По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
Живет у нас кошка Муся. Хорошая кошечка. Добрая, мышей ловит, крыс душит. А что еще в своем хозяйстве надо?
Вообще, каждое животное у нас в доме и во дворе — будь то кошка, собака, корова и даже петухи и куры — это отдельная страничка нашей жизни. У каждого свой характер и интересные истории, связанные с ним. Кошек было не так много, и каждая — умница-красавица.
Так вот, привела Муська трех котят от сиамского кота. И эти котята так нам понравились, что решили их оставить себе. Вернее сказать, нам понравились только два котенка. Котик был сиамский, точнее, уже помесь, но красивый и смышленый. Шустрый. Кличка Шурик сразу прилепилась к нему. Его сестричка — белая кошечка с темно коричневой шоколадной мордочкой и таким же кончиком хвоста. Окрас смотрелся так оригинально и необычно, что на нее все обращали внимание. И третья кошечка была, как в сказке — Иван-дурак- ни так, ни сяк. Страшненькая какая-то.
У нас сразу среди знакомых нашлись потенциальные хозяева на девочку и мальчика. Только надо чуть дать им подрасти. Наступила весна. Потеплело. Муська выводила свой маленький отряд на улицу, осторожно приучая ко двору. Собака сидела на цепи, поэтому в ту сторону кошка не ходила и котятам не разрешала.
Как раз накануне того дня, когда нам надо было отдать котят будущим хозяевам, на абрикосе, что росла у входа в дом, появились муравьи. Чтоб их убрать с дерева, мы сдуру обмазали его садовым клеем. Котята на это дерево раньше не влезали, а предпочитали те, что подальше. Может как раз из-за муравьев и не лезли? Но все бывает как-то раз. Не углядели, не согнали. Вечером, заходя с огорода домой, увидели Муську рядом с абрикосом, а на нем, как монтеры на столбе, не успевшие добраться до проводов, висят лесенкой все котята, приклеенные к стволу. Видимо, как погнались в игре друг за другом на дерево, так и приклеились. Хотят спрыгнуть, но не получается отлепиться, мяукают. И смешно, и жалко. Мы их сняли, но они успели сильно извозюкаться в клее. Муська тут же стала их умывать, но ее язык прилипал к клейкой массе. То и дело она чистила свой язычок лапой. Быстро посоветовались с мужем. Нагрели воды и решили котят по очереди отмыть от клея. Первым помыли Шурика. Он стойко выдержал купание и после этого чистеньким обсыхал на солнышке. Тоффи, как мы назвали вторую с шоколадной мордочкой кошечку, тоже с достоинством леди приняла ванную. Поразительно, что они не мяукали и не орали, как бывает другие кошки во время купания. Умнички! Третью кошечку мы так и не смогли поймать. Она всячески от нас убегала. Умывалась сама, и мама-кошка помогала. Но отмыться от этого безобразия она до конца не смогла. Так и ходила со слипшейся от клея шерстью. Была не красавица, а тут, вообще, дурнушкой стала. Как мы ее отдавать будем? Кто на такую посмотрит?
Пришел знакомый, забрал кота. На следующий день пришел за кошечкой коллега мужа. Хотели отдать страшненькую, а Тоффи оставить себе. Выбежали две кошечки на улицу. Нам бы поймать дурнушку и вручить мужичку, но мы сглупили. Тоффи подошла к нам, стала ласкаться. Дурнушка сидела рядом.
— Какую мне брать? — спросил знакомый.
— Вот эту. — Мы вместе с мужем дружно указали на вторую кошку. Та словно почувствовала, что речь идет о ней, и речь не очень приятная — дала дёру. Забежала за дом и, как мы ее не звали, не подошла.
— Давайте тогда эту, — хмыкнул мужичок и протянул руки к Тоффи. Лучше бы Тоффи убежала! Так нет же! Она и к нему подошла. Зря мы ее к рукам приучили. Но делать нечего. У Тоффи появился новый хозяин.
На дурнушку мы были злы. Все карты нам спутала. Мало того, что некрасивая, пучеглазая, шерсть так до конца от клея и не очистилась, так еще и диковатая! Ни в руки не дается, ни ластится, как другие кошки. Надо ее отдать. Нам одной Муськи хватало. Но как мы не спрашивали, не находилось желающих на кошечку. Вот досада! Пришлось оставить ее у себя. Вот зачем нам вторая кошка?!
Ладно, рассудили, что двор большой, мышей на всех хватит. Только теперь, раз она у нас остается, надо ее назвать. Дурнушкой? Дурой сокращенно? Глупо. Ведь, как корабль назовешь, так он и поплывет. Пример подруги был нам назиданием. У той была собака Дуська. Вот Дуська стопроцентная: ни интеллекта, ни понятий! Нет, ни Дуру, ни Дуську нам не надо. А назвать нужно. Так, чтоб название за собой потянуло поведение кошки. И сразу в голову пришло — Моника Беллуччи. Красивая актриса, прекрасная женщина, с достоинством и шармом. Пусть наша страшненькая кошечка будет Моникой Беллуччи. Беллуччи созвучно с белой. А кошка была белой, с плавными серыми переходами на спине, голове и лапах. Объявила всем домашним новую кличку дурнушки. Наши посмеялись. Действительно, какая с нее Моника? Жутковатый котенок и все.
Моника или Ника, как мы сокращенно стали звать кошечку, долго не могла привыкнуть к тому, что она остается в семье. Отдавать ее не будут, бояться нечего. Держалась рядом с Муськой и подпускала к себе только её. Я не понимала, почему она, как ее мать, не может довериться нам? Мы ее никогда не обижали. В семье все взрослые, детей, за которыми не углядеть, нет. Никогда не били, у нас такое не практикуется. Вообще, на счет грубого отношения к животным — табу. Наказывали кошек за провинность только тем, что, повысив голос, выгоняли из дома на улицу. Но те бежали в приоткрытые сараи, где вольготно себя чувствовали. Так что это даже не наказание.
Странно осознавать, что она уродилась такая пугливая и диковатая. Ее отданные брат и сестра были совсем другие по характеру. А нам досталась вот…дикая Моника. Но что есть- то есть.
Ника долго пряталась под кровати, кресла, столы. Кушала, когда мы уходили из кухни, и то большей частью утаскивала еду под стол, чтоб никто не видел. Методично отбирали корм и опять клали его в миску, проговаривая, что есть надо из миски. Муська ластилась к нам, и мы демонстративно её поглаживали. Ника никогда не просила ласки, как мать. Она чаще сидела в стороне и на протянутую к ней руку ретировалась. Мы даже не слышали, чтоб она мурчала от удовольствия, как обычно кошки делают. Мать, та как Зыкина, мурлыкала зычно, очень громко, чаще с закрытыми глазами и с улыбкой на мордашке. «О, трактор завёлся»— шутили все, когда слышали Муськину песню. Нику пытались погладить насильно, взяв на руки, но та вырывалась, царапаясь и убегая. Дикарка. Не было у нас никогда таких кошек.
Но вода камень точит. Наверное, имя сделало свое дело. Через полгода Монику было не узнать. Когда она успела так преобразиться, никто не заметил. Кошечка стала ладной, пушистой, хотя она гладкошерстная. Лапки всегда удивительно белые, словно белоснежные ботиночки надеты. И на моську стала красивой, как будто с ней поработал кошачий визажист. Потрясающего цвета голубые с фиалковым оттенком глаза выделялись на ее белой с серыми подпалинами мордочке. Почему- то раньше они так не смотрелись. Одним словом, стала красавицей…Вот точно — Моника Беллуччи!
Ела из миски аккуратно. Мышей ловила везде. На огороде, в сарае, на сеновале. Обогнала в умении ловить серых разбойников даже мать. Мы ее хвалили. В туалет ходила только на улицу в любую погоду. Теперь уже не мы ее, а она нас приучила выпускать ее ночью во двор. Подойдет к кровати со стороны мужа и начинает тихо мяукать. Голос у нее негромкий и немного сипловатый. Мужу приходилось вставать и открывать ей дверь.
Однажды мы все сидели на кухне. Поужинав, не спешили расходиться по комнатам. Общались, обсуждали насущное. Муська сидела рядом на сидении, мурлыча. Ника — недалеко от матери. Кошки уже поели, но, словно слушая наши разговоры, тоже не спешили уходить из кухни. Каково же было наше удивление, когда Ника подошла ко мне по длинному сиденью и стала ластиться. Зашла на мои колени и подлезла под руку. Мы все замерли, боясь резким движением спугнуть ее порыв. Это было невероятно! Я легонько погладила нашу дикарку по голове, почесала под мордочкой. Та зажмурилась, подставила шею, поднимая голову. Наверное, для нее это показалось достаточно, потому что затем она сразу спрыгнула с моих колен и с достоинством ушла из кухни. Мы ошарашено смотрели друг на друга. Это была первая ласточка…
Потом Моника все чаще позволяла нам погладить себя. Не так часто, как ее мать. Наверное, когда мы заслуживали этого. И когда она этого хотела. О, цаца какая!
Вспоминая, каким она была страшненьким котенком, поражались, что со временем превратилась в красивую кошку с достоинством и какой-то утонченностью в поведении. Как в сказке Андерсена, где тоже произошла существенная метаморфоза с гадким утенком. Время и отношение окружающих поменяли её. Законы природы и жизни, которые мы порой в ежедневной суете забываем или игнорируем. Ведь все живое — будь то росток, цветок, зверь или человек — если растет в достаточной любви и заботе, становится красивым, ухоженным, с прекрасным внутренним содержанием. И даже самая страшненькая дурнушка при правильном уходе станет Моникой Беллуччи.
Сейчас к Нике ходят коты со всей округи. Смотрю я на них и думаю, что не достойны они нашей Моники! Нет. И дело даже не в породе. Наша же тоже — метис. Но в котах я не вижу ни красоты, ни грации, ни изящества, что теперь в достатке у Ники. Но кто меня послушает? И вообще, это не мне решать. Выбирать нашей несравненной Монике Беллуччи.
Последние комментарии
6 часов 7 минут назад
23 часов 28 минут назад
23 часов 51 минут назад
1 день 6 минут назад
1 день 7 минут назад
1 день 7 минут назад