Безжалостный (ЛП) [auri mynonys] (fb2) читать постранично

========== Тёмные улицы Лондона ==========

Лондонские трущобы — не самое приятное место для ночлега, особенно в такие чёрные ночи, когда ни одна звезда не проглядывает сквозь густые тёмные тучи, угрожающе нависшие над головой.

«В такую ночь, как эта», — подумал лорд Катлер Беккет, слегка нахмурившись, когда его карета резко остановилась.

«В ночи, подобные этой, любой может скрыться в темноте и никогда не будет найденным…»

Беккет не был рад быть вне дома. Он намеревался остаться в своём кабинете на весь вечер, чтобы проверить бухгалтерские книги Ост-Индской торговой компании и убедиться в правильности их заполнения. Это была утомительная, но необходимая работа, и Беккет никогда не откладывал её только потому, что не хотел делать. Его упорство и дисциплинированность были одними из причин, благодаря которым он достиг такой огромной власти за столь короткий промежуток времени, и это были качества, которыми он восхищался в себе.

Разумеется, ведь он был Беккетом. Он восхищался практически всеми качествами, которыми обладал.

Но его упорство могло быть и раздражающим — особенно когда оно вовлекало его в такие ситуации, как эта. Преследовать заблудшую (и высокомерную) молодую аристократку и шпионить за ней — совсем не то, чем он хотел заняться в эту ночь. Однако всегда очаровательная (и вечно неуловимая) мисс Виктория Торн* была источником интереса лорда Беккета. Его помощник был оповещён, что мисс Торн исчезла в ночи, и, что ж, Катлеру пришлось последовать за ней.

Беккет лениво перевёл взгляд на своего помощника, того самого, который предоставил ему бесценную информацию о девушке — мистера Мёрсера. Мёрсер был самым преданным приспешником Беккета, его лучшим помощником, и в подобных случаях Беккет был особенно благодарен ему. Мёрсер существовал, чтобы делать всю грязную работу — работу, которая могла бы нанести пятно на удивительно безупречную репутацию лорда Беккета. Не Беккет будет преследовать Мисс Торн по улицам этой ночью — это будет Мёрсер.

— Вы знаете, куда она направляется? — спросил Беккет, нарушив молчание, стоявшее в карете почти всю дорогу.

— Трактир и бордель под названием «Слепой нищий», — сухо ответил Мёрсер, — У неё там есть несколько знакомых, с которыми она встречается, когда может. Главным из них является человек по имени Орсон.

— Ах, да, — презрительно сказал Беккет, — Пират.

— Да, — согласился Мёрсер почти с таким же презрением, — Он самый. Мои источники сообщают, что они были любовниками довольно долгое время.

— Надеюсь, Вы позаботитесь о том, чтобы данная связь прекратила своё существование? — спросил Беккет, но это был не столько вопрос, сколько приказ.

Мёрсер изогнул губы в тёмной, безжалостной улыбке.

— Как прикажете, сэр, — сказал он, и с этими словами распахнул дверцу кареты, проворно выскочил из неё и исчез в темноте.

Беккет откинулся на спинку сиденья и стал ждать.

В отличие от своего работодателя, Мёрсер любил тёмные улицы лондонских трущоб. Чувство опасности, которое всегда присутствовало, запах гнили, пьяные празднества, маскирующие разбитые жизни тех, кому не повезло жить здесь — всё это приносило ему извращённое удовольствие. Сила разрушения и разложения охватили Мёрсера ещё в детстве; теперь он обрушивал и то, и другое на каждого, кто становился на пути его господина.

В таких местах, как это, разложение и разрушение итак были в изобилии, и лучшим примером был трактир «Слепой нищий».

Управляемый иностранной парой, известной как Максимино и Магана Масиас, «Слепой нищий» имел репутацию лучшего борделя и гостиницы в этом районе. Это место было переполнено пиратами, шлюхами, ворами, дезертирами и прочими отбросами общества. Любой приличный человек, каким-либо образом попавший в это заведение, обычно оказывался ограбленным и вышвырнутым на улицу, прежде чем успевал провести там хоть немного времени.

Только одна аристократка сумела проскользнуть через этот барьер, и звали её Виктория Трибли Торн.

Необычайно романтичная и невероятно наивная, прелестная Виктория в детстве часто приходила к «Слепому нищему» со своей гувернанткой (излишне говорить, что гувернантка была не очень строгой и не слишком подходящей для юной дочери аристократа и Виктория научилась у неё больше своеволию и пороку, чем скромности и приличию.) Там, пока гувернантка сильно напивалась, Викторию потчевали рассказами о великих деяниях пиратов матросы, посещавшие таверну. Эти истории, к несчастью, ударили ей в голову, и она влюбилась в них самым ужасным образом — даже дошла до того, что взяла в любовники пирата.

Конечно, всё это не было известно в высших кругах общества, за что, подумал Мёрсер с кривой усмешкой, её семья должна была быть весьма благодарна.