Полуночная принцесса [Джо Гудмэн] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Джо Гудмэн Полуночная принцесса

Глава 1

Декабрь 1866 года

Это была пытка, а не лечение. Да и как еще можно назвать отчаянные, душераздирающие крики? Они гулким эхом разносились по пустому кабинету, отдаваясь волнами тошноты в теле Кристиана Маршалла. На короткое мгновение он закрыл глаза, но удовольствие не видеть было слишком недолгим. Спохватившись, он снова открыл их, заставив себя смотреть. Незаметно скосив глаза налево, он увидел, что его спутник, к счастью, не заметил его оплошности. В желудке у Кристиана все сжималось и скручивалось, к горлу уже подступила желчь. Руки, которые он сунул в карманы теплого сюртука, тряслись от гнева и были липкими от страха.

Выпить – вот что ему надо! Порцию виски пальца в два… нет, в три. Очередной крик, такой же надсадный и мучительный, как те, что были до этого, постепенно перешел в сдавленный всхлип. Кристиан сразу понял, что борьба стихает. Санитары неумолимо добивались своего. Как только их пациентка потеряет сознание, им можно будет ослабить мертвую хватку, которой они держат ее за худенькие плечи. Пройдет минута-две, а может и три, прежде чем они вынут ее из ванны с холодной ключевой водой. Скорее всего у нее опять начнется рвота, когда они приведут ее в чувство. Если, конечно, на этот раз им это удастся. Похоже, ее физическая слабость в сравнении с дюжими санитарами спасла ее от вывиха ключицы или перелома руки.

Нет, сегодня вечером одной порцией виски ему явно не обойтись! Тут придется основательно посидеть с бутылкой.

Доктор Перри Гленн принял позу, которая, по мнению Кристиана, больше подходила старому морскому волку, чем врачу: расставив ноги и сцепив за спиной руки, он качнулся вперед на пятках. Вообще держался он небрежно-раскованно, а на лице легко читалось чувство исполненного долга. Именно это лицо и пугало Кристиана. Доктора нисколько не трогало происходящее в процедурном кабинете клиники Дженнингсов. Напротив, он был весьма доволен.

Тронув Кристиана за плечо, доктор кивком указал ему на разворачивавшуюся перед ними сцену.

– Вы вообще-то все понимаете, что видите? – спросил он. – Я заметил, вы перестали записывать.

И он был прав. По пути в процедурный кабинет Кристиан убрал свой блокнот в кожаном переплете и карандаш в нагрудный карман сюртука. А то, что он увидел после, заставило его забыть о роли наблюдателя. Отвечая на вопрос доктора Гленна, он постарался придать своему голосу больше спокойной самоуверенности:

– Записывать ни к чему – я запоминаю все, что вижу. «Эти воспоминания сегодня вечером мне придется утопить в виски», – добавил он мысленно.

Кристиан с облегчением увидел, что доктор принял его слова за чистую монету.

– Ценное качество для репортера.

Доктор, рассеянным жестом дотронувшись до подбородка, принялся оглаживать проволочно-стальные пряди своей бородки. Он провел рукой по поникшим усам, по большим бакенбардам и вновь взялся за бородку, прервавшись ровно настолько, чтобы дать указание санитарам заканчивать процедуру.

– Эффективность лечения страхом уже не вызывает споров среди специалистов нашей клиники, – сказал доктор Гленн, когда его пациентку уложили боком на каменный пол.

Один санитар наклонял голову девушки вперед, прижимая подбородком к груди, в то время как другой ритмично постукивал ее по спине. Кристиан стоял с непроницаемым лицом, полуприкрыв свои аквамариновые глаза, и ожидал реакции пациентки. Он изо всех сил скрывал свои потаенные мысли, стараясь не выдать себя.

– Я вижу, вы сторонник страха как средства лечения душевнобольных. И все же, мне кажется, в этой стране – и наверняка даже в этом городе – найдется много врачей, которые так не считают.

Доктор Гленн кивнул:

– Не стану спорить. Вот почему доктор Морган решил, что в первую очередь вам следует ознакомиться с нашими процедурами. Вы сами увидите, что в них нет ничего бесчеловечного. Напротив, наши средства – самое гуманное лечение для таких бедных существ, как эта девушка.

«Напыщенный узколобый болван!» – подумал Кристиан, не меняя выражения лица. Внимание его привлекло тихое хныканье пациентки. Эти жалобные, протяжные звуки напоминали скорее мяуканье раненой бездомной кошки, чем плач молодой женщины. Ее мокрая свободная сорочка облепила тело, подобно второй коже, ничуть не защищая от холода. Кристиан, который до этого сдерживал дыхание, облегченно выдохнул, увидев, что она вышла из своего принудительного обморока. Он почувствовал, как отпустило напряжение в спине и шее.

– Расскажите мне о ней, – сказал он ровным голосом.

Эта просьба, прозвучавшая как плохо завуалированный приказ, повергла доктора в задумчивость. Перри Гленн не мог не признать, что это интервью, да и сам Кристиан Маршалл были не слишком ему приятны. Он опять пригладил бородку и бакенбарды, стремясь оттянуть время и мысленно оценить стоявшего рядом с ним человека.

Доктор Гленн знал, кто такой Кристиан Маршалл. А если бы и не знал, то доктор Морган,