и Музей теней, подарив людям сны. Но и великие совершают ошибки. Своей королевой Тезаурус выбрал женщину с Земли. Она была из посвященных, конечно, но даже в самых достойных землянах живут гордыня и жажда власти. Человек всегда хочет повелевать.

— Поэтому он так легко подчинятся, — прокомментировал Гидеминус. — Подчиняясь, он мечтает стать повелителем.

— Тезаурус знал это, но все равно женился на той женщине. У них родился сын Проклус. Я тогда был первым советником короля, а по традиции это означало, что именно я займусь воспитанием наследника и обучением его магическому искусству. Я сумел пробудить в Проклусе жажду знаний, столь необходимую для волшебника. Он был способным учеником. Самым способным из всех, кого я знал. Очень скоро он понял, что быть волшебником — высшее наслаждение в жизни. И он захотел быть лучшим. Такое желание простительно юноше, но с годами оно только крепло в Проклусе. Однажды, когда мы приступили к изучению некромантии — это связано с миром мертвых — я дал ему задание умертвить и оживить курицу, полностью подчинив ее своей воле. Обычно ученики не любят некромантию и занимаются ею лишь по необходимости. Проклус проделал все легко и с наслаждением. Я видел, как возбужденно горели его глаза, когда он заставлял несчастное животное бегать кругами, подскакивать и переворачиваться. В наследнике проснулось земное властолюбие. Он нарочно затягивал эксперимент, что бы вволю насладиться неограниченной властью. Пусть над курицей, но властью. После урока я немедленно пошел к Тезаурусу и поделился своими наблюдениями. «Нет, не может быть, — отмахнулся от меня великий маг. — Мальчик просто радовался, что у него получается. Ты ошибаешься.» Все-таки Проклус был его сыном… В тот раз я смирился. Шло время. Проклус быстро совершенствовался в науках. А мне все отчетливей становилась видна его неуемная жажда властвовать и покорять. Он стремился превзойти всех, чтобы в Гдетоземье не осталось равного ему по силе. Я снова пошел к Тезаурусу и сказал, что не стану больше учить его сына, что это опасно. «Отправь его на Землю, — сказал я, — пусть он там тешит свое честолюбие. Мы сможем присматривать за ним. Кто знает, возможно, он изменится, тогда мы заберем его обратно и снова сделаем твоим наследником». «Нет, — ответил Тезаурус. — Жажду знаний ты путаешь с жаждой власти. Он очень молод, ему не хватает мудрости, но это придет с годами. Продолжай учить его». Я наотрез отказался. Мы расстались очень недовольные друг другом и после этого старались не встречаться. Надо ли говорить, что я больше не был главным советником короля.

Последующие события я смог восстановить много позже при помощи магического искусства. Однажды Проклус пришел к отцу и сказал: «Я превзошел тебя в колдовстве. Теперь я буду правителем Гдетоземья. Уходи без возражений, и я не причиню тебе вреда». Тезаурус очень удивился. «В наших законах не записано, что сын наследует отцу, если превзойдет его в колдовском умении.» — сказал он. «Так запишут, — отвечал Проклус. — Я хочу править и буду». «Ты слишком молод и самоуверен, — возразил Тезаурус. — Правитель должен быть советчиком для всякого подданного в каждом его деле. У тебя не достанет мудрости для этого». Проклус рассмеялся. «Тебе, отец, следовало бы знать, что мудрость не связана с возрастом. Ты живешь тысячи лет, и тебя каждую минуту раздирают противоречия. Ты не можешь обрести равновесия между «хочу» и «надо». Истинная мудрость заключается именно в этом равновесии. Я им владею, поэтому я мудрее тебя. Я хочу быть королем, мне надо быть королем, и я буду королем. Говори: уйдешь ты добровольно или потребуешь поединка?» Тезаурус задумался. Проклус не стал дожидаться ответа. Он сотворил заклинание, и Тезаурус исчез. Возможно, Проклус действительно был сильнее отца в магии. Но цели он не достиг. Никто в Гдетоземье не признал его королем и не покорился ему. Магический совет, чьим главой я к тому времени стал, всячески противодействовал Проклусу и не позволил ему хозяйничать в нашем крае, как он хотел. Однако мы многого не сумели предотвратить. За несколько десятков лет Проклус своими экспериментами превратил обширные окрестности королевского замка в мрачную и опасную для чужаков страну. Он населил ее тварями, во всем послушными его воле. Будто черная дыра зияет в сердце нашего Гдетоземья…

Не получив желаемого, Проклус начал искать новые пути к абсолютной власти. Он, конечно, с детских лет знал о Кране волшебства. Он создал теорию, в которой доказывал, что, открыв Кран на полную мощность, можно пропустить сквозь себя поток волшебства и таким образом сделаться властелином магии. В этом случае он шутя справился бы с Магическим советом. Проблема заключалась в формуле. Формула, открывающая Кран волшебства, была неизвестна даже Тезаурусу, свой Тень-город он создавал вокруг уже существующего Крана. Проклус бился над задачей с бешеной одержимостью, но она казалась неразрешимой. Черный король забросил все другие дела, он словно бы исчез из Гдетоземья. Многих это устраивало. Никто не верил, что возможно вычислить Открывающую формулу. Так продолжалось триста лет. Неделю назад мы все оказались в дураках. Проклус нашел формулу и открыл Кран. Потоки волшебства затопили Гдетоземье и вот-вот полились бы на Землю. Бездействовать дальше было нельзя. Со дня на день Проклус мог стать властелином не только Гдетоземья, но и Земли. Но у нас были связаны руки. Мы не могли пользоваться нашим искусством: это привело бы к гибели. Тогда и появилась идея найти человека, который бы абсолютно не верил в волшебство, и переправить его в Тень-город. Мы искали тебя по всем нашим архивам, не отдыхая ни секунды, в течение шести дней. Какое-то время понадобилось на создание цирка-шапито, ведь тебя надо было вытащить из дома. Потом ты прибыл в Гдетоземье, а дальше все известно.

Некоторое время за столом молчали. Минька спросил:

— А что стало с матерью Проклуса?

Мириус нахмурился и нехотя ответил:

— Она вернулась на Землю вскоре после рождения Проклуса и спустя несколько лет умерла.

Минька понял, что Мириус не хочет об этом распространяться, и прекратил расспросы. На сытый желудок его потянуло в сон. Маги сразу заметили его состояние, и Гидеминус сказал:

— Я думаю нашему герою самое время отдохнуть. Тэя, ты не окажешь ему гостеприимство?

— С радостью отдам ему лучшую комнату в моем доме, — с готовностью отозвалась Тэя.

— Не возражаю, — буркнул Минька.

— Вот и славно, — подвел итог беседе Мириус. — Завтра утром, когда соберется Магический совет, я пошлю за вами.

Дети покинули жилище главы Совета чародеев, и Тэя привела Миньку к аккуратному домику, который находился, может быть, в километре от дома Мириуса.

— Это твой дом? — спросил Минька.

— Да. В Гдетоземье каждый, кому исполнилось десять лет, имеет свой дом и живет самостоятельно.

— Здорово, — вздохнул Минька с завистью.

В доме Тэи было три комнаты и кухня-столовая. Миньке она предложила самую большую и светлую спальню с кроватью, сделанной в виде лодки-ладьи. При виде ее Минька уже не мог думать ни о чем, кроме сна. Он отказался от ванной, и Тэя, пожелав ему приятного отдыха, ушла. Минька из последних сил стащил с себя одежду, забрался в постель и перед тем, как закрыть глаза, посмотрел в окно. Солнце стояло в зените. В том же положении оно находилось, когда Минька только прибыл в Гдетоземье.

«Неужели здесь никогда не бывает ночи?» — подумал Минька и вырубился.

3. Совет чародеев

Он проснулся совершенно бодрым, готовым сразу же вскочить и бежать к телевизору… Стоп. Телевизора-то тут как раз и нету. Он же находится в стране волшебников в самом центре невероятных событий. Как, наверное, волнуется бабушка! Небось, всех подняла на уши. Если бы можно было связаться с ними и успокоить, Минька бы это сделал. Но пока есть дела поважнее. Надо мир спасать. Он быстро оделся и вышел из комнаты.

Тэя хлопотала в кухне и уже заканчивала накрывать на стол, когда Минька появился в дверях.

— Привет, соня! Выспался? Садись.

— Привет. У вас тут что, ночи не бывает?

— Такой, как на Земле, не бывает. У нас каждый сам себе делает ночь.

— Ну, понятно. Все не как у людей.

Минька принялся угощаться пышками с медом, обильно запивая их какао.

— Скоро Совет начнется? — с набитым ртом спросил он.

— Пока никто не приходил. — Тэя замолчала и, видимо, хотела что-то спросить, но не решалась.

— Ты как думаешь, нас вообще-то позовут?

— Я думаю, что мы там никому не нужны. Они не захотят нашего участия в дальнейшей войне.

Минька задумался. Хочет ли он сам дальнейшего участия? Легко было в Тень-городе, когда он считал, что это игра. А теперь? И ведь враг — не какой-нибудь песочный генерал из компьютерной стрелялки. Самый мощный маг Гдетоземья. Задумаешься…

— Ты вернешься домой? — задала, наконец, Тэя умчавший ее вопрос.

— Тебе не кажется, что война с Проклусом — не нашего ума дело?

Тэя не накинулась на него с обвинениями в трусости, а задумчиво покачала головой:

— Не знаю. Но я сильно сомневаюсь, что Совет справится с Черным королем. Они будут вести магическую войну по всем правилам, а это может продолжаться столетиями. Проклус очень сильный волшебник. Одно то, что он до сих пор находится в Гдетоземье, и никто не смог выжить его отсюда, показывает, насколько он силен. Совет не справлялся с ним до сих пор. Почему теперь у них должно получиться?

— Но ведь они не воевали по-настоящему.

— И Проклус тоже.

— Что же ты предлагаешь?

— Наверняка есть другой путь. Что-нибудь совсем простое, о чем никто и не подумает.

— А ты уже придумала, да?

Тэя неуверенно посмотрела на Миньку:

— Есть одна идея…

В этот момент послышался стук входной двери. Пришел Гидеминус.

— Собирайтесь. Совет начнется через полчаса, — известил он.

Минька и Тэя заторопились. До дома Мириуса шли молча. Гидеминус казался серьезным, даже хмурым. И хотя Миньке очень хотелось поспрашивать его о предстоящем Совете, он не решился заговорить.

Когда они подошли к дому, Минька почувствовал волнение, как перед контрольной, к которой не готов. Тэя ободряюще улыбнулась ему, хотя было видно, что и ей не по себе.

Гидеминус провел их в комнату больше и светлее, чем та, где Минька бывал до сих пор. Она и обставлена была уютнее, и беспорядка не наблюдалось. В центре полукругом расставлены были пять кресел с высокими спинками и резными ножками. Напротив них стояли два стула попроще.

Все чародеи — члены Совета — уже были на месте. Мириус сидел посередине. Справа от него кресло пустовало. Лица магов были суровы, только Друзилла, сидевшая слева от Мириуса, ласково улыбнулась вошедшим детям. Минька поразился, насколько приветливой и даже приятной была ее старая сморщенная физиономия.

Сивилла сидела очень прямо и сосредоточенно смотрела перед собой. Она, возможно, и не заметила прихода Гидеминуса с гостями, так была погружена в свои мысли. В этот раз Минька получше рассмотрел ее и убедился, что она похожа на Голливудскую актрису: красивая, стройная, высокомерная.

Брабаус небрежно развалился в кресле, подперев щеку кулаком. Он внимательно разглядывал Миньку, как только тот вошел, и от этого взгляда Миньке стало совсем неуютно. Не то, чтобы Брабаус смотрел недоброжелательно, скорее изучающе, но в его глазах не было ни капли приветливости.

Откровенно говоря, Минька ожидал более теплого приема. Если не оркестра с цветами, то по крайней мере, улыбок и поздравлений. Все-таки он совершил, как выяснилось, что-то вроде геройского поступка и здорово выручил Гдетоземье…

— Прошу любить и жаловать, — сказал Гидеминус, когда молчаливый осмотр закончился. — Землянин Михаил Пожарский, который вчера сумел закрыть Кран Волшебства.

Вслед за этим Мириус представил Друзиллу, Брабауса и Сивиллу и предложил Миньке с Тэей сесть.

— Членам Совета очень хотелось бы послушать ваш рассказ о путешествии в Тень-город. Рассказывайте все, что сможете вспомнить, в том порядке, как оно происходило. Нам необходимо знать все.

Минька начал рассказ, старательно описывая увиденное. Потом подключилась и Тэя. Лица магов выражали крайнюю заинтересованность, и это подбодрило Миньку. Тэя же с самого начала держалась свободно и бесстрашно. Их повествование продолжалось довольно долго, но никто не проявил нетерпения. Когда рассказ был окончен, возникла пауза. Потом Мириус сказал:

— Что же, чародеи, вы не хотите поздравить наших героев?

— Безусловно, безусловно, они достойны всяческих похвал! — торопливо воскликнула Друзилла.

— Да-да, — рассеянно согласился Брабаус. — Благодаря им у нас развязаны руки.

— Удивительно все ж, — процедила Сивилла, — как им это удалось? Так легко…

— Вместо Миньки, — улыбнулся Гидеминус, — нам следовало бы отправить вас. Вы обладаете ничуть не меньшим даром недоверия, чем был у этого мальчика.

— Вместо того, чтобы иронизировать, — вмешался Брабаус, — вы бы лучше обдумали все варианты. Я понимаю сомнения Сивиллы. Проклус просто позволил детям закрыть Кран?

— А смысл? — моментально отозвался Гидеминус.

— Чародеи, оставьте пререкания, — сурово сказал Мириус, и все умолкли. — Я думаю, нам надо поблагодарить Миньку с Тэей и отпустить их.

Он встал. Остальные поднялись за ним. Они медленно и чинно поклонились детям, чем ввели их в глубокое смущение.

— Теперь, — сказал Мириус, снова усаживаясь в кресло, — вы можете идти. После Совета, Минька, я хотел бы с тобой поговорить о твоем возвращении на Землю.

Минька, следуя примеру Тэи, поклонился чародеям и покинул комнату. Он чувствовал себя обманутым и обиженным. Магов, похоже, не только не обрадовало, что он закрыл Кран Волшебства, но наоборот — раздосадовало. Они нисколько ему не благодарны, и их отношение к нему нельзя назвать хорошим расположением. Вспоминая снова и снова разговор с чародеями, Минька под конец чуть не расплакался от обиды.

Тэя, напротив, была спокойна. Видимо, произошло то, чего она ожидала. Когда они вышли из дома, она сказала вполголоса:

— Видишь, Мириус собирается отправить тебя на Землю, так что у тебя совсем немного времени, чтобы принять решение. Ты возвращаешься или остаешься?

— Похоже, за меня все решили.

Тэя некоторое время молчала, поджав губы. Минька, нахмурившись, смотрел в сторону. Потом Тэя сказала:

— Ты обратил внимание, что Мириус не расстается со своей палкой? Как ты думаешь, что это такое?

— Ты уж совсем за идиота меня держишь. Я фильм про властелина колец смотрел. Это магический посох.

— Верно. У каждого чародея есть посох. Его изготавливает сам волшебник, и пользоваться им может только хозяин. Посох многократно усиливает силу мага. В некоторых случаях он просто незаменим…

— Например, во время магического поединка? — предположил Минька.

— Точно.

— И ты предлагаешь…

— … пробраться в логово Проклуса и выкрасть его посох.

— Ничего себе планчик!

— Тебе он кажется невыполнимым?

— Кажется? Да он такой и есть! Со времени возвращения из Тень-города мне все уши прожужжали о том, какой Проклус великий волшебник. Ты что, надеешься попасть в его дом незаметно? Он нас засечет, едва мы направимся в его сторону!

— Я не предлагаю пробираться незаметно. Ты прав, это невозможно. Мы пойдем совершенно открыто.

— Ага. Придем и скажем: «Дорогой Проклус, одолжите ваш посох на минутку.»

— Не перебивай, пожалуйста. Я не закончила, — нахмурилась Тэя. — У каждого из нас должен быть повод, по которому нам нужно видеть Черного короля. Я, например, собираюсь просить его, чтобы он взял меня в ученицы.

Минька изумленно заморгал.

— Я хочу убедить Проклуса, что он единственный в состоянии помочь стать чародейкой.

— Насколько я понял, Проклус не только сильнейший маг в Гдетоземье, он еще и главный злодей. Почему ты уверена, что он сразу не превратит нас в мышей каких-нибудь?

Тэя вздохнула.

— Не уверена. Но другого пути я не вижу.

Минька мог бы возразить, что другой путь есть — надо просто предоставить магам самим разбираться между собой. Но тогда ему пришлось бы без разговоров отправляться на Землю, а он знал: не будет ему дома покоя, если он не узнает, чем дело кончилось. Сейчас он готов был рисковать как угодно, лишь бы добраться до концовки. Поэтому он согласился принять идею Тэи.

— Ладно. Мы попробуем проскочить незаметно, а когда не получится, прикинемся дурачками. Вот только мне-то какую легенду придумать?

— Скажешь, что Мириус не хочет возвращать тебя домой и попросишь Проклуса помочь. Хотя… как-то не очень…

Минька в задумчивости грыз ногти.

— Знаешь, я думаю, Проклуса не стоит обманывать, — сказал он. — Поэтому я скажу ему правду. Что мне очень хотелось на него посмотреть.

Тэя хмыкнула.

— Ладно, — после паузы согласилась она, — пусть пока так остается. Может, по дороге придумаем что-нибудь поинтереснее.

— Далеко идти?

— Порядочно. Надо взять с собой еды и одеяла, если вдруг придется спать на земле. У границы с Выжженной стороной живет мой друг. Там мы сможем передохнуть. Надо еще учесть, что Мириус будет нас искать. Придется прятаться.

— А получится? — зачем-то оглядываясь, спросил Минька.

— Будем надеяться на удачу. Теперь давай быстрее собираться. Нужно уйти как можно дальше прежде, чем нас хватятся.

Минька согласился. Он и так все время опасался услышать шаги кого-то, кто придет за ним, чтобы отвести к Мириусу.

4. Самоволка

Они быстро дошли до дома Тэи, и начали спешно собираться в дорогу. Тэя вытащила два дорожных мешка и одеяла. Пока Минька упихивал одеяла в мешки, она метеором выгребала из тумбочек мешочки, коробочки, баночки, кастрюльки, вилки-ложки. На столе образовалась внушительная гора предметов.

— Ты будто три года к походу готовилась, — усмехнулся Минька.

— В наше время надо быть готовой ко всему, — философски заметила Тэя.

Торопясь, они собрали оба мешка, закинули их за плечи и направились к выходу.

— Слушай, — сказал Минька, — а каких-нибудь волшебных штучек у тебя нету?

— Каких еще штучек?

— Ну, там… гребня волшебного — бросишь его через левое плечо, и позади дремучий лес вырастет.

— Думаешь, тебя лес спасет? — засмеялась Тэя. — Нет, ничего такого у меня нет. Я всего-навсего недоучка. Я ведь и к Проклусу иду учиться.

Они вышли из дома. Поднялся ветер, и воздух был влажный, хотя в небе — по-прежнему ни облачка. Они легко зашагали по дорожке. Справа виднелась холмистая равнина, слева стояли редкие, но могучие дубы. Минька вдыхал насыщенный аромат свежей травы и думал, что сможет пройти не один десяток километров. Через полчаса дорожка завернула влево, а Тэя — вправо. Пришлось топать по равнине. Она хотя и называется равнина, но далеко не такая ровная, как дорога, и идти по ней не столь приятно, особенно если за плечами болтается мешок, набитый доверху.

Тэя двигалась быстро, время от времени оглядываясь. Минька тогда тоже начинал вертеть головой. Но пока ничего угрожающего они не видели. Напротив, все вокруг выглядело в высшей степени мирно и успокаивающе. Минька скоро перестал обращать внимание на беспокойство Тэи. Он думал о том, как доберется до Черного короля. Все казалось проще простого.

— Сюда! Живей! — прошипела Тэя ему в самое ухо и метнулась за ближайший холм. Там они упали в траву и вжались в землю.

— Что там? — еле слышно спросил Минька.

— Магический портал. Кто-то из магов…

Ну, конечно! Чародеи закончили совещаться, Мириус послал за Минькой, не застал его, и теперь их ищут. Сейчас его возьмут за хобот и поставят в стойло.

— А мы не можем организовать себе какой-никакой портальчик? — поинтересовался Минька у Тэи. Вроде бы своевременный вопрос. Но как она на него шикнула!

— Вставайте. Я вас нашла, — раздался голос над ними. Это была Сивилла.

Дети поднялись. Сивилла критически оглядела их.

— Можно спросить, куда вы так экипировались?

Тэя, на которую с самого начала было жалко смотреть, совсем поникла. Минька ринулся спасать ситуацию. Он был уверен, что задаваке Сивилле нельзя доверять, и что если они не стали делиться своими планами с кем-то другим, то уж Сивилле-то и вовсе незачем о них знать.

— Я не хочу на Землю! — заканючил он противным голосом. — Я хочу посмотреть Гдетоземье! Я что, не заработал?

— В самом деле, Сивилла, — подключилась опомнившаяся Тэя, — я всего лишь хотела провести маленькую экскурсию. Мы, конечно, виноваты, что ушли без спросу, но я, честно говоря, не думала, что нас так скоро хватятся. Пожалуйста, можно мы пойдем дальше? А вы бы заступились за нас перед Мириусом…

— Я имею право быть здесь сколько захочу, — продолжал ныть Минька. — Я вам кран закрыл, а мне даже нельзя экскурсию в качестве утешительного приза!

Сивилла лучезарно улыбнулась.

— Значит, экскурсия, — сказала она. — В сторону Выжженной земли. Что интересного ты хочешь там показать, Тэя?

На сей раз Тэя не смутилась.

— Мы шли к Зету. Я хотела познакомить Миньку с моим приятелем.

— Первый раз слышу, что у Зета есть приятели, — усмехнулась Сивилла. — Кроме того, его уже неделю никто не видел. Наверное, опять шатается по Выжженной земле. Мы должны вернуться к Мириусу. Он решил, что мальчик вернется на Землю, значит, так и будет.

Минька с Тэей активно запротестовали, но Сивилла была непреклонна. Она велела детям следовать за ней и пошла вперед.

— Слушай, — быстро зашептала Тэя, — она хочет провести нас через портал. У нас есть шанс. Держись за меняи будь наготове. Когда скомандую — прыгай.

Тем временем Сивилла отстегнула от пояса продолговатую штуку, что-то такое с ней сделала, и штука стремительно выросла в длинную сухую палку, заостренную с одного конца и увенчанную черным резным набалдашником — с другой. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: это магический посох.

Сивилла очертила острием посоха плавную дугу в воздухе и произнесла заклинание. На конце посоха блеснул шар слепящего света. Вслед за этим воздух перед Сивиллой завращался знакомым Миньке образом — так же, как это было в Музее, когда он умудрился убежать от тени. Портал разросся до нормальных размеров. Сивилла обернулась к детям. При этом она немного посторонилась. Наверное, собиралась взять их за руки, чтобы вместе войти в проход.

— Прыгаем! — завопила Тэя.

Прежде, чем Сивилла смогла что-то сделать, они уже летели сквозь портал.

5. Курганы

Магический туннель оказался гораздо короче их прыжка. Они вылетели с другой стороны и приземлились на черную траву, хрустнувшую под ними.

— Где это мы? — поднимаясь, спросил Минька.

— На Выжженной земле, в стране Черного короля, — вставая, ответила Тэя. Оказывается, Выжженную землю назвали так не ради красного словца. Она действительно была вся паленая.

— Выходит, нам и идти не пришлось? А ты говорила — долго, долго…

— Пешком действительно долго.

— Почему ж нам сразу нельзя было порталом воспользоваться?

— По-твоему, я его открывать умею? — огрызнулась Тэя.

— Но ты ведь смогла им воспользоваться.

— Это совсем другое дело. Прыгнуть в туннель и загадать место назначения может каждый.

— А что, через туннель можно попасть в любое место Гдетоземья?

— Нет. Только туда, где есть такой же вход-выход. Порталов множество, они разбросаны по всему Гдетоземью. Загадываешь, где хочешь оказаться, входишь и выходишь из портала, который расположен ближе всех к загаданному месту.

— Получается вроде как метро! Здорово, — позавидовал Минька и спохватился: — Уходить же надо! Пожалует сейчас сюда Сивилла.

— Не думаю, что скоро. Но ты прав. Пойдем.

Минька огляделся. Повсюду, сколько хватало глаз, виднелась черная равнина. Впереди, одиноко и группами, стояли каменистые холмы. Одни были совсем низкие, другие — высокие, островерхие, как горы. Всего их было, наверное, несколько десятков. Слева и справа — та же голая чернота.

— Куда идти? — поинтересовался Минька. Он предпочел бы, чтобы Тэя показала назад или в сторону. Сам не зная почему, он не хотел приближаться к холмам, хотя выглядели они безжизненными. Но именно туда и зашагала девочка.

— Ты уверена?

— Что?

— Уверена, что мы правильно идем?

— Ну да. Я много слышала об этой стороне. Чем ближе к границе, тем пустынней. Чем ближе к замку, тем больше каких-нибудь вещей.

— Давай не пойдем между холмами. Они мне не нравятся, — признался Минька.

Тэя прищурилась на холмы.

— Ладно, давай. Но тут все равно нет безопасных мест. Никогда не угадаешь, откуда кто выскочит.

— Ты была тут раньше?

— Что ты! И не думала! Сюда ходят только больные, вроде Зета.

— Зет? Тот, к которому мы шли?

— Ну да. Я соврала. Никакой он мне не друг. Он ходит по Выжженной земле, хотя это запрещено. Но он ловкий. Все знают, что он бывает здесь, однако его ни разу не поймали. Наверное, он единственный, кто мог бы рассказать нам что-нибудь полезное. Вот почему я решила сначала идти к нему. — Тэя помолчала, а потом озабоченно прибавила: — Боюсь, зря я сболтнула Сивилле, что мы идем к Зету. Теперь она точно догадается о наших планах. Его имя все связывают с Выжженной землей. И к тому же Сивилла знает, что мы с ним не друзья.

— Что сказано, то сказано, — попытался успокоить ее Минька и, помолчав, прибавил: — А зачем он туда ходит? Приключений, что ли, ищет?

Тэя пожала плечами.

— Говорит, что надо прежде изучить врага, а потом с ним бороться. Изучает возможности Черного короля, стало быть.

Тем временем они приблизились к холмам и свернули направо, чтобы обойти их стороной. Минька рассматривал ближайший холм. Он был сложен из камней разного размера. Из трещин между камнями торчали пучки горелой травы, такой же, какая хрустко ломалась под ногами. Из-за нее холмы и выглядели черными, вписываясь в общую картину.

— Мне кажется, — прошептал Минька, — что это не холмы. Их кто-то сложил из камней. Посмотри!

— Может, и сложили. Тысячу лет назад. Какая разница?

— Мириус упоминал о тварях, заселивших Выжженную землю. Ты слышала о них?

— Так, кое-что… Охота тебе сейчас об этом разговаривать!

Минька замолчал и начал ненавязчиво отходить от холмов подальше в сторону. Тэя улыбнулась. Расстояние между ней и Минькой сильно увеличилось.

— Минька, нельзя же идти в гости к Черному королю и бояться холмов! — громко сказала она.

И в тот же миг ушла под землю, — даже вскрикнуть не успела. Минька, кстати, тоже. Его первым желанием было — бежать прочь, но он заставил себя остановиться. Он знал, что надо спешить Тэе на помощь, и все-таки целую минуту не мог побороть страха. Когда же он подошел к тому месту, то увидел ровную землю с примятой и поломанной травой. Очевидно, тут находился земляной люк, искусно замаскированный. Минька не стал топать и прыгать. Он не знал, попала Тэя в ловушку случайно, или же кто-то следил за ними, выжидая удобного момента, чтобы поймать. Возможно, точно так же сейчас наблюдают за Минькой. Надо сделать все, чтобы не попасть в плен. От пленного Миньки Тэе будет мало прока.

Поспешно Минька отошел подальше от ловушки. Мысль продолжала работать. Если он не попадется невидимым охотникам, то как еще можно проникнуть к ним под землю? В том, что Тэя спрятана под землей, Минька не сомневался. Он решил обойти курган вокруг и поискать вход, которым пользуются хозяева жилища.

Тщательно осмотрев камни у основания кургана, он рискнул подняться выше, но и там ничего примечательного не обнаружил. Наконец, он излазил весь курган — безрезультатно. Ни один даже самый мелкий камешек не шелохнулся под его руками, держались мертво, как вплавились в землю.

Тогда Минька решил обследовать и другие курганы. Он не сомневался, что они с Тэей забрели на территорию таинственного поселения, и все курганы сообщаются между собой подземными переходами. Главное — суметь попасть внутрь, а там он придумает, как найти и освободить Тэю. Тем более, что без нее ему нечего делать на Выжженной земле.

Он облазил четыре кургана, ничего не нашел, только устал. Однако об отдыхе нечего было и думать. Минька направился к пятому объекту. Он успел прошагать ровно пять шагов, а затем, взмахнув руками, провалился в ловушку в точности, как Тэя. «Попался!» — только и успел подумать он.

Он скатился по крутым земляным ступеням, шлепнулся на квадратную площадку и некоторое время лежал там, придавленный своим вещевым мешком.

Вокруг никого не было. Минька освободился от мешка и поднялся. Лестница, освещаемая серым светом странных пирамидальных фонарей, уводила глубоко вниз. Справа и слева от площадки начинались широкие высокие коридоры. Подумав, Минька не стал туда заглядывать. Оставив вещи на площадке, он начал спускаться.

Чем ниже он спускался, тем жарче становилось. Через три десятка ступеней он достиг другой площадки, от которой тоже в обе стороны уходили коридоры. Таких площадок Минька насчитал четыре, прежде чем преодолел, наконец, последние ступени, на редкость неудобные, словно топором вырубленные. Сухой жар обжигал лицо и руки, как в парилке.

Теперь он находился в огромном туннеле с частыми поворотами, отворотами и заворотами. Вдоль неровных стен тянулись ряды грубо обтесанных белесых булыжников, расставленных со строгим соблюдением интервала. На них крепились факелы, многие из которых давно догорели. В тусклом свете Минька сворачивал бессчетное количество раз и совсем заплутал. «Так не пойдет, — подумал он. — Это начинает напоминать бесцельные блуждания в Тень-городе.»

Дойдя до очередного раздвоения, Минька остановился и попытался рассмотреть, чем заканчивается каждый из коридоров. В конце и того, и другого он увидел одинаково тусклый свет, не сулящий никакого решения проблемы, или же обещающий одинаковое решение.

Минька в тоске обернулся. Нет, он слишком далеко ушел от начала туннеля, да и какой смысл был возвращаться. Он постоял еще немного, решая, в какой из коридоров все-таки свернуть, как вдруг услышал позади шорох. Проворно отскочив в сторону, Минька спрятался между ближайшим камнем и выступом в стене. Равномерный скрежещущий шум усиливался, — нечто приближалось. Минька сжался в комок, стиснув уши коленками, но умудряясь при этом одним глазом выглядывать из-за камня. Многого в таком положении он увидеть не мог. То, что прошло мимо, он наблюдал всего в течение нескольких секунд. Ему померещилось громадное существо, нелепое и все из острых углов, будто сработанное из цельного валуна. Существо двигалось неловко; казалось, вместо ног у него ходули. Оно свернуло в левый коридор. Выждав время и уняв дрожь в ногах, Минька двинулся следом, перебегая от камня к камню и стараясь держаться как можно ближе к стене.

Коридор постепенно расширялся. Свет в глубине становился яснее и ярче. Наконец, Минька разглядел, куда идет. Он пришел к залу, у входа в который стояли две четырехугольные перекошенные колонны. За одной из них Минька и затаился.

Зал был круглым. Точнее, его пытались сделать круглым, но как и все остальное тут, он получился кривоватым. Его свод терялся в темноте, — огня факелов не хватало, чтобы хорошенько осветить даже границы помещения. Зато центр, буквально утыканный факелами, просматривался прекрасно. Именно там и происходило действие, которое Минька наблюдал с отвисшей челюстью.

Пять серых тварей стояли полукругом. Размерами они превосходили людей, а по форме напоминали неумело вылепленные из глины человеческие фигуры. У них были грушевидные головы, широкие плечи углом, на ногах не было ступней, а на руках — кистей. На месте лиц они имели три черных отверстия, вроде как глаза и рот. Минька прикусил губу.

Монстры раскачивались, крутили головами и шипели. Звук был такой, будто кто-то забыл перекрыть газ у кухонной плиты. Потом они начали приседать по очереди, ужасно при этом скрипя. Минька подумал, что это очень похоже на один из дикарских танцев, какие показывают по телевизору в передачах про путешествия.

Сплясав свой залихватский танец, страшилища на время успокоились, а затем один из них, стоявший по середине, вышел из общего ряда и направился в правую часть зала. Не дойдя двух-трех метров до стены, он остановился. Минька хорошо видел его страшные пустые дырки в голове.

Чудище уперло недоделанные руки в бока и разинуло рот так, что он слился с глазами в одну большую дыру. Послышался свист и скрежет. От стены начали отделяться камешки и кусочки земли. Сначала они падали на пол, потом, по мере нарастания звука, образовали тугую струю, и целый поток грунта хлынул в чудовищную дыру лица, исчезая там без следа. В стене образовалась выемка, которая быстро увеличивалась. «Вот так они и роют свои туннели, — мелькнула у Миньки мысль. — Он высасывает землю, землеед!»

Когда новый коридор, или каморка, или еще что-то достигло нужных размеров, монстр закрыл рот, и дыр на его морде снова стало три. Не долетевшая до него земля моментально осыпалась на пол и осталась там лежать темной полоской.

Землееды снова сбились в кучку и, чертя ногами-культями, направились в минькину сторону. Было непохоже, что они заметили Миньку, скорее, они собирались уходить, — во всяком случае, Минька очень на это надеялся. Но уроды его обманули. Они остановились у самого входа, так близко от затаившегося мальчика, что он чуял их пыльный запах.

Каждая косточка минькиного тела ныла и хотела распрямиться. Он крепился изо всех сил. Откуда-то появившаяся пыль набилась в ноздри и затрудняла дыхание. Теперь Миньке приходилось беспокоиться, как бы внезапно не чихнуть. Он начинал думать, что так плохо, как ему сейчас, еще никому никогда не было. «Хоть бы они отошли подальше! Я б дунул по коридору, и фиг бы они меня поймали на своих обрубках!»

Землееды, однако, не двигались. Более того, из коридора, по которому Минька пришел, донеслись характерные звуки. Не иначе новая партия монстров приближалась. «Вот уж выбрала Тэя портал! Получше ничего не нашлось… Не успели добраться, — и пожалуйста! В самое гнездо угодили.»

Слух Миньку не подвел. Целая толпа землеедов топала по туннелю. Пятеро встречающих расступились, освобождая проход, и новоприбывшие колонной по два входили в зал. Минька их не считал, но входили они долго. Предпоследняя пара чудищ волокла по земле что-то похожее на наполненный мешок. Замыкал шествие один землеед, который — Минька чуть не подпрыгнул, — тащил на плече Тэю! Тэя тряпочкой висела на нем. Увидев ее, Минька испугался. «Они ее уже убили! Сейчас есть будут!». Если бы не сковавший ужас и затекшие ноги, мчал бы он сейчас куда глаза глядят.

Между тем землееды рассредоточились по помещению, а тот, что нес Тэю, вышел на середину. Он опустил девочку на пол, — и Минька удивился тому, как бережно он это сделал. Чудища зашевелились активнее, а некоторые даже двинулись вперед, к Тэе. Но центральный землеед вскинул вверх руки, останавливая толпу. Затем он сделал резкий жест правой конечностью, и к нему медленно подошел другой. «Наверное, этот, который принес Тэю, у них главный», — решил Минька.

Вождь разинул пасть и зашипел. В ответ все остальные тоже превратили три свои дырки в одну. Свист почти оглушил Миньку, а землеед, стоявший рядом с предводителем, мгновенно рассыпался на куски.

Тэю отнесли в недавно вырытое углубление и оставили там. Каждый землеед подходил к куче обломков своего бывшего соплеменника, брал один, нес его к углублению и бросал. «Они ее замуровывают!» Последний кусок положил вождь. Но землеед, принесенный в жертву, оказался недостаточно крупным, чтобы его останками завалить ход полностью — хватило только наполовину. Землееды еще потусовались в зале, раскачиваясь и шипя, и начали расходиться. Миньке казалось, что это никогда не кончится. И все-таки он дожил до того момента, когда последний землеед зашаркал по коридору прочь от зала. Скрежет и посвистывание стали почти не слышны.

Минька выбрался из-за камня и с трудом, так как все тело затекло, проковылял в зал. Дышать горячим воздухом было тяжело. Минька постарался скорее достичь ниши, в которую упрятали Тэю. Останки землееда оказались обыкновенными булыжниками. Минька залез на гору, частично осыпав ее, частично раскидав. В углубление, похожем на небольшую пещеру, лежала бесчувственная Тэя. Рядом с ней валялся дорожный мешок. Минька спрыгнул внутрь, сразу забыв о ломоте в костях. Если в зале было жарко, то здесь и вовсе невозможно было находиться: Миньке казалось, что кожа вместе с одеждой оплавляется на нам. Зашипев от боли, он принялся теребить Тэю, но она не приходила в себя. Вспомнив, что в мешке должна была быть фляга с водой, Минька развязал веревки и отыскал нужную вещь. Он плеснул девочке в лицо. Вода мгновенно превратилась в пар, но температура в пещерке сразу заметно упала. Минька продолжал опрыскивать Тэю. Наконец, ее губы дрогнули, она еле слышно всхлипнула.

— Тэя! Тэя! — отчаянным шепотом позвал Минька. — Давай же!

Она медленно открыла глаза. При виде Миньки ужас в них сменился удивлением.

— Ты можешь встать? Ты слышишь меня? — Минька не представлял себе, как он сможет вытащить Тэю отсюда, если она не в состоянии двигаться сама.

— Я … попробую…

Она приподнялась на локтях и с помощью Миньки села. Мальчик поднес флягу к ее рту. Тэя сделала два глотка, поперхнулась, закашлялась. Это, кажется, окончательно привело ее в чувство.

— Как мы выберемся отсюда? Ты знаешь дорогу? — спросила она.

— Конечно, — Миньке не удалось скрыть неуверенность, и Тэя это поняла.

— Боюсь, у меня не хватит сил на поиски выхода, — покачала она головой.

Минька понимал, что она говорит правду. Он подумал, что мог бы сам поискать дорогу, а потом вернуться за Тэей. Но оставить ее здесь? Неизвестно, что задумали землееды и как надолго они ушли.

— Что ты предлагаешь? — спросил он.

— Иди один. Найдешь выход — вернешься за мной. Если сможешь…

— Давай хотя бы спрячешься в другом месте…

— Не имеет смысла. Они могут наткнуться на меня где угодно. И потом, может, они не собираются причинять мне вреда. — Видно было, что Тэя совсем не верит в то, что говорит.

Минька кусал губы, размышляя.

— Нет, — сказал он наконец. — Пойдем вместе. Сколько сможешь — пройдешь. Сколько смогу — протащу тебя. Попадемся, — значит, судьба такая.

Тэя молча пожала ему руку, встала и начала выбираться из пещеры. Минька уложил флягу в мешок, закинул его за спину и полез следом.

6. Пленник круглого зала

Они третий час ходили по земляным коридорам. Минька силился вспомнить, по какой дороге он попал в круглый зал и ругал себя за то, что не считал повороты. Было ясно, что если они и найдут вход, то только случайно. Один раз они чуть не наткнулись на землееда (вовремя услышали его скрип со свистом), пришлось свернуть куда попало, благо, землееды, похоже, не отличались ни хорошим слухом, ни зрением. Тэя была на удивление бодра. По началу она, правда, двигалась вяло, но теперь расходилась. Минька испытывал желание бросить вещевой мешок, понимая, что делать этого нельзя: там была еда и немного воды. Как оказалось, вода была главной ценностью узника здешних коридоров. Стоило хлебнуть глоток, и жаркий воздух переставал жечь. Правда, на время.

Им не попадалось ничего похожего на зал или пещеру, или каморку. Сплошные коридоры. Непонятно, где же все землееды, почему им встретился только один? Чем больше проходило времени, тем сильнее Минька с Тэей боялись набрести на толпу милых подземных хозяев. Неприятно было также и то, что Тэя знала о землеедах меньше Миньки: она очень смутно помнила, как они выглядят. И вода заканчивалась. Словом, сплошные радости.

У очередной развилки они остановились.

— Ну, куда пойдем? — раздраженно спросил Минька. — Мы с тобой очень удачно выбираем дорогу. Наверняка у них есть сотни коридоров, ведущих к лестницам. Мы же умудряемся выбрать именно тот, который никуда не ведет.

Тэя заглянула в каждый из четырех ходов.

— Вроде бы этот расширяется там дальше, — сказала она, посмотрев в крайней левый.

— Я устал. Я весь липкий от пота. Мне, в конце концов, это надоело.

Тэя с упреком покачала головой.

— Ты здесь, кажется, не один.

— Ладно, — вздохнул Минька. — Пойдем по этому. Но если и он не приведет нас к лестнице наверх, сядем передохнуть. Хотя отдыхать в такой духоте…

— Много осталось воды?

— На донышке.

Они пошли. По мере углубления в коридор, Минька замечал, что он очень похож на тот, который привел его в зал, куда потом принесли Тэю. «Неужели мы возвращаемся?» — с беспокойством думал он.

Когда впереди показались кривые колонны, обрамлявшие вход в круглую пещеру, Минька покосился на Тэю. По ее лицу он понял, что она терзается теми же мыслями.

— Мы здесь уже были, — не выдержав, сказал Минька. — Есть ли смысл снова туда идти? Вдруг землееды придут проведать тебя?

— Я думаю, может, это только похожий зал…

— В любом случае, лестницы наверх там нет.

— Как знать. Зайдем, раз уж мы все равно здесь.

Минька смирился, про себя поздравив Тэю с очередным удачным выбором дороги.

Да, на вид пещера была точно такая, но быстро выяснилось, что это только копия той, где Минька нашел Тэю. Вместо одной засыпанной камнями ниши, их было множество: все стены зала были изрыты.

— Давай заглянем, — предложила Тэя.

— Ты уверена, что мы там ни на кого не наткнемся?

— А мы осторожно. — И девочка направилась к ближайшей насыпи, загораживающей нишу.

«Вот неуемная девчонка!» — с досадой подумал Минька, но поплелся следом. Хотя какой прок был терять время и силы здесь, когда ясно было, что выхода они не найдут?

Тэя вскарабкалась по груде обломков и заглянула в пещеру.

— Тут никого нет, — обернувшись сообщила она и прыгнула вниз.

— Ну и прекрасно! Зачем лезть-то туда! — крикнул ей Минька.

— Иди посмотри, что я нашла!

Чертыхаясь, Минька полез в пещеру. Внутри стоял такой жар, что одежда за несколько секунд насквозь пропиталась потом.

— Здесь дышать нечем совсем, — прохрипел Минька, держась руками за лицо, чтобы хоть не так сильно обжигало.

Тэя указала ему на какие-то предметы, разбросанные по полу. Минька нагнулся и рассмотрел их. Это были жестяная кружка, деревянная машинка, большая тряпка, некогда бывшая, наверное, одеялом, и тому подобная ерунда.

— Ну и что? — спросил он.

— Это же человеческие вещи! Вряд ли местным монстрам пригодилась игрушечная машина.

— Где в таком случае человек?

— Ни человека, ни даже его останков.

— Не думаю, что по этим коридорам ходит кто-то, кроме землеедов.

— Вот и я не думаю.

— Его точно съели, — сказал Минька. — Давай убираться отсюда.

— Не знаю, не знаю… — задумчиво проговорила Тэя. — Зачем тогда сохранять его вещи? Ведь и мой мешок землееды тащили вместе со мной… Я хочу заглянуть в другие пещеры тоже. — И она стала выбираться.

— Ну зачем тебе это надо? — заскулил Минька.

Тэя не ответила. Она принялась залезать во все пещеры подряд. Минька отказался в этом участвовать, сел прямо на землю и сонными глазами следил за Тэей. Побывав в пятой или шестой нише, Тэя сообщила:

— В каждой есть человеческие вещи.

— Ты ненормальная, — убежденно сказал Минька. — Ты что, дожидаешься, когда придут землееды, и от нас тоже останутся одни только вещи?

Но Тэя не слушала. Заглянув с насыпи в следующую пещеру, она охнула и чуть не скатилась вниз.

— Минька! — сдавленным шепотом позвала она. — В этой кто-то есть!

— Так уходи оттуда! — таким же шепотом отчаянно ответил Минька.

— Давай посмотрим! Он не похож на землееда!

Минька направился к Тэе, но не для того, чтобы смотреть на неизвестно кого, а чтобы стащить упрямую девчонку с кучи черепков и, может быть, даже отвесить ей плюху. Так ведь и лезет на неприятности! Добравшись до Тэи, он схватил ее за одежду, она стала вырываться и, слишком резко дернувшись, скатилась в пещеру, обрушив часть насыпи. Забыв о последствиях, Минька ринулся за ней.

Он приземлился на что-то мягкое и сразу же отскочил. В полумраке пещеры нетрудно было разглядеть очертания человеческого тела, раскинувшегося на земле.

— Здесь мешок! — тем же свистящим шепотом сказала Тэя, находящаяся по другую сторону от тела.

Минька понял, что она имеет ввиду. Это пленник, попавший в ловушку так же, как Тэя. Минька всмотрелся. Нет, при таком освещении невозможно было разглядеть лежащее существо. Придвинувшись, Минька прикоснулся к его лицу, — и мгновенно отдернул руку. Но ничего не произошло. Тело не шелохнулось. Минька, теперь уже вместе с Тэей, снова склонился над пленником.

— Он как-будто коростой покрылся, — заметила Тэя.

Действительно, на голове, лице и руках человека были непонятные наросты, словно он испачкался в глине, которая теперь засохла.

— Я поняла! — воскликнула Тэя. — Какой ужас! Он превращается в землееда! Вот зачем эти пещеры. Сюда землееды приносят своих пленников, и со временем те становятся тоже землеедами. Этот еще не совсем превратился. Мы должны помочь ему.

— Как?

— Не знаю! Думай! Как ты привел меня в чувство? Водой, да?

— Да, но у нас осталось совсем немного…

— Неважно! Выливай все!

— Тэя, мы все равно не отмоем его тем количеством, которое у нас есть.

— И что ты предлагаешь? Бросить его?

— Но мы не можем ему помочь! Ты хочешь пропасть заодно с ним?

— Послушай, вода, которая у нас осталась, нам тоже мало поможет, поэтому выливай без разговоров.

— С чего ты вообще взяла, что именно это надо делать?

— Дай сюда флягу! — прошипела Тэя с такой злостью, что Минька немедленно достал сосуд, отвинтил крышку и стал брызгать на пленного.

— У него же в мешке! — вскрикнула Тэя, метнулась в сторону и скоро вернулась с бутылью. — Сверху лежала. Почти полная. — Она принялась поливать человека водой.

— Он шевельнулся! — с удивлением сказал Минька.

Тэя затрясла бутылкой еще энергичнее. Оказывается, она была права насчет воды. Через некоторое время пленник вздохнул и попытался приподняться на руках. Минька с Тэей помогли ему. Тэя поднесла к его рту бутылку и напоила.

— Кто вы? — спросил он после этого.

— Мы попали в ловушку, — объяснила Тэя. — Я Тэя, а это — мальчик с Земли, Минька.

— Тэя? — переспросил неизвестный, словно припоминая.

Тут и Тэя напряглась, всматриваясь в него.

— Зет?! Вот так да!

— Зет? Тот, к кому мы шли? — не смолчал Минька.

— Да, да, тот самый! Ты можешь двигаться?

— Не знаю. Тело почти не чувствую. Дай-ка еще воды.

Напившись, Зет подвигал ногами и без поддержки встал. Он был гораздо выше Тэи и Миньки и, наверное, значительно старше.

— Надо же, как мне повезло, что вы тоже здесь застряли.

Миньке захотелось спросить, повезло ли также им, что они на него наткнулись? Сможет ли Зет вывести их из подземелья? Но Тэя опередила его.

— Мы сможем отсюда выбраться?

— Думаю, сможем, — ответил Зет. — Я здесь не впервые. Только до сих пор мне везло, а тут попался. Напоролся сразу на нескольких монстров, вот они и решили меня облагодетельствовать. Подай мой мешок, Тэя.

Перед тем, как покинуть пещеру, Зет тщательно обшарил углы, проверяя, не забыл ли он что-нибудь из своих вещей. Теперь Тэя не рвалась осматривать достопримечательности. Она шла рядом с Зетом, и Миньке казалось, что она с трудом удерживается, чтобы не взять его за руку.

Они вышли из зала и прошли по коридору до первой развилки. Там Зет остановился, развязал мешок, долго в нем шарил и извлек наконец серебристый предмет в виде четырехконечной звезды. Усевшись на землю, он положил звезду перед собой и заговорил на непонятном Миньке языке заклинаний. Звезда дрогнула, плавно поднялась в воздух, одна из граней ярко сверкнула. Зет вскочил, поймал звезду и без колебаний свернул направо.

— Это магическая Роза ветров, — обернувшись, пояснила Тэя Миньке. — Теперь мы точно выберемся.

Минька пыхтел от жары, таща вещевой мешок Тэи. Он думал, что Тэя тоже могла бы захватить несколько магических штучек, вместо того, чтобы напихивать в мешок всякую ерунду вроде кастрюлек да приправок.

Ритуал с розой ветров повторялся на каждом перекрестке, всего одиннадцать раз. Двенадцатый ход привел путников к неуклюжей земляной лестнице. От радости Минька почувствовал прилив сил. Зет негромко сказал:

— Это самое опасное место. Монстры живут в коридорах, расходящихся от лестницы. Мы в любой момент можем на них наткнуться. Держитесь ближе ко мне и будьте готовы бежать что есть мочи.

После этих слов Тэя и вовсе прилипла к Зету. Минькину радость как жаром спалило. Стараясь не дышать, они стали подниматься. Зет на ходу спрятал магический компас в мешок и достал из кармана продолговатую штуковину, которую зажал в руке. «Оружие», — решил Минька. Сразу как-то полегчало.

Впереди замаячила первая лестничная площадка. Минька помнил, что именно от площадок расходились в стороны коридоры. Если там, как утверждает Зет, полно землеедов, то почему Миньке не встретился ни один из них, когда он спускался за Тэей? Может, Зет преувеличивает, чтобы показаться круче?

— Тихо! — шепотом скомандовал Зет, хотя куда уж тише. — К стене, быстро!

Все вжались в стену. Прошла минута-другая, но Минька ничего опасного не видел и не слышал. Ну, точно — выделывается Зет! Он же повернутый, Тэя говорила. Оказывается, и в Гдетоземье есть поклонники Шварценеггера.

— Хватит уже в игрушки играть! — сердито пробурчал Минька. — Пошли дальше.

— Стой, дурак, где стоишь! — как две кобры, в один голос шикнули Зет и Тэя.

Ошарашенный такой синхронностью, Минька покорился. Подождав еще несколько минут, он подумал, а не присесть ли ему, и опустил тэин мешок на землю. Тогда и раздался ясный в жаркой тишине знакомый посвист приближающегося землееда. Минька прижался к стене, желая расплющиться в фанеру.

Землеед, шаркая уродливыми ногами, вышел на площадку и задумался. «Что ж ты стоишь, гад? Иди сходи в соседний коридорчик к кому-нибудь в гости!» — мысленно обратился к нему Минька. Но землеед не внял совету. Очевидно, Минька не обладал даром телепатического убеждения. Чудище тяжело, как калека на костылях, стало спускаться по лестнице.

— По моему слову бегите вверх, — шепнул Зет. — По моему слову, не раньше!

У Миньки затряслись колени. Землеед приближался. От него до людей оставалось не больше пяти ступеней. Но Зет не давал сигнала. Минька весь превратился в одно бубухающее сердце. Глиняная громадина поравнялась с ними и остановилась. Со скрежетом грушевидная голова повернулась в их сторону. И тогда Зет крикнул: «Бежим!». Минька дунул вверх по лестнице, забыв обо всем, забыв даже бросить вещевой мешок, чтобы легче бежалось. В ушах звенел дикий визг землееда, созывающего сородичей; визг упирался Миньке в спину и сверлил между лопатками. Не сбавляя хода, Минька проскочил площадку, чуть не столкнувшись с еще одним выруливающим из коридора монстром. Затем он услышал крик Тэи, перекрывший все остальные звуки и обернулся. Землеед на площадке расставил конечности и собирался заграбастать Тэю и Зета.

— Эй ты, чудище паршивое! — заорал Минька и швырнул в землееда мешок, который сочно врезался тому в широкую спину. Землеед замешкался, и Тэя с Зетом прорвались. Минька понесся дальше.

Шум затихал. В том же темпе беглецы добрались до второй площадки и благополучно миновали ее.

— Тормозите, — услышал Минька за спиной прерывистый голос Зета. — Эти твари уже забыли, что нас видели. Передохнем.

Минька прошел еще несколько ступеней и свалился. Горло горело, ноги сделались ватными. Рядом сели Зет и Тэя. Все молчали, часто дыша. Потом Зет сказал:

— А ты молодец. Хорошо реагируешь.

— Компьютерная выучка, — небрежно бросил Минька. — Они точно за нами не полезут и других не взбаламутят?

— На редкость тупые ребята, — успокоил его Зет. — Реагируют только на то, что поблизости. Но нам повезло, что сумели вырваться. Если попадешь к ним в лапы…

— Бр-р-р! — сказала Тэя. — Не надо об этом.

Прошло с полчаса, пока они смогли продолжить подъем. Без приключений прошли третью площадку. Стало не так жарко, и с каждой ступенькой воздух казался Миньке все свежее.

— Когда я спускался, то насчитал четыре площадки. Это правило? Или здесь может быть больше? — обратился Минька к Зету.

— Может быть и восемь, — обрадовал Зет. Помолчав, добавил: — Да нет, я искал самый короткий подъем, так что вряд ли больше пяти.

Но когда четвертая площадка забрезжила на горизонте, любители острых ощущений в составе Тэи, Зета и Миньки поняли, что, возможно, никогда не узнают, сколько же на их подъеме встретится площадок, но зато сейчас на всю оставшуюся жизнь утолят свой экстремальный голод. Впереди переминалась с ноги на ногу целая толпа землеедов. Бежать было бессмысленно — чудовища стояли широкой стеной.

— У тебя случайно гранаты нет? — с тоской спросил Минька у Зета.

— По моему сигналу бежим, — деревянным голосом ответил тот и полез в мешок.

Он шарил там, и шарил, и шарил… Минька бездумно смотрел на его шевелящуюся спину. Время шло, землееды их не замечали, а Зет все шарил. Но вот его спина вздрогнула и замерла. Зет вынул руку из мешка и медленно распрямился.

— Пошли, — не разжимая зубов, сказал он Миньке и Тэе. — Попробуем прорваться. — И он двинулся вперед.

Ступень за ступенью они поднимались, а землееды топтались наверху, посвистывая и скрипя. Ребята подошли к ним почти вплотную, когда они все, как по команде, перестали шевелиться и повернулись лицами к пришельцам. «В конце концов, — отчаянно успокаивал себя Минька, — что такого, станет тремя землеедами больше!» В этот момент он увидел, что над площадкой виднеется просвет. Последняя! Выход!

Зет вскинул правую руку и крикнул:

— Повинуйтесь!

С чудовищами произошло что-то странное. Они попятились, их свист стал слабым и жалобным, будто щенята заскулили.

— Уходите! — делая шаг, приказал Зет.

В рядах землеедов началось смятение. Они сшибались друг с другом, некоторые падали. Зет, подпираемый Минькой и Тэей, наступал.

— Уходите! — повторил он.

Ребята вступили на площадку. Землееды шарахнулись от них в разные стороны. Невысоко над головой сквозь дыру люка светилось небо.

— Лежать! — сказал Зет.

Монстры один за другим стали валиться на пол. Двое упали слишком близко к краю площадки и, громыхая, покатились по лестнице. Зет подхватил Тэю и подкинул ее к люку. Та, ухватившись руками, подтянулась и мгновенно исчезла. Вскочив на одного валяющегося землееда, Зет махнул Миньке. Мальчик моментально оказался рядом. Поднатужившись, Зет поднял его над собой. Кое-как Минька дотянулся до краев люка и, упираясь Зету куда попало, сумел высунуть голову наружу. Тут подоспела Тэя, вцепилась в Миньку, вытащила его, как морковку. Из-под земли донесся голос Зета.

— Чего это он? — замирая, спросил Минька.

— Кажется, заклинание… — в тон ему ответила Тэя.

Через секунду Зет, как пробка, вылетел наверх. Встав на ноги и утерев пот с лица, он сказал:

— Надо же, опять повезло.

7. Черный лес

Приключение под землей угнетающе подействовало и на Миньку, и на Тэю. Зет, впрочем, был спокоен. На свету Минька рассмотрел его. Высокий парень, почти взрослый, крепкий, курчавый, дико грязный. Благодаря его указаниям, долину землеедских холмов удалось оставить позади. Когда отошли достаточно далеко, то Минька с Тэей повалились на черную траву, а Зет снова полез в свой мешок. На сей раз он достал оттуда краюху хлеба, сыр и несколько кусков вяленого мяса. Еду разделили и сначала лениво, а потом с аппетитом ели.

— Что это было? Чем ты испугал землеедов? — задал Минька вопрос дня.

Зет вынул из кармана некий предмет и показал его. Это было похоже на медальон — тонкий, круглый, резной, темно-золотого цвета, в центре изображен заковыристый знак. Тэя тоже с интересом склонилась над ним.

— Но… это же… это же знак Мириуса! — воскликнула она.

— Я нашел его в одном из круглых залов, — сказал Зет. — Еще когда в первый раз попал в подземелье. Мне случилось наблюдать, как монстры обходят его стороной, вот я и решил испытать его сегодня.

— Понятно, силы зла убегают от силы света. Непонятно, как амулет оказался там. Неужели Мириус спускался в подземелье?

— Почему нет? Я уверен, что не мне одному пришла в голову идея исследовать Выжженную землю. Члены Совета тоже должны знать, что находится у них под боком и чего можно от этого ожидать.

— Зачем он оставил амулет?

— Может быть, таким образом он рассчитывал удерживать чудовищ в пределах пещеры, а может быть еще что-то… Разве мы можем постичь мысли Мириуса? — пожал плечами Зет. — Но меня сейчас больше занимает другое. Зачем вы залезли на Выжженную землю?

Минька с Тэей переглянулись. Ясно, что такой спутник будет очень полезен. Но отнесется ли он серьезно к их плану? Все-таки он уже достаточно взрослый, чтобы расценить их поступок как детскую глупость.

— Ты почти не участвуешь в делах Гдетоземья, — сказала Тэя. — Ты хоть знаешь, что Кран Волшебства был открыт?

— Черный король нашел формулу?! Когда? — в глазах Зета блестел восторг любителя приключений.

— Девять дней назад. Успокойся, Минька уже закрыл его.

— Ничего себе! В нашем тухлом мирке еще происходит что-то интересное!

— Ты ненормальный, Зет, — сурово сказала Тэя. — Черный король чуть было не разнес Гдетоземье в клочья и будет пытаться сделать это в дальнейшем, а ты радуешься, как прогульщик каникулам. Почему бы тебе не пойти в Замок и не предложить королю свои услуги? Кажется, в твоем лице он имеет горячего поклонника.

Зет сразу стал серьезным.

— Ты совсем лишена легкости восприятия, Тэя. Я отлично понимаю намерения Черного короля и осуждаю их. Мне грустно, что такой человек пошел по дурному пути, но его способностями, упорством и силой я восхищаюсь.

— И не ты один, — встрял в разговор Минька. — Кое-кто в Совете тоже так думает. Например, Брабаус.

— Теперь все понятно! — кивнула Тэя. — Брабаус был наставником Зета в магической школе. Вот, значит, чему он тебя научил!

— Благодаря тому, чему он меня научил, ты только что выбралась из хорошей передряги, — окрысился Зет. — Я могу хоть чему-то научиться. В отличие от тебя!

Тэя покраснела. «На что это он намекает?» — подумал Минька.

— Спокойно, ребята, — сказал он. — Нашли время для драки. Мы должны помочь Совету, поэтому мы здесь. Зет, нам нужно добраться до замка Черного короля.

— Что-о?!

— Мы идем в Замок. Мы должны кое-что сделать, пока Черный король не запустил свою формулу снова.

Зет молчал. Его лицо выражало самую крайнюю степень изумления.

— Зет, ты нас проведешь? — примиряющим тоном тихо спросила Тэя.

— Да вы с ума сошли! Вам тягаться с Черным Королем?!

— Мы не предлагаем тебе в этом участвовать, только покажи дорогу к Замку.

— Я никогда не ходил так далеко. И потом, я не могу позволить вам увлекаться столь безумной идеей. Мы немедленно вернемся в Гдетоземье.

— Нет, не вернемся! Разве ты один имеешь право на приключения?

— Здесь все пропитано магией, которой ты совсем не владеешь. Твое приключение через два шага закончится, и от тебя останется кучка пепла! Я не могу допустить самоубийства. К тому же ты втянула человека с Земли…

— Это не она меня втянула. Это Мириус.

— Ты хочешь сказать, Мириус послал вас к Черному королю?

— Ну… нет.

— Значит, вы должны вернуться.

— Да если б не мы, ты бы сейчас в землееда превратился, а теперь нам палки в колеса вставляешь! — проворчала Тэя.

— Это правда, — ответил Зет. — Я ваш должник. То есть был должник. Я ведь вывел вас из подземелья, разве нет? Так что мы в расчете и все начинаем с чистого листа.

— Мы имеем право находиться здесь. Если бы ты знал все, то согласился бы с нами, — сказал Минька.

— Ну, расскажи мне, чего я не знаю.

И Минька рассказал, не упустив ничего из своих похождений. Он видел, как разгораются у Зета глаза, и не жалел слов: пусть Зет знает, что рядом с ним находятся люди, тоже кое-что смыслящие в приключениях!

— Мы с Тэей решили, — подвел Минька итог рассказу, — что несправедливо выкидывать нас из дела, даже не спрося. К тому же мы не с пустыми руками идем, у нас есть дельная идея.

— Да-а, — восхищенно и с завистью протянул Зет. — Побывать в Тень-городе наяву! Мне о таком только мечтать. — Потом, встрепенувшись, спросил: — О какой идее идет речь?

— Все, что можно, мы рассказали, — заявила Тэя. — Теперь решай: поможешь нам или нет? Учти, тебе нас все равно не удержать.

Минька хмыкнул. Ему вспомнилась сказка про колобка: «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя…»

— Я серьезно говорю, Тэя, здесь очень опасно, гораздо опаснее, чем в Тень-городе. И я вам не помощник, — я никогда не ходил вглубь Выжженной земли. Знаю только, что впереди, километрах в десяти, начнется Черный лес, — видел его издали. На что там можно напороться — понятия не имею и, честно говоря, не очень-то хочу узнать… после событий в подземелье.

— Значит, с нами не пойдешь?

Зет задумался.

— Нет, ребята, — сказал он потом. — Провожу вас до Черного леса — и назад. Это ваше приключение, мы слишком поздно встретились.

— Встретились мы вовремя, — заметил Минька. — Но наверное, ты прав. К Черному королю мы должны идти одни. — Он не вникал в сложные мотивы Зета. Ясно ведь, что землееды его напугали на всю оставшуюся жизнь.

Обо всем договорившись, они продолжили свой путь по Выжженной земле. Зет довел их до места, откуда хорошо виднелся гигантский лес, простирающийся в обе стороны на сколько хватало глаз, и состоявший сплошь из когда-то обгоревших деревьев. Деревья стояли так плотно, что издали лес казался черной дырой.

— Ну как, не передумали? — спросил Зет, видя, какое впечатление увиденное произвело на Тэю с Минькой.

— А ты? — отозвалась Тэя.

— Кончай хорохориться. Пойдем назад.

— Это не детские игрушки. Я знаю, на что иду и чем рискую. Может быть, я не делаю больших успехов в Магической школе, но я не идиотка. Я спасаю мир, Зет, и я готова ко всему.

Она сказала это просто и серьезно, и было видно, что даже если Зет сейчас посмеется над ней, она не обидится, а будет продолжать свое дело.

— Тогда возьми амулет Мириуса, — после паузы предложил Зет. — Он сработал однажды, возможно, поможет еще раз.

Тэя приняла амулет с благодарностью.

— Могу отдать вам весь мешок, но кроме одеял там нет ничего полезного для вас. А одеяла, я думаю, последняя вещь, которая здесь может понадобиться: спать вам не придется.

Минька толкнул Тэю в бок.

— Возьми у него какие-нибудь магические штучки, хоть ту звезду!

— Ты еще не понял? — сердито ответила Тэя. — Я не владею магией! Совсем не владею. Спасибо, Зет, мы больше ничего не будем брать.

Минька растерялся и замолчал. Зет хотел что-то сказать, наверное, пожелать удачи, но передумал, махнул рукой и пошел своей дорогой. А Тэя с Минькой зашагали к лесу.

— Как ты думаешь, почему он все-таки не пошел с нами? — спросил Минька. — Струсил?

— Нет, Зет не трус. Тут другое. Может, он действительно не хочет участвовать в чужом приключении, как сказал. А может, пошел предупреждать Совет, что мы здесь. Зря ты ему рассказал о Тень-городе. Зет тебе позавидовал.

— Пока он доберется до Мириуса, мы будем далеко.

— В отличие от меня, он умеет открывать Магические порталы, так что Мириус очень скоро получит о нас достоверные сведения, — раздраженно бросила Тэя. Помолчав, она заговорила снова: — Прости, что я сразу не призналась.

— В чем?

— В своей полной неспособности к магии. Ты, наверное, рассчитывал на меня в этом плане. Ну, что я смогу находить дорогу магическим способом и тому подобное…

— Да ладно, обойдемся.

На самом деле, Минька, конечно, был разочарован. Он-то думал, Тэя на досуге устроит ему показательные выступления с магическими трюками!

— Знаешь, — грустно улыбнулась Тэя, — я ведь совершенно уникальный житель Гдетоземья. Таких неспособных, как я, здесь было всего два человека за всю историю.

— Да? И кто же они? — без особого интереса спросил Минька.

Тэя принялась рассказывать. Так и скоротали путь до Черного леса. Когда же опаленные деревья-гиганты нависли над ними, Тэя умолкла.

Это был неимоверно густой лес. Между стволами приходилось буквально протискиваться. Огромные корни выпирали из земли, переплетаясь. Деревья стояли вкривь и вкось, самые тонкие из них Минька с Тэей вдвоем обхватить не смогли бы. Здесь пахло древностью, запустением, страхом и тайной.

«Не представляю, — думал Минька, карабкаясь на очередную корягу, — кто мог бы жить здесь. Чудища вроде землеедов не развернутся среди стволов. А какая-нибудь мелочь типа гномов не обязательно опасны… Хотя, конечно, если это гигантские комары… ой!» — Минька свалился с коряги и набил шишку.

Они продолжали лезть вперед, это было очень утомительно, потому что в лесу совсем не нашлось ровных, ничем не заросших,участков. Приходилось взбираться и спускаться, падать, подниматься, уворачиваться от сучков, словом, ничто не напоминало приятную прогулку, такую, какой она может быть в нормальном лесу. Через час путники совершенно выбились из сил.

— Давай отдохнем, — прохрипел Минька.

Они растянулись на широких корнях, дугой выгибающихся над землей, и долго молчали. Минька смотрел на Тэю, закрывшую глаза, и видел совсем не ту девочку, которая спасала его в Тень-городе. Тэя осунулась, ее сарафан превратился в грязные лохмотья, волосы торчали в разные стороны, лицо чумазое… «Я выгляжу не лучше», — подумал Минька. Его глаза закрылись сами собой, и Минька провалился в сон, к счастью, без сновидений.

Он проснулся оттого, что Тэя трясла его за плечо.

— Что тебе надо, неугомонная девчонка? — пробормотал он. — Мы разве куда торопимся?

— Я что-то слышала там, в стороне! Непонятный шум.

Минька сел и потряс головой, чтобы лучше проснуться. Сейчас бы холодной водички!

— Откуда, говоришь, шум?

Тэя показала влево.

— Нам туда надо?

Тэя помотала головой.

— Ну так и пойдем тихо-мирно своей дорогой, и пусть они там хоть обшумятся! Лишь бы к нам не приближались.

Мысленно представив образ сурового киношного ветерана Вьетнамской войны, попавшего в окружение, Минька полез вперед. Как тот ветеран, он мечтал о двух вещах: о спасении мира и о куске свежего хлеба. Впрочем, и засохший подошел бы.

Шум, о котором говорила Тэя, больше не повторялся. А вот лес редел. Уже не было нужды забираться на корни и стволы, можно было проходить между ними. Для неизбалованных комфортом путешественников это поначалу показалось немыслимым благом.

На корявых сучьях появились клочья странного растения, свешивающегося вниз, как куски черной марли. Стали попадаться поломанные, поваленные и расщепленные деревья. Впереди посветлело.

— Неужели лесу конец? — сказал Минька.

Тэя не ответила, но, как и Минька, ускорила шаг.

Выжженная земля снова подвела их. Лес вовсе не заканчивался на том месте. Дети вышли на большую поляну. Деревья, некогда росшие там, были разнесены в щепы, и лишь кое-где торчали осколки пней. Черная земля была изрыта воронками и трещинами. Посреди поляны зияла огромная яма, скорее не яма, а пропасть. Ясно было, что это не просто поляна или просека, а поле когда-то случившейся страшной битвы.

— Ты знаешь, что здесь произошло? — спросил Минька.

— Нет. Я ничего не слыхала о войне на Выжженной земле. Странно. Я точно знаю, что в Гдетоземье не было боёв. Наверное, это последствия еще одного эксперимента Черного короля. Давай попробуем перейти на тот край поля.

Перепрыгивая через канавы и огибая глубокие ямы, дети шли через поляну.

— Ай! — внезапно вскрикнула Тэя, стала подскакивать и шарить руками на груди.

— Что там? — подскочил к ней Минька. — Паук?

Тэя наконец освободилась от напугавшего ее предмета и бросила его на землю. Минька наклонился, чтобы посмотреть. Медальон Мириуса светился золотисто-багровым цветом, и черная земля делала его еще ярче.

— Он вдруг раскалился, — объяснила Тэя, — и обжег меня. — Она обвела взглядом окрестности. — Здесь все пропитано магией. Было магическое сражение, и наверное, Мириус принимал в нем участие. Странно, почему об этом ничего неизвестно?

— Ну и что, мы его вот так и бросим? — Минька указал на амулет.

Тэя развязала пояс, скомкала его и, как прихваткой, подцепила амулет.

— Даже так жжется, — сообщила она, пряча амулет в карман.

Дети продолжили путь. Минька не знал, что его мучит больше: жуткая атмосфера этого места или жажда. Он давно приметил, что на дне ям стоят лужи, и раздумывал о последствиях утоления жажды из такого водоема. Превратится он в козленочка или нет? А если не превратится, то умрет ли от дизентерии на месте или поживет немного, чтобы успеть совершить свой подвиг? Наконец, жажда стала нестерпимой. «Хотя б губы намочить», — решил Минька и спрыгнул в ближайшую рытвину.

Вода в луже и сверху-то не выглядела привлекательно, а вблизи и вовсе показалась непригодной — каша из грязи и жженой травы. Но Минька упрямо зачерпнул пригоршню, желая проверить, не удастся ли процедить ее как-нибудь. Грязной струйкой влага стекла с его ладоней. «Нет, это пить нельзя.» — подумал Минька и снова погрузил руки в лужу. Он повозил пальцами, наслаждаясь прохладой мокрой грязи, как вдруг почувствовал ожог, будто овод укусил. Он выдернул руки, но большой палец жгло огнем. Минька поднес его к глазам и рассмотрел сквозь черноту тонкую, похожую на металлическую, дужку, зацепившуюся и прилипшую. Минька попытался ее стряхнуть, но она держалась крепко. Тогда Минька выскочил из ямы к Тэе за подмогой. На пару с девочкой они отодрали железяку от минькиного пальца. Минька сразу принялся дуть на рану, а Тэя разглядывала находку, держа ее в подоле сарафана.

— Здесь знак Мириуса! — воскликнула девочка.

— А что это может быть?

— Трудно сказать… Я думаю, деталь от магического инструмента. — И она жестом пригласила Миньку посмотреть.

Железяка сама собой очистилась от грязи и светилась тем же светом, что медальон Мириуса. С краю хорошо было видно черный замысловатый символ, точно выписанный тушью.

— Значит, Мириус был на Выжженной земле, — сказал Минька.

— Или кто-то использует его знак. Только вот — с какой целью?

— Думаешь, Черный король…

— Ш-ш-ш! Смотри туда!

Минька глянул, и все плохие мысли разом вернулись, так и не успев уйти. Метрах в десяти, у края поляны, он увидел женщину в ярком платье. Одной рукой она держала большую корзину, а другой приветливо махала усталым путникам.

8. Избушка на опушке

Минька с Тэей не знали, что делать. С одной стороны, незнакомка не выглядела опасной. С другой — вряд ли на земле Черного короля есть хоть что-то безопасное. Но убегать бессмысленно. Куда бежать-то?

— Дети! Идите сюда, не обижу! — крикнула им женщина.

— Пойдем, что ли? — пробормотал Минька. — Может, покормит?

— Может, покормит, а может, сама съест, — ответила Тэя.

— Выглядит безопасной. Да нам и деваться некуда.

— Это верно. Кто его знает, удастся от нее убежать или нет. Идем к ней.

Женщина была немолодой, но опрятной и миловидной, с яркими голубыми глазами, от которых разбегались добрые морщинки. Пепельные от седины волосы, уложенные в сложную прическу, делали ее похожей на великодушную фею. Длинное платье поражало обилием красок: синие, желтые, алые и белые цветы сплетались на нем в гирлянды. На фоне черноты, которая на Выжженной земле была повсюду, незнакомка светилась, как одинокая звездочка на небе.

— Меня зовут Аманда, — сразу представилась она. — Я живу здесь недалеко, вон за теми деревьями. Но кто вы такие, как сюда попали и, главное, зачем?

Вместо ответа Тэя выразила удивление:

— Аманда? Это же земное имя! Вы землянка?

Женщина улыбнулась.

— Я была ею. Однако я уже пятьдесят лет живу в Гдетоземье и могу считать себя местным жителем.

— Но почему вы живете здесь? Это ведь не самое подходящее место…

Аманда наклонила голову набок.

— По разным причинам, моя девочка, по разным. И я не думаю, что вам следует о них знать.

Тэя смутилась.

— Вот тоже мальчик с Земли, его зовут Минька, — быстро сказала она. — Я Тэя. Мы бродили по Гдетоземью, но, кажется, забрались слишком далеко… Я хотела, чтобы Минька увидел как можно больше.

Аманда с легкостью приняла их историю, не стала ничего выпытывать, и Минька подумал, что ей попросту все равно, зачем они здесь.

— Вы, должно быть, устали и голодны, — сказала Аманда. — Путешествие по Выжженной земле так утомительно! Давно вы из дома?

— Нет, не очень, — ответила Тэя.

— Но устали и голодны, — добавил Минька, за что Тэя наградила его неслабым тычком в спину.

— Вам повезло, что мы встретились. Поедите и отдохнете у меня. Вы, кстати, никого больше не встречали?

— Ни одной живой души, — заверила Тэя.

Дом Аманды действительно находился недалеко на круглой полянке, которая наверняка выглядела бы очень мило, будь она, как положено, зеленой. Но там также хрустела под ногами черная трава, и искалеченные деревья топырили обугленные ветви. Сам дом был словно перенесен сюда из другого мира: бревенчатый, но свежего коричневого цвета, с высоким крыльцом, расписными ставнями. У крыльца вместо столбов были искусно вырезанные цветы.

Внутри была та же опрятность, что и снаружи. Единственную комнату Аманда украсила цветастыми занавесками, яркими картинами и вышивками; стены были обиты резными панелями. На полу лежал ковер, на широкой кровати — покрывало, на столе — скатерть. Надо ли говорить, что на всем этом были изображены всевозможные цветущие растения. Даже пахло в доме цветами.

— Сейчас мы наколдуем что-нибудь вкусненькое, — сказала Аманда, усадив детей.

Она воздела руки на манер дирижера и сотворила заклинание. На столе одно за другим появились аппетитные блюда, уже разложенные по тарелкам.

Минька покосился на Тэю. Та сидела, как каменная, с полным равнодушием глядя на еду. У Миньки же от запаха съестного помутилось в голове, так он был голоден.

— Что же вы, ешьте, — закончив колдовать, пригласила Аманда.

И Минька не заставил просить себя дважды. Он попробовал все и скоро впал в сонное состояние сытого удава. Тэя, которая лишь слегка прикоснулась к угощению, укоризненно покачала ему головой. Минька сделал виноватые глаза и пожал плечами.

— Я полагаю, — заговорила Аманда, с улыбкой наблюдавшая за ними, — вам нужно поспать. А потом я провожу вас до границы Выжженной земли, и вы вернетесь домой.

— Мы вовсе не заблудились, — возразила Тэя, — и сами можем найти дорогу назад. Вам незачем беспокоиться.

— Я проведу вас более короткой дорогой, и вам не придется протискиваться сквозь черную чащобу.

— Спасибо, но…

— Мы идем к Черному королю! — ляпнул Минька ни с того, ни с сего.

Хозяйка дома резко выпрямилась.

— Как! Вы направляетесь к Проклусу? Он вас ждет?

— Ну, не то, чтобы… — замямлил Минька.

— Ах вы, маленькие авантюристы! — внезапно расхохоталась Аманда и обратилась к Тэе: — Решила показать ему все достопримечательности Гдетоземья и Проклуса в их числе? Это забавно. В таком случае, я не стану вам навязываться, просто укажу дорогу к Замку. Единственное, на чем я настаиваю, — чтобы вы как следует отдохнули. — Видя, что Тэя собирается протестовать, она махнула руками. — Нет-нет, вы совершенно меня не стесните! Я как раз собираюсь уходить. Располагайтесь, как дома.

Она поднялась, похлопотала над кроватью, поправила волосы перед зеркалом, подняла свою большую корзину, стоявшую у порога и, помахав детям пальчиками, вышла за дверь. Тэя сразу накинулась на Миньку:

— Ты зачем налопался так, что дальше идти не можешь? Зачем ей все рассказал? Забыл, где находишься?

— Да она хорошая тетка, — слабо отбивался Минька сквозь зевоту. — И голодать я не привык. Давай правда поваляемся немного, а? Подождем, пока она отойдет от дома подальше, и ускользнем, ага? — Он почти не видел Тэю: глаза закрывались сами собой.

— С тобой ускользнешь…

Тэя помогла ему добраться до кровати, потому что он заснул прежде, чем дошел до нее.

Спал Минька мертво. Первое, что он увидел, проснувшись, была Тэя. Она свернулась калачиком у него в ногах и тихо посапывала. Вторым делом он заметил, что на улице потемнело: то ли кто-то решил себе ночь устроить, то ли гроза собиралась.

Минька встал, чтобы подойти к столу, где оставались остатки их обеда, но споткнулся о завернувшийся уголок ковра и упал. Поднявшись и желая поправить ковер, он нагнулся. Пальцы нащупали широкую щель в полу. После недолгого исследования Минька понял, что это люк. Недолго думая, а точнее, не думая вообще, Минька отодвинул ковер и открыл ход в подпол. Там не было темно. Мальчик увидел лестницу из струганных досок и по ней спустился.

Внизу оказался хорошо обустроенный подвал. Но сделан он был вовсе не под хранение картошки. По всем четырем его стенам от пола до потолка стояли многодверные шкафы, а посредине — приземистый стол с непонятным оборудованием из стекла, пластика и металла. Везде чистота и симметрия.

Потратив некоторое время на изучение обстановки, Минька решительно направился к шкафам. Тонкие дверки легко открылись. Внутри на полках стояли стеклянные сосуды разных форм. В каждом залитое прозрачной жидкостью, помещалось нечто, отдаленно напоминающее цветок: у него был толстый удлиненный ствол, от которого, изгибаясь, шли четыре отростка; на месте цветка находился бутон с двумя яркими круглыми пятнами — синими, голубыми, зелеными, черными. Из-за полумрака Минька не мог рассмотреть подробнее. Он осторожно достал один сосуд и поднес его к глазам.

— А-а-а-а!

Взвыв от ужаса, Минька вылетел из подвала и кинулся к Тэе. Девочка сидела на кровати и терла лицо руками.

— Там… там… уходим отсюда! — орал Минька.

Тэя спрыгнула на пол. Минька схватил ее за руку и бегом потащил к двери.

— Выспались? — появляясь на пороге, спросила ласковая Аманда. — Ишь, какие сразу шустрые стали. Сюда еле доползли… — Она увидела открытый люк и сразу изменила тон. — Кто лазил в мой погреб? А, это ты, мальчик с Земли! Любопытство всегда было главным человеческим пороком. Но почему ты такой испуганный? Что ты увидел? Это всего лишь коллекция цветов!

— Это люди! — завопил Минька, отступая вглубь комнаты. — Там вместо цветов засушенные головы!

— Верно, — спокойно согласилась ведьма. — Но ведь они похожи на цветы. Я очень долго изобретала этот способ высушивания человеческого тела, чтобы придать ему максимальное сходство с растением. У каждого свои причуды, — словно извиняясь, объяснила она.

— Вы не посмеете нас тронуть, — сказала Тэя, доставая из кармана амулет Мириуса и выставляя его перед собой.

Ведьма прищурилась, разглядывая вещицу.

— Оставь, девочка, эту побрякушку для глиняных остолопов, — рассмеялась она затем. — Вы станете украшением моей коллекции!

Она вынула из корзины сухонький прутик, дунула на него, и тот в мгновение превратился в сучковатый посох, острый конец которого был направлен на детей и зелено фосфоресцировал. Как выстрел прозвучало слово колдуньи — и Минька с Тэей были обездвижены. Они застыли двумя деревянными куклами в испуганных позах и могли только хлопать глазами.

Аманда не спеша прошла к столу. Тихо бормоча себе под нос, она выкладывала из корзины какие-то корешки, камни, ветки.

— Наконец-то, наконец-то, — напевала она. — Столько лет не заниматься любимым делом! Подлый колдун, нарушил наш договор, никого сюда не пускает! А кого пускает, того перехватывают глиняные чучела! Какое счастье, что в нашем мире есть непослушные и удачливые дети! Какое несчастье, что я должна повиноваться негодяю! Но уж этих-то ему у меня не отнять!

Она закончила сортировать содержимое корзины и повернулась к пленникам. Минька был парализован, но видеть и думать он мог. «Зачем я ввязался?! Ну, какой из меня герой? Пропаду ни за что!!! Ой, не хочу!» — отчаянно думал он, глядя, как светлое лицо Аманды превращается в темную страшную рожу с оскаленным ртом. Ведьма внимательно осмотрела детей, потыкала Миньку посохом в плечо и занялась приготовлением зелья. Для этого она разожгла магический огонь прямо посреди стола и стала кидать туда собранную всячину, ни на секунду не прерывая заклинания. Это продолжалось долго, и у Миньки уже глаза устали смотреть, и он чуть с ума не сошел от страха, а ведьма время от времени оборачивалась и глядела на него через плечо. Почему-то именно на него, а не на Тэю… Пламя вспыхивало и в сгущающихся сумерках Минька видел красноватые, синеватые и белые отблески на лице старухи.

Она закончила колдовать. Огонь погас. Вместо него на столе осталось нечто, что ведьма бережно взяла в руки. Она повернулась к детям, держа зыбкий грязно-желтый шар.

Минька скосил глаза, пытаясь увидеть Тэю, но уловил лишь край ее сарафана. «Погибать будем в одиночку», — подумал он. На смену страху пришла грусть, такая пронзительная, что голова закружилась.

— Вот и все, детки, — сказала ведьма.

Она развела руки. Шар, вибрируя, как мыльный пузырь, повис в воздухе. Затем, повинуясь словам заклинания, он начал медленно подплывать к детям.

— Когда он коснется вас и лопнет, — рассказывала Аманда, — вы превратитесь в два сорванных цветочка. Я подберу вас, посажу в банки и стану любоваться время от времени. Живые цветы я люблю больше засушенных, но они такие недолговечные!

Минька следил за полетом шара, изо всех сил пытаясь пошевелиться. Напрасные усилия! Он только дико вращал глазами; ни один мускул, даже на лице, не дрогнул. Шар приближался. Видны были жирные складки спереди и на боках. Подлетев к минькиному лицу, шар немного покрасовался, повертевшись вокруг своей оси. Глаза Миньки съехались к переносице. Шар еще помедлил и взлетел вверх, чтобы разорваться над их головами. Минька закрыл глаза.

Звон разбитого стекла был как удар водяной струи из брандспойта. Ведьма с бешеным лицом дернулась на звук. В комнату влетел ворон и опустился прямо на стол.

— Убирайся! — взвизгнула Аманда. — Это мое!

Она ткнула ворона посохом, но промахнулась: птица волшебным образом оказалась у нее за спиной. Аманда выкрикивала магические слова и размахивала посохом. Все вокруг тряслось, рушилась мебель, пол пружинил, как батут. Но попасть в ворона у ведьмы все-таки не получалось. Он молча кружил по комнате, взмывая к потолку и припадая к полу. Колдунья воздела руки, готовясь произнести самое страшное и убойное заклинание, — и в этот момент ворон, оказавшийся у нее над головой, каркнул. Столб пламени упал сверху и в следующее мгновение исчез, будто прошив дом насквозь. Все стихло.

Минька поднял глаза, отыскивая взглядом шар, и тут же понял, что может двигать головой и остальными частями тела. Шара не было. Должно быть, загадочный столб пламени унес его с собой. Тэя уже успела сделать несколько шагов вперед.

— Минька, смотри, пол совсем не поврежден.

— Осторожно! Там что-то лежит!

Тэя нагнулась.

— Это ворон, бедняжка! Он весь обгорел!

— Пожалуйста, Тэя, давай уйдем отсюда!

— Как раз теперь и не надо торопиться. Это сейчас безопасное место. Во всяком случае, на какое-то время. Посмотри в окно — Черный король решил устроить себе ночь! Куда ты собрался идти по Выжженной земле ночью?

— Я не могу тут находиться, зная, что там, внизу!

— Прекрати психовать! Мы должны остаться здесь и переждать темноту.

Она села за стол. Минька, поколебавшись, примостился на другой стул.

— Тэя, как ты думаешь, кто послал этого ворона?

— Я думаю, Совет. Кто же еще?

— Значит, они знают, где мы?

— Значит, знают.

— Получается, мы сидим и дожидаемся, пока они придут за нами?

— Подождем. Придут так придут.

«Ей тоже надоело геройствовать», — подумал Минька. Домой его потянуло со страшной силой.

И вот когда Минька ковырял ногтем доски стола, а Тэя переплетала косы, прямо перед ними из ниоткуда появилось мягкое свечение, воздух сгустился и было видно, как он завихряется, набирая обороты.

— Магический портал! — воскликнула Тэя и вскочила. — Они хотят, чтобы мы вернулись!

— Кто?

— Маги из Совета!

— И что мы будем делать?

Тэя повернулась к Миньке. Ее лицо освещал свет портала.

— А что ты скажешь?

Минька молча смотрел на Тэю, а потом опустил глаза.

— Лучше вернуться, — тихо сказал он.

Тэя была честная девочка. Она не стала делать вид, что подчиняется желанию Миньки. Вздохнув, она отозвалась:

— Я тоже так думаю.

Взявшись за руки, они обогнули стол и вошли в портал, считая свои приключения оконченными.

Часть третьяТайны Гдетоземья

1. Замок

— Ну, и где мы? — поинтересовался Минька, когда портал остался позади и исчез.

— Понятия не имею. Возле дома Мириуса есть выход, но это не он.

— Сам вижу. Похоже, Совет подложил нам свинью.

— Не говори так! Если маги перенесли нас сюда, значит, это нужно. Они не станут рисковать чужими жизнями.

В последнем Минька сильно сомневался. По его мнению, чародеи сто раз могли бы уже их найти и вытащить. Им просто было ни до кого — они же изыскивают способ побороть Проклуса! Что стоят жизни двух каких-то детей, когда надо спасать Вселенную? Но вера Тэи в непогрешимость Совета была так велика, что он не стал спорить и промолчал.

Они находились в каменном зале, большом, как помещения в Музее Теней. В центре стояла высокая и широкая мраморная плита — то ли постамент, то ли эшафот, — заваленная свитками, книгами, блестящими инструментами, чучелами какими-то. Кроме этого, в зале ничего не было.

— Похоже на рабочий кабинет мага, — сказала Тэя.

Она подошла к завалу и принялась в нем рыться.

— Ну точно! Тут целая куча заклинаний. А это что?.. Ой! Книга меня укусила!

Час от часу не легче! Кусающиеся книги!

— Тэя, отойди оттуда.

— Да мне не больно! Лучше подойди и посмотри, это очень интересно.

Минька с опаской приблизился и заглянул Тэе через плечо. Поверх разнокалиберных бумажек лежала солидная книга в черном переплете, на котором было тисненое изображение фантастической морды с оскаленными зубами.

— Книга с охранной системой, — уважительным тоном сказала Тэя. — Нам показывали такие в школе. Это очень древние книги, написанные еще первомагами.

— Кем-кем?

— Первомаги — это они сотворили Гдетоземье. Много тысяч лет назад магия жила на Земле. Все люди были одарены колдовскими умениями. — Тэя шпарила, как по писаному. — Но люди есть люди. Они затевали войну за войной, несмотря на страшные разрушения, наносимые применением магии. Тогда мудрейшие и искуснейшие из людей-чародеев сплотились, создали Гдетоземье, лишив при этом остальных магического дара. Гдетоземье стало средоточием волшебства, а первомаги следили, чтобы Земля не оставалась без необходимого ей количества чародейства. Среди них, кстати, был и Тезаурус.

«Зубрилка ты, зубрилка», — не без нежности подумал Минька, а вслух спросил:

— В Гдетоземье еще живут первомаги?

— Нет, они ушли. Об этом ничего не рассказывают. Считается, что когда маг достигает вершины мастерства, он начинает существовать по-другому, а другим кажется, будто он исчез. Тезаурус был последним из первомагов. Ты знаешь, как он закончил свою жизнь.

— А Мириус? Он ведь был советником Тезауруса.

— Мириус — старейший наш маг на сегодняшний день. Его взяли с Земли сразу после создания Гдетоземья, но в создании он не участвовал. Самых умных и талантливых, наделенных от рождения особыми способностями землян всегда забирают сюда. Здесь они приносят больше пользы.

— А самых неспособных отправляют отсюда на Землю? — ляпнул, не подумав, Минька.

Тэя застыла и укоризненно посмотрела на Миньку.

— Ой, прости! Я просто так сказал, я даже не подумал о тебе!

Тэя махнула рукой.

— Тэя, — после паузы осторожно спросил Минька. — у тебя что же, совсем ничего не получается?

— Совсем, — сухо ответила Тэя. — Я гений бездарности.

— Ты не расстраивайся. Я вот вообще…

— Ты другое дело! — горячо перебила его Тэя. — А я! Ты представляешь, что такое жить в стране, где даже двухлетние дети умеют колдовать, и быть совершенно лишенной способностей? Меня и в школу брать не хотели. И не взяли бы, если бы…

— Что?

— Ладно, скажу. В конце концов чего уж там… Видишь ли, я… я внучка Мириуса.

— Ничего себе!

— Да. Он сказал, чтобы меня учили. Если же, когда я закончу школу, способности не проявятся, меня отправят наблюдателем на Землю. Так что ты угадал. Неспособных действительно высылают к землянам.

— А твои родители?

— Я их не помню. Мириус рассказывал, что они занимаются какими-то важными делами, но какими — не говорил. Так у нас бывает. Детей воспитывает тот, кто свободен. Я росла у женщины по имени Зия, она преподает в Магической школе.

— И ты никогда не делала попыток узнать, где твои настоящие родители?

— Делала, конечно, когда была совсем маленькая. Мне объясняли, что это неважно. Теперь я и сама так думаю.

— Значит, твои родители — маги?

— И очень искусные, как утверждает Мириус. В кого я такая — непонятно.

Видя, что Тэя вот-вот впадет в тоску, Минька круто поменял тему разговора:

— Тебе не кажется, что мы засиделись?

— Неужели ты не надоело бегать?

— Надоело — не надоело, нас, похоже, не спрашивают. Мы рассчитывали попасть в дом Мириуса, а очутились неизвестно где. И хозяева не торопятся показаться. Поэтому я предлагаю пойти на экскурсию. Знаешь, чем мне нравится эта ситуация? Мы не сможем заблудиться. Потому что не знаем, куда нам надо попасть.

— Мы и раньше-то не сильно рисковали заплутать, шли куда глаза глядят… Ну, если тебе не нравится эта зала, давай побродим еще. Тем более, что мы отлично отдохнули у Аманды.

— Паршивая тетка, но пирожки у нее были супер!

Немного развеселившись, дети направились к выходу. Пройдя под аркой, Минька и Тэя очутились в другой комнате, гораздо меньше предыдущей и обставленной приятнее: здесь была нормальная мебель, даже не без роскоши.

Последовала длинная череда покоев. Чем дальше, тем изысканнее становилась обстановка. Минька считал комнаты и дошел до тридцати девяти, когда очередная дверь открылась в галерею, не очень длинную. В ее начале и конце находились лестницы, ведущие вниз, потолок был чрезвычайно высок, и наверху можно было видеть ряд стрельчатых окон. На том конце галереи была такая же дверь, как та, из которой вышли Минька с Тэей. Наверное, там начиналась другая серия комнат, а поскольку дети не находили ничего интересного и полезного в осмотре интерьеров, то они свернули и спустились по лестнице.

Там была квадратная площадка, выложенная разноцветной мраморной плиткой, и четыре массивных, как и все остальное, двери. Толкнув ближнюю из них, дети очутились в библиотеке. Стеллажи, покрывавшие стены, уходили под потолок и там терялись. Достать книгу откуда-нибудь сверху казалось делом немыслимым. Толстый ковер под ногами и несколько мягких кресел у невысокого столика создавали уют. Тэя подошла к одному стеллажу и стала изучать надписи на корешках книг. Минька приблизился к столику, на котором лежала стопка альбомов.

— Смотри, фотографии! — воскликнул он.

Тэя подбежала к нему. Они перелистывали картонные страницы, разглядывая лица обыкновенных мужчин и женщин, пока не наткнулись на странную картинку. На ней изображалось грозовое небо над лесом, но сквозь пелену красок еле уловимо просматривалось чье-то лицо — тонкое, печальное, с большими глазами. Минька долго щурился, всматриваясь, а потом сказал неуверенно:

— По-моему, она на тебя похожа.

Тэя взглянула на него, потом еще на картинку и пожала плечами.

— С таким же успехом это может быть твой портрет — все так нечетко.

Они оставили альбомы и покинули библиотеку.

— Такой библиотеки нет даже у Мириуса, — сказала Тэя. — Конечно, здесь живет серьезный маг. Но кто это? Не понимаю, почему он нас не встретил… Неужели Мириус не сообщил, что перебрасывает нас к нему?

Остальные двери на площадке оказались запертыми, поэтому пришлось спуститься по широкой лестнице еще на один этаж.

Из холла, куда теперь попали дети, в разные стороны уходило несколько коридоров. Выбрав направление (Минька подумал, что это наверняка неверное направление), они пошли между двумя рядами дверей, то и дело заглядывая в комнаты и не находя ничего интересного.

Скоро коридор привел их в круглый зал, из которого поднималась лестница наверх.

— Всю жизнь мечтал заблудиться в музее, — пробормотал Минька, следуя за Тэей.

Преодолев три десятка ступенек, они вышли в светлую оранжерею, полную зелени и цветов. Тэя осмотрелась и заметила:

— Здесь собраны земные растения. Посмотришь на это — и захочется жить на Земле! Так рождаются сказки о прекрасных странах. А на самом деле…

— Брось! Земля не плохое место.

— Я и не говорю, что плохое. Только слишком много людей.

— Чем тебе люди не угодили?

— Не хочу тебя обижать, но люди жадны, завистливы, драчливы и не мудры, — большинство из них.

— Спасибо, хоть не все, — хмуро сказал Минька и, чтобы не начать ненароком ссору, решительно направился к дверце, скрывавшейся за лианами.

— Это детская! — едва войдя, воскликнула Тэя.

Комната была залита светом и имела причудливо изогнутую форму. На стенах изображалось прозрачно-голубое небо, то совсем чистое, то с белыми облаками. Пушистый желтый ковер ласкал ступни даже сквозь подошву обуви. Все здесь дышало покоем и любовью. Повсюду лежали, сидели и стояли самые разнообразные игрушки. В отдалении сложенная из ярких кубиков возвышалась крепость с башнями, такая большая, что Минька мог бы залезть внутрь. За игрушечным столом, глупо тараща глаза, сидели длинноволосые куклы. Рядом с ними протянулась, как удав, железная дорога с поездами и семафорами. У окна нес караул рыцарь с деревянной алебардой, а по другую сторону стоял конь размером с пони, так здорово сделанный, что казался настоящим. Восхищенно осматриваясь, дети медленно продвигались вперед.

— У меня никогда не было игрушек, — вздохнула Тэя. — В Гдетоземье это не принято.

— На Земле принято, но у меня такого тоже не было, — отозвался Минька.

Комната плавно завернула. В круглой нише стояла детская кроватка, укутанная прозрачными покрывалами. Дальше комнату наполовину перегораживал невысокий шкаф. В глубине виднелись столик со стульчиками. И хотя комната там явно заканчивалась, они не хотели пропустить ничего из этого волшебного зрелища, поэтому пошли дальше.

Осмотрев веселые рожицы, нарисованные на стенах детской рукой и полистав разбросанные на столике книжки, они повернули назад.

Тогда человек, сидевший на полу возле шкафа, перестал разглядывать цветные картинки в Детской энциклопедии, поднял голову и сказал:

— Вот вы и пришли.

2. Хозяин

— Черный король! — от неожиданности Тэя не смогла скрыть своего ужаса.

— Черный… — обалдело повторил Минька. — Негр.

Хозяин замка черный король Проклус расхохотался, откинув назад длинные заплетенные во множество косичек волосы; крупные зубы белели на угольном лице.

— Вообще-то, — отсмеявшись, сказал он, — мое имя Проклус.

«Вообще-то, — подумал Минька, — я представлял тебя белым». Оказывается, прозвище Проклуса происходило не от его черных помыслов, а от цвета кожи. Неужели жители Гдетоземья настолько лишены фантазии?

— Гдетоземцы лишены фантазии, — эхом повторил Проклус Минькины мысли. — Могли бы назвать меня Пожирателем трупов, а придумали только Черного короля. Хотя с другой стороны, они, наверное, любят правду… в глубине души… Трупов я не ем, а цвета действительно черного. Так зачем вы шли ко мне, такому страшному?

— Это вы открыли нам портал? — уже оправившись от потрясения, но еще не собравшись с мыслями, задала Тэя глупый вопрос.

— Конечно. И я сделал это вовремя, не так ли? Моя старая подружка Аманда чуть не засушила вас. Ей, бедняжке, не часто в последние триста лет доводилось встречать здесь детей, она и разрезвилась на радостях.

— Мы … вам… очень благодарны, — выдавила из себя Тэя.

— Не стоит! — отмахнулся Проклус. — Вы ведь зачем-то ко мне шли. Наверное, хотели о чем-то попросить? Просите. Если я выполню вашу просьбу, тогда будете благодарить.

Тэя сделала глубокий вдох и шагнула вперед. Вид у нее был, как будто она на школьном утреннике собирается стишок рассказать, а слова забыла: глаза выпучены, губы дрожат, ноги трясутся.

— Меня зовут Тэя, — сказала она и снова набрала в грудь воздуха.

— Так, — подбодрил ее Проклус. Он, должно быть сильно забавлялся происходящим.

— Меня зовут Тэя и я… и я… самая неспособная девочка в Гдетоземье.

— Неспособная в каком смысле?

— В смысле магии.

— А-а. Ну-ну?

— Я хотела… я пришла… просить вас… научить меня… В общем, вот!

Проклус задумчиво коснулся длинными пальцами точеного носа. Минька только сейчас обратил внимание на необычные для африканца черты его лица: и скулы не выпирают, и нос тонкий, и губы не очень полные.

— Научить тебя магии? — членораздельно сформулировал Проклус просьбу Тэи.

— Да! Я подумала, что только такой маг, как вы, может справиться с этой задачей.

— Какой «такой»?

— Великий! — не сморгнув, выдохнула Тэя.

— О как! — усмехнулся Проклус и опять задумался, глядя на Тэю блестящими черными глазами. Затем он перевел взгляд на Миньку. — А ты чего хочешь?

— Ничего, — наглый в своей смелости, отвечал Минька. — Мне просто интересно.

— Ты тот землянин, который закрыл Кран волшебства.

— Ага.

— А я тот, кто его открыл.

— Я знаю.

— Ты, нарушивший мои планы, пришел сюда, чтобы удовлетворить свое любопытство? Как ты думаешь, не стать ли мне и в самом деле пожирателем трупов?

Минька подумал, что зарвался.

— Ну… я же не знал! Мне сказали, что это игра!

— Ты сначала не знал, — возразил Проклус. — Когда ты ступил на мою землю, то был уже в курсе, что это не игра.

Не находя слов в свою защиту, Минька опустил голову.

— Ты глупый мальчишка, который сначала делает, а потом думает, — жестко сказал Проклус и, мгновенно смягчившись, добавил: — Тебе опять повезло. Я не ем глупых мальчишек. — Тут он снова обратился к Тэе: — Я буду учить тебя. Ты будешь жить здесь, в этой комнате… кровать заменим… А твой легкомысленный приятель поселится в комнате напротив, чтобы вы могли болтать и играть, когда вздумается. Мои слуги будут о вас заботиться. Вам достаточно высказать ваше желание вслух, и оно исполнится. Видеться мы будем нечасто — у меня много забот. Как только смогу, проведем первый урок, но это случится не сегодня и даже не завтра. Привыкайте пока. И имейте в виду: я буду знать всё о ваших действиях в моем замке. — Сказав так, Проклус исчез.

— Телепортация! Первый раз вижу! — не сдержала восхищения Тэя.

— Это, что ли, мгновенное перемещение с одного места на другое? — деловито уточнил Минька.

— Ага. Не уверена, что маги из Совета умеют телепортироваться так хорошо… — потом, опомнившись, она произнесла: — Но как это все-таки странно все!

— Да уж! Что-то не вяжутся ужасы, которые рассказывают про него в Гдетоземье, с тем, что мы встретили здесь. Кстати! Ты знала, что он негр?

— Знала.

— Чего ж мне не сказала?

Тэя удивленно пожала плечами.

— А какая разница? Я и не подумала, что это может иметь значение. Любопытно другое. Почему он так легко согласился меня учить?

— А почему он должен был отказаться? — подумав, сказал Минька. — Может, он хочет сделать из тебя помощницу?

— Или рабыню? — прошептала Тэя.

Минька тряхнул головой.

— Будем пробовать делать то, что хотели. Ему не удастся сбить нас с толку голубенькими стенами и добренькой усмешкой!

— Ох, Минька, я только сейчас поняла, какая глупая у нас затея! Ну, где нам тягаться с Проклусом? Почему мы не послушали Зета?

— Здрассте, пожалуйста! Очень вовремя спохватилась! Кому нужны твои причитания? В подземелье и Черном лесу ты не скулила. А теперь, когда мы в тепле и уюте, разнылась! Нам и раньше некуда было бежать, будем и дальше смотреть, куда кривая вывезет.

— Думаешь, вывезет?

— Откуда я знаю! Но сидеть и нюни пускать — дело точно бесполезное.

Помолчали.

— Минька, а вдруг он действительно меня научит чему-нибудь? Это же будет фантастика! Хоть я и боюсь его, но не терпится начать занятия.

— А мне не терпится посмотреть на его замечательных слуг, которые будут выполнять все наши желания. Надеюсь, это не землееды. Чего б пожелать?

— Ты безнадежен! — засмеялась Тэя. — Все земляне только и думают, что о своих желаниях.

— А гдетоземцы будто бы нет? Ты вот спишь и видишь, как колдовать научиться. Проклус — как кран Волшебства открыть. Мириус — как ему помешать.

— Сравнил! Мы же не для себя стараемся!

— Да, конечно! Я тоже могу все, что хочешь, сказать. Что я главный заступник человечества. Но я честно признаюсь: хочу есть, пить, кино смотреть, на компьютере играть… Почему я должен от всего отказываться? Разве только голодный может быть хорошим? Наоборот! Голодному наплевать на добрые дела, он думает, где еды добыть.

— Потому что он не умеет усмирять свой живот, и учиться не хочет! Разве желудок командует человеком?

— Да почему я не могу быть и сытым, и добрым?! — совсем разгорячился Минька. — Кому помешает, что я съем сладкого пирога, выпью колы и сделаю что-нибудь хорошее? Почему я не могу жить, как мне хочется?

— Вот-вот. Все бы вам «жить, как хочется». Желательно без оглядки на других.

— Пусть и другие живут, как им нравится. Пусть всем будет хорошо. Чего оглядываться-то?

Тэя раскрыла рот, чтобы подробно объяснить Миньке, зачем надо оглядываться на других, но он махнул рукой и отошел к окну. Глянув на улицу, он жестом поманил Тэю.

Под окнами они увидели самый сногсшибательный парк, какой только возможно вообразить. Целые картины из цветов расстилались на газонах. Розовые аллеи вели к фонтанам. Замысловатый лабиринт из ровно подстриженных кустов виднелся слева. Справа площадка была засыпана песком и засажена пальмами, имитируя оазис в пустыне. Вдалеке темнела полоска леса.

— Здорово, а? — сказал Минька.

— Иллюзия, наверно. Скучно Проклусу смотреть на черную землю, он и создал эту картинку.

— Не понимаю. Если у него такая тяга к прекрасному, зачем он хочет все разрушить?.. Слушай, давай проверим, настоящий сад или нет? Позовем слуг, пусть отведут нас туда.

Тэя с сомнением скривила губы.

— Как ты собираешься их позвать?

— Э-эй, слуги! — крикнул Минька и захлопал в ладоши. — Эх, плохо получилось, не привык еще.

Но тихое шуршание было знаком, что его услышали. Два прозрачных существа скользнули в комнату сквозь стену и замерли перед детьми.

— Тебе не кажется, что это призраки банных полотенец? — тихо спросил Минька у Тэи. Тэя фыркнула.

Действительно, обещанные Проклусом слуги имели прямоугольную форму и были туманно-призрачного цвета. Повиснув в воздухе, как белье на веревке, они трепетали кончиками, ожидая, по-видимому, приказаний.

— Проводите нас в сад, — стараясь звучать уверенно, сказал Минька.

И сейчас же одно полотенце метнулось к двери и распахнуло ее, а другое, склонив верхний край и изогнув нижний, указало детям на выход.

— Неужели парк настоящий? — пробормотала Тэя.

Они прошли через оранжерею и спустились по знакомой лестнице. Дальше начались коридоры и переходы. Услужливые полотенца открывали перед ними двери. Наконец, вышли в помещение, о котором сразу было ясно, что это главный вестибюль, — весь в колоннах, с огромной двустворчатой дверью из красного дерева.

Полотенца без всяких усилий раскрыли обе створки. С улицы хлынул поток свежего воздуха, пахнущего зеленью и дождем. Минька с Тэей переглянулись, взялись за руки и вышли из замка.

— Невероятно! — выдохнула Тэя.

Они двинулись по дорожке, направляясь к центральному фонтану. «Полотенца» на почтительном расстоянии летели следом. Было тепло, но не жарко. Где-то щебетали птицы.

Фонтан был сделан в виде чаши, наполненной фруктами. На горе плодов сидели спиной к спине кудрявые девочки и то ли играли на дудочках, то ли пускали мыльные пузыри. Только из трубок били водяные струи.

Минька исполнил ритуал полоскания рук в фонтане, потянулся, взглянул на небо и мечтательно произнес:

— Мороженого бы… апельсинового.

— И музыки, — сказала Тэя. — Струнной.

«Полотенца» засуетились, на бреющем полете влетели в замок, и через несколько минут дети сидели за маленьким столиком, поедая мороженое. А ненавязчивая музыка квартета зазвучала еще раньше.

— Вот это жизнь! — блаженно протянул Минька.

Тэя промолчала. Она смотрела на окно третьего этажа. Ей мерещилось, или же действительно черный король стоял там, наблюдая за детьми?

3. Первый урок

Прошло несколько дней. То есть Минька так решил, потому что за это время они с Тэей несколько раз ложились спать. Солнце же никогда не прекращало светить.

Это была райская жизнь. Проклус не обманул — все их высказанные желания исполнялись. Минька получил в свою комнату компьютер. Электрических розеток в замке не было, и как компьютер работал (а работал он безукоризненно, летал, как ошпаренный) — оставалось для Миньки загадкой. Незнакомая машина заинтересовала Тэю. Она задала Миньке кучу вопросов, на которые тот, к своему удивлению, не смог ответить. Пришлось заказать учебник по информатике и разбираться в нем, чтобы просветить подругу. Незаметно вопросы программирования захватили Миньку, и он совсем забросил компьютерные игрушки, — а их на полках было множество.

Тэя также не теряла времени даром, — она штудировала потрепанные талмуды, с восторгом объясняя Миньке, что в Магической школе учеников не допускают к этим книгам, а там ведь содержится бездна необходимых сведений.

Разумеется, они много гуляли по замку и по парку, разговаривали, Минька научил Тэю играть в подкидного дурака… Но ни на минуту никто из них не забывал, с какой целью они прибыли в замок и часто они перешептывались, прикидывая свои шансы на удачу. А шансов — они это хорошо понимали — было немного.

С момента первой встречи дети больше не видели Проклуса, но Тэя жаловалась, что постоянно чувствует его присутствие.

— Это в тебе магические способности начинают просыпаться, — утешал ее Минька.

— Уверяю тебя, — говорила Тэя, — он слышит каждое наше слово и смеется над нами.

Минька мрачнел и погружался в бездны кибернетики.

Но однажды Проклус все-таки явился. Минька в это время сидел у Тэи, они играли в одну гдетоземную игру. При появлении хозяина замка дети вскочили.

— Сегодня я свободен, и мы можем приступить к занятиям, — сказал Проклус. — Ты готова?

— Я только этого и жду, — сдержанно ответила Тэя.

— А я могу поприсутствовать? — спросил Минька.

— Нет, — коротко ответил Проклус.

Тэя вышла за Проклусом. Минька вернулся в свою комнату и попробовал чем-нибудь заняться, но ничего не вышло — мысли были заняты Тэей, что ее увел Проклус, и кто знает, что там произойдет… Тогда Минька отправился бродить по замку.

К этому времени Минька научился ориентироваться в огромном здании. Теперь ему не было нужды вызывать слуг. Если он забирался в какой-нибудь незнакомый закоулок, он сам отлично мог найти дорогу назад. В тот день Минька быстро соскучился ходить по лабиринтам замка. Он решил пойти в парк и дойти, наконец, до леса, который виднелся из окна. Но выйдя на улицу, Минька передумал. «Мы никогда почему-то не пытались обойти замок вокруг. Сделаю-ка я это сегодня.»

Шлепая по газонам, продираясь через кустарники, перелезая заграждения, Минька двигался вдоль стен замка. В нескольких местах он заметил маленькие окна у самой земли, очевидно, подвальные, но входа в подвал нигде не увидел. Сами же окна были зарешечены.

Он шел и шел. Несколько раз он встречал черные двери, то утопленные в стене, то выступающие из пристроенных башен. Но все они были закрыты. Желание обнаружить что-нибудь интересное становилось сильнее. Минька даже ускорил шаг. В пятый раз свернув за угол, он нашел, наконец, что искал.

Неприметная дверь была видна лишь наполовину, выступая из-под земли. Несколько ступенек вели вниз. Минька сбежал по ним и взялся за гнутую железную ручку. Впервый момент ход показалась запертым, но Минька быстро обнаружил, что ручка может вращаться. Повернув ее несколько раз, он сумел открыть дверь.

Туннель, освещенный факелами, спускался неглубоко. Минька, пройдя его, очутился перед другой дверью. За ней находилась комната, оборудованная техникой неизвестного применения: посредине стояла металлическая кабина с полукруглым верхом, рядом с ней на таком же железном столе помещался экран, у дальней стены находился какой-то блестящий шкаф. Минька подошел поближе. В экране на фоне черного пространства медленно вращался голубой шар. Под экраном на столе находилось грандиозное количество разноцветных и разноразмерных кнопок. Минька подавил в себе желание нажать что-нибудь и отошел от стола. Он обошел вокруг будки, заглянул внутрь: там было пусто. И только когда Минька направился к выходу, решив, что ничего интересного тут нет, его взгляд упал на пол, где лежала неприметная белая книжечка. Минька поднял ее. Это был технический паспорт к компьютеру как раз той модели, которая сейчас стояла у него в комнате. Минька снова посмотрел на экран. Теперь он понял. Шар на экране изображал Землю. Вероятно, оборудование предназначалось для связи с Землей. Значит, Проклус регулярно мотается туда. Зачем же ему эти приспособления? Он ведь маг, может обойтись и так…

В поисках ответа Минька подошел к шкафу. Открыть его не удалось, но на дверце значились какие-то слова, написанные хитрыми знаками. Тэя наверняка сможет их прочитать… Минька нашел в кармане обрывок бумаги и карандаш — очень кстати подвернулись. Тщательно перерисовав надписи, он вернулся на улицу. Мальчик решил отложить обход замка, ему не терпелось узнать, как прошел первый урок Тэи, кроме того, было интересно, что за надпись он обнаружил. Знакомой дорогой он вернулся к центральному входу.

Поднявшись в комнату Тэи, он обнаружил, что девочка еще не вернулась.

— Что он, не знает, что ли, что детей нельзя перегружать уроками? — пробубнил Минька себе под нос.

Пришлось заниматься самым нелюбимым делом — ожиданием. Минька слонялся из угла в угол, придумывая развлечение, но как назло, ничего не придумывалось. Так прошло много времени.

Наконец, дверь стукнула, и Тэя, радостно-возбужденная, влетела в комнату.

— У меня получилось! Минька, у меня получилось!

Несколько минут от нее невозможно было добиться ничего, кроме: «У меня получилось!» Произошедшее на уроке так подействовало на девочку, что Минька невольно вспомнил их первую встречу, когда решил, что она сумасшедшая.

— Тэя, — осторожно сказал он, — ты хорошо себя чувствуешь?

— Я? Я?! Я чувствую себя фан-тас-ти-чес-ки! Я не главная бездарность Гдетоземья! Я могу заниматься магией!

— Тэя, если ты хорошо себя чувствуешь, — продолжал гнуть свое Минька, — скажи что-нибудь по-человечески, без этого сумасшедшего восторга.

— Ну как же ты не понимаешь? Только что сбылась мечта всей моей жизни, даже не мечта, я не смела мечтать об этом, больше, чем мечта…

— Стой! — перебил ее Минька. — Помолчи минуту.

Тэя покорно умолкла, но глаза ее продолжали светиться ненормальным счастьем. Минька держал паузу, как мог долго. Но в конце концов, ему тоже было интересно узнать, что случилось на уроке!

— Рассказывай по порядку, — строго приказал он.

— Ну, мы пришли в особую комнату, там все было оборудовано, как надо. Проклус сначала меня проверял. Он положил руки мне на голову, выясняя мои силы. «Интересно, почему тебе не дается магия, — сказал он затем. — Я чувствую достаточно энергии, чтобы приподнять все Гдетоземье». Дальше он проверял теоретические знания: устройство Вселенной, источники силы, векторы волшебства, тексты заклинаний и тому подобное. Это я все оттарабанила… кое-где ошиблась, конечно, но Проклус опять меня похвалил. Потом он сказал: «Попробуй наложить на эту дверь закрывающее заклятие». Я сказала, что не могу. «Разве ты не помнишь слов?» — спросил он. Я помнила слова и произнесла их. Ничего не произошло. Тогда Проклус заявил, что я не колдую, а рассказываю стихи. А я ответила, что меня так учили. Он сказал, что теперь ему понятно, почему меня ничему не научили. А я возразила, что так учили всех, только почему-то не научилась одна я. Проклус велел мне замолчать. «Смотри на эту дверь. Ты знаешь ее химический состав?» Естественно, я знала. «Ты можешь увидеть ее молекулы?» Ну, я знала, как они выглядят. «Положи руку вот сюда, — Тэя показала на солнечное сплетение, — и не думай ни о чем, кроме этой двери. Представляй ее во всех видах, полюби ее… представь ее частью себя… а потом исторгни ее!» Я старалась делать все, как он говорил. Для меня весь мир будто стал этой дверью несчастной. И вдруг я почувствовала жар в руке и покалывание, и меня словно что-то толкнуло изнутри. «Говори заклинание, — шепнул Проклус. — Но не забывай о двери, говори заклинание ей!» Я сделала, как он велел. Я каждую молекулу двери оплела заклинанием, и когда закончила, то почувствовала, что сейчас упаду. Но Проклус словно ничего не заметил. «Пойди и проверь, закрыта ли дверь.» — сказал он. Я еле доплелась дотуда. Честное слово, мне было уже все равно, закрыта она или нет, так я устала. Но потом я поняла, что не могу ее открыть. У меня получилось! Я безумно обрадовалась, и усталость сразу прошла. Проклус одним жестом снял мое заклятие и сказал, что урок окончен, но завтра мы встретимся снова… Я поверить не могу! А почему ты хмурый? О чем ты думаешь?

Нет, ни за что Минька не расскажет Тэе свои мысли! Разве не очевидно, что Проклус ее обманул? Заставил бедную девочку напрягаться, а дверь, может, с самого начала была заперта? Или он сам ее закрыл; он мог сделать это в любой момент! Вот только — зачем ему это нужно, морочить Тэе голову? Загадка!

— Да я тут бродил вокруг замка, — сказал он, — и забрел кое-куда. Там у Проклуса пункт связи с Землей, как я понял. Нашел надпись… вот, перерисовал. Сможешь прочесть?

Тэя взяла бумажку и склонилась над ней.

— Это шрифт первомагов. Сейчас прочитаем!

Она убежала вглубь комнаты и вернулась, держа обеими руками толстенный том. Перед Минькой замелькали страницы, исчерченные сложными схемами, непонятными рисунками и символами. Но Тэя, похоже, неплохо ориентировалась в содержании книги. Она листала взад и вперед, то и дело сверяясь с бумажкой. Когда она находила что-то подходящее, то вскрикивала: «Ага!», потом оказывалось, что это не подходит, и Тэя уныло говорила: «У-у-у!». Так повторилось раз десять.

— Ого! — сказала Тэя и оторвалась от книги.

Помолчав, она объяснила, что первые символы означают Гдетоземье, Землю, рождение, перемещение и сохранение.

— Насколько я понимаю, шкаф, который ты видел, предназначался, для хранения младенца, перемещенного с Земли в Гдетоземье.

— Как хранения? Зачем его хранить?

— Сама ничего не понимаю. Никогда не слышала о хранилищах для младенцев.

— Ты все прочитала?

— Нет, осталось еще несколько закорючек. С ними придется повозиться — это похоже на чье-то имя.

Тэя погрузилась в исследование, причем оно так затянулось, что Минька ждал-ждал и ушел в свою комнату. Тэя даже не обратила внимания на его уход.

…Минька уже выключил компьютер и собирался ложиться спать, когда Тэя ворвалась к нему с сумасшедшим лицом.

«Она все-таки тронулась», — грустно подумал Минька.

— Ты знаешь, чье имя я там прочла?! — схватив Миньку за руки, закричала она.

— Откуда мне знать? — пытаясь освободиться, прокряхтел Минька.

— Мое! Там написано: «ТЭЯ»!

4. Посох Проклуса

Теперь Минька точно знал, сколько времени он находится в замке черного короля. Однажды, когда Проклус пришел за Тэей, он пожаловался на усталость от вечного гдетоземного дня и спросил, нельзя ли устроить так, чтобы в его комнате хоть иногда наступала ночь. С тех пор он ложился спать в темноте. Одно из прислужников-«полотенец» даже принесло ему настольные часы.

Итак, без одного дня месяц они с Тэей живут у Проклуса. Тэя каждый день занимается магией и каждый раз достигает успеха. Проклус как-то сказал ей, что, если так пойдет дальше, за полгода она освоит курс Магической школы. Но Тэю это больше не восторгает. После открытия с именем она не выходит мрачной задумчивости. Они с Минькой долго гадали, зачем там было слово «ТЭЯ», но придумать объяснения не смогли. У Проклуса спрашивать не имело смысла: разве он скажет им правду?

Вообще, чем дальше, тем больше неприязни вызывал у них хозяин замка.

— Он иногда такой ласковый, — рассказывала Тэя, — что мне хочется убежать, куда глаза глядят. Я чувствую, он скрывает какую-то тайну про меня. Он хочет казаться добрым и благородным, чтобы я начала доверять ему. Самое страшное, я порой действительно забываю, кто он есть на самом деле, и он мне начинает нравиться!

Однажды Тэя пришла с урока позже обычного.

— Сегодня я научилась открывать Магический портал, — сообщила она.

— Значит, мы сможем пройти через портал в кабинете Проклуса? — равнодушно спросил Минька. Он по-прежнему недоверчиво относился к занятиям Тэи, считая, что Проклус морочит ей голову и пытается переманить на свою сторону.

Тэя пронзительно глянула на него.

— Ты сомневаешься в том, что я действительно чему-то научилась. Хочешь, докажу?

Минька не стал спорить. В конце концов, чем скорее она поймет несостоятельность своих попыток, тем лучше для нее.

Тэя вышла на середину комнаты, выпрямилась, глубоко вдохнула и, глядя перед собой невидящими глазами, стала говорить заклинание. Еще не отзвучали последние слова, а с ней уже начали происходить изменения: тело расплылось, потом съежилось и опало. Через несколько секунд вместо Тэи на полу сидел белый пушистый кролик.

— А… а… а назад? — пролепетал Минька.

В ответ он услышал тэин смех и слова заклинания. Когда Тэя вернулась, он повторил вопрос о портале совсем другим тоном.

— Конечно, я смогу его открыть, — ответила Тэя. — Если удастся сделать это втихаря от Проклуса. Слушай, завтра мы приступаем к изготовлению посоха для меня. А сделать один посох без другого невозможно! Маг-наставник должен поделиться энергией своего посоха с новым посохом ученика. Это дело одного дня, и другого шанса у нас может не быть.

— Может быть, не следует спешить?

— Ты трусишь?

— Ясно дело! Не очень-то хочется превратиться в горстку пепла.

— Но ведь нам до сих пор везло! Давай рискнем еще раз. Говорю тебе, другого случая не представиться. Он всегда держит посох свернутым, в виде амулета, и носит на шее. После завтрашнего занятия ему вряд ли придется им пользоваться при мне. Завтра или никогда!

— Ты уже что-то придумала?

— Так ты согласен или нет?

— А куда мне деваться? Я, похоже, в любом случае застрял тут на веки вечные.

— Вот что ты должен будешь сделать…

…На другой день все с самого начала пошло наперекосяк. Проклус не явился в обычное время. Минька с Тэей уже думали, что он и вовсе не придет, но когда в минькином окне солнце начало снижаться, маг возник в комнате. Против обыкновения, он выглядел уставшим и не отрицал этого.

— Сегодня я не в лучшей форме, — сказал он. — Но я обещал, что это будет значительный день в твоей жизни, и решил не откладывать.

Тэя приветливо улыбнулась ему. Минька и не догадывался, что она умеет так здорово притворяться! До сих пор она отделывалась легким поклоном.

— Самый значительный день в моей жизни был, когда вы согласились меня учить.

— Похоже на придворную лесть, — заметил Проклус. — Так ты не возражаешь, если мы перенесем изготовление твоего посоха на другой день?

«Не возражает, не возражает!» — едва не закричал Минька. Но Тэя опустила глазки и пролепетала:

— Если вы считаете, что лучше в другой день, то конечно… Хотя… я уже настроилась…

Минька был готов задушить ее! Проклус сказал:

— В таком случае, пойдем. Настрой терять нельзя.

И они ушли. Выждав время, Минька двинул за ними.

Учебная комната находилась за кабинетом Проклуса, как раз там, куда дети, только очутившись в замке, не сунулись. Миньке надлежало быть в кабинете, чтобы затем исполнить свою часть дела.

Мыкаясь в ожидании, Минька думал о плане Тэи, и чем дальше он думал, тем безнадежнее казалась затея. Ну, мыслимое ли дело ускользнуть от такого чародея, как Проклус? Ему и вдогонку кидаться не надо, только пальцем шевельнет — мокрого места не останется! Почему Тэя уверена, что это сработает? Думает, Проклус ласков с ней, так и пожалеет?.. Но с Минькой он не ласков, Миньку жалеть даже и вовсе у него причин нету никаких… Неужели Тэя хочет подставить напарника? А ведь с нее станется! Людей терпеть не может — раз, за Гдетоземье любую жертву принесет — два, а третьего и не надо. Третье — Проклуса она ненавидит. Хоть и добр он к ней, и магии научил, и вообще все желания исполняет, а она все равно его главным своим врагом считает. И боится.

«А я? Что я думаю о Проклусе? Я, конечно, не общался с ним так много, как Тэя, но… Он не похож на злодея. Больше всего меня в нем удивляет его смех — заливистый, открытый… Не слышал, чтобы в Гдетоземье еще кто-то так смеялся. Или слышал? Вроде как похоже на кого-то… Хотя чародею вроде него ничего не стоит навешать лапши земному мальчишке. Кроме того, я видел Выжженную землю. Как с ней-то быть? Кто, кроме Проклуса, мог сотворить это безобразие? Кому еще в Гдетоземье это могло быть нужно? Наконец, Кран Волшебства он открыл? Он! Разве этот поступок не говорит о его безумии? Стать хозяином магического потока, чародеем без границ, властелином вселенной — это ведь его желание! И значит, кто он? Злодей. Тэя молодец, а я трус несчастный. Мир нужно спасать, а я решил перерыв взять! Ну уж нет! Если Тэя готова умереть, чтобы помешать Проклусу, то и я не отстану. Докажу ей, что земляне тоже кое-чего стоят!»

Полный решимости, Минька занял позицию возле двери в учебную комнату. Оттуда слышалась то неясная речь Проклуса, то бормотание Тэи, то стук, звон и лязганье. Минька долго стоял, прислушиваясь, пока спина не затекла, и руки не онемели. Минька подвигался, понял, что устал. Он также сообразил, что бессмысленно ждать под дверью, все равно это надолго, и можно с большим комфортом посидеть где-нибудь в уголке. Он уже присмотрел себе местечко у кафедры, заваленной бумагами Проклуса, и тут события начали развиваться с потрясающей быстротой.

Сначала Минька увидел, как сгущает воздух открывающийся портал. Минька вжался в стену. Портал расширялся. Дверь учебной комнаты резко раскрылась.

— Получилось! — услышал Минька радостный возглас Тэи.

Проклус начал говорить что-то одобрительное, но на полфразы оборвался, крикнув: «Тэя!». Тэя вылетела из комнаты, и хотя до портала было всего метра два, Проклус успел бы ее догнать, не окажись Минька тут как тут. Доблестный землянин, не щадя ничего своего, бросился под ноги самому могучему магу в Гдетоземье! Оказалось, что маги тоже иногда подчиняются законам физики — Проклус упал. Тэя прыгнула в портал, который немедленно закрылся.

— Тэя, что ты сделала! — горько воскликнул Проклус.

Он медленно поднялся и стоял спиной к Миньке. Минька съежился на полу, с ужасом глядя затянутую черной мантией спину Проклуса. Только сейчас он до конца осознал, что уготовил ему план Тэи. Когда они обсуждали подробности, то не шли дальше тэиного прыжка в портал. Миньке тогда казалось, что он, само собой разумеется, тоже успеет смотаться, а Проклус останется с носом по полной программе. Теперь стало ясно — Миньке придется принять гнев мага на себя. Последнее, что он увидит в своей жизни, — разъяренное лицо черного короля.

Проклус обернулся. Его лицо было очень грустным. Он посмотрел в округленные от страха глаза Миньки и сказал:

— Вставай, герой.

Минька решил, что он как герой, должен умереть стоя, и встал.

— Что вы решили сотворить с моим посохом?

Минька молчал.

— Я не собираюсь размазывать тебя по стенке, сдирать с тебя живого шкуру, скармливать крокодилам или что ты там еще себе напридумывал. Я вообще никого не убиваю. Куда отправилась Тэя?

Минька молчал.

— Она переместилась к Мириусу? Ему она собирается отдать мой посох? Если так, я должен знать сейчас же! Ей может грозить опасность!

Минька тупо молчал.

— Слушай, раньше, когда она понятия не имела о магии, ей нечего было бояться. Сейчас она многое умеет и, если встретиться с Мириусом, то наверняка поймет, кто он такой на самом деле. Тогда ему придется уничтожить ее. Я не могу вмешаться, пока не буду знать точно, где она. Не молчи, иначе ты можешь погубить Тэю!

— Не думайте, что вам удастся меня одурачить, — заявил Минька. Чтобы он все-таки делал без кино! А так — знаешь, что сказать в критический момент.

— Маленький упрямец! Говори немедленно, или я воспользуюсь магией!

— Пользуйтесь, пожалуйста! Только не пытайтесь рассказывать, будто вам есть дело до Тэи.

— Конечно, есть, идиот. Я ее отец.

Они с Минькой молча смотрели друг на друга. Минька замер, и замерли его мысли. Только неясные образы проносились в голове. Картинка в альбоме. Надпись на ящике для младенца. Смех Проклуса. И смех Тэи…

— Тэя понесла посох Мириусу, — сказал Минька.

— Иди за мной, — приказал Проклус и стремительно зашагал по комнатам, так что Минька едва поспевал за ним.

Они спускались лестницами, о которых Минька и не подозревал, хотя полагал, что за месяц излазил весь замок. Наконец, они пришли в подвал. Это было пустое полуосвещенное помещение с длинными, уходящими в темноту, рядами колонн. Шаги хозяина походили на удары бича. Минька шуршал по каменным плитам, как бесплотный.

Проклус остановился внезапно. Минька ткнулся носом в его спину.

— Пришли, — сказал Проклус. — Иди сюда и — ни звука.

Они остановились, оказывается, перед круглым предметом, похожим на большое увеличительное стекло. Предмет крепился к узкой каменной подставке и находился на уровне лица Проклуса.

— Это Магическое зерцало. С его помощью мы узнаем, что произошло с Тэей в доме Мириуса.

По тому, как напрягся Проклус, Минька догадался, что сейчас он собирается говорить заклинание.

— А вам разве не нужен посох, чтобы колдовать? — робко спросил мальчик.

— Для того, чтобы заработало зерцало, — нет. Молчи и смотри. Скажешь еще хоть слово — испепелю.

Он коснулся стекла рукой и заговорил. Зерцало под его ладонью осветилось, на нем появилось небо, потом картинки замелькали, постепенно сливаясь в мутное пятно. А из этого пятна уже проступило изображение дома Мириуса, которое мигнуло и сменилось каминной залой. Минька приподнялся на цыпочки, чтобы не упустить ничего из происходящего по ту сторону экрана.

5. Откровение для Тэи

Мириус был один. Не считая Тэи, конечно. Он сидел все в том же кресле. Минька услышал концовку его вопроса:

— …явилась?

— Я была в замке Проклуса. Минька остался там.

— Зачем вы убежали от Сивиллы? Как ты посмела ослушаться меня? Мне придется наказать тебя.

— Ты даже не хочешь узнать, зачем мы туда отправились и что со мной произошло? Тебя не беспокоит, что Минька в плену у Проклуса?

— Это тебя должно беспокоить, что по твоей милости землянин попал в беду! Ты утащила его за собой, да еще и бросила! Я не думал, что ты способна на такую глупость. Уйти на Выжженную землю! И это сейчас, когда и без тебя хватает сложностей! Не ожидал подобной безответственности…

«Почему она не говорит ему о посохе?» — подумал Минька.

— Чем ты занималась все это время? — спросил Мириус после паузы.

— Магией.

— Магией? В каком смысле? Проклус позволил тебе читать книги?

— Он учил меня.

На лице Мириуса явственно проступила тревога.

— Он сам предложил тебе это?

— Я его попросила.

Мириус сжал губы, пристально глядя на Тэю.

— Не хочешь спросить меня об успехах?

— Ну, и как успехи?

— Я многому научилась.

— Покажешь что-нибудь?

Тэя певуче произнесла заклинание, и ее платье стало из белого красным. Мириус опустил глаза.

— Не можешь объяснить, почему учителя Магической школы ничему не выучили меня за столько лет, а у Проклуса получилось с первого раза?

— А почему только Проклусу пришло в голову заняться тем, что считалось невозможным, и открыть Кран волшебства? — ответил Мириус. — Здесь одно объяснение. Он гений, даже по меркам Гдетоземья. — Теперь Мириус видимо смягчился. — Но я рад за тебя, — сказал он потеплевшим голосом. — Хоть кому-то этот разбойник принес пользу. Он, вероятно, решил сделать из тебя помощницу. И наверняка предстал перед вами добрым дяденькой. Так?

— Да, он был очень внимательный хозяин. Но со мной планов своих не обсуждал.

— Еще бы! Как тебе удалось убежать?

— Через портал.

— Ты сама его открыла?

— Да. Мы ведь уже дошли до этапа, когда магу необходим посох.

Мириус, казалось, был потрясен.

— Этот человек никогда не перестанет меня удивлять! — пробормотал он. — Девочка моя, я очень беспокоился о тебе… Я был ошеломлен твоей выходкой и не менее удивлен твоим внезапным появлением. К тому же Совету ежечасно приходится искать новые способы, чтобы помешать Проклусу вновь открыть Кран: он постоянно обходит заграждения, которые мы создаем… У нас нет ни минуты отдыха. Я устал. Поэтому не сумел сдержать раздражение. Извини меня.

В одно мгновение Мириус превратился из главы Магического совета в любящего дедушку, и Тэя растаяла.

— Ты имел полное право на меня сердиться! Прости меня за то, что ослушалась и грубила тебе. Но ведь я отправилась к Проклусу не магии учиться. Я хотела спасти Гдетоземье. И, кажется, у меня получилось! — Тэя протянула Мириусу руку, на которой лежала маленькая лакированная коряга. — Я принесла тебе посох Черного короля!

Мириус недоверчиво взял вещицу, поднес ее к глазам и вскочил, расхохотавшись. Одним коротким словом он заставил амулет вытянуться и превратиться в гладкую палку с торчащими в стороны толстыми сучками на месте набалдашника.

— Посох Проклуса! Вот это подарок! Но как тебе удалось?

— Повезло, — сказал Тэя, счастливо улыбаясь. — Как раз сегодня мы занимались изготовлением посоха для меня. Когда он был готов, Проклус зарядил его. Я тут же захотела его опробовать и попросила разрешения открыть портал. Проклус позволил, он всегда мне все разрешает. Я открыла портал и пожаловалась, что мой инструмент имеет слишком сильную отдачу. Он взял мой посох, чтобы проверить, в чем дело, а свой поставил, прислонив к столу. Я схватила его, выбежала из комнаты и прыгнула в портал.

— Разве Проклус не пытался тебя остановить?

— Пытался, конечно. Он выбежал вслед за мной. Но там поджидал Минька и бросился ему под ноги.

— Замечательно!

— Дедушка, как же быть с Минькой? Проклус действительно может… убить его?

— Ничего он не сделает! — уверенно заявил Мириус. — У него теперь одна забота — вернуть посох. Возможно, он попытается обменять Миньку на посох.

— И что мы тогда сделаем?

— Уничтожим врага! — ответил Мириус мрачно и торжественно.

На миг этот прямой и крепкий старик показался Минька каменным изваянием. Он перевел взгляд на Тэю и увидел на ее лице почтительный страх. Мириус ожил, прошелся по комнате.

— Надо немедленно созвать Совет! — заговорил он сам с собой, не обращая больше внимания на Тэю. — Пусть собираются с силами для последнего боя. Все будет так, как я… — тут он оборвал себя и повернулся к Тэе. — Ты можешь идти домой. Предоставь нам закончить это дело. Думаю, ты все-таки еще недостаточно сильный маг, чтобы сражаться с Проклусом. — Он подошел к девочке, обнял за плечи и легонько коснулся губами ее лба. — Ты молодчина. Но сейчас иди.

Тэя ушла. Изображение мигнуло. Минька взглянул на Проклуса. Тот был суров, у губ легла жесткая складка. «До сих пор, — подумал Минька, — я только и делал, что оставался в дураках. Не навешали ли мне лапши и на этот раз? Тэя в опасности! Что-то я не заметил никакой опасности. Похоже, сейчас я влип по-настоящему…»

— Смотри дальше, — не отрываясь от экрана, сказал Проклус и быстро произнес несколько заклинательных слов.

Оставшись один, Мириус раскурил трубку. Дым скоро заполнил комнату так, что рассмотреть предметы в ней стало затруднительно. Зазвучал голос Мириуса. Когда он умолк, один за другим начали возникать маги-члены Совета.

— К чему эта спешка? — недовольно поинтересовалась Сивилла, разгоняя дым руками.

— Что случилось? — спросил Гидеминус, сразу устремляя к Мириусу.

— Спокойно, чародеи, спокойно! Рассаживайтесь, — сказал Мириус, жестом останавливая Гидеминуса.

Когда все уселись, и дым рассеялся, Мириус обвел Совет внимательным взглядом.

— Ну, не томите, — сказал Брабаус.

— Мы получили мощное оружие в нашей борьбе. Посох Проклуса у меня.

Сообщение всех взбудоражило. Мириус жмурился в кресле, наслаждаясь произведенным эффектом.

— Как он к вам попал? — спросила Сивилла.

— Не имеет значения. Теперь мы должны обсудить возможность и срок нападения.

— Это противоречит правилам, — вступила в разговор Друзилла, и было видно, что для остальных ее слова прозвучали неожиданно. — Мы должны сначала объявить войну.

— О чем вы говорите, уважаемая! — с досадой воскликнул Мириус. — В Гдетоземье уже давно нарушены все правила. И вы знаете, что не я первый их нарушал.

— Но… речь идет о Магическом кодексе!

— Нашли время вспоминать о кодексе! Когда все вернется на круги своя, тогда и будем жить по кодексу. Я считал, что у нас есть более важные темы для обсуждения.

— Безусловно, — поддержал его Гидеминус. — Разве Проклус справлялся в Магическом кодексе, когда открывал Кран волшебства?

— Вы предлагаете провести канальную атаку, насколько я понимаю, — перевел беседу в нужное русло Брабаус. — А можем ли мы быть уверены в успехе? Не получится так, что мы не уничтожим Проклуса и при этом сами останемся совсем без сил? Все это существует только в теории — направить энергию пяти посохов по каналу шестого, что уничтожает хозяина последнего, но и обесточивает пятерых нападающих. В то, что обесточивает, я охотно верю, представляю себе это напряжение. Но вот полное уничтожение… Тем более речь идет о Проклусе.

Наступило молчание. Каждый обдумывал сказанное.

— Я вижу, вопрос этики больше не стоит, — сказал Мириус. — Брабаус очень хорошо изложил то, о чем мы все думали. Теперь выскажемся по очереди. Начну я на правах главы Совета. У меня есть два возражения Брабаусу. Первое. Он сказал, что канальная атака существует лишь в теории. Неправда. Она описана как практика, некогда имевшая место. Канальная атака широко использовалась на Земле в Раннюю эпоху. Это, конечно, было давно, но с тех пор в магии немногое изменилось. Второе. Брабаус сомневается в успехе, и это логично, принимая во внимание, что сам он никогда не принимал участия в подобной операции. Но вы упускаете из виду, что я не понаслышке знаком с канальной атакой. Я единственный в Гдетоземье владею этим магическим приемом. И под моим руководством все пройдет, как надо. Можете ли вы сомневаться в успехе, если ваш предводитель в нем уверен?

— Ваша речь была очень убедительна. Если канальная атака поможет свалить Проклуса, я с вами, — сказала Сивилла.

— Меня можете не спрашивать. Я знаю, что всегда могу полагаться на вашу мудрость, учитель, — почтительно склонился Гидеминус.

— Я готов был рискнуть еще до того, как вы высказались. Но теперь мне не придется переживать сомнения, — заявил Брабаус.

— Придется, — возразила Друзилла спокойно, и все воззрились на нее. — Не гневайтесь, Мириус, но я скажу. Если уж молодые люди берутся изучать древние записи, они должны читать их внимательнее. Проклус наверняка так и сделал. Сказано: окажись объект нападения сильнее нападающих, он сможет обернуть атаку против них самих.

— Вздор! — крикнул Мириус. — Он не может быть сильнее всего магического совета!

Друзилла промолчала. Все пребывали в суровой задумчивости, исподтишка наблюдая друг за другом. Гидеминус первым нарушил молчание.

— Надо принимать решение. В конце концов, кто мы такие? Управители Гдетоземья или школьники, трепещущие перед экзаменом? Противостояние с Проклусом должно закончиться чем-то подобным, и каждый из нас это знает. Война есть война.

— Согласна, — сказала Сивилла.

— Согласен, — сказал Брабаус.

Друзилла пожала плечами.

— Я и не пыталась вас отговаривать. Но мы ведь должны просчитать все варианты, разве нет?

— В таком случае, — подвел итог Мириус, — к земному часу вы должны быть готовы соединить свои посохи. Совет закончен. — Он устало облокотился на ручку кресла и опустил голову на ладонь.

Маги один за другим покинули комнату. Гидеминус было задержался, но Мириус нетерпеливым жестом отослал его.

— Что такое земной час? — шепотом спросил Минька.

— Смотри и молчи! — прошипел в ответ Проклус.

Когда Мириус остался один, всю его усталость как рукой сняло. В диком возбуждении он кинулся к столу, одним махом смел оттуда на пол книги и бумаги. Осторожно положив на стол посох Проклуса, он склонился над ним, шевеля губами.

— Ты знаешь формулу, — шептал он, — и ты мне ее скажешь!

Отпрыгнув назад, Мириус простер руку и стал читать заклинание. Это было самое длинное заклинание из всех, какие Минька слышал до сих пор. Слова то текли рекой, то били наотмашь. Посох Проклуса плавно поднимался в воздух, покоясь на призрачно-голубом облачке. Медленно на нем начали проступать огненные знаки.

— Формула! Формула! — закричал Мириус. Его лицо исказилось, безумная жадность выпирала из каждой черты.

— Какая формула?

Услышав голос Тэи, Минька едва не подпрыгнул. Магическое зерцало моргнуло. Проклус звенящим от напряжения голосом сказал три слова, изображение исправилось.

— Это формула Проклуса! Зачем она тебе?

Посох черного короля со стуком упал на стол. Мириус, дико вытаращив глаза, обернулся к Тэе и завизжал:

— Это моя формула! Подлый мальчишка украл мою идею!

Тэя попятилась.

— Зачем тебе формула? Зачем? — повторяла она.

— Чтобы править миром, глупая девчонка, — уже спокойно сказал Мириус.

— Тэя, беги! — заорал Минька.

Мириус вздрогнул, словно услышал его, и замешкался на секунду. Это, возможно, спасло Тэе жизнь, когда она бросилась к двери. Электрический разряд, пущенный Мириусом, ударил мимо.

Тэя выбежала из дома. Экран зерцала погас.

— Мириус нас обнаружил. Теперь мы бессильны, — сказал Проклус.

Ошеломленный всем произошедшим, Минька тряхнул головой.

— Мы можем помочь Тэе?

— Если Тэе удалось ускользнуть, — а я думаю, что удалось, — она сейчас на пути сюда.

Они поднялись в кабинет Проклуса. Им не пришлось томиться долгим ожиданием. Тэя уже была там. Она сидела на полу и плакала.

6. История, рассказанная Проклусом

«Когда я выбежала от Мириуса, — рассказывала позднее Тэя, — я открыла портал и впрыгнула в него, не задумываясь. Я даже не знала, где окажусь в следующий миг!»

Проклус и Минька столпились над Тэей, понимая, что ничем не могут ее успокоить. Человек, которого она считала самым родным, самым мудрым, самым бескорыстным, оказался обманщиком. Ее дедушка, в чьих словах она никогда не сомневалась, был двуличен. Верховный маг Гдетоземья, по приказу которого она кинулась бы в живой огонь, стал главным врагом. Ужас, ужас! Она никогда не оправится от такого удара.

— Как он мог? Как он мог? — всхлипнула Тэя.

— Он вовсе тебе не дедушка, — сказал Минька. — Он не может быть твоим дедушкой, потому что Проклус — твой отец, — быстро закончил он, не обращая внимания на тычки от Проклуса.

Тэя даже плакать забыла. Она во все глаза уставилась на Проклуса. Тот как-то робко пожал плечами и сказал:

— Это правда.

Тэя все так же молча смотрела на него.

— Это невозможно, — вымолвила она наконец. — Мне всего двенадцать лет, а вы не выходите из своего замка все триста. Как это может быть?

— Позволь мне объяснить…

Проклус сел на пол рядом с ней, и Минька последовал его примеру, чтобы не возвышаться над ними. Тэя начала слушать рассказ черного короля, преисполненная недоверия.

— Мой отец Тезаурус, как ты знаешь, принадлежал к числу первомагов, которые лишили земных людей дара магии и сотворили Гдетоземье. Однако Тезаурус вовсе не был разочарован в людях. Он рассчитывал руководить ими в их взрослении и вернуть магию на Землю, когда будет доказано, что люди вполне созрели для ее использования. Он часто навещал Землю. Твоя бабушка, Тэя, была лучшей африканской колдуньей. Она пыталась привыкнуть к жизни в Гдетоземье, но не переставала тосковать по своему лесу. Вскоре после моего рождения она попросила Тезауруса отпустить ее. Он согласился, но меня не отдал… Отец долго не хотел говорить на эту тему, лишь однажды я добился ответа на свой вопрос. Все, что он тогда сказал мне, я сейчас передал вам. До сих пор не знаю, была ли в его словах правда…

Из меня Тезаурус готовил себе наследника. Он делился со мной своими идеями и планами. И конечно же, он внушал мне любовь к земным людям. Когда я был мальчиком, мы вместе посещали Землю. Он знакомил меня с Посвященными — людьми, овладевающими искусством магии в сложных земных условиях. Я уже тогда восхищался ими. Ведь любой колдун с Земли, живи он в условиях Гдетоземья, многократно превзошел бы наших магов. Землянам, обнаружившим в себе дар к чародейству, приходится очень трудно. Чего стоит та атмосфера всеобщего недоверия! Им постоянно приходится изворачиваться, изобретать немыслимые способы, чтобы достичь результата, к которому в Гдетоземье можно прийти, всего лишь щелкнув пальцами: ведь у нас над головой есть кран Волшебства! В общем, я проникся талантом и мужеством этих людей. Мне ужасно хотелось им помочь, но я не знал как…

Я вырос. Скоро мне должно было исполниться тридцать лет. Я уже много преуспел в магии. К этому времени Тезаурус стал частенько поговаривать о своем уходе, ибо он начал постигать Высшее таинство, узнав которое, маг исчезает из Гдетоземья. Он поощрял мои частые экспедиции на Землю, но, поглощенный Таинством, он не знал, что я просто спешил на очередное свидание к возлюбленной. Твоя мать жила в стране под названием Испания. Ее звали Лаура. Она не была посвященной, мы встретились случайно и с тех пор продолжали встречаться по ночам на песчаном берегу. Прошло много времени прежде, чем я рассказал ей, кто я такой. Ее это шокировало, но не слишком: она была поразительно умной женщиной. Я предложил ей отправиться со мной. Как и твоя бабушка, она не захотела покидать Землю. Я не мог жениться на ней по земным законам. Я, видите ли, черный… Черные мужья не приветствовались тогда в Испании. Мы продолжали жить тайной жизнью. Потом родилась ты. Я хотел сразу забрать тебя в Гдетоземье, но пожалел Лауру: она так тебя любила! Ты вместе с нанятой кормилицей жила в лесном доме, и Лаура все время, какое могла, проводила с тобой. Только это недолго продолжалось. Однажды один ее сосед увидел, как она уходит из дома ночью, и решил проследить. Он увидел ее со мной, и на следующий день донес, что Лаура — ведьма, знается с чертом. Через два дня после нашего последнего свидания ее сожгли на костре. Твоя кормилица рассказала мне эту историю, когда я явился. Я страшно разгневался на людей! Если бы не твое присутствие, я уничтожил бы всю страну. Но мне нужно было прежде всего подумать о тебе. Я перенес тебя в Гдетоземье и сразу же пришел к отцу.

Он не стал упрекать меня в скрытности. Он спросил, хочу ли я, чтобы мой ребенок жил в том мире, который существует теперь. Я задумался. Я не сразу понял, что он имеет в виду. «Тебя устраивает, что твоя дочь либо никогда не вернется на Землю, где ее настоящее место, либо вынуждена будет жить там, обманывая и скрываясь?» — спросил он тогда. «Нет, но разве я в силах это изменить?» — ответил я. «Подумай», — сказал мой отец и погрузился в разгадку своего Таинства.

В ту же ночь меня озарила идея. Я открою Кран Волшебства, так, чтобы магическая энергия пропитала Землю не хуже, чем Гдетоземье. Наши миры вновь соединятся, и моя девочка обретет в них свое место. Я пошел к Тезаурусу и поделился этой мыслью.

«Смелая затея! — сказал он. — Вернуть людям все, что мы с таким трудом у них отняли!» Он умолк, а я решил, что он не одобряет моей затеи. «Что ж, — молвил он затем, — настало время признать великую ошибку первомагов. Мы были не вправе отбирать то, что не нами было дадено. Дети должны исправлять ошибки родителей. Я создал Гдетоземье, а ты его уничтожишь. Я верю, ты сможешь… только… Это ведь долгое дело — создать формулу, открывающую Кран Волшебства. Девочка вырастет и состарится, не увидев ни нового мира, ни своего отца, поглощенного решением проблемы. Я предлагаю погрузить ее в магический сон. Она проспит сколько понадобится, и через несколько сотен лет ты вынешь ее из колыбельки такой же крошкой, какой туда положил.» Я согласился…

— Выходит, мне триста лет? — не выдержала Тэя.

— Строго говоря, да, — ответил Проклус.

— Так она спала в том ящике, который я нашел? — не мог не встрять Минька.

— Ты его нашел? Впрочем, ничего удивительного, я ведь его не прятал. В той комнате собраны всякие ненужные предметы.

— А дисплей и кабина? Это ведь чтобы перемещаться на Землю?

— Правильно.

— И она вам больше не нужна? Вы не собираетесь на Землю?

— Погодите, погодите! — вмешалась Тэя. — Как это я выбралась из шкафа раньше времени? Даже Кран еще не был открыт, не говоря уж о появлении нового мира!

— Тебя украли. Это сделал Мириус. Он хотел заставить меня прекратить работу над формулой. Вы шли через Черный лес и видели поляну, истерзанную в клочья. Там мы с Мириусом двенадцать лет назад выясняли отношения. Он вызвал меня якобы на разговор и навязал сражение. Он практически не рисковал, знал, что я не буду уничтожать своего учителя, хотя сам старался изо всех сил испепелить меня. А пока мы фехтовали посохами и палили лес, его старая подруга Аманда пробралась в замок и выкрала тебя. Даже я иногда бываю фантастическим дураком!

Тэя в задумчивости почесала щеку.

— Меня нарочно не учили магии, да?

— О! Тебя берегли от магии! Магический совет прекрасно знал, чья ты дочь, и представлял, как опасно вооружать нашими знаниями человека с такой наследственностью!

— Не проще бы им было меня убить?

— Что ты! Они были уверены, что рано или поздно я сдамся и попрошу вернуть тебя. Мириус знал: все, что я делаю, — это ради тебя.

Тэя покраснела. Взглянув исподлобья на Проклуса, она призналась:

— Я еще не могу почувствовать, что… ты… мой отец…

— Я понимаю. Должно пройти время.

Минька чувствовал крайнюю неловкость: все-таки кровные родственники двенадцать лет не виделись, а тут он путается… И уйти как-то неудобно, и остаться… Он бы, наверное, ушел, если б Тэя не сказала внезапно, вспыхнув глазами:

— Теперь мы будем сражаться вместе! Совет знает про Мириуса? О его настоящих намерениях?

Проклус вздохнул.

— Уверен, что нет. Мириус хочет воспользоваться формулой и пропустить поток магической энергии через себя. Ни один здравомыслящий маг этого не одобрит.

— А они здравомыслящие?

— Вполне. Мириус крепко внушил им мысль об опасности формулы, так что переубедить их и сам не сможет. Кроме того, он ни за что не поделится своими планами из страха, что кто-то еще захочет таким образом стать самым могущественным.

— А когда он сможет все это проделать? Запустить формулу и стать самым великим?

Проклус тонко улыбнулся и ответил:

— Никогда.

Минька с Тэей воззрились на него в изумлении.

— Но ведь… — начала Тэя.

— Забудь, что говорил тебе Мириус, — перебил ее Проклус. — Он говорил, что такова моя цель — достичь полного магического могущества. Он думал, что это правда. В его голове не укладывалось, как возможно хотеть открыть Кран Волшебства, чтобы поделить магической силой со всем миром. Хотя я с самого начала посвятил учителя в свой замысел. Формула может открыть Кран, но не направить струю в определенную точку. Он не поверил мне. Он сказал, что это чушь — стараться ради людишек. Он даже забыл, что сам стопроцентный землянин. Он принялся расписывать мне величие власти. И я больше не хотел видеть его в замке…

— Но он будет пытаться?

— Конечно.

— Думаешь, он уже сейчас это делает?

— Ну нет! Если он откроет Кран сейчас, завтра они не смогут меня атаковать, не разрушив при этом Гдетоземье.

— Тогда что же мы говорим о ерунде? — воскликнул Минька. — Если у Мириуса ничего не выйдет, нечего это и обсуждать! Завтра Совет начнет какую-то там атаку…

— Канальную, — подсказал Проклус.

— Чего? — переспросила Тэя.

— Мы смотрели все, что происходило в доме Мириуса по Магическому зерцалу, — объяснил Минька. — Собирался совет, они решили уничтожить Проклуса с помощью его же посоха!

— Это серьезно? — спросила Тэя.

— Очень, — кивнул Проклус. — Мириус научился сплетать правду и ложь воедино. И очень часто он говорит правду, чтобы никто не догадался, что он лгун. Канальная атака — это правда. Мириус умеет применять ее на практике — тоже правда. Завтра начнется магическая война — опять-таки правда.

— Ты справишься? — не то утвердительно, не то вопросительно сказала Тэя.

Проклус ответил не сразу.

— Не знаю… Не всякое будущее можно предсказать. Против меня будет пять очень сильных магов плюс энергия моего посоха… Ты должна быть готова ко всему, Тэя.

— Даже слышать об этом не хочу! Ты сильнее их всех! Мы сделаем новый посох для тебя.

— Невозможно. Посох бессмертного — это не та игрушка, какую мы изготовили для тебя. Надо много времени и сил.

— А если связаться с чародеями из Совета и все им рассказать?..

Проклус усмехнулся.

— Ты же умная девочка. Разве они поверят? Они, конечно, не любят Мириуса, но ни меня, ни тебя они не послушают.

— Что же делать? — растерялась Тэя.

— Друзилла говорила, — сказал Минька, — что маг, на которого нападают, может отбить атаку и направить всю энергию нападающих на одного из них…

— Да, мне известны такие случаи. Точнее, случай. Он описан в летописи времен Ранней эпохи. Очень похоже на легенду. Не сказано, как тому бедолаге удалось отбиться… Нет даже имен участников. Очередная притча о победе справедливости… — Проклус взглянул на поникшую Тэю. — Но я что-нибудь придумаю. А вам надо отправиться спать прямо сейчас.

— Можно подумать, я усну, — пробурчала Тэя.

— Можно подумать, ты будешь мне здесь полезна, — в тон ей сказал Проклус.

Тэя явно хотела возразить, но здравый смысл взял верх.

— Ты прав, — согласилась она. — Ты пока еще в магии разбираешься лучше меня.

— Спасибо за «пока еще», — рассмеялся Проклус.

Тэя улыбнулась в ответ, но глаза у нее были тоскливые.

— Пошли, — бросила она Миньке. — Устроим свой собственный совет по поводу завтрашней войны.

— Я бы советовал вам лечь спать, — сказал им вслед Проклус. Минька услышал, как он добавил вполголоса: — Хотя когда это дети прислушивались к советам родителей?

7. День битвы

Дети почти не спали. Тэя в тоске металась по комнате, придумывая идеи одну бредовее другой. Минька только головой водил, следя за перемещениями Тэи, и молчал. Сказать ему было совсем нечего.

Когда в окне минькиной комнаты солнце начало подниматься, дети заснули прямо на ковре.

Их разбудил какой-то внутренний толчок, и они открыли глаза почтиодновременно. Невозможно было сказать, сколько времени они проспали. Охваченные тревогой, они бросились на поиски Проклуса.

Ни в кабинете, где разбросанные бумаги устилали пол, ни в библиотеке, где то же самое происходило с книгами, Проклуса не нашли. Минька предложил вызвать слуг и спросить у них, и Тэя согласилась. Но в ответ на приказание отвести к хозяину «полотенца» лишь затрясли кончиками и не двинулись с места.

Продолжать поиски по замку было безнадежно, потому что дети даже приблизительно не представляли себе, в какой его части может находиться Проклус. Но они все равно упорно бегали по комнатам, заглядывали в закоулки и в конце концов поднялись на одну из башен.

Это была высокая дозорная башня, и с Миньки семь потов сошло, пока он преодолел узкую винтовую лестницу. Тэя скакала, как горная коза, не чувствуя усталости.

С башни можно было видеть парк, и лес, что начинался за ним, и даже полосу выжженной земли за лесом. Но Проклуса они не увидели.

— Нет, не может быть, чтобы атака уже прошла, я бы почувствовала изменения, но их нет, еще ничего не начиналось, — твердила Тэя.

Они вернулись в библиотеку. От невыносимости бездействия Тэя принялась собирать с пола книги, укладывая их высокими стопками. Минька присоединился к ней.

— Он не должен погибнуть! Это несправедливо! Неужели никто не может помочь ему? — неожиданно вскричала Тэя, швырнув книги, которые были у нее в руках.

Минька стал ее успокаивать, но его слова звучали неубедительно даже для него самого. Тэя отмахнулась и выбежала из комнаты. Помедлив, Минька отправился за ней. Один за другим они оказались в парке.

— Я знаю, где он! — воскликнула Тэя. — Как мне раньше не пришло в голову!..

Она понеслась по аллее туда, где густо росли нестриженые деревья. Минька едва поспевал следом.

За деревьями находился грот — искусственная пещера, и там они нашли Проклуса.

Он сидел внутри, прислонившись к стене, с закрытыми глазами. Услышав шаги, он не двинулся, лишь дрогнули его губы, словно он хотел что-то сказать, но передумал. За то время, пока дети его не видели, он похудел и почернел еще больше — так, во всяком случае, показалось Миньке. Тэя молча села рядом с ним. Минька, как неприкаянный, мыкался поблизости. Это продолжалось довольно долго.

— Вам лучше не быть здесь, — сказал наконец Проклус.

— Хорошо, мы сейчас уйдем, — отозвалась Тэя.

— Ты не поняла. Вам не надо находиться в замке. Да и вообще в Гдетоземье… Отправляйтесь на Землю оба — вот самый хороший вариант.

— Ты ничего не нашел? — тихо спросила Тэя.

— Ничего. То есть несколько приемов защиты я обновил в памяти, но это несерьезно…

— Ты уверен, что проиграешь?

— Исход битвы еще не предречен, однако мои шансы очень малы.

— Тогда давай вместе уйдем на Землю!

— Исход битвы еще не предречен, — повторил Проклус.

— В таком случае я тоже останусь. И не уговаривай, не трать силы, они тебе пригодятся.

— Я знал, что ты заартачишься. Но попытка — не пытка.

Снова установилось тягостное молчание. Вдруг Тэя прижалась к Проклусу и всхлипнула. Проклус не меняя позы приобнял ее одной рукой.

— Ну, что ты? Помнишь, я говорил, что Мириус часто говорит правду? Разве он не рассказывал тебе, что я самый гениальный маг, с каким ему только приходилось иметь дело? Так это правда.

— Нет, нет, я в порядке! Просто… я ужасно рада, что нашла отца.

Рука Проклуса на плече Тэи сжалась чуть сильней.

— Все будет хорошо, — сказал он.

Потом он открыл глаза и выпрямился.

— Пойдемте наблюдать за тем, что происходит в стане врага. Думаю, пора.

Они все вместе вернулись в замок и спустились в уже знакомый Миньке подвал, где стояло Магическое зерцало. Проклус включил его, как обычно, произнеся заклинание, и на экране возникла круглая зала в доме Мириуса.

Пока Мириус был там один, сидел в кресле, откинувшись на спинку и очень напоминал своим видом Проклуса — такой же осунувшийся и усталый. Прошло несколько минут. По губам Мириуса пробежала усмешка.

— Ты наблюдаешь за мной, — негромко произнес он. — Зачем? Хотя продолжай… Это единственное, что тебе осталось. Странно, что ты не сбежал, ведь твое дело проиграно. Право же, послушай своего старого учителя в последний раз: покинь Гдетоземье. Я говорю это, предавая своих соратников — они ни за что не отпустили бы тебя… Забирай свою Тэю и уходи. — Мириус умолк, вслушиваясь, будто пытаясь услышать мысли Проклуса. Затем, снова усмехнувшись, продолжал: — Нет, ты не побежишь. Но на что тебе рассчитывать? Я вижу тебя. Ты дрожишь. Тебе страшно. Ты умен и поэтому знаешь всю безнадежность твоего положения. Однако ты не уйдешь от боя. Упрям, как твои родители! Как я уговаривал Тезауруса не привозить сюда эту африканочку, Туаллу! Он только смеялся. Он всегда смеялся… Конечно, со своей стороны он был прав: ему нужен был наследник. Но ведь и я был прав, со своей стороны: мне его наследник не был нужен совершенно! Сколько потом ухищрений, чтобы Туалла покинула Гдетоземье! Удалось. И наследник под моим присмотром, ибо Тезаурусу уже тогда было не до него — Высшее таинство призывало его. Согласись все же, я хорошо учил тебя. За это мне и воздалось: ты подарил мне Открывающую формулу. Не совсем по доброй воле, но это детали. Так что в итоге я все-таки вознагражден за многие поражения моей жизни. Знаешь, что случится сегодня? Да, ты знаешь, но мне будет приятно проговорить это вслух. Когда тебя не станет, я возьму лист, на который списал формулу с твоего посоха, оживлю ее, открою Кран… сквозь меня пройдет неслыханный по силе поток, оставив во мне свою мощь, а в следующий момент Гдетоземье обретет себе нового вечного короля… — Мириус нежно улыбнулся такой перспективе. — О, это будет прекрасно!

Проклус слушал Мириуса спокойно. Минька много раз взглядывал на него, ни страха, ни гнева не замечал в его лице. Тем временем Мириус выпрямился.

— Собирается Совет, — сообщил он невидимому слушателю. — Ты готов умереть?

В следующий момент в комнате появился Гидеминус, а за ним остальные маги. Было видно, что все они не лучшим образом провели часы, миновавшие после последней их встречи. Они хмуро приветствовали друг друга. Каждый держал свой посох развернутым.

«Нет, воинственным их вид не назовешь», — отметил про себя Минька.

— Вы все-таки решили напасть без предупреждения? — спросила Друзилла.

— Что значит «все-таки»? — сразу ринулся на нее Гидеминус. — Мы решили это вчера все вместе!

— Не горячитесь, чародеи, — вмешался Мириус, и голос его был густой и нежный, как мед. — Проклус отлично обо всем осведомлен. Он наблюдает за нами сейчас.

Все насторожились. Сивилла повела глазами, и ее взгляд встретился через стекло со взглядом Проклуса. Проклус улыбнулся. Сивилла отвернулась.

— Что ж, чародеи, не будем тянуть время, — сказал Мириус.

Стулья поставили тесным кругом, и маги сели, касаясь друг друга коленями. Проклус погасил зерцало.

— Отойдите вон туда, к двери, — приказал он детям. — И ни в каком случае не высовывайтесь! Слышишь, Тэя? Ни в каком! Если я проиграю, уходите на Землю. Минька знает, где комната с переместителем. Переместитель подготовлен, надо только сказать открывающее заклинание.

Проклус больше ничего не сказал. Атака началась. Минька схватил Тэю за руку и оттащил к двери. Маленькие светящиеся точки одна за другой возникали под сводами потолка. Они искали друг друга, сбиваясь в стайки, образовывая над Проклусом купол. Черный король стоял опустив руки и запрокинув лицо. Тэя смотрела во все глаза, и Минька не понимал, чего в ее взгляде больше ужаса или восхищения.

И вот искристый купол стал совсем плотным. В тот момент, когда он начал падать, Проклус молниеносно выкинул руки, очертив дугу над своей головой. Из-под его пальцев брызнули голубые огоньки. Они устремились навстречу куполу и пробили в нем множество дыр, от которых полусфера разлезлась, как старый шерстяной носок. Минька почувствовал, что на голове волосы шевелятся. В воздухе раздавалось электрическое потрескивание.

Светящиеся точки концентрировались в разных местах подвала. На сей раз они были гораздо ближе к полу и окружали Проклуса, словно желая опутать его, как сетью. Проклус произнес звучные слова, и от них нападающие шарахнулись в стороны, но сейчас же стали наступать стремительнее. Внезапно, когда уже казалось, что Проклуса пронзят миллионы огоньков, он вспыхнул синим пламенем. Тэя вскрикнула. Минька одной рукой вцепился ей в плечо, а другой зажал рот. Огоньки, натыкаясь на пламя, чернели и опадали. Пламя, окутывавшее Проклуса, исчезло. Тэя укусила Миньку за палец, таким образом показывая, что пора бы ее и отпустить. Минька отпустил.

В дальнем конце подвала возник шар слепящего света и полетел вперед. Он был, словно комета — с шлейфом из белых точек-светлячков. Минька не видел лица Проклуса, но он заметил, как поникли на мгновение плечи мага. В следующий миг Проклус выпрямился, выставил перед собой руки, будто упираясь в стену. Шар замедлил ход, но не остановился. Минька наблюдал, как его выпуклость наливалась багрянцем. Он толчками приближался к Проклусу. Косички на голове черного короля встали дыбом, и от них снопьями разлетались маленькие молнии. Проклус напрягал последние силы, чтобы устоять. Минька понял, что эта атака будет решающей. Проклус упал на колени, все еще не прекращая сдерживать шар.

Прежде, чем Минька успел среагировать, Тэя с жутким звериным воплем бросилась вперед, на ходу разворачивая свой детский посох. Минька ринулся за ней, но через три прыжка замер, как парализованный.

Между Проклусом и Тэей разлилось золотистое сияние, быстро разрастающееся. Оно заполнило пространство от пола до потолка и мгновенно приняло форму гигантского человека в плаще с капюшоном. Минька не мог видеть, что у него спереди, но он отлично разглядел крючковатый посох. Тэя, отброшенная назад, сидела на полу, держась за затылок. Золотистая тень простерла руку и посохом коснулась шара, успевшего уже окончательно покраснеть. Шар разбрызгался мириадом искр. Шлейф, потухая, взлетал вверх. Проклус, рухнувший на пол, с усилием приподнялся на руках и обернулся.

— Тезаурус! — прохрипел он.

— Справедливость на твоей стороне, — молвила тень и исчезла. Что-то упало сверху, дважды стукнув по плитам. Это был посох Проклуса.

8. Суд

Проклус лежал на диване в комнате Тэи, куда его перенесли с помощью слуг-«полотенец». Тэя хлопотала над ним. Проклус то и дело порывался подняться, уверяя, что уже хорошо себя чувствует. Тэя сердилась и удерживала его. Минька сидел на ковре, переваривая произошедшее.

Вот оказывается о чем говорилось в древней летописи! Вмешательство магов, познавших Главное таинство, восстанавливает справедливость.

За дверью послышались быстрые легкие шаги, и в комнату вошла Сивилла. Проклус, решительно отстранив Тэю, встал.

Платье Сивиллы было покрыто черными пятнами и местами прожжено. Ее длинные волосы, разбросанные как попало, тоже были опалены.

— Совет решил самораспуститься, — без предисловий начала она. — Последним его действием станет суд над Мириусом. Маги со всем раскаянием и учтивостью просят вас принять участие. Кроме того, мы просим позволения провести суд в этом замке.

— Суд? Значит, Мириус не пострадал? — спросил Проклус.

— Никто не пострадал. Если не считать отрезвляющих ожогов.

— Я согласен. Нам действительно пора кое-что обсудить. Готов хоть сейчас.

— Рада слышать.

— Соберемся в тронном зале.

Сивилла склонилась в поклоне.

— Да, король Проклус, — сказала она и вышла.

— Король Проклус, не наденете ли парадную мантию? — съязвила Тэя.

Проклус развалился на диване, сделал небрежный жест рукой и ответил:

— Тащи!

Тэя расхохоталась и кинулась его обнимать. Чмокнув Тэю в щечку, Проклус поднялся, прищелкнул пальцами, и одежда на нем поменялась. Черный разодранный балахон превратился в бело-голубое одеяние.

— Идемте. Нехорошо заставлять себя ждать.

Тронный зал не потрясал роскошью убранства. Это была просто большая зала из серого камня. У дальней стены на некотором возвышении стоял жесткий стул, украшенный, правда, резьбой, но тоже ничего особенного.

Проклус занял свое место. Минька и Тэя расположились на ступеньках у его ног. Едва они уселись, в зал начали входить маги. Первыми появились Друзилла и Брабаус, за ними Сивилла, последними — Мириус с Гидеминусом, и Гидеминус поддерживал старого чародея под руку. Они полукругом встали у трона и поклонились. Все, кроме Мириуса.

— Садитесь, — сказал Проклус и позади каждого из пустоты возникли полукресла.

— Позвольте начать мне, — произнесла Друзилла.

Проклус наклоном головы позволил.

— То, что произошло, было результатом величайшей ошибки, когда-либо допущенной магами Гдетоземья. Да, именно ошибкой! Я абсолютно исключаю злонамеренность магов-советников, всех, за исключением одного. Мириус взрастил нас, он был нашим учителем, он никогда не давал нам повода усомниться в его мудрости и мастерстве. Помощник и соратник первомагов, он оставался единственным знатоком и хранителем тех идей, с которыми создавалось Гдетоземье. Могли ли мы подозревать о его дурных намерениях? Да, мы не слишком любили его. Так не любят повзрослевшие ученики учителя, которого не могут превзойти. Но мы ни на минуту не переставали уважать его! То, что случилось сегодня, было ударом молнии во всех смыслах. Я, тем не менее, не снимаю ответственности ни с себя, ни с других. Такие ошибки непростительны. Совет дискредитировал себя, вот почему он должен прекратить свое существование.

Друзилла умолкла, остальные тоже молчали. Вид потрепанных, подавленных магов вызывал жалость у Миньки.

— Так за что же мы собираемся судить Мириуса? — спросил Проклус. — За то, что он не оправдал ваших надежд?

— Не только, — подал голос Брабаус. — Он нарушил главный закон. Гдетоземье было создано с целью помогать людям, вести их к совершенству, и мы должны всецело посвящать себя этому. Посеяв раздор, Мириус намеревался оставить Гдетоземье своей резиденцией, откуда он будет править Землей, как ему заблагорассудиться. Он хотел для себя одного то, что было создано для всех. В этом его преступление.

— Но ведь он действовал по убеждению, — возразил Проклус.

— Его убеждения преступны! — вырвалось у Сивиллы.

— А разве вы их не разделяли?

— Я? Я тщательно исполняла обязанности, наложенные на меня моим положением. Я поддерживала в чистоте каналы связи с Землей и следила, чтобы каждый землянин мог получить в конце концов ту идею, которой добивается.

— А вы никогда не задумывались, почему земляне должны выбивать из вас идеи вместо того, чтобы просто собирать их у себя под ногами?

— Но если бы идеи были так легко доступны, люди и вовсе перестали бы ими интересоваться!

— С чего вы это взяли?

Сивилла замерла с открытым ртом и быстро взглянула на Мириуса. Тот сидел, глядя перед собой, и довольная усмешка играла на его губах.

— Так мне говорил Мириус, — выдавила Сивилла.

— Ваше отличие от Мириуса заключается в том, что вы менее честны перед собой. Мириус быстро выяснил свою истинную цель — господство. Вы оправдываете себя несовершенством землян, говоря: «Они не обойдутся без моего руководства!». Вы называете себя служителями, но на самом деле являетесь господами, ибо можете решать — заработана идея или нет. Вы держите землян в рабстве неведения, но не хотите в этом признаваться себе. Вы также властолюбивы, как и Мириус, и не вам судить его.

— Вы по-прежнему намерены открыть Кран Волшебства? — спросил Брабаус после паузы.

— Конечно. Я уверен, что именно это поспособствует быстрому взрослению человечества, о котором вы так печетесь. Пусть каждый землянин испытывает озарения каждую минуту своего существования.

— А они не перемрут от истощения? — иронично поинтересовалась Сивилла. — Озарение ведь требует воплощения.

— Не обязательно, — возразил ей Брабаус. — На земле есть такие бездельники, что их хоть завали озарениями, они не сойдут с диванов.

— Бездельников там много, — согласился Проклус. — Но представьте на минуту: тупому созерцателю жизни приходит в голову идея об усовершенствовании, например, телевизора. Полная техническая выкладка. Это не подвигнет его на действие? Предположим, нет. Предположим, он ничего не поймет из того, что появилось у него в голове. И даже ни с кем не станет делиться. Но ведь это было только начало. Мысли, одна совершеннее другой будут ежечасно посещать его. Он сдастся наконец. Он начнет пробовать воплощать их. Это изменит его жизнь. Это изменит его сущность! Неужели вы никогда не задумывались о таком варианте? Человечество быстро решит свои материальные проблемы и им не останется ничего другого, кроме как заняться духовным усовершенствованием.

— Вы забываете или выпускаете из виду намеренно, — сказала Друзилла, — что не одни идеи высыпятся на Землю. Вместе с ними придет магическая энергия. Земляне не могут самостоятельно распоряжаться магией. Когда люди вдруг овладеют новыми, фантастическими для них, возможностями, неминуемо случится катастрофа! От Земли останется одно воспоминание.

— Десять тысяч лет ведутся эти разговоры, — медленно ответил Проклус. — Десять тысяч лет потрачено на то, чтобы заставить людей забыть о магии. Вы настолько в этом преуспели, что даже земные дети перестали верить в чудеса. Я уверен — надо было учить не забывать, а развивать. Но что сделано, то сделано. Речь не об этом. Мы должны вернуть людям то, что у них отнято. Конечно, придется много помогать землянам. Но ведь для этого мы и существуем.

Воцарило тягостное молчание. Маги погрузились в глубокое раздумье. Мириус потемнел лицом и не сводил глаз с Проклуса.

— Мы страшно виноваты перед Гдетоземьем и нашим королем, — собравшись с духом, заговорила Друзилла. — Собираясь здесь, мы не осознавали всю степень своей вины. Мы оказались недалекими людьми, недостойными звания чародеев. Мне так стыдно, что я готова немедленно покинуть Гдетоземье совсем и никогда больше не пользоваться магической силой.

— Этого я не допущу, — с улыбкой сказал Проклус. — Вы, равно как и все остальные члены Совета, будут нужны мне здесь. У нас много работы. Я хочу знать мнение других магов. Согласны ли вы работать со мной?

— Я всегда относился к вам с уважением, — признался Брабаус. — Я счастлив узнать, что ваша цель благородна, и я могу к вам присоединиться.

— Я готова рискнуть, — заявила Сивилла в свою очередь. — Но предупреждаю, что теперь буду долго обдумывать каждое услышанное слово. Если что-то мне не понравится, если я решу, что вы отклоняетесь от первоначального курса, я уйду.

— Ваше право, — кивнул Проклус. — Надеюсь, этого не случится. — Его взгляд упал на Гидеминуса. — А вы?

Гидеминус поднял голову. Лицо выражало мрачную решимость.

— Я разделю участь моего учителя Мириуса, — глухо сказал он. — Я не могу покинуть его.

Никто не возразил ему. Чародеи склонили головы, словно в знак уважения перед его решением. И даже Минька невольно восхитился Гидеминусом. Надо же, какая преданность!

— Ты мне ничего не должен, Гидеминус, — нарушил, наконец, свое молчание Мириус. — Почему бы тебе не присоединиться к этому стаду баранов? Я вырастил вас, я сделал вас магами, вы знаете меня всю вашу жизнь. Вы все перечеркнули, переметнувшись к новому сладкоголосому пастуху по первому его слову. Найдется ведь и третий, кто напоет вам еще более убедительные трели. И вы метнетесь туда…

— Не передергивайте, Мириус! — строго оборвала его Друзилла. — Мы здесь не из-за Проклуса, но по слову Тезауруса, посланца магов, проникших в Великое таинство! Он раскрыл нам вашу истинную сущность.

Мириус устало откинулся на спинку кресла.

— Хорошо, — сказал он. — Что вы намерены со мной делать? Но что бы вы не решили, знайте: я не раскаиваюсь в своих убеждениях. Я сам был землянином. Я видел такое, о чем вы не имеете ни малейшего представления. Тогда я понял — люди нуждаются в господине, и всегда будут нуждаться. Давайте, заливайте их волшебством. Уже через сто лет вы увидите, что я был прав. Может быть, Гдетоземье уцелеет, тогда у вас будет вечность, чтобы анализировать ошибки.

— Говорите, чародеи, — выслушав Мириуса, приказал король. — Каков ваш суд?

Сивилла встала.

— Я предлагаю: пусть Мириус поселится на Выжженной земле без права появления в других частях Гдетоземья.

Проклус покачал головой. Сивилла села, ни на кого не глядя. Поднялся Брабаус.

— Я бы предоставил Мириусу свободу. Не думаю, что он может нам помешать. Пусть живет в своем доме и занимается чем угодно. Никого в Гдетоземье ему уже не удастся одурачить.

Друзилла не стала разводить патетику и говорила сидя.

— Вы недооцениваете Мириуса, друзья мои. Оставлять в Гдетоземье очаг враждебности не слишком разумно. Мириус должен отправиться на Землю.

— Как раз тогда, когда мы собираемся открыть Кран Волшебства? — воскликнула Сивилла. — Вы представляете, что он сможет там устроить?

— Риск существует в любом случае, — подал голос Проклус. — Оставить Мириуса в живых — значит рисковать.

Все насторожились. Брабаус уже собирался возражать, но Проклус жестом остановил его и продолжал:

— Но мы готовы идти на риск. Мы лишим его посоха и будем внимательно за ним наблюдать. А где ему жить, пусть решает сам.

Мириус думал недолго.

— Я выбираю Землю. Все возвращается к исходной точке, и я, выходит, должен вернуться. Когда смута поглотит Землю, обращайтесь ко мне за помощью. Однажды я участвовал в предотвращении катастрофы.

— Я иду с Мириусом, — подтвердил свое прежнее решение Гидеминус.

— Приговор будет приведен в исполнение немедленно, — Проклус подвел итог и встал. Остальные маги тоже поднялись.

— Мириус и Гидеминус, подойдите сюда.

Оба мага приблизились к трону. Проклус сошел вниз.

— Магистр Мириус! Отныне вы лишены звания верховного мага Гдетоземья и отправляетесь на Землю в качестве наблюдателя. Вы лишаетесь своего магического посоха и получите новый, только когда вам будет разрешено вернуться.

Мириус протянул свой посох, и Проклус переломил его над головой старого мага, чем здорово удивил Миньку: вот это силища!

Затем те же слова были сказаны Гидеминусу. Его посох тоже был сломан.

— Магистры Брабаус и Сивилла! Вы должны доставить их на Землю, туда, где им придется по вкусу, и установить там канал постоянной связи.

Названные маги немедленно выступили вперед. Они встали рядом с осужденными и в два голоса принялись читать заклинание. Их посохи потемнели, и туман скрыл всех четверых. Мириус покинул Гдетоземье.

9. Возвращение

Миновало три дня. Минька стал свидетелем того, как наполнился людьми и ожил замок короля Проклуса.

Известие о том, что на самом деле происходило в Гдетоземье и какие истинные мотивы двигали бывшим Верховным магом, распространилось молниеносно. И даже быстрее. Сначала в замок переселились маги-советники. Потом там появились преподаватели Магической школы. Последними прибыли практиканты — юные чародеи, только что закончившие школу. Замок вновь стал обителью посвященных.

Всюду кипела работа — новоселы осваивали жилище. Слуги-«полотенца», количество которых ежедневно увеличивалось и перевалило, наверное, уже за тысячу, носились всюду, и все по делу.

Один Минька бродил одинокий и неприкаянный, остро ощущая свою ненужность здесь и отчаянно тоскуя по дому. За это время он всего несколько раз урывками виделся с Тэей, а Проклуса и вовсе не встречал. Пойти к королю или передать через Тэю свое желание вернуться на Землю, он почему-то стеснялся. Проклусу сейчас не до него. Кран Волшебства открыт, как в первый раз, на всю мощь, и необходимо следить за изменениями в Гдетоземье, прогнозировать развитие событий, посвящать в детали плана других магов.

Минька подумывал уже, а не воспользоваться ли самостоятельно переместительной машиной, когда вдруг Тэя разыскала его и передала приглашение Проклуса на чай.

— Извини, что сразу не позаботился о тебе, — сказал Проклус. Чайник тем временем порхал по воздуху и сам наполнял чашки необычно ароматным напитком. — Но помимо прочего мне хотелось, чтобы ты увидел замок таким, каким он был при моем отце.

— Да ничего… мне интересно… — забормотал Минька, а потом встряхнулся и решительно произнес: — Мне домой надо. Тут я никому уже не нужен. А дома с ума сходят. Похоронили меня уже, наверное.

Проклус не возражал.

— Когда ты хочешь отправиться?

— Чем скорее, тем лучше.

— Что, прямо сейчас?

— Ну-у, нет, конечно. Чай можно попить. — И он сделал большой глоток.

Тэя быстро взглянула на него.

— Ты не думал о том, чтобы остаться? — тихо спросила она.

Минька выплюнул чай обратно в чашку.

— Да ты что? Что я здесь делать буду?

— Жить. Здесь есть все, что тебе нужно. А со временем ты тоже мог бы овладеть магическим искусством…

— Нет, нет, Тэя. Здесь не все есть. Здесь нет моих родителей, друзей…

— А я?

— Тэя, ты мой друг, самый лучший! Но там мой дом. Здесь мне все чужое…

— Ладно. Я буду навещать тебя на Земле. Ведь я смогу это делать, отец? — обратилась она к Проклусу.

— Безусловно. Так часто, как захочешь.

Минька непритворно обрадовался.

— Ты увидишь, что Земля — не такое уж плохое место! Я тебе все покажу.

— Я тебе сама все покажу, — засмеялась Тэя. — У нас порталы по всей планете, мы сможем перемещаться куда угодно.

— Вот это будет жизнь! — И Миньке сразу захотелось оказаться с Тэей на Земле, чтобы немедленно начать перемещаться.

Чай в чашке заканчивался, и Миньке как-то вдруг стало грустно.

— Я ведь почти ничего не видел в Гдетоземье, — посетовал он. — Как вы тут живете?..

— Узнаешь непременно, — успокоил его Проклус. — Не одной же Тэе мотаться к тебе в гости. Ты еще посетишь нас. Тогда действительно будет более благоприятное время для визита.

— Можно спросить?

— Спрашивай.

— Откуда взялась Выжженная земля? Правда от ваших… экспериментов?

— Гм, не совсем. Лес спалили мы с Мириусом во время той драки, о которой я рассказывал. А уж Выжженную землю Мириус создал под шумок. Она служила заслоном, чтобы никто не мог ко мне пробраться, если вдруг возникнет у кого-нибудь такая безумная идея. Чудовища в подземелье…

— Землееды?

— Землееды? Ты их так называешь? Удачно. Да, они. Они охраняли границу. За всем остальным следила Аманда.

— А почему вы их не уничтожили?

— А чтобы меня не беспокоили. Я работал над формулой и дорожил каждой минутой.

— Как же эти люди, которые превратились в землеедов, и еще тот кошмар у Аманды?

Проклус развел руками.

— У землеедов было немного пленников, и тут уж ничего не поделаешь… не уследил. Что касается коллекции Аманды — вся она была собрана еще на Земле, ни одного гдетоземца ей засушить не удалось.

Минька допил чай.

— Я готов.

Проклус и Тэя тоже встали.

— Удивим его напоследок? — подмигнул Проклус дочери.

Она озорно улыбнулась. Король поманил Миньку и, когда тот приблизился, крепко прижал его и Тэю к себе. В следующее мгновение он уже отпустил их. Они очутились в комнате, где находился переместитель. Телепортация — это вещь!

— Прибор создан моим отцом, — пояснил Проклус. — Специально для матушки. Люди, которые не обладают способностью перемещаться, с его помощью путешествуют на Землю и обратно, не нуждаясь в сопровождении. Расскажи, где ты живешь.

Минька дал подробный адрес и даже приплел яблоневый сад. Пальцы Проклуса летали над клавишами. На дисплее произошли изменения: на фоне голубого шара отдельный участок увеличился, и Минька смог рассмотреть схематичное изображение домов. Проклус продолжал нажимать кнопки. Часть уже увеличенной картины в свою очередь увеличилась. У Миньки перехватило дыхание. Это был тот самый яблоневый сад.

— Готово, — сказал Проклус. — Заходи в кабину. Через секунду ты будешь дома.

Минька направился в указанном направлении. Он возвращался на Землю с легким сердцем.


Минька материализовался за старой яблоней. Осмотревшись, он увидел неподалеку на траве большую игрушечную карусель. Кабина Проклуса оказалась не только переместителем, но и машиной времени. Минька отсутствовал на Земле всего несколько минут. Интересно, скоро можно будет почувствовать на себе действие Волшебства, проливающегося из Крана?

Минька подошел к карусели, легонько коснулся ее пальцами, и под тихую печальную музыку карусель начала вращаться…


Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора


Оглавление

  • Часть перваяПутешествие в Тень-город
  •   1. Незаводная карусель
  •   2. Похитители
  •   3. Собрание сумасшедших
  •   4. Перемещение
  •   5. Город
  •   6. «Шышел-мышел, как ты вышел?»
  •   7. Когда голуби не летают
  •   8. Казнь без приглашения
  •   9. Минька учится летать
  •   10. Тэя исчезает. Полночь
  •   11. Лестница-чудесница
  •   12. Музей теней
  •   13. Последний рубеж
  • Часть втораяВыжженная земля
  •   1. Возвращение в Гдетоземье
  •   2. История черного короля
  •   3. Совет чародеев
  •   4. Самоволка
  •   5. Курганы
  •   6. Пленник круглого зала
  •   7. Черный лес
  •   8. Избушка на опушке
  • Часть третьяТайны Гдетоземья
  •   1. Замок
  •   2. Хозяин
  •   3. Первый урок
  •   4. Посох Проклуса
  •   5. Откровение для Тэи
  •   6. История, рассказанная Проклусом
  •   7. День битвы
  •   8. Суд
  •   9. Возвращение