Три часа ночи [Джанрико Карофильо] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (45) »
Джанрико Карофильо ТРИ ЧАСА НОЧИ
От автора
Эта книга и ее персонажи (за исключением одного) являются плодом воображения, однако сюжет основан на реальной истории. Благодарю тех, кто поделился ею со мной.Мне исполнился пятьдесят один год. На момент событий, о которых пойдет речь, моему отцу было столько же. Поэтому я решил, что время написать о тех двух днях и двух ночах наконец пришло. Будь папа жив, в этом году ему стукнуло бы восемьдесят четыре. Мне странно думать о нем как о пожилом человеке. Честно говоря, сколько ни пытаюсь, не могу вообразить его стариком. Маме восемьдесят один год, она энергичная и очень красивая дама. Говорили, что в юности она была похожа на киноактрису Антонеллу Луальди. На то, что мама стареет, указывает лишь факт, что она все чаще рассказывает истории из далекого прошлого. Во многих действие разворачивается в дни их с отцом молодости. Марианне было тридцать семь, и ей всегда будет тридцать семь. О ней у меня нет никаких сведений — не знаю даже, жива ли она. Мне известно только, что ее дом находился на Рю-де-Рефюж в Панье — старом районе Марселя. Мне было семнадцать. До тридцатого июня тысяча девятьсот восемьдесят третьего года, дня моего восемнадцатилетия, оставалось несколько недель.
1
Когда это началось, я не знаю. Может, мне было семь, может, чуть больше, точнее не скажу. В детстве ведь еще не понимаешь, что нормально, а что нет. Если вдуматься, во взрослом возрасте этого тоже не понимаешь. Впрочем, я отвлекся, а мне хотелось бы по возможности не отвлекаться. Итак, примерно раз в месяц со мной творилось нечто странное и весьма неприятное. Без какого-либо перехода или внешнего повода я вдруг ощущал, что отрешаюсь от окружающего мира, а все мои чувства чрезвычайно обостряются. Обычно мы выбираем, на какие раздражители извне будем реагировать, а какие оставим без внимания. Нас окружает множество звуков, запахов и видимых объектов, однако мы улавливаем не все звуки, от которых колеблются наши барабанные перепонки, ощущаем не все запахи, которые долетают до нашего носа, отслеживаем не все объекты, которые оказываются в поле нашего зрения. О том, какие сигналы внешнего мира донести до сознания и какие явления заметить, заботится наш мозг. Прочая информация остается за пределами нашего восприятия и в то же время никуда не исчезает. Можно сказать, она от нас прячется. Отложите книгу и сосредоточьтесь на раздающихся вокруг вас звуках, о которых еще несколько секунд назад вы вообще не имели понятия. Даже если вы находитесь в тихой комнате, ваш слух непременно уловит шум проезжающей по улице машины, шелест, гул, людские голоса, произносящие слова, которых вам не разобрать, но которые все равно звучат. Теперь осознайте движения, происходящие в вашем теле: дыхание, сердцебиение, урчание в животе и так далее. Состояние включенности всех органов чувств может оказаться болезненным — именно таким оно было для меня. В мгновения, о которых я рассказываю, мой мозг переставал сортировать сигналы и принимал их все. Пока это происходило, взаимодействовать с другими людьми я не мог: при таком количестве раздражителей это было попросту неосуществимо. На несколько минут я утрачивал дар речи и сидел как пьяный. На протяжении многих лет я ни с кем об этом не говорил. Я даже не предполагал, что со мной творится что-то не то, и потом, пожелай я поделиться с кем-нибудь своими наблюдениями, я едва ли сумел бы это сделать. В моем лексиконе не имелось слов, которые передали бы ощущения, переполнявшие меня в те странные минуты. Правда выплыла наружу, когда я пришел в гости к школьному другу Эрнесто, сыну офицера-карабинера, который жил в огромном служебном доме. Мы были в столовой и играли в настольный футбол. Незадолго до того матча (сам не знаю, почему эта деталь врезалась в мою память) мы поели ирисок. Мать Эрнесто сидела в кресле и, по-моему, вязала. Была моя очередь ходить, и я уже приготовился бить по воротам из крайне выгодной позиции, но не успел. Неожиданно и как никогда прежде мощно на меня лавиной обрушилась жуткая какофония. Импульсы от других органов чувств тоже стали невыносимыми. Поток был такой силы, что я потерял сознание. Очнулся я в кресле — том самом, в котором еще недавно сидела мама Эрнесто. Сейчас она стояла, склонившись надо мной, и гладила меня по лицу. — Антонио, Антонио, как ты себя чувствуешь? — спросила она с тревогой. — Хорошо, — ответил я заплетающимся языком. — Что с тобой случилось? — Э-э… А что со мной случилось? — Сначала ты замолчал и как будто перестал слышать. Потом упал в обморок. Сумятица в голове прекратилась, но я по-прежнему был не в себе и не мог ответить ничего вразумительного. Мать Эрнесто позвонила моей маме и обо всем ей рассказала. Дома мама устроила мне новый допрос: — Что с тобой- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (45) »
Последние комментарии
2 часов 20 минут назад
2 часов 25 минут назад
7 часов 45 минут назад
1 день 19 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 18 часов назад